Страшные подозрения роились в моем мозгу.
Я огляделась. Какие еще тайны скрывает эта комната?
Подойдя к двери, я заперлась изнутри. Я собиралась выяснить все до конца и была настроена решительно.
Я быстро открыла остальные ящики. Там ничего не было. В углу комнаты стоял сундук. Он был заперт.
Я начала искать ключ и нашла его в одном из ящиков стола. В поисках бумаг я уже видела его.
Он подошел к замку. Я открыла сундук и заглянула в него. Тут была сложена одежда Филлиды. Перебирая ее, я наткнулась на то, что подсознательно искала: шапокляк, плащ и темный парик.
Филлида! Филлида!
А Роланд? Что он знал об этом? Все это выглядело загадочно и пугающе.
Филлида дважды стояла рядом со мной в тот момент, когда я наблюдала это явление. Может быть, это делал Роланд? Нет, в последний раз они оба стояли рядом со мной. Тогда кто же?
Я не могла поверить, что Роланд, такой любящий и нежный, способен на это.
Внезапно я услышала, что кто-то подъезжает к дому.
Это возвратилась Филлида. Она не должна застать меня здесь. Забрав одежду, парик и записку самоубийцы, я отомкнула дверь и взбежала вверх по лестнице.
Я добралась до площадки как раз в тот момент, когда в дом вошли Филлида и Роланд.
Нужно немедленно уехать. Я возьму лошадь, верхом доберусь до Бредфорда и первым же поездом отправлюсь в Лондон.
Я ни о чем не должна говорить с ними. Главное — незамедлительно выбраться из дома. Я спрятала улики — одежду и парик — в шкаф, «записку самоубийцы» сунула в карман.
Я прислушивалась к происходящему внизу, но слышала только удары собственного сердца. Как же мне выскользнуть отсюда? Хоть бы они опять куда-нибудь ушли!
Послышались их голоса. Нужно постараться вести себя так, будто ничего не произошло, и использовать первую же возможность для побега.
Мне трудно было поверить в то, что Роланд знал об этом. И, тем не менее, он стоял рядом со мной, смотрел на того, кто был одет в эту одежду, и уверял меня, что ничего не видит.
Кроме нас, в доме был только один человек — Китти.
Может быть, это Китти изображала привидение?
Наверняка это была Китти. Но могли ли Роланд и Филлида не знать об этом? Могла ли Китти написать эту записку и положить ее в ящик стола Филлиды?
Возможно, ее неожиданно спугнули.
Однако фактом оставалось то, что и Роланд, и Филлида заявляли, будто не видят фигуру в плаще и в парике. Оба относились ко мне так, словно я не вполне нормальна.
Все это было слишком таинственно. Независимо от моих предположений, ясно было одно: я должна покинуть этот дом без промедления.
Роланд и Филлида все еще были внизу. Я слышала их голоса. Потом Роланд вошел в нашу комнату.
— Люси, моя дорогая, что с тобой?
— Я собираюсь к Ребекке, — ответила я.
— Не сегодня, надеюсь?
— Так будет лучше всего.
— Что случилось? Ты, кажется, чем-то потрясена.
— Я действительно потрясена. Кое-что произошло.
— Что? Скажи, скажи мне, Люси, дорогая моя.
— Я получила письмо от Белинды.
— Как она сумела связаться с тобой?
— В разговоре я как-то упомянула название этого места. Письмо дожидалось меня в почтовом отделении.
Я зашла туда, и мне его выдали.
— От Белинды… — пробормотал Роланд.
— Да, — сказала я и неожиданно проболталась:
— У Фергюса О'Нила есть брат.
Трудно было описать выражение его лица. Он тихо спросил:
— Как ты узнала об этом?
— Это выяснил Джоэль. У него есть возможности.
Человек в его положении имеет определенные связи.
Есть и еще кое-что…
Начав, я уже не могла остановиться, потому что до сих пор не верила в виновность Роланда. Я бросилась к шкафу, достала оттуда шляпу, плащ и парик и выложила их на кровать.
— Вот, — сказала я. — Что ты на это скажешь?
Он в ужасе уставился на меня и на несколько секунд лишился дара речи, потом пробормотал:
— Где ты это нашла?
— В комнате для трав, в сундуке у Филлиды.
Я нашла еще вот это — записку, якобы написанную моей рукой. Тут сообщается, почему я покончила с собой.
— О, Господи, — сказал Роланд и бросился ко мне:
— Люси, мы должны бежать из этого дома. Нельзя терять ни секунды. Уходим отсюда немедленно и без шума.
Мы доберемся верхом до станции и сядем на первый же поезд. Будем надеяться, он окажется лондонским.
Но в любом случае надо поскорее уехать.
Никогда ни у кого на лице я не видела такого страдания. Я подумала: это Филлида… и он знает.
— Пойдем, — сказал Роланд, — Не будем терять время. Боже, что мне делать?
Он начал искать деньги, нашел какую-то сумму в ящике стола и сунул в карман, продолжая бормотать:
— Нельзя терять ни минуты.
Открыв дверь, Роланд осмотрелся, затем повернулся ко мне.
— Пойдем же, — настойчиво сказал он, и мы тихонько спустились по лестнице.
Внизу он бесшумно открыл дверь, и мы поспешили к конюшне.
Задыхаясь, мы начали седлать лошадей, но тут я услышала какой-то звук. Дверь конюшни отворилась, и на пороге появилась Филлида. Она взглянула на меня, и в ее глазах я прочитала ненависть. Это был совсем другой человек, совсем не та Филлида, которую я знала до сих пор. В моей голове мелькнуло мимолетное воспоминание о черном лебеде, пытавшемся напасть на меня в поместье Жан-Паскаля. Такой элегантный, грациозный, он неожиданно стал живым воплощением ненависти. Жан-Паскаль сказал тогда:
«Существуют люди, похожие на него. Их следует опасаться».
С ужасом я увидела в ее руке пистолет. Роланд тоже увидел его. Я слышала, как он тяжело дышит от страха, и Филлида посмотрела на него и воскликнула:
— Трус! Изменник! Нужно было сделать это давным-давно.
С ее губ сорвалось ругательство; она не скрывала своего презрения, Я в ужасе слушала ее:
— Все эти твои глупые идеи, как будто так будет лучше. А все потому, что ты хотел оставить ее в живых. Как ты мог, Роланд! Ты предал нас всех.
Роланд ничего не отвечал. Он обнял меня, словно желая защитить.
— Что ж, братец, планы меняются, — продолжала Филлида. — Тогда мы сделаем это по-иному. Подумаем о другом решении. Значит, она совершила это здесь, на конюшне. Очень хорошо, почему бы и не на конюшне?
Она подошла ближе.
Я понимала, что она собирается убить меня. Эту записку она хотела оставить в моей спальне. Записка лежала в кармане моего плаща. Возможно, она не догадается заглянуть туда. Она думает, что записка все еще лежит в столе в ее комнате. Это неважно. Она напишет другую. В записке объясняется мой страх перед нарастающим безумием. У меня были галлюцинации. Я рассказывала об этом Ребекке Джоэль, Ребекка… они поверят в это. Все будет очень убедительно. Уничтожив парик и одежду, Филлида напишет новую записку. Люди, продававшие тот дом, и миссис Хелман подтвердят, что их предупреждали о моем состоянии. Филлида все тщательно спланировала.
Только зачем? И Роланд… Кем бы он ни был, он был моим мужем.
Я никогда об этом не узнаю, потому что умру.
Филлида подошла ближе, держа в руке пистолет.
Стрелять нужно в упор, потому что моя смерть должна выглядеть самоубийством. Наверняка такие вещи можно проверить.
Теперь… в любой момент. Ее палец был на спусковом крючке. И вдруг Роланд сделал резкое движение и прикрыл меня своим телом. Я услышала два выстрела. Мы с Роландом упали на землю. Я почувствовала на лице теплую кровь… а потом — ничего…
Мне казалось, что я плаваю в каком-то тумане. Чей-то голос произнес:
— Рана женщины не опасна. По всей видимости, задето только плечо.
Я все еще была в конюшне. Кто-то светил фонарем.
— Лучше доставить их обоих в больницу.
— Я услышал выстрелы и бросился прямо сюда вместе со своим работником, — сказал другой мужской голос, — Я Хелман, с фермы. Подумал, что грабители или еще чего.
В следующий раз я пришла в себя уже в больнице и узнала, что наступило утро следующего дня.
В комнату вошла сестра милосердия. Я спросила:
— Роланд… мистер Фицджеральд?
— Он здесь, за ним ухаживают.
— Он не…
Она помедлила:
— За ним тщательно наблюдают.
Что все это значило? Почему Филлида решила убить меня? Я начинала понимать, что оказалась в центре какого-то заговора, совершенно не сознавая опасности.
Роланд тоже был замешан в нем.
Вскоре пришел доктор осмотреть меня.
— Вам повезло, — сказал он, глядя на меня добрыми глазами. — Пуля всего лишь скользнула по коже.
Это скорее можно назвать контузией. Через неделю-другую вы будете в полном порядке.
— А мистер Фицджеральд? — спросила я.
— Мы стараемся, — ответил он.
— Вы думаете…
— Мы делаем все, что можем, — добавил он не вполне уверенно, но многозначительно.
Я поняла, что Роланд очень тяжело ранен. Он принял на себя пулю, предназначенную мне.
Позже меня спросили, кого следует известить.
Я дала им адрес Селесты, Ребекки и Белинды, а потом добавила адрес Джоэля.
При мысли о том, что они приедут ко мне, я ощутила некоторое облегчение.
В конце дня пришла сестра милосердия и села около меня:
— Ваш муж хочет видеть вас.
Я попыталась встать, но она удержала меня:
— Нет, нет. Не пытайтесь вставать. Мы доставим вас к нему. Он… очень плох.
— Он умирает? — спросила я.
— В общем-то, в таком состоянии ему не следовало бы разговаривать, но он очень возбужден, и доктор считает, что в данных обстоятельствах так будет лучше.
— Тогда, пожалуйста, быстрей отвезите меня к нему.
Меня вкатили в небольшую комнату, где лежал Роланд. Он был совершенно не похож на себя.
— Роланд… — сказала я.
Он открыл глаза, и я увидела в них радость.
Я умоляюще взглянула на сестру, и та сказала:
— Я оставлю вас вдвоем. Но всего на несколько минут.
— Спасибо, — поблагодарила я.
— Люси… — улыбнулся мне Роланд. — Дорогая Люси… Ты пришла.
— Конечно, я пришла.
— Мне осталось недолго, — пробормотал он.
Я ничего не ответила. Я взяла его руку, беспомощно лежавшую поверх одеяла, и пожала ее.
Он улыбнулся.
— Вот видишь, я люблю тебя, — сказал он. — Я…А не мог сделать этого.
— Не говори, если тебе больно, Роланд.
— Я должен. Ты имеешь право все знать. Я — брал Фергюса О'Нила.
— Брат? Значит, Филлида — его сестра.
— Мы делали это ради идеи… свободы нашей страны. Мы верили в справедливость нашего дела. Мы все работали на него: мой отец… наша семья.
— Твой отец умер. Ты говорил мне об этом. И он, и твоя мать погибли в железнодорожной катастрофе.
— Нет… нет… Он — один из лидеров нашего движения. Мы, его дети, воспитывались в духе верности идее. Когда Фергюса повесили, мы решили убить тебя.
Отомстить, понимаешь ли, и показать всем, что к нашим героям нельзя относиться как к обыкновенным уголовникам. Они — мученики и должны быть отомщены.
Мы тщательно разработали свой план. Ты богата.
Я должен был жениться на тебе, а потом инсценировать твое самоубийство. Унаследованные деньги перешли бы нам… нашему движению. Нам казалось забавным, что деньги врагов пойдут на поддержку нашего движения. Их собирались использовать для уничтожения других наших врагов.
— Это невероятно…
— Ты ничего не понимаешь, Люси. Мы все, все преданы идее. И я тоже был… до поры до времени…
Это будет не последняя попытка… только без меня.
Нам нужны средства. — Он слабо улыбнулся — Эта операция обошлась недешево. Поездка во Францию, аренда домов. Когда мы узнали, что не сможем получить деньги, поскольку это связано с условиями трастового договора, нам пришлось изменить план Однажды мы уже хотели убить тебя. Помнишь пожар?
Филлида хорошо разбиралась в травах. Она манипулировала своими настоями так, что в любой момент могла погрузить тебя в глубокий сон, который показался бы естественным всякому. В остальных случаях это был совершенно безвредный напиток.
Мысленно я вернулась к той ночи, когда Белинда, выпила настой, предназначенный для меня. Если бы не это, я, конечно, не проснулась бы и не спаслась.
Я пробормотала:
— Белинда спасла мне жизнь.
— Да. Если бы ту чашку выпила не она, ты погрузилась бы в глубокий сон и так и не проснулась бы до тех пор, пока не стало бы слишком поздно. Я не должен был в это время находиться в доме. Мы все это подготовили. Именно тогда, наверное, я и начал понимать, что по-настоящему полюбил тебя. Когда в Лондоне, полагая, что ты уже погибла, я увидел тебя живой и здоровой, я был вне себя от счастья. Тогда я понял, что ты для меня значишь.
Я вновь переживала все это, вспоминая Белинду, беспробудно проспавшую всю ночь. Я медленно спросила:
— Значит, ты никогда не был связан с торговлей шерстью в Бредфорде?
— Мне придумали биографию. Я должен был жениться на тебе, увериться в том, что мне достанется твое состояние, а уж потом убить тебя. Мы не могли организовать открытую казнь. Это было бы слишком опасно для нас. Мы решили имитировать самоубийство. Когда жертва является близким человеком, родственником, это рискованная операция. Нам пришлось обдумать все детали. О том, что ты отправляешься во Францию, мы узнали через твою служанку, с которой познакомился один из наших людей.
Тогда я все припомнила. Ее, кажется, звали Эми.
У нее был приятель Джек, который «доставлял документы». Как тщательно они разработали свой план!
Роланд вновь заговорил, но уже не вполне отчетливо:
— Английская полиция знала нашу семью… О'Нилов, конечно, а не Фицджеральдов. Привидение в основном изображала Филлида. У нее это хорошо получалось. Я сделал это однажды, Люси. Мне стыдно говорить тебе об этом. В последний раз это делала Китти. Разумеется, она была одной из наших. Мне страшно не хотелось делать этого, Люси, но я был обязан. Таков был наш план.
— Теперь многое для меня прояснилось, — сказала я — Нам не удалось бы сделать всего этого, если бы не исчезновение Джоэля Гринхэма и не сообщение о его смерти. Если бы ты отвергла мое предложение руки и сердца, пришлось бы использовать другой план… но мысль о том, что мы можем завладеть такими деньгами, была слишком заманчивой.
— Мне это кажется невероятным.
— Если бы ты больше знала о нашей организации, то поняла бы, что подобные невероятные дела для нас в порядке вещей. Филлида всегда была гораздо более предана идее, чем я. Да и с Фергюсом, любимцем отца, она была очень близка. Фергюс был из породы авантюристов. Он не только боролся за идею, но ему нравился сам процесс борьбы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45