Я заметила, что она все время поглядывает в окно, и спросила, не ждет ли ее кто-нибудь на улице.
Она слегка покраснела.
— Это… это друг, — сказала она мне.
— Быстро же ты заводишь себе друзей.
— Ну, можно сказать, это настоящий друг, мисс.
Я знаю его уже недели три.
— Какой-нибудь молодой человек?
Она еще больше покраснела и хихикнула.
— Джеком его зовут, — сказала она.
— И как же вы с ним познакомились?
— Был мой выходной, и я как раз собралась погулять в парке. Он сказал, что тоже идет в ту сторону.
Так мы и разговорились — И оказалось, что у вас много общего, правда?
— Можно сказать и так, мисс. Он такой внимательный. Я рассказывала ему про места, откуда я родом… и он показался мне славным.
— — Надеюсь, тебе говорили, что с незнакомыми мужчинами нужно быть поосторожней?
— О да, мисс, но он не из этих. Он всегда такой милый. Он предложил, чтобы мы опять встретились, и мы встретились. Джек здесь частенько бывает. Он доставляет всякие, как их… ну, бумаги в конвертах… по-моему, документы, он говорил… от какого-то поверенного. Он сказал, что люди не любят доверять такие бумаги почте.
— Это любопытно.
— Вы хотите взять эту юбку, мисс? Если надумаете, так вам понадобится жакет, который к ней подходит. Ага, вот он. Я заверну его в ткань, чтобы он не помялся.
Я подошла к окну и взглянула вниз. Какой-то молодой человек стоял на противоположной стороне улицы, почти на том же месте, где стоял когда-то мужчина.
— Какой-то молодой человек стоит там, Эми, — сказала я.
— Неужели это… — Она оказалась возле меня. — Ага, это он. Это Джек.
— Ты не хочешь спуститься вниз и поболтать с ним?
— А можно, мисс?
— Беги, — сказала я, и она тут же исчезла.
Я решила, что вполне справлюсь с упаковкой вещей сама. Идея о том, что я нуждаюсь в помощи, принадлежала Селесте.
Наблюдая за Эми и ее другом, я улыбнулась.
Очевидно, у такой привлекательной девушки это будет не последний молодой человек.
Настал день отправления. Жан-Паскаль подъехал к нашему дому в экипаже, который должен был доставить нас на вокзал.
— Я счастлив сопровождать двух юных прекрасных дам, — галантно произнес он.
Когда мы уселись в экипаж, Белинда сказала:
— Это настоящее приключение, но не для вас, mon реrе . У вас было слишком много приключений, чтобы волноваться еще из-за одного, если, конечно, вы вообще считаете это приключением.
Она решила называть его топ реге Слово» отец» казалось ей не вполне подходящим. Она сказала, что нельзя ни с того ни с сего начать называть человека отцом. По ее мнению, топ реге больше годился для их ситуации, и Жан-Паскалю это, кажется, понравилось. Он ответил ей:
— Меня все еще могут волновать приключения, и, признаюсь, сейчас я ощущаю некоторую приподнятость.
Мы слегка наклонились вперед, чтобы помахать рукой Селесте, которая стояла в дверях. В этот момент краем глаза я заметила Джека, знакомого Эми, доставщика документов. Он стоял на другой стороне улицы.
— Видишь этого молодого человека? — спросила я Белинду. — Он ждет Эми.
Когда экипаж тронулся, я рассказала им о своем разговоре с Эми.
— Он доставляет документы, — добавила я.
— Странное занятие, — сказал Жан-Паскаль. — О такой должности я не слышал.
— Возможно, Эми не правильно поняла его или он пытался произвести на нее впечатление.
— Я убежден, что так оно и есть. А что ваша сестра Ребекка? Что она думает о вашей поездке во Францию?
— Мы ведь собрались очень быстро. Я написала ей, но не знаю, успела ли она получить мое письмо.
— Я всегда питал большое уважение к Ребекке.
Прекрасная женщина. И теперь она живет в моем бывшем доме. Я нахожу это забавным.
— О, они любят Хай-Тор. Это чудесный старый дом.
— Согласен с этим.
— Полагаю, это и для меня не чужое место, — бесцеремонно вставила Белинда.
Ее отец предпочел проигнорировать это замечание, и она, всегда чутко ловившая его реакцию, не стала развивать тему.
— Все сегодня выглядит совсем по-другому, — сказала она. — Это оттого, что мы покидаем Лондон.
Вскоре мы добрались до вокзала. Мы приехали заранее, но поезд уже был подан. Носильщик взял наш багаж, и мы прошли по платформе к вагону первого класса.
— Надеюсь, двум юным дамам понравятся места у окна, — сказал Жан-Паскаль.
— О да, конечно! — воскликнула Белинда.
Она уже вошла в вагон, и я собиралась последовать за ней, когда какое-то неясное чувство заставило меня обернуться. Взглянув вдоль платформы, я, к своему изумлению, увидела невдалеке от нас дружка Эми Джека.
Я подумала, что это невозможно. Когда мы отъезжали, он стоял возле дома. Этого не может быть. Да и что ему делать здесь, возле поезда, отправляющегося к побережью?
— Заходи, — велела Белинда. — Чего ты ждешь?
Я вошла в купе.
— Вот сиденье у окна, — сказал Жан-Паскаль.
Он взял меня за руку и, пока я садилась, крепко сжимал ее.
— Удобно? — спросил он.
— Да, спасибо.
Я не могла забыть про приятеля Эми. Должно быть, там стоял кто-то, очень напоминающий его. У Джека была весьма заурядная внешность, и я могла ошибиться.
Белинда откинулась назад и прикрыла глаза.
— Правда, это чудесно? — спросила она.
С Фицджеральдами я познакомилась, когда мы пересекали Ла-Манш. Море было спокойным, и мы с Белиндой и Жан-Паскалем сидели на палубе. Белинда оживленно разговаривала со своим отцом. Иногда я чувствовала, что мое присутствие неуместно. Это было легко понять. Белинде хотелось побыть наедине со своим недавно обретенным отцом. Да, она просила меня поехать вместе с ней, причем просила очень настойчиво, но были моменты, когда им хотелось побыть вдвоем, и сейчас наступил один из них. Я встала и сказала:
— Я немножко пройдусь.
— Не уходите слишком далеко, — предупредил Жан-Паскаль.
— Нет, конечно, Я буду где-нибудь поблизости.
Я прошла несколько шагов, остановилась и облокотилась на перила, чтобы полюбоваться морем. Нигде не было видно суши, и лишь слабый ветерок слегка рябил воду. Я полными легкими вдыхала свежий воздух.»
В голове вертелись вопросы: где сейчас Джоэль? Как Джеральд осуществляет свою сумасбродную затею? Смог ли он сделать то, что не удалось другим?
— Чудесный день, не правда ли? — произнес чей-то голос.
Я оглянулась. Возле меня стояла молодая женщина.
Она была выше меня, светловолосая, улыбающаяся.
— Превосходный, » ответила я.
— Нам повезло с погодой. Здесь бывают жестокие шторма.
— Да, я знаю. Вы часто пересекаете пролив?
— Не часто, но уже приходилось делать это… не в столь приятную погоду. А вы впервые?
— Да.
— О, тогда я рада за вас.
Некоторое время мы обе молча глядели на море.
Затем она спросила:
— Вы остановитесь во Франции?
— Да, на время.
— Прекрасная страна'.
— Вы хорошо ее знаете?
— Не слишком. Но я была там несколько раз. На этот раз мы решили забраться южнее, чем обычно, — в окрестности Бордо.
— О, мы тоже.
— Отдыхать?
— Да, пожалуй, так. Это визит.
— А я — чтобы окрепнуть.
— Вы болели?
— Мой брат говорит, что мне нужно отдохнуть от домашней сырости. Он считает, что здесь будет подходящее место. По его мнению, если климат хорош для винограда, то он хорош и для меня. Вот почему он решил отвезти меня туда.
— Очень мило с его стороны.
— Он чудесный брат, но немножко беспокойный.
Я не жалуюсь. Приятно, когда о тебе волнуются. Знаете, нас ведь только двое. О, вот и он.
К нам шел мужчина. Он был высок, и на его лице сияла та же приятная улыбка, что и у сестры. Он был на несколько лет старше меня.
— А, вот ты где, Филлида, — сказал он, сначала не заметив меня, — Здесь прохладно. Застегни плащ.
Она взглянула на меня с улыбкой, как бы говоря: ну вот, я предупреждала.
Я уже собиралась отойти, когда она сказала:
— Это мой брат Роланд, Роланд Фицджеральд.
— Очень приятно, — сказала я.
Он пожал мне руку и вопросительно взглянул на меня.
— Люси Лэнсдон, — представилась я.
— Мы разговаривали, глядя на море и радуясь тому, какая удачная выдалась погода, — сказала Филлида.
Брат посмотрел на нее с притворным недовольством, и я поняла, что у нее есть привычка болтать с незнакомыми людьми, причем выбор собеседников он не всегда одобряет.
— Мисс Лэнсдон тоже собирается погостить где-то возле Бордо, — объявила Филлида.
— Это не совсем в Бордо, — сказала я, — Насколько я понимаю, где-то поблизости. Местечко под названием Бурдон. Наверное, какая-нибудь деревушка.
— Кажется, я слышал это название, — сказал он. — Мы будем несколькими милями южнее. А там нет поблизости замка? Замок Бурдон, если я не ошибаюсь.
— Совершенно верно. Боюсь, мне пора идти. Не так уж долго осталось до высадки.
— Было очень приятно познакомиться, — сказала Филлида. Брат взял ее под руку, и я, улыбнувшись, повернулась и пошла к Белинде и Жан-Паскалю. ***
Во время длительного путешествия до Бурдона я предполагала встретиться с Фицджеральдами, поскольку они ехали в том же направлении, но этого не произошло.
Нам пришлось много времени провести в поездах.
Вначале мы добрались до Парижа, а там сделали пересадку до Бордо, где уже ожидал экипаж, чтобы провезти нас несколько миль до Бурдона.
Туда мы приехали уже ночью, так что мне не удалось по прибытии рассмотреть замок во всей его красе. Мы свернули в длинную аллею, обсаженную по обеим сторонам высокими деревьями, и, проехав чуть ли не милю, оказались перед самим замком.
Не успели мы выйти, как к нам выбежали несколько человек и поднялась небольшая суматоха. Я ощутила величие мрачного внушительного здания. Поднявшись по нескольким ступеням, мы подошли к двери.
Белинда была в благоговейном ужасе и сначала даже не могла говорить.
Появились двое мужчин с фонарями, которые проводили нас в огромный холл. На меня вдруг напали чувство страха и смехотворное желание развернуться и бежать домой — прямо в Корнуолл, к Ребекке. Это было совершенно абсурдно, и я постаралась взять себя в руки. Я слишком переутомилась. Слишком много трагических событий произошло за последнее время в моей жизни. Мой отец… Джоэль… Тоска по ним становилась почти невыносимой. Я нуждалась в здравом смысле отца и в мягкости Джоэля. Если бы можно было все вернуть!
Я взглянула на Белинду. Она явно не ощущала чувств, подобных моим: она была попросту зачарована.
Вокруг нас во всех направлениях сновали люди, и Жан-Паскаль отдавал им приказы на беглом французском. Тереза… Мари… Жанна… Жак… Жорж… По-моему, этих слуг было слишком много. Я надеялась, что первым делом нам покажут наши комнаты, где мы сможем умыться и переодеться к столу.
Меня отдали под опеку Терезы, женщины средних лет, которая провела меня по широкой лестнице в длинный темный коридор. Взяв принесенный с собой канделябр, она зажгла три свечи, подняла его повыше, и я проследовала за ней в предназначенную для меня комнату.
Меня била легкая дрожь. Я подумала: завтра, при дневном свете, все будет совсем по-другому. Я пыталась избавиться, от непонятных дурных предчувствий.»
Тереза показала мне небольшой альков, где находились горячая вода и полотенце. Я ухитрилась понять, что она мне сказала: она вернется за мной через пятнадцать минут и проводит в столовую.
Воспользовавшись кувшином и тазом, я умылась и причесалась. При свете канделябра в старинном зеркале отразилось мое лицо: оно казалось каким-то пятнистым и непохожим, совсем чужим.
Зачем я приехала сюда? Лучше бы мне остаться в Хай-Торе, возле Ребекки. И ведь я колебалась, но Белинда говорила так убедительно, и я, как всегда, легко поддалась на ее увещевания.
Я сказала себе, что это просто глупо. Всему виной долгое утомительное путешествие. Я оказалась в чужой стране, я еще не оправилась от сильного потрясения… Утром я буду чувствовать себя совсем иначе.
Явилась Тереза и проводила меня в столовую, где уже находился Жан-Паскаль. Он взял меня за руки и крепко сжал их.
— Самое мое искреннее желание, — Люси, это чтобы вы были здесь счастливы, — сказал он.
— Спасибо.
— Я сделаю все, чтобы вы полюбили этот дом.
— Вы так любезны.
Появилась Белинда.
— Что за потрясающее место! — воскликнула она. — Мне не терпится осмотреть его.
— Этим ты займешься с утра, — заверил ее отец. — Я сам тебе все покажу… и Люси тоже, конечно.
— Мне хочется поскорее все увидеть, — с энтузиазмом произнесла Белинда.
— Сегодня вам придется довольствоваться тем, что для вас приготовили мои слуги. Я не хочу, чтобы вы впервые осматривали мой замок в потемках.
Белинда засмеялась от удовольствия.
Ужин тянулся бесконечно. Я почувствовала себя немножко лучше. Очевидно, у меня был просто нервный приступ, чего я совершенно от себя не ожидала. Я переутомилась и не могла ощущать такой же бурной радости, как Белинда.
Жан-Паскалю не терпелось угостить нас вином. Как он сказал, вино одного из изысканнейших сортов, извлеченное из погреба специально по такому торжественному случаю.
— И это ваше собственное вино! — воскликнула Белинда.
— Дорогое мое дитя, неужели ты думаешь, что я позволил бы подавать в своем замке что-нибудь другое?
Белинда рассмеялась. Мне нравилось видеть ее такой счастливой. Этим она воздействовала и на меня, поднимая мой дух.
Когда мы поужинали, Жан-Паскаль предложил разойтись на отдых.
— Все мы утомились за время длинного путешествия, — сказал он. — Эти долгие часы в поезде — воистину испытание на стойкость.
Мы пожелали друг другу спокойной ночи, и Жан-Паскаль отдал слугам распоряжение проводить нас в комнаты. Меня провожала Тереза, и я поняла, почему это необходимо: сама я ни за что не нашла бы свою комнату.
Огонь свечей отбрасывал тени, и от этого разыгрывалось воображение. Окна были задернуты тяжелыми шторами. Я разделась, но, перед тем как лечь в кровать, подошла к окну и приоткрыла штору. Мне был виден лишь кусочек зелени с фонтаном посередине.
Луны не было, но ярко светили звезды. Их свет проник в комнату, и у меня улучшилось настроение.
Я не знала, далеко ли расположена комната Белинды. Похоже, когда нас уводили после ужина, она повернула в ином направлении — В доме было очень тихо.
Я взглянула на дверь — тяжелую, со сложной резьбой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45