Особенно теперь, когда рядом с ней нет настоящего защитника. Мелисса рыдала, обхватив руками мягкую подушку, прижавшись к ней, как когда-то в детстве прижималась к материнской груди. Одна мысль настойчиво вертелась в голове: — Что же делать? Что теперь делать?Так она и уснула в слезах, точно обиженный ребенок. Глава 3 Разбудил Мелиссу громкий стук. Кто-то буквально колотил во входную дверь дома. Она отлично выспалась и отдохнула. Только немного ломило в правом виске. Она потерла его теплыми пальцами, и боль ушла.Поток солнечных лучей просвечивал плотную ткань темно-зеленых занавесей. Воздух в комнате от этого имел зеленоватый оттенок. Было ощущение, что Мелисса вместе с окружающими предметами погружена в огромный аквариум. Такой она видела однажды в Сиэтле в рыбном магазине.Но там в зеленоватом сумраке плавали рыбы. А здесь вокруг Мелиссы все было неподвижно. Только на подоконнике, почувствовав, что проснулась хозяйка, несколько раз потянулась кошка и с громким мурлыканьем спрыгнула вниз. Штора качнулась. По стене побежали зеленоватые волны.— Привет, Лавли! — Мелисса свесила с дивана руку, погладила кошку, а та ласково и разнеженно потерлась мордочкой о ладонь женщины.Стук повторился. Лавли подергала ушами и вопросительно взглянула на Мелиссу.— Мяу! — кошка снова потерлась о ладонь. Потом протиснулась между диваном и как бы поинтересовалась: — Мурр?!— Наверное, кто-то заболел, — сообщила кошке и себе Мелисса. И громко крикнула: — Иду!Но несколько секунд еще полежала, свернувшись клубочком под теплым халатом мужа и клетчатым пледом. От ночных переживаний и дурных предчувствий не осталось следа. Впереди ее ждал день, полный забот.Закутавшись в теплый халат и накинув на спутанные за ночь длинные каштановые волосы шаль, молодая женщина спустилась по лестнице, отодвинула тяжелый запор и приотворила дверь. Лавли, названная так за красивую мордочку, бежала впереди, подняв хвост трубой. Она первой выскочила на крыльцо и помчалась по своим кошачьим делам, встряхивая лапками там, где иней лег особенно густо. Над вершинами плато Йеллоустон стлался слоистый туман. Солнце окрашивало его в нежно-розовый цвет.— Замечательное холодное утро, мэм! — на дорожке, ведущей к конюшне и сторожке, вполоборота к дому стоял Кристиан Бентон собственной персоной и одаривал ее своей обаятельной улыбкой. — Доброе утро, мэм! — Он снял шляпу и раскланялся с хозяйкой дома в тот момент, когда мимо него прошмыгнула кошка. И Мелисса невольно рассмеялась. Потому что день был такой хороший, потому что Кристиан выглядел веселым и смущенным, потому что кошка пробежала так некстати.Доброе утро, мистер Бентон! Интересно, с кем вы поздоровались? — она была в прекрасном настроении. Завернутая в клетчатую шаль, словно в кокон, Мелисса выглядела немного неуклюже. Но при этом невероятно обольстительно и беззащитно. У Кристиана неожиданно заныло сердце. Возникло ощущение, будто не он, а кто-то другой, опасно-враждебный, затаился за углом и ждал своего часа, чтобы нанести внезапный, ранящий в самое сердце удар.— С вами, конечно, миссис Коуплендл! — Крис еще больше смутился. И поздоровался с возвращающейся в дом кошкой: — Привет, кошка!— Ее зовут Лавли! Когда Бенджамин принес ее мне на день рождения, она была больше похожа на крысенка — серенького и страшненького! — Мелисса говорила о погибшем муже без боли, но с нежностью. Вероятно, она была к нему слишком привязана. Восемь лет — большой срок. Именно столько лет они прожили под одной крышей.Но, по всей видимости, боль потери притупилась за прошедшие полгода. Кристиан почувствовал, что ревнует. В его воображении вдруг возникла картина: Мелисса, молодая, свежая, наивная, лежит в объятиях Бенджамина Коуплендла, пусть привлекательного, но пожилого человека. Кристиан смутился еще больше, ему стало неловко смотреть на вдову. Мысли в голове путались, наскакивая одна на другую. Но среди них была такая, которая назойливо крутились в мозгу, точно мухи над кленовым сиропом, как их ни отгоняй. Он испугался того, что, возможно, она знала о деньгах доктора. Но откуда? Странная подозрительность охватила его. Он несколько помрачнел. Но показывать перемену настроения было нельзя.— Пойду, разбужу Филиппа! — молодой человек направился к сторожке. — Он всегда спит допоздна?Мелисса почувствовала перемену в настроении гостя. И стояла на крыльце в нерешительности. Подумала: Кристиан мог обидеться, ведь она совершенно забыла о договоренности. Но в данный момент говорить о благодарности или оплате был. неловко.— Мистер Бентон! — окликнула она. Молодой человек обернулся. — Знаете, Филипп вчера вечером получил выходной… — Она не закончила.— Узнаю старика! — воскликнул Крис. — Он по-прежнему не изменяет своим привычкам. Вы переодевайтесь, мэм! У вас еще плита не разожжена! Мы с Филом все сделаем.— Спасибо! — Мелисса покраснела от смущения. Что он может о ней подумать? Только то, что она неряха и растрепа. Возможно, он потому и переменился в отношении к ней? Она заторопилась в дом. Лавли привычно мчалась впереди, задрав хвост. Возле кухонной двери кошка остановилась, поднялась на задние лапки, передними упираясь в дверной косяк. Женщина впустила кошку, та рванулась к миске с молоком, принялась лакать, разбрасывая в разные стороны мельчайшие белые капли. Отворив дверь на хозяйственный двор, Мелисса торопливо поднялась в спальню. Там она сбросила плед, села на диван и стала прислушиваться к звукам, доносящимся снаружи. Она словно оцепенела. Сердце часто билось где-то в самом горле.Но когда голоса мужчин зазвучали на кухне, Мелисса опомнилась. Было слышно, что они принесли дрова, воду, выгребли золу из топки. Запахло горящим деревом.Мелисса торопливо разделась и быстро облилась водой, совсем не ощутив ее холода. С вечера она не оставила на плите бачка с водой, чтобы та немного согрелась за ночь.Одеваясь, почему-то боялась посмотреть на себя в зеркало. Что там могла она увидеть? Маленькую грудь, не стянутую корсетом? Тем не менее она не потеряла своей упругости. Узкие бедра, переходящие в длинные ноги, казавшиеся ей слишком худыми. Округлые руки и сильные длинные пальцы. Волосы, струящиеся под гребнем золотисто-каштановой волной. Аккуратные, четко очерченные брови. Прямой нос и припухшие, почти девчоночьи губы. Они всегда были нежно-розовые, притягивающие внимание мужчин. И Мелисса смущенно прикрыла их ладонью.В конце концов она все же осмелилась посмотреть в зеркало. Увиденным там осталась, в общем-то, довольна. Волосы тщательно уложены в пучок и приглажены щеткой. Брови расправлены влажными пальцами. Серые глаза поблескивают и отливают голубизной. В тон им Мелисса надела сегодня простую серо-голубую блузку. Черная юбка, достаточно просторная, не сковывающая движений. Простые туфли без каблуков. Все прилично и скромно. Только щеки горят ярче обычного, выдавая волнение. Оставалось надеяться, что у мужчин хватит деликатности не заметить возбуждения, охватившего ее.
На кухне работа кипела. Кристиан снял с кухонного стола кошку. На усах у нее еще остались крошечные капли молока.— Умываться, дорогая Лавли, следует не здесь!И кошка на удивление послушно отошла в сторону и забралась в старое кресло, обтянутое потершейся от времени кожей. В нем она устроилась на мягкой диванной подушке и принялась тщательно умываться.В плите дрова горели жарко и ровно. Бак для воды был полон, и стенки его покрылись мелкими капельками. Филипп, угрюмо склонившись над мусорным ведром, чистил картошку. Кристиан острым ножом на разделочной доске резал аккуратными пластами бекон для яичницы. Кофейник шипел, набирая силу.— Доброе утро, Филипп! Я вижу, мне осталось только накрыть стол! — довольным голосом произнесла Мелисса. — Как давно я не видела подобной радостной картины! — Из буфета она достала тарелки и чашки, расставила их на столе.— Доброе утро, мэм! — голос Филиппа был мрачен. — Не так уж давно, мэм! Всего лишь с тех пор, как уехала Рут Робинсон!— И ты, Фил, считаешь, что этого мало!? Почти месяц мы мучаемся без помощницы! — возмутилась Мелисса. Да я не знаю, что сейчас бы отдала, лишь бы упрямая девица вернулась в дом!— А вы наймите меня, мэм! — Кристиан попытался сострить, но вышло неловко. Он тотчас же смутился.— Судя по тому, как управляетесь с беконом, вы бы мне подошли, мистер Бентон!— Крис! Зовите меня просто Крис, мэм! — молодой человек справился со смущением.— Тогда и вы, Крис, зовите меня Мелиссой! Филипп недовольно кашлянул.— Простите, мэм! Но пойдут слухи и разговоры! — он протянул Мелиссе миску с начищенной картошкой и нож. — Порежьте брусочками, как любил доктор!Молодая женщина растерянно остановилась перед старым слугой.— Что-то не так, дорогой Филипп?! Или у тебя сегодня болит голова? Может, приготовить тебе кофе? — ее внезапно болезненно кольнуло предупреждение слуги, но она старалась изо всех сил не выдать своих чувств. Но это получалось с большим трудом. Потому что присутствие Кристиана Бентона действовало необыкновенно возбуждающе. Мелиссу волновали его широкие плечи, зеленовато-серые глаза, обрамленные черными ресницами, немного впалые щеки, прямой нос. Господи! Да неужели она и впрямь влюбилась? И что теперь ей делать с ее чувством?Мелисса переворачивала картошку на сковороде, машинально отмечая про себя, как отлично ломтики подрумяниваются. На второй сковороде скворчал бекон, брызгалась жиром яичница. Словно поддразнивая женщину, все на плите буйствовало — шипело и кипело.— Не обращайте на него особого внимания, мэм! — Кристиан успокаивал ее, споласкивая руки под умывальником. — Не сиди с видом усталого паломника, Фил! Вымой руки, да и за стол!С видом галантного кавалера он подвинул стул Мелиссе. Деликатно сел сбоку, и Мелисса поняла, что он точно знал, где раньше сидел доктор. Молодая женщина благодарно взглянула на него и тотчас же опустила глаза, сцепив на краю стола ладони.— Отче наш! — Привычно звучали слова каждодневной молитвы. — Благодарим Тебя, Создатель, за возможность трудиться и пожинать плоды трудов наших!— Аминь!Они так дружно сказали это слово, что неловкость сразу же исчезла и обстановка разрядилась. Улыбки осветили лица. И Мелиссе представилось вдруг, что так будет всегда. Только через несколько лет стол придется менять. Приобретать более просторный. Нужно будет прикупить и стульев. А Филипп, уже не как слуга, а равноправный член семьи, хорошо бы смотрелся с малышом на коленях. От подобных мыслей голова шла кругом. На душе было тревожно и сладостно одновременно. Ощущение неловкости и вины перед памятью Бенджамина, которое она всегда испытывала, находясь в компании с Чарльзом Гриффином, исчезло. Растворилось в волнах невероятной нежности. Было такое ощущение, что доктор благословляет растущее в ней чувство.
После завтрака и привычной благодарственной молитвы Мелисса занялась уборкой на кухне и мытьем посуды, а Кристиан и Филипп отправились обходить снаружи дом, чтобы определить, какой предстоит сделать ремонт.Недавний ураган сорвал с крыши кое-где черепицу, повалил забор, особенно там, где пролеты были слишком длинные. Да и садик представлял собой жалкое зрелище. Кривые яблони со сломанными сучьями стлали свои ветки вокруг перевитого ствола невысоко над землей. Одни только дикие розы и кусты терновника привычно тянулись к солнцу. Да на клумбах сквозь прошлогоднюю почерневшую листву, почему-то не разбросанную ураганным ветром, пробивались шпажки ирисов и щетинка свежей травы.— Сильные тут бывают ветра, Фил, верно?! — Кристиан прищурился на ярком солнце. — Здесь летом слишком много солнца, часто стоит неимоверная жара. Все пересыхает, пыль носится в воздухе. Я хотел бы перебраться в места более благоприятные для жизни.— Ничего не поделаешь, парень! Суровый Запад — есть суровый Запад! — Филипп следовал за молодым человеком, ловя его каждое движение, каждый жест преданным взглядом.— И ураганы бывают? — Кристиан стоял возле стопки черепицы, сложенной возле стены, и посматривал на крышу.— Бывают! И ливни! И засуха! А какая в июле жара! Да ты словно впервые очутился в Туин-Фолсе, Крис! Не морочь голову старику! — Филипп отвернулся, опустил голову, сгорбился.— Я пошутил, Фил! Не обижайся! Ты что-то стал слишком обидчив! Как ты думаешь, миссис Мелисса хорошая женщина?— Замечательная! Очень серьезная леди! Все ее здесь уважают! Она закончила медицинский колледж в Бостоне. Очень образованная леди. Много ты, парень, видел женщин, которые бы выучились на повитуху?— Не на повитуху, а на акушерку, Фил! — Крис озадаченно почесал затылок. — Я и не предполагал, что она такая образованная. Видно, из современных, как их теперь называют, эмансипированных женщин! — Он понял, что Мелиссу не так просто будет обвести вокруг пальца. И как бы не вышло наоборот! Интуиция подсказывала, что не вдове, а ему надо быть настороже!— И доктор относился к ней с уважением! — глаза Филиппа вспыхнули, он подозрительно глянул на старого приятеля. — А ты насчет женского пола по-прежнему? Если ты здесь для того, чтобы обидеть вдову доктора, то тебе может не поздоровиться, парень!— Что ты, Фил! У меня и в мыслях ничего такого не было! Вот помогу ученой леди привести в порядок дом — и все. Навещу Йортома; если не договорюсь насчет разработки его земли, то отправлюсь куда-нибудь в другое место. Я просто хотел повидаться с доктором. Приезжаю — и на тебе!— Да, доктор часто вспоминал тебя, Крис! Относился к тебе, словно к сыну. А ты так подвел его и сбежал!— Сейчас я бы извинился перед ним! — Кристиан вынул руки их карманов, взял лестницу, стоящую у стены, переставил ее, полез наверх. Оценив ущерб, нанесенный разгулявшейся стихией, махнул рукой и предложил: — Фил, если у тебя осталась еще силенка, подай мне пару плиток.Старик положил на землю свою старенькую трубку, взял две плитки, кряхтя, взобрался наверх, и работа у них, не сказать, что закипела, однако понемногу начала продвигаться.— Дом стоит очень удачно, Фил! Если бы строители расположили его по-другому, ветра бы больше разрушали!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41