Слабенькую и смутную. Но все-таки надежду! — О чем разговор, Крис! Конечно, согласен! — Он слабо улыбнулся, и тут же помрачнел. — А где ты возьмешь денег? А мистер Шенли не возражает? И что говорит его дочь Сьюзан?— Ты задал столько вопросов, что на ответы уйдет полдня. Поэтому скажу так: все эти дела не должны тебя касаться! И у меня есть вопрос к тебе…Кристиан хотел было поинтересоваться у Фосдика, не знает ли тот подробности гибели доктора Коуплендла. Но не успел. На крыльцо вышла Мелисса. Глаза у нее были сонные, точно у младенца. Волосы причесаны кое-как. Припухшая после сна, по-детски вздернутая верхняя губа. Верхние пуговицы глухого черного платья были расстегнуты. Ко всему прочему она стояла на крыльце босиком. И Кристиан успел заметить, какие у нее изящные розовые пальчики и маленькие ступни.— Доброе утро, мэм! — мужчины поздоровались дружно, словно по команде. Кристиан почтительно приподнял шляпу. А мистер Фосдик сорвал головной убор непонятного вида и восторженно посмотрел на женщину.— Доброе утро! И вы тут, мистер Бентон? Куда вы вчера сбежали так поспешно? — и тут же засмущалась, сообразив, что вид у нее сейчас не совсем приличный. — Извините, джентльмены! — И сверкнув узенькими розовыми пяточками, скрылась за дверью.И Кристиан поймал себя на мысли, что ему хочется последовать за Мелиссой, взять ее на руки и баюкать как ребенка. Миссис Коуплендл показалась столь трогательной, беззащитной и слабой, что от нежности к ней у него защемило в груди.Мистер Фосдик словно понял его мысли. Он печально взглянул на растерянного Кристиана, как бы выражая сочувствие в том, что молодому человеку приходится изо всех сил сдерживать свои порывы.— Останешься с нами позавтракать, приятель? Миссис Коуплендл приготовила с вечера отбивные из телятины с бобами и морковью.— Не могу, Гарольд! Я должен закончить ремонт в ее доме. Мне надо было повидаться с мистером Шенли. Получил возможность навестить старика благодаря вот этой пустяковой царапине, — он показал затянувшуюся рану на левой ладони. — Вот и спешу, чтобы завершить кое-какие дела.— Ты это отлично придумал, Крис! Если что-то понадобится, сообщи! И кстати, будь крестным отцом нашим крошкам! Крестины через три недели! — мистер Фосдик протянул руку, и Кристиан ответил крепким рукопожатием. Уже проходя по мосту, он сообразил, что вряд ли спустя три недели будет находиться в Туин-Фолсе. Конечно, надо было предупредить Ролли, чтобы он не рассчитывал на него. Но Крис махнул рукой, надеясь, что для этого еще выпадет случай. Глава 5 Мелисса проснулась в доме Сары и Гарольда Фосдик. Она лежала на узеньком топчане, накрытая лоскутным одеялом. Платья вечером она не сняла, а только сбросила туфли и чулки, чтобы ноги немного отдохнули от тугих подвязок.Новорожденные кряхтели и чмокали за ширмой. Молодая женщина вскочила. Одернула платье. Пробежала по чисто вымытому полу и заглянула за ширму. Представшая перед ней картина вызвала на ее лице счастливую улыбку.— Доброе утро, дорогая Сара! Как вы себя чувствуете? — поприветствовала она. Миссис Фосдик ответила ей благодарно:— Доброе утро, миссис Коуплендл! — и, скосив глаза на младенцев, добавила: — Они прелестны, не правда ли?— Вы счастливая мать, миссис Фосдик! Молока достаточно? — поинтересовалась Мелисса, приступая к осмотру роженицы и перепеленывая малюток.— У меня всегда бывает много молока! — довольно заявила Сара, словно забыв о смерти прежних детей. — Иногда даже было слишком много! Мои дети всегда получали достаточное количество грудного молока!— Ну, и отлично! — На ходу приводя прическу в порядок, Мелисса вышла из дома. Если бы Сара видела сейчас свою акушерку, то заметила бы ее озабоченность. Молодая женщина думала о Кристиане. Конечно, он ее выручил, когда она принимала роды у миссис Фосдик. Трудно предположить, как могло бы проходить течение естественного процесса. И если бы заранее знать, что мистер Фосдик выкажет такую слабохарактерность. В следующий раз необходимо все предусмотреть. И пригласить мисс Шарлотту Рэмзак. Хотя она надеялась, что второй такой особенный случай появится не очень скоро.Она была расстроена из-за того, что вечером во время еды не увидела за столом мистера Бентона. Гарольд так старательно оправдывал отсутствие молодого человека, что Мелисса почувствовала себя неловко. И промолчала, показывая, что ей все равно. Отчего теперь уже мистер Фосдик почувствовал неловкость и замолчал, сделав вид, что старательно выбирает кости из жареной форели.Вчера за столом они сидели вдвоем. Мистер Фосдик все время вскакивал и скрывался с очередным блюдом за ширмой, носил своей любимой Саре кусочки поаппетитнее. И Мелисса в такие минуты особенно остро ощущала свое одиночество. Уже достаточно долго никто о ней так не заботился. И от этого становилось тоскливо на душе.Потому, выйдя на крыльцо и увидев сидящего во дворе Кристиана, Мелисса испытала прилив радости. Вернувшись в дом, она принялась старательно приводить себя в порядок. Тщательно причесала волосы, переодела платье, натянула свежие чулки. На вызовы она всегда ездила без корсета, зная, что простые женщины никогда не будут ее осуждать. Они и сами не очень любили этот, по их мнению, «аристократический» вид нижнего белья, стесняющий движения.Мелисса уже была готова выйти во двор и по-настоящему поздороваться с Кристианом, когда вошел Гарольд и сообщил, что мистер Бентон отказался от завтрака, так как очень торопится. Молодая женщина промолчала, однако она не смогла скрыть свое искреннее огорчение и разочарование. Но она держалась изо всех сил и как можно спокойнее заявила:— В таком случае можно отодвинуть ширму в сторону, чтобы во время завтрака миссис Фосдик могла нас видеть, а мы наблюдать за ней и малютками. И, кстати, когда вы собираетесь окрестить крошек? — она старалась говорить спокойно, но голос, звучавший особенно напряженно, готов был сорваться. — Его преподобие Джон Диллан приедет для проведения службы через три недели. Вы могли бы приурочить к этому дню крестины.— Вы ведь тоже методистка, миссис Коуплендл? — поинтересовался Гарольд.— Да, так же как и мистер Бенджамин Коуплендл! — подтвердила Мелисса. — А почему вы спрашиваете, мистер Фосдик?— Мы вчера посоветовались и решили, что назовем детей Мелиссой и Кристианом! А вас просим быть им крестными родителями! Ведь оно так и есть, верно, Сара?Сара довольно улыбнулась и согласно кивнула головой.— Мы были бы счастливы, если бы крестной матерью наших крошек стала такая леди, как вы, мэм!— Я, конечно, согласна! Это для меня большая честь! — Мелисса была польщена.— И если у вас будет возможность, еще раз передайте нашу просьбу мистеру Кристиану Бентону. — Чета Фосдик словно не замечала смущения акушерки.— Хорошо, — без особого энтузиазма отозвалась Мелисса. Говорить о том, что она, возможно, не скоро увидит Кристиана, не хотелось. Она не понимала поступков молодого человека. После совместного ужина, когда между ними установилось, как ей казалось, взаимное понимание, ее обижало его неожиданное отчуждение. Ей, как и многим одиноким женщинам, хотелось дальнейшего развития отношений. Причину его охлаждения она искала в себе. Возможно, что-то сказала не так? Чем-то обидела!Как ни настаивала миссис Фосдик, чтобы Мелисса отправилась домой, молодая женщина осталась в качестве сиделки до следующего дня. Она должна обязательно убедиться, что роженице не угрожает никакое осложнение.На следующее утро Мелисса вернулась домой. Мистер Фосдик проводил ее через мост, запряг Стар в коляску, пристроил багаж Мелиссы и ее медицинский чемоданчик. А она, еще раз переживая случившееся за последнее время, радовалась тому, что ей не пришлось во время таких сложных родов воспользоваться щипцами. Значит, за младенцев можно не беспокоиться. И миссис Фосдик не испытывала страшных мук.
В доме топилась плита, Филипп грел воду для ванны. На первом этаже все было помыто и прибрано. Неубранным остался только рабочий кабинет доктора. Даже упавший штакетник был поднят, старательно приколочен к только что вкопанному столбу и выкрашен охрой. И на яблонях обрезаны все кривые ветки.— Вам нравится, мэм? — Филипп с гордостью продемонстрировал чистые комнаты, буквально стерильные кухню и прихожую. В холле и гостиной на стенах были развешены несколько гравюр и акварелей, что очень оживило бывшие слишком строгими помещения. В доме стало очень уютно.— Мне кажется, мэм, теперь у нас очень красиво! — гордо сказал Филипп. — Крис нашел эти картины на чердаке, по-видимому, они остались еще от прежних хозяев. А еще, мэм, он передавал вам привет!— Очень мило с его стороны! — улыбнулась Мелисса. — Картины пролежали на чердаке несколько лет, чтобы теперь подарить нам свое тепло!Она собрала чистое белье и отправилась в ванную. Жестяная посудина была установлена в комнатушке за кухней. Когда готовили пищу или грели воду, то здесь становилось жарко.Молодая женщина погрузилась в теплую, душистую воду и испытала блаженство. Это было так прекрасно. Каждая клеточка тела словно парила в невесомости. Мелисса натиралась мягкой мочалкой, чуть не мурлыча от удовольствия.Потом распустила волосы, тщательно промыла их и сполоснула отваром из ромашки. Вытерлась и надела теплый халат прямо на голое тело. Волосы она расчесала и расправила локоны по плечам.После всех этих процедур Мелисса устроилась в кресле на теплой кухне. Лавли забралась к ней на колени, ласково заурчала, потерлась симпатичной серой мордочкой о руку. Мелисса почесала у кошки за ухом, и та разнежилась совершенно, перевернувшись кверху животом и демонстрируя хозяйке соски, начинающие набухать.— Ну, что, красавица ты моя! Готовишься одарить потомством! И когда ты только успеваешь? — Мелисса бранила кошку, но Лавли всем видом показывала, что тон хозяйки совершенно ее не страшит. Миссис Коуплендл даст ей возможность насладиться материнством, а потом уже пристроит ушастое и усатое племя в хорошие руки.— Миссис Коуплендл? — в комнату ввалился Филипп. В руках он держал какой-то конверт. — Вам принесли письмо, но почему-то без обратного адреса.— Оставь в прихожей, Филипп. Мне сейчас не хочется ни во что вникать! Потом прочту, — отмахнулась хозяйка. — Какая-нибудь реклама или еще какой пустяк. — Давай лучше перекусим, что ты там приготовил, а в три часа у меня прием больных на руднике. Не забыл?— Вы поедете на Стар? — слуга был готов к поездке в любое время.— Нет. Пусть кобылка отдохнет. Заложи лучше Портера. Ему нужно размяться! А то совершенно застоялся за последнюю неделю.
Портер резво бежал по дороге, в сторону обогатительной фабрики компании «Западная». Филипп сидел на козлах спокойный и величественный. Когда Мелисса просила отвезти ее в амбулаторию при конторе компании, то он старательно причесывался, надевал выходной костюм и черный цилиндр. На руках у него были черные кожаные перчатки. Изящным стеком он только иногда легко взмахивал. И Портер понимал его практически с полужеста.Народу было довольно много. Большинство пациентов — с производственными травмами, ранениями, вывихами и растяжениями сухожилий.Почти три часа Мелисса накладывала повязки, вскрывала гнойники и фурункулы, вынимала соринки из глаз, закапывала в воспаленные глаза капли, накладывала стерильные и фиксирующие повязки. Помогала ей медицинская сестра мисс Шарлотта Рэмзак. Это была чопорная старая дева, в свое время безумно влюбленная в доктора Бенджамина Коуплендла. Ее любовь, как ни странно и как это нечасто бывает, не стала причиной неприязни, а тем паче ненависти к Мелиссе. К молодой коллеге и сопернице мисс Рэмзак относилась с нежной, почти материнской привязанностью. Внимательно выслушав и записав все назначения, она принималась выполнять их беспрекословно и со скрупулезной точностью. Мелиссе иногда казалось, что медсестра с почтением относится ко всему и всем, к чему и с кем соприкасался при жизни доктор.По воскресеньям мисс Рэмзак посещала могилу доктора Коуплендла. Когда Мелисса заставала ее на кладбище, медсестра деликатно удалялась, предварительно поправив идеально завязанную ленточку на букетике или венке. В изготовлении этого кладбищенского реквизита она была непревзойденной мастерицей, способной соперничать со служителями похоронного бюро. Из нескольких цветков, можжевеловых веток, зелени аспарагуса и папоротника она могла соорудить истинное чудо — от крохотной бутоньерки до корзинки средних размеров. И в свое время Мелисса не удивилась, узнав, что у мисс Рэмзак всегда достаточно заказов для изготовления атрибутов и не столь печального назначения. Точно с таким же мастерством она умело сооружала из печений и сливочного крема композиции свадебные и юбилейные.Мелисса думала, что в медсестре погиб талантливый кондитер-декоратор, и высказала свое мнение по этому поводу. Но пожилая девица не разделила ее сожаления, заявив, что это увлечение помогает ей разнообразить монотонность провинциальной жизни и, кроме того, иметь небольшую прибавку к жалованью, которую она откладывает на время, когда не сможет больше заниматься медицинской практикой.На службу она приходила всегда в платье делового покроя, блекло-голубом со строгим воротничком, безо всяких излишеств вроде оборок или турнюра, старательно отглаженном и свежевыстиранном. Поверх него надевала белоснежный передник, а голову повязывала косынкой с синим кантом, отчего была похожа на монашенку ордена милосердия.Мисс Рэмзак не любила Чарльза Гриффина. Неприязни своей не скрывала, хотя держалась при встречах с ним предельно корректно. Мелисса уже заканчивала прием, когда медсестра вышла в приемную посмотреть, сколько осталось ожидающих больных. И тут же вернулась с брезгливым выражением лица.— Мэм, вас ожидает мистер Гриффин! Он интересуется, скоро ли вы освободитесь! — пожилая дама направилась в процедурный кабинет. И Мелисса поняла, что сегодня Чарльз чем-то особенно неприятен мисс Рэмзак. В такие минуты ее лучше было не трогать и не приглашать в кабинет, куда, с присущим ему отсутствием деликатности, мог в любое время войти управляющий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41