Мередит сидела на диване в гостиной Филиппа, пила чай и надеялась, что сверло, вонзающееся в висок, наконец остановится. У нее на коленях покоилась голова спящего Принца, и она перебирала пальцами золотистую густую шерсть, наблюдая за тем, как мистер Стентон меряет шагами небольшое пространство перед камином. С тех пор как четверть часа назад он получил записку, с его лица не сходило сосредоточенное и встревоженное выражение, и он ни на секунду не прекращал своего занятия, очевидно, пытаясь решить какую-то сложную задачу.
Любопытство мучило Мередит, но она не решалась спросить, от кого записка, а Эндрю хранил молчание. Она надеялась, что если бы записка была от Филиппа, он сообщил бы ей об этом.
Откашлявшись, Мередит нарушила молчание:
– Надеюсь, Филипп не слишком дорожит этим ковром. Эндрю остановился и удивленно посмотрел на нее:
– Каким ковром?
– Тем, который вы уже истоптали до дыр.
Эндрю взглянул себе под ноги и смущенно улыбнулся:
– А, этим...
– Вы беспокоитесь за Филиппа, – заявила Мередит. Эндрю, похоже, собирался возразить, но подумал и утвердительно кивнул:
– Он отсутствует дольше, чем я ожидал.
– Мне кажется, что вам хочется съездить на склад.
? Да.
– Но вы не делаете этого, потому что обещали Филиппу присматривать за мной.
– Филипп не предупреждал меня, что вы ясновидящая, мисс Чилтон-Гриздейл, – устало улыбнулся Эндрю.
– И без сверхъестественных способностей нетрудно заметить, как вы нервничаете. Я думаю, вам надо ехать.
– Я обещал, что не оставлю вас.
– Так возьмите меня с собой. Я тоже волнуюсь. Несколько минут Эндрю задумчиво рассматривал ее, потом медленно улыбнулся:
– Хорошо, мы отправимся вместе. Возможно, это как раз то, что надо.
В гостинице «Денби-Армз» Эдвард, услышав стук, открыл дверь своей комнаты. Лакей протянул ему серебряный поднос с лежащим на нем конвертом.
– Вам только что принесли, сэр. – Лакей презрительно поморщился. – Должен заметить, что его доставил какой-то невероятно грязный мальчишка.
Нахмурившись, Эдвард забрал письмо, закрыл дверь и сломал печать.
Спустившись в прихожую в доме своего отца, Кэтрин обнаружила, что Бакари внимательно изучает какую-то записку.
– Я слышала стук в дверь, – сказала она.
Бакари вздрогнул и быстро засунул письмо в карман своих широких шаровар. Кэтрин удивленно подняла брови:
– Я надеялась, что это Филипп.
– Не он.
– А кто приходил?
– Мальчик-посыльный.
Так как Бакари, очевидно, не собирался ничего добавлять, Кэтрин продолжила допрос:
– И что он принес?
– Письмо. Для меня.
Содержание письма явно взволновало и расстроило Бакари.
– Прошу простить меня, – пробормотал он, не дав Кэтрин задать очередной вопрос, и быстро пошел по коридору, ведущему в кухню.
Он сидел в экипаже и в ярости повторял про себя слова записки Грейборна:
«Я догадался, как можно снять проклятие без помощи пропавшего камня. Жду тебя на складе».
«Снять проклятие? Я не допущу этого, Грейборн. Нет. Твои мучения еще даже не начинались. Но ты будешь страдать. Я уже еду к тебе».
Глава 21
Билл и Робби вернулись на склад, доложили об успешно выполненном задании, и Филипп вздохнул с облегчением. Он заплатил им обещанные соверены и прибавил еще по фунту за то, что они не обманули его доверия. Мальчики таращили на него глаза, не решаясь поверить в такую невероятную щедрость, и Филипп почувствовал острую жалость к этим замарашкам. Он видел множество таких и в Лондоне, и за границей. Эти дети, которые еще ни в чем не были виноваты, жили в жестоком и безжалостном городе и каждый день боролись за свое нищенское существование. Они смотрели на мир глазами, в которых за вызовом скрывались страх, голод и отчаяние. Именно так начинала жизнь Мередит, и Филипп еще раз восхитился ее решительностью и силой характера. Она не только сама выбралась из ямы, но и помогла сделать то же самое Альберту и Шарлотте.
Неожиданно Филипп повернулся к мальчикам:
– Если вам нужна работа, честная работа, вы можете обратиться ко мне. – Филипп объяснил, как найти его дом.
– Это там, куда я относил письмо, – сказал Билл. Его глаза расширились: – Так этот шикарный дом – ваш?
– Да. – Филипп пристально смотрел на них: – Я дам вам работу, но имейте в виду, я не потерплю ни лжи, ни воровства. Решать вам. – Он махнул им рукой. – А теперь идите и купите себе поесть.
Мальчики еще несколько секунд таращились на него, а потом бросились прочь. Филипп смотрел им вслед и надеялся, что они примут его предложение. Видит Бог, он не может спасти всех детей Лондона, но попробует помочь хотя бы Биллу и Робби. Он даст им шанс, а остальное будет зависеть от них.
Оставшись один, Филипп принялся расхаживать по коридору перед помещением конторы, заставляя себя дышать глубоко и спокойно. Он внимательно осмотрелся и точно запомнил место, где стоит его трость, скрытая тенью от ящика. Все было готово к встрече с врагом.
Враг! «И все это время я думал, что он мой лучший друг...»
Он резко остановился, услышав стук двери.
– Ты здесь, Филипп? – окликнул его знакомый голос.
– Да, рядом с конторой.
Раздался звук торопливых шагов по деревянному полу. Гость, обогнув последний угол, оказался прямо перед ним, и Филипп посмотрел прямо в темные глаза человека, которому так долго доверял, как самому себе. Черт возьми, он не ожидал, что, кроме гнева, будет испытывать еще и глубокую горечь потери! И печаль, оттого что все так получилось. Он нахмурился и постарался сосредоточиться.
– Я рад, что ты смог прийти. Нам нужно кое-что обсудить.
– Я так и понял из твоей записки. Ты действительно нашел способ избавиться от проклятия без помощи камня? Удивительно! Рассказывай быстрее.
– Расскажу, но сначала скажи мне, как ты себя чувствуешь. Гость подвигал плечами, согнул и разогнул руку:
– Уже лучше.
Быстрым, как молния, движением Филипп схватил Эдварда за плечо. Тот громко вскрикнул от боли и подался назад.
– Просто чудо, что Кэтрин не сломала тебе плечо, когда ударила кочергой, – холодно проговорил Филипп. – Она сильная женщина.
Несколько секунд они смотрели друг на друга в молчании. Лицо Эдварда напоминало маску, но в глазах горела неукротимая ненависть.
– Значит, ты догадался. – Он равнодушно пожал плечами. – Я не сомневался, что рано или поздно ты прозреешь. Если бы ты не сделал этого сам, я бы все рассказал тебе... в конце. После того как достаточно насладился бы зрелищем твоих страданий. Удовлетвори мое любопытство – расскажи, откуда ты узнал.
– Меня все время что-то беспокоило в твоем рассказе о ночном ограблении, но я никак не мог понять, что именно. Утром после происшествия я обнаружил осколки от разбитого окна, усыпавшие весь пол. Такое могло произойти, только если кто-нибудь забирался на склад через окно. Ты же уверял, что таким образом выбрался со склада, а значит, осколки стекла должны были оказаться на земле снаружи. На самом деле сторож не впускал тебя. Ты разбил окно и проник через него на склад, поранив при этом руку.
Филипп посмотрел на перевязанную кисть Эдварда:
– И ты, и Бакари упоминали, что осколки стекла впились в тыльную сторону ладони. Но если ты упал на них, как утверждал, ты должен был порезать саму ладонь. А вот если ты кулаком выбивал окно, то порезы оказались бы там, где они и есть. Я ошибся, приняв на веру весь твой рассказ о той ночи. – Филипп пристально смотрел Эдварду в глаза. – Ты убил сторожа. Он обнаружил тебя, и вы дрались, отсюда и следы побоев. Стоило мне усомниться в твоей истории – и все части головоломки встали на место.
– Все так и было, – кивнул Эдвард. – Ты догадливый. К сожалению, недостаточно догадливый, для того чтобы выжить и рассказать кому-нибудь об этом.
Несмотря на весь свой гнев, Филипп на минуту почувствовал жалость к Эдварду. Он совершал ужасные вещи, но, очевидно, смерть любимой жены лишила его рассудка.
– Я хочу, чтобы ты знал, Эдвард, что я глубоко скорблю по Мэри. Я не хотел, чтобы кто-нибудь, кроме меня, прочитал проклятие на Камне слез. Я всегда прятал его у себя в каюте...
– Неужели ты думаешь, я не замечал, что ты что-то прячешь? Что-то ценное, чем ты не хотел делиться? И я решил выяснить, что это. Во время шторма у меня наконец-то появилась возможность обыскать твою каюту. Я легко обнаружил твой тайник в сапоге.
У Филиппа замерло сердце. Значит, он все-таки спрятал камень, выбегая из каюты! Огромная тяжесть спала с его души, а вместе с ней испарилась и жалость к Эдварду.
– Так это ты и твоя жадность навлекли на Мэри проклятие. – Он смотрел на Эдварда сузившимися глазами. – Я не скрывал от тебя сокровища. Я просто старался оградить тебя и других от беды. Поэтому я прятал камень. Ты искал его, ты рылся в моих вещах. Ты сам виновник своего несчастья.
– Ты осмеливаешься перекладывать на меня вину за смерть Мэри? Это ты нашел камень. Если бы не ты, она была бы жива.
– Она была бы жива, если бы не твоя жадность.
– Замолчи! Будь ты проклят! Это ты во всем виноват. И ты заплатишь за это. – Глаза Эдварда бегали по комнате. – Это не имеет особого значения, потому что ты все равно будешь мертв через минуту, но, я полагаю, Эндрю и Бакари уже спешат сюда?
– Нет, это дело касается только нас с тобой.
– Жаль. Их приход избавил бы меня от необходимости самому идти к ним, но это не важно. Их часы сочтены. – Быстрым движением Эдвард выхватил пистолет из заднего кармана и направил его на Филиппа. – Жаль, что ты не увидишь, как они умирают, но по крайней мере ты знаешь, что это случится очень скоро.
Филипп покачал головой:
– Я больше не позволю тебе творить зло. Эдвард злобно расхохотался:
– В самом деле? И как же ты остановишь меня? Ты не можешь этого сделать!
Филипп молча изучал своего врага. Он должен выиграть время, заставить Эдварда говорить.
– Мне жаль, что так случилось с Мэри...
– Жаль? – Голос Эдварда был ужасен. Его глаза превратились в щели, из которых сочилась ненависть. – Это не вернет ее. Ничто не может ее вернуть. Ни твоя жалость, ни твои подачки. Неужели ты думаешь, что деньги могут заменить мне жену? Снять с тебя вину? Могли бы деньги заменить тебе женщину, которую ты любишь, Филипп?
От одной мысли об этом Грейборн похолодел:
– Если бы я любил какую-то женщину, то... нет.
– Не лги мне. Я прекрасно знаю, как ты относишься к мисс Чилтон-Гриздейл. Мне даже не придется убивать ее. Ты сделал это сам, признавшись ей в любви и попросив стать твоей женой. Кто же знал, что для проклятия достаточно и этого? – Он визгливо засмеялся. – Все чертовски красиво получилось!
– Ты больше не будешь творить зло, – повторил Филипп ледяным тоном.
Эдвард глядел на него с насмешливым любопытством, по-прежнему целясь прямо в грудь.
– Интересно, как ты собираешься помешать этому?
– Мередит не умрет, потому что я сниму проклятие.
– Ты написал об этом. Каким образом ты сделаешь это без недостающего куска камня?
– Ты дашь мне этот недостающий кусок, – улыбнулся Филипп.
– И снова ты ошибаешься.
– Он у тебя. Ты написал об этом в последней записке. Ты украл его той ночью. Он был в алебастровой шкатулке.
Глаза Эдварда сверкнули безумным блеском:
– Да, я прочитал его. Я один знаю ответ, но не поделюсь им с тобой, Филипп. Никогда.
От огромного облегчения у Филиппа на мгновение ослабли колени. Значит, действительно существует способ снять проклятие. Теперь остается только завладеть этим осколком таблички. И выжить при этом. Филипп медленно пододвинулся и встал так, что трость оказалась прямо у него за спиной.
– Покажи мне камень, Эдвард.
– Я и сам собирался это сделать. – Эдвард рассмеялся. – Мне будет приятно показать тебе то, что ты никогда не получишь. Это то же самое, что связать человека и оставить его в пустыне в двух шагах от оазиса.
Он достал из кармана кусок каменной таблички размером с половину ладони. Сердце Филиппа замерло. Да, именно ее он так настойчиво искал.
– Ты, наверное, хочешь знать, что на Нем написано? – веселился Эдвард. – Ты никогда этого не узнаешь. Ты уйдешь в могилу, Грейборн, туда, куда ты отправил мою Мэри. И я хочу, чтобы твоя последняя мысль была о том, что ты все потерял.
– Убийство моих близких не поможет тебе вернуть жену.
– Но ты будешь страдать! И я убью не только твоих родных. Мисс Чилтон-Гриздейл тоже погибнет. – Его лицо исказилось злобной улыбкой. – Око за око, Филипп.
– Тебе не удастся скрыть убийства. Тебя повесят.
– Это не важно, моя жизнь все равно кончена. Благодаря тебе и твоему проклятию.
Их взгляды встретились, и Филипп сделал шаг вперед:
– Отдай мне камень, Эдвард.
– Не приближайся ко мне. Филипп сделал еще шаг.
– Почему? Ты же все равно убьешь меня. – Еще один шаг, потом он изумленно взглянул за спину Эдварда и кивнул головой.
– Кто?..
В ту же секунду, как Эдвард обернулся, чтобы увидеть, кто находится за его спиной, Филипп схватил свою трость.
Поняв, что его обманули, Эдвард мгновенно повернулся обратно, и Филипп изо всей силы ударил его тростью в грудь. Глаза Эдварда расширились от удивления и тут же злобно сощурились, и он ловко уклонился от следующего удара. В отчаянии он бросился на соперника и повалил его спиной на стоявшие друг на друге ящики. Трость выпала из рук Филиппа.
– Подлец! – Эдвард придавливал его к ящикам всей тяжестью своего тела. Филипп пытался пошевелиться, но прекратил попытки, когда почувствовал дуло пистолета, упершееся ему в ребра. Одно движение пальца может прервать его жизнь. Он слышал когда-то, что сумасшедшие обладают невероятной силой, и сейчас Эдвард продемонстрировал это. Его локоть упирался Филиппу в горло, мешая дышать, и черные точки уже запрыгали у него перед глазами. Чувствуя, что это последний шанс, Филипп рванулся вперед, отбросив Эдварда на пару шагов, и с силой схватил его за запястья. В одной руке у того был пистолет, в другой – камень. Они яростно боролись. Лоб Филиппа покрылся испариной, мышцы дрожали от напряжения, из последних сил он пытался направить пистолет в сторону от себя.
– Ты думаешь, что еще можешь выиграть? – прошипел Эдвард ему в лицо. – Ошибаешься!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43