Еще четыре дня вместе! Я ничего не могла с собой поделать, я искала возможности побыть с Джейком!
Я понимала, что истосковалась по любви. Иногда меня переполняло счастье, а иногда я ощущала горькое раскаяние. С глубокой печалью я наблюдала за Амарилис, чья жизнь сложилась так удачно, жизнь счастливой жены и матери. Я часто думала о том, такой счастливой была бы и я, выйдя замуж за Джейка.
Что же касается Джейка, чувство вины угнетало его меньше, чем меня. Иногда казалось, что он не испытывал его вовсе: в конце концов, ведь это я обманывала своего мужа. Джейк постоянно утешал меня, настаивая на том, что мой брак — совершенно особое дело. С самого начала было ясно, что это рано или поздно произойдет. Если Эдвард даже и узнал об этом, он понял бы.
— Он никогда не должен узнать об этом! — с жаром воскликнула я. — Эдвард и без того достаточно пострадал!
— Он понял бы…
Я покачала головой:
— Он добрый, понимающий, всепрощающий, .но, узнав о нас, он бы глубоко страдал. — И добавила:
— Я не должна больше приходить сюда.
Повторяя это, я, тем не менее, продолжала приходить вновь. Целыми днями я искала возможности проскользнуть в дом на Блоур-стрит.
Странными были эти дни: часы летели с небывалой скоростью, и в то же время эти четыре дня показались мне годом. Я так много пережила, я стала взрослой, во всяком случае, так казалось Я, наконец, перестала быть невинной девушкой, я стала женщиной, полной жизни, ищущей встреч со своим любовником. Потом вдруг я спохватывалась — что же я делаю?
Мне казалось, что чувство вины написано на моем лице, и это должны замечать все. Но странно, никто ничего не замечал, даже мать.
Однажды, когда Джейк провожал меня домой, на Альбемарлстрит мы лицом к лицу столкнулись с Питером Лэнсдоном.
Джейк вел меня под руку, и я тут же вырвала свою руку. Наверное, я покраснела.
— Питер! — воскликнула я. — Вот уж не ожидала встретить тебя! Я и не знала, что ты в Лондоне.
Он улыбнулся мне:
— Дела! Кое-какие неприятности на одном из складов.
— Это сэр Джейк Кадорсон! Сэр Джейк — это Питер Лэнсдон, муж моей племянницы!
Мужчины обменялись рукопожатиями.
— Я как раз возвращалась домой, — начала оправдываться я, — и встретила сэра Джейка.
— Полагаю, вы скоро возвращаетесь в Эверсли?
— А ты уже был на Альбемарлстрит?
— Нет, я только что приехал и решил отправиться прямо на склады.
— Питер — очень занятой человек, — сказала я Джейку.
— Неприятности имеют свойство накапливаться, — заметил Питер. — Что ж, нужно идти, есть еще кое-какие дела. Позже я загляну на Альбемарлстрит.
Мы распрощались.
— Как ты думаешь, он понял? — спросила я. — Наверное, сразу в глаза бросается, что мы вместе?
— Думаю, у него одно на уме — собственные дела.
— Он действительно очень занят, — облегченно согласилась я. — Я испугалась. Думала, что наши лица могут выдать нас.
— Тебя, моя дорогая, конечно, мучают угрызения совести? Все будет в порядке!
Но Питер Лэнсдон не забыл тот случай.
Эдвард был рад мне.
— Разлука показалась мне такой долгой! — произнес он.
— Не так уж долго мы не виделись!
— Как празднества?
— Все прекрасно! Люди были счастливы!
— Любопытно, долго ли продержится это настроение?
— Наконец-то воцарился мир! Думаю, люди надолго запомнят это.
— У людей короткая память!
— Эдвард, ты стал пессимистом! — Он рассмеялся:
— Ну что ж, в любом случае очень приятно вновь видеть тебя!
— Джеймс, как всегда, проявил себя с лучшей стороны?
— О да, мы много играли в покер. Я начал обучать его игре в шахматы, и, судя по всему, Джеймс будет неплохим игроком!
— Чудесно!
— Джессика, ты стала какой-то другой!
Я почувствовала, что мой голос слегка дрожит:
— Другой? Какой другой?
Он взглянул на меня, слегка склонив голову набок:
— Ты хорошо выглядишь, прямо светишься! Очевидно, празднества пошли тебе на пользу!
— Да, пожалуй! Это возбуждение… Герцога просто обожают, и знаешь, такие вещи захватывают!
— Что ж, пока все складывается удачно. Будем радоваться тому, что все идет именно так.
Помолчав немного, я добавила:
— Да, знаешь, произошло интересное событие! На балу у Инскипов мы познакомились с сэром Джейком Кадорсоном. Угадай, кем он оказался? Даю тебе три попытки, — я нервно рассмеялась, изображая веселье. Должно быть, это звучало фальшиво.
— Кто-нибудь из делового мира?
— Нет… не совсем.
— Я хотел сказать, кто-нибудь из друзей Питера?
— Нет уж, лучше я расскажу тебе. Ты помнишь цыгана Джейка?
— Цыгана? Да, я никогда не забуду его. Ведь именно благодаря ему мы и познакомились с тобой!
— Так вот, он и стал сэром Джейком!
— Как ему это удалось?
— На самом деле он не был цыганом, он убежал из дома и присоединился к табору. По происхождению Джейк из старого корнуоллского рода. Его сослали в Австралию, там он отбыл свои семь лет, а потом узнал, что стал наследником поместья в Корнуолле и титула тоже. Вот он и появился на балу у Инскипов чуть ли не почетным гостем.
— Я никогда не видел его. Ты его узнала?
— Не сразу. Мы поговорили с ним… несколько раз, отец пригласил его в гости.
— Это, должно быть, интересно!
Я радовалась, что сижу спиной к свету.
— Ты же знаешь, что он — отец Тамариск?
— О, Боже, верно! Конечно, Долли…
— Мне пришлось пригласить его сюда, он хочет видеть свою дочь.
— Ну, это естественно!
— Я думаю о том, как изложить все это Тамариск? Не знаю, как девочка воспримет это известие? Что ты думаешь по этому поводу?
— Тамариск непредсказуема!
— Я хочу, чтобы она немного привыкла к мысли, что у нее есть отец, до его приезда.
— Конечно! А что он за человек?.. Этот цыганский барон?
— Полагаю, ему далеко за двадцать, возможно, тридцать… Он темноволосый…
— Я имел в виду не внешность.
— Он… ну… очень хорошо вписался в общество у Инскипов.
— Похоже, он нигде не пропадет, верно? — рассмеялся Эдвард.
— Вероятно. Он рассказал мне о том, как убежал из дома и присоединился к цыганам из-за того, что поссорился с семьей.
— А теперь, видимо, он занял подобающее ему место в обществе?
— Тамариск должна обрадоваться тому, что у нее такой отец. Интересно, захочет ли Джейк забрать ее с собой?
— Лучше спросить: захочет ли она уехать?
— Да, Тамариск непредсказуема. Я уверен в одном — ты найдешь правильное решение, удовлетворяющее всех!
Эдвард мягко улыбнулся мне, и в этот момент я ощутила, что бремя моей вины почти невыносимо!
Я осторожно приступила к разговору с Тамариск:
— Ты никогда не переживала, что у тебя нет отца? — Девочка удивленно взглянула на меня, задумалась, а потом сказала:
— Нет!
— А что бы ты сказала, если бы вдруг обнаружилось, что у тебя есть отец?
— Он мне не нужен!
— Почему?
— Он будет командовать мной! Старый мистер Френшоу до сих пор приказывает молодому мистеру Френшоу, что делать, а он уже совсем взрослый!
Я рассмеялась:
— Ну, старый мистер Френшоу вообще любит приказывать! Тебе понравился бы твой отец.
— Думаю, он мне не нужен.
— Ведь иметь отца очень хорошо!
— А зачем?
— Ну, у всех должен быть отец…
— А у меня не было!
— Если бы не было отца, ты не появилась бы на свет.
Она озадаченно взглянула на меня, а я, чувствуя, что ступаю на зыбкую почву, продолжила:
— В общем, у тебя есть отец!
— Где?
— В Лондоне, и он хочет встретиться с тобой! — Тамариск удивленно посмотрела на меня:
— Как он может хотеть, если он меня не знает?
— Он знает о тебе!
— А почему он тогда не живет со мной, как другие отцы?
— Это сложно объяснить… Он очень долго был в отъезде, на другом конце света… Теперь он вернулся и хочет встретиться с тобой!
— Когда?
— Может быть, на следующей неделе?
— Ага, — сказала она, быстро перескочив на другую тему: — Брауни сегодня будет есть запаренные отруби: их ей даст Стаббс. А после обеда появится Джонатан, и мы с ним поедем кататься.
Брауни звали лошадь Тамариск — главную радость ее жизни, а Стаббс был одним из конюхов. Я поняла, что перспектива встречи с отцом не очень взволновала Тамариск: у нее на уме совсем другие заботы. Прогулка верхом с Джонатаном была для девочки гораздо важней. Настолько, что ни о чем другом она и не думала.
Я волновалась и тревожилась при мысли о приезде Джейка в Грассленд, боялась того, что мы выдадим наши чувства.
Я представила Джейка Эдварду и посмотрела на них, мужа и любовника, со стороны. Эдвард был сама любезность. Поскольку Джейк откровенно, ничего не скрывая, рассказывал о своей цыганской жизни и о годах, проведенных на каторге, отсутствовали те неприятные моменты, которые появляются при попытках не затрагивать какие-то щекотливые вопросы.
Когда мы остались наедине, Эдвард заметил:
— Какой интересный человек! Полагаю, что все случившееся с ним должно создавать какую-то… не знаю, как выразиться точнее, привораживающую ауру, что ли? И то, как он убежал с цыганами… Да, у него было сложное положение, но он сумел выйти из него достойно! Думаю, ты захочешь показать ему и Эверсли?
Я сказала, что нас должны пригласить. Кроме того, следует заглянуть и в Эндерби, хотя Амарилис сейчас, конечно, не до гостей.
— Да, посмотреть Эверсли ему будет интересно, но главное, конечно, Тамариск!
Это была странная встреча. Она вошла в комнату, а Джейк встал и пошел ей навстречу. Тамариск с любопытством смотрела на него.
— Так это ты — моя дочь? — спросил он.
— Говорят, — с недоверием ответила Тамариск.
— Ну что ж, пришла пора нам с тобой познакомиться!
Она пожала плечами и отвернулась.
— Тамариск! — воскликнула я возмущенно. — отец проделал такой дальний путь, чтобы увидеть тебя!
— Ты был на другом конце света? — она вновь повернулась к Джейку, и в глазах ее блеснуло любопытство.
— Да, там все совсем по-другому.
— И кенгуру? — Он кивнул.
— А ты хоть одну видел? — Да.
— И с ребеночком в сумке?
— Да, и я ел суп из кенгуру.
— Ты ее убил?
— Кто-то должен был убить, чтобы приготовить суп, нельзя же варить суп из живых существ!
— А у тебя был бумеранг?
— Конечно! Я слышал, ты ездишь верхом и очень хорошо держишься в седле?
— А ты любишь лошадей?
— Очень. Может, прокатимся верхом и поговорим?
— Ладно, — согласилась Тамариск. — Я только надену платье для верховой езды, оно у меня совсем новенькое!
— Ну и прекрасно! Ты покажешь мне окрестности?
— Хорошо, жди здесь, я скоро!
Когда девочка вышла, я улыбнулась Джейку:
— Мне кажется, лед растоплен! — Мы были в комнате одни.
— Джессика, мне тебя очень не хватало!
— Пожалуйста, не здесь, не в этом доме!
— Ты приедешь в Лондон?
— Ах, Джейк, так не может больше продолжаться! Теперь, оказавшись здесь, с Эдвардом, я понимаю это!
— Он никогда не узнает, а мы нужны друг другу!
— Мне невыносимо думать о том, что он может все узнать!
— Нельзя же ожидать, что ты всю жизнь проживешь монашкой… Именно ты, Джессика, именно для тебя это невозможно!
— Я уже показала, какая я монашка! Я нарушила брачный обет!
— Я люблю тебя!
— И я люблю тебя, но мы должны смириться. Я не имею права предавать Эдварда, он и без того сильно страдает. Как, по-твоему, должен чувствовать себя мужчина, прикованный к постели, день за днем?..
— А как, по-твоему, должны себя чувствовать мы, лишившись друг друга?
— Ты найдешь кого-нибудь…
— Мне нужна, только ты!
— Это не так: если бы мы не встретились у Инскипов…
—…То я приехал бы сюда и разыскал тебя! Это неизбежно… с того самого момента, как мы встретились друг с другом, давным-давно! Это должно было случиться!
— Мы должны быть сильными… Я собираюсь взять себя в руки! В Лондоне, должно быть, на меня нашло затмение! Теперь, когда я дома, с Эдвардом, я понимаю это!
В комнату ворвалась Тамариск в новом платье для верховой езды, очень довольная собой.
— Я готова! — объявила она.
— Ну что ж, едем, — сказал Джейк.
Он открыл дверь, и она вышла. Тогда он повернулся и взглянул на меня. Приложив пальцы к губам, Джейк послал мне воздушный поцелуй.
Встреча отца и дочери прошла лучше, чем я ожидала. Тамариск была сдержанна в выражении чувств, но вскоре Джейк, несомненно, ее очарует. Возможно, кроме Джонатана, теперь в ее душе поселится еще один герой. Я отправилась к Эдварду.
— Все прошло хорошо? — спросил он. — Видно, ты довольна собой!
— Они поехали покататься верхом. Думаю, Тамариск привяжется к отцу.
— Ну что ж, Джейк — весьма приятный человек! Интересно, не захочет ли он увезти девочку от нас?
— Это будут решать только он и она!
— Ей может понравиться мысль пожить в Корнуолле. Да, есть еще один человек, о котором ты забыл: Джонатан. Тамариск питает к нему настоящую страсть!
— Да, нужно очень постараться, чтобы оторвать ее от Джонатана!
— Я была бы не против, если бы Тамариск отправилась в Корнуолл.
— Она склонна к необдуманным поступкам.
— Я не об этом. Тамариск слишком взрослая для своих лет. И эта ее страсть к Джонатану. А у него весьма дурная репутация!
— Я убежден, что Джонатан не сделает дома ничего дурного!
— Хочется надеяться, но боюсь, что бурная страсть Тамариск может искусить молодого человека!
— Нет, нет! Правда, он весьма свободно ведет себя с девицами, но Тамариск — совсем другое дело! Какими бы ни были его наклонности, Джонатан сумеет подавить их, если дело касается этой девочки!
— Эмоции могут взять верх! В конце концов, она его покорная раба! Она выглядит старше своих лет, созревает раньше времени, быстро подрастает…
Эдвард покачал головой:
— Джонатан будет сдержан, в этом я уверен! В глубине души он порядочный юноша!
«Ах, Эдвард! — подумала я. — Ты во всех видишь только хорошее! Что бы ты сказал, узнав о том, что твоя жена отбросила все правила приличия, бывая в доме на Блоур-стрит и изменяя тебе с человеком, который является гостем твоего дома?»
В Эдварде была какая-то наивность. В этом он напоминал мне Амарилис: он верил в то, что все люди добры. Такие люди, как мой муж, пробуждают покровительственный инстинкт. Я не хотела, чтобы Эдвард узнал когда-нибудь правду обо мне, молилась, чтобы этого не случилось. Невольно пришел на память тот случай, когда Питер встретил нас идущими под руку на Блоурстрит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50