Если бы ей только доплыть дотуда и залезть на камни… Она потеряла нить рассуждений, как только снова посмотрела на акулу.
Что если та нападет, пока она будет выбираться из воды? Или если она поплывет и наткнется на нее? Или если ей будет не доплыть и… Все эти «если» почти парализовали девушку.
И тут краем глаза она заметила что-то движущееся. Она было воспряла духом, но ненадолго.
– Назад, Джеми! – крикнула она и поперхнулась попавшей в рот водой. – Здесь акула!
– Не двигайся. – Джеми решил не подбираться к огромной рыбе незаметно и ринулся вперед.
– Не надо, Джеми. – По лицу Энни текли слезы, мешаясь с капавшей с волос соленой водой. – Не…
Он был в каких-нибудь пяти ярдах от Энни и акулы, когда решил взглянуть еще раз. От того, что он увидел, кровь у Джеми застыла в жилах. Он отчаянно заколотил по воде и забрыкал ногами. Все что угодно, лишь бы отвлечь акулу.
Чудовище шло прямо на Энни. Она широко раскрыла глаза, затаив дыхание, когда увидела широко разинутую огромную пасть с рядами острых зубов. Пасть все приближалась, пока зияющий провал не заполнил все ее поле зрения.
Значит, вот так оборвется ее жизнь. Энни вздохнула, сожалея, что мало времени провела с Джеми. Больше всего она хотела, чтобы он не жертвовал собой ради гиблого дела. Чтобы плыл к берегу так быстро, как только мог.
Не в силах смотреть в лицо ужасающей правде, видеть пасть чудовища, Энни закрыла глаза. И ждала гибели.
Ее закружило в водовороте, и глаза Энни сами открылись как раз вовремя, чтобы заметить другую тень, коричневую с овальными пятнами, двигавшуюся в сторону акулы.
Люси.
На полной скорости плывя к акуле, дельфин издавал резкий свист. Его длинный нос ударил акулу в бок, сбив ее с курса. Зубы сверкнули на солнце, и акула повернулась в сторону Люси. Когда акула рванулась, Энни решила, что с дельфином покончено. Но не успели зубы сомкнуться, как дельфин изогнулся и нырнул под нападавшую акулу.
Однако хищница тоже была неплохим пловцом и к тому же впала в бешенство. Когда дельфин снова хотел напасть на нее, она резко повернулась. Энни услышала громкий звук столкновения и приказ Джеми плыть прочь.
Энни в отчаянии забила руками, плывя так быстро, как только могла, к коралловым выступам. Там, где дельфин боролся с акулой, вода бурлила. Энни выгнула шею, пытаясь заглянуть поверх пены, пытаясь найти Джеми. Она потеряла его из виду и надеялась, что он уже вылез на рифы. Но не успела она подумать об этом, как услышала громкий вопль.
Повернув голову, она увидела рядом с акулой Маккейда, занесшего руку для удара. Энни закричала, но без толку. Капитан опустил руку, взрезав ножом спину морского чудовища.
Лазурь окрасилась в розовый цвет.
Когда могучая рыба нырнула, Джеми последовал за ней.
Теперь Энни ничего не было видно. Ни Джеми, ни акулы, ни дельфина. Как будто все они вдруг решили оставить ее в покое. Только никакого покоя не было. Не зная, что делать, Энни продолжала плыть к рифам. Добравшись до них, она быстро вылезла на риф, поранив ногу об острый камень, но не обратив внимания на боль, и обернулась, оглядывая поверхность воды.
Где же он? Почему его не видно? Энни не хотела думать о худшем. Ей вообще не хотелось ни о чем думать.
Потом она заметила их. Джеми повернулся к нападавшей акуле, за которой тянулся кровавый след. Как и раньше, Люси ударила акулу в бок, когда та сделала рывок к капитану.
От мощного удара Люси акула повернулась к ней. Джеми не требовалось приглашения, чтобы воспользоваться моментом. Он ударил ножом, воткнув лезвие за жабрами акулы, и резко потянул, сделав длинный глубокий разрез. Акула неуверенно направилась в открытое море. Кровь хлестала из ее ран.
– Джеми! Джеми!
Он как будто еще не пришел в себя, но в конце концов услышал и поплыл в сторону девушки.
– С тобой все в порядке, Энни? – крикнул он срывающимся голосом. Забравшись на риф, он встал как вкопанный. – Боже, она тебя укусила?
Сначала Энни не поняла, что он имеет в виду, потом посмотрела себе на ногу и увидела кровь. Это удивило ее, потому что она не чувствовала боли. Но потом она вспомнила, что ударилась об обломок коралла.
– Это просто царапина, – сказала она и сморщилась, когда он, вскарабкавшись по неровным камням, взял ее за ногу. Теперь она чувствовала. – Ничего страшного, – настаивала Энни. – А ты… – Нахлынувшие чувства сдавили ей горло, и она ничего не смогла больше выговорить. Наклонилась и провела пальцами по его мокрым волосам.
Когда он поднял голову, Энни показалось, что она утонет в сине-зеленой глубине его глаз. Она провела пальцами по его щеке, и он повернул голову, прижимаясь губами к ее соленой коже.
– Нам надо вернуться на остров, – сказал он.
Энни ничего не могла с собой поделать. Она посмотрела на воду, потом отрицательно покачала головой и грустно сказала:
– Я не могу.
– Можешь. – Он потянулся и удержал ее подбородок, когда она вновь собиралась покачать головой. – Можешь, Энни. – Его взгляд держал ее, как будто передавая ей свою силу.
– Я могу тебе помочь, но и ты сама должна постараться. Энни сделала глубокий вдох, стараясь сдержать слезы, уже подступавшие к глазам. Он был таким сильным и бесстрашным, и она не хотела оказаться трусихой в его глазах. Ни за что. Энни судорожно глотнула.
– Ладно, – сказала она, стараясь, чтобы ее голос не дрожал, – я могу это сделать.
– Ну вот и хорошо, – улыбнулся Джеми.
И Энни подумала, что сейчас ее сердце разорвется. В этот момент она поняла, что готова сделать для него все. Даже рискуя жизнью.
Но заставить себя снова скользнуть в воду оказалось труднее, чем она думала. От воспоминаний об акуле и ее пасти все ее уверенность испарилась. Увидев мелькнувшую под водой темную тень, Энни ахнула.
– Это Люси.
На Энни нахлынули другие воспоминания. О дельфине, нападающем на акулу давая ей возможность спастись.
– С ней все в порядке?
– Ага. – Джеми усмехнулся, протягивая руку, чтобы помочь девушке войти в воду. – Она крепкая старушка, – сказал он.
Дельфин как будто услышал похвалу и почувствовал тепло, с которым она была высказана: он поднял голову над водой и издал серию щелчков.
Оттолкнувшись от камней, Энни нервно рассмеялась:
– Она как будто разговаривает с нами.
– Может, и разговаривает.
Когда они плыли обратно к берегу, Энни несколько раз начинала сомневаться, что сможет доплыть. Уст ость накатывалась на нее с той же регулярностью, что и теплые волны. Но стоило ей подумать, что она больше не сможет пошевелить ни рукой, ни ногой, как капитан оказывался рядом с ней и подбадривал ее. А она знала, что после борьбы с акулой он утомлен не меньше, чем она. Так что она плыла дальше.
Еле дыша, они выбрались на берег, упали на колени, перекатились на спину и лежали так, дожидаясь, пока их сердца перестанут бешено колотиться.
Джеми повернул голову, чтобы посмотреть на нее, и Энни сделала то же самое. Мгновение они просто глядели друг на друга, потом взорвались хохотом. Джеми вытащил нож из-за пояса, отбросил его в сторону и повернулся к ней, приподнявшись на локте.
– И что же ты там делала одна? – Вопрос мог показаться резким, если бы не нежное выражение его лица и не ласковые прикосновения рук.
– Я… я хотела тебя удивить.
– Ну что ж, это тебе удалось.
– Знаю, что это было глупо, но я тренировалась и хотела показать, как хорошо я умею плавать, но тебя там не было.
– Я был на подветренной стороне острова, нырял за моллюсками.
– Но они же тебе не нравятся.
Он усмехнулся:
– А тебе нравятся. – Джеми приложил ладонь к ее щеке. – Но мы говорили о тебе.
– Я уже почти все сказала. Я поплыла туда и очень устала. А потом появилась акула и стала плавать вокруг меня, как будто знала, что я боюсь, и играла со мной. – Энни прищурилась: – Как ты думаешь, это возможно?
Джеми неопределенно пожал плечами:
– Не могу сказать, Энни, но вот что я точно знаю: я рад, что с тобой ничего не случилось. – Джеми опустил голову, предвкушая момент, когда их губы встретятся.
Энни обхватила его шею руками так крепко, как будто боялась, что он исчезнет. В ожидании нападения акулы она вспоминала его объятия и боялась, что никогда больше не ощутит сладкого забытья при его прикосновении. Но теперь он был здесь, теплый и крепкий, настоящий.
Его губы оторвались от ее рта и стали ласкать нежную кожу на шее. Джеми понял, что не сможет сдержаться.
Она изгибалась и извивалась под его телом, в то время как он приник ртом к ее напрягшемуся соску. Джеми был так возбужден, что почти не заметил, как она дернулась. Он поднял голову, прерывисто дыша.
– Что-нибудь не так?
Хотя она качнула головой, Джеми заметил боль в ее глазах.
– Что?..
Тут он вспомнил о ее ноге и глянул вниз. Рваный порез кровоточил, нога распухла. Джеми обругал себя за то, что сразу не занялся раной.
Он взял Энни на руки и понес к их ложу. Она пыталась возражать:
– Со мной совершенно все в порядке. Это просто царапина.
Не обращая внимания на ее слова, Джеми опустил ее и стал осматривать ногу. Он промыл ее чистой озерной водой, потом обмотал подкладкой от жакета.
Несмотря на резкую боль, Энни улыбалась, глядя на золотистую бороду Джеми, когда он склонился над ее ногой. У него было такое серьезное выражение лица, и она сомневалась, что даже хирург сделал бы перевязку лучше.
– По крайней мере так хоть песок не попадет, – сказал он, взглянув на нее. – Что такого забавного?
– Ты, – Энни откинулась назад.
– Я?
– Да. – Теперь она уже улыбалась до ушей. – Несмотря на серьгу в ухе, ты сейчас не очень-то похож на пирата.
Он приподнял бровь:
– Не похож?
– Нет, – уверенно сказала Энни.
– А на кого же я тогда похож?
Энни мгновение подумала и в конце концов пожала плечами:
– На милого человека скорее всего.
– Милого? – Он выплюнул слово, как оскорбление. Энни решила еще подразнить его:
– Да, и нежного, заботливого… доброго.
С каждым ее словом он все шире раскрывал глаза.
– Тебя до этого никогда так не называли? – Когда он затряс головой, Энни засмеялась: – Ну, значит, никто не знает тебя так хорошо, как я.
Выражение его лица изменилось.
– Мало кто знает меня так хорошо, как ты, Энни, – сказал он, окинув ее взглядом. – Но ведь и тебя никто не знает так, как я.
Блеск в его глазах принадлежал буканьеру, но прикосновения были мягкими. Поцелуи его легко скользили по ее лицу, уху, потом опустились ниже. Его язык едва коснулся кожи внизу шеи, и Энни застонала.
Но хотя она сгорала от желания, он не торопился, медленно целуя пальцы на ее руках и ногах, посасывая грудь, поглаживая бедра.
Когда он вошел в нее, у Энни от страсти все болело. Она крепко обняла его за плечи, радуясь неторопливому, устойчивому ритму его толчков, ощущая нараставшее в ней напряжение и вскрикнув, когда он принес ей всепоглощающее облегчение.
– Теперь тебе надо отдохнуть, – прошептал он в ее мокрые волосы.
– Но я нисколько не устала, – сказала она и зевнула. – Ну, может, совсем немножко. – Спать днем, вытянуться и закрыть глаза, ощущая его рядом, – все это казалось ей непростительной роскошью. Но такой приятной.
Энни не знала, как долго она спала. Ее разбудил звук размеренных ударов. Она села и осмотрелась.
– Чем ты занимаешься?
Джеми остановился на полувзмахе, держа камень, которым он отбивал доски от лодки.
– Делаю нам настоящее укрытие, – сказал он, возвращаясь к своему занятию.
– Настоящее? – Энни встала, поморщившись, когда ступила на порезанную ногу. – Но у нас есть настоящее укрытие. – Она махнула через плечо в сторону поддерживаемой веслами крыши из листьев. Может, раньше оно ей и не нравилось, но оно отлично служило им две недели. Тем более странным казалось его внезапное решение построить что-то более крепкое.
Он бросил свое занятие, вытер пот со лба тыльной стороной ладони, потом с кривой улыбкой посмотрел на Энни.
– Ты была права. Это не Бог весть какое укрытие. Разве она говорила это? Конечно говорила. Но это было перед тем, как… Она не знала точно, перед чем. Но только теперь ей все стало понятнее. Она оглянулась на уютную наклонную крышу и матрас под ней, потом снова повернулась к Джеми:
– Мне оно кажется вполне приличным.
Он покачал головой, и Энни заметила, что он подвязал волосы обрывком нитки от ее шапочки. Она заметила и еще кое-что.
– Ты побрился. – Она протянула руку и дотронулась до его щеки. Кожа на ней была светлее, чем в других местах. И она увидела пару порезов. – А как?
Он снова пожал плечами, густо покраснев.
– Борода начинала спутываться, – пробормотал он, потом наклонился, чтобы продолжить работу.
– Но я все же не понимаю как. – Энни широко открыла глаза. – Ножом? Ты брился ножом?
– Я же говорю, борода начала спутываться. Что, нам больше не о чем поговорить?
– Да. – Энни уселась на песок, прижав колени к груди и натянув на них рубашку. – Может, ты мне скажешь, для чего делаешь все это?
– Что «все»? – Он отодрал доску и аккуратно уложил ее рядом с другими.
Энни скрестила руки в ожидании, пока он закончит. Когда он поднял голову, она вопросительно взглянула на него.
– Сегодня мне пришло в голову, – сказал он, осторожно подбирая слова, – как мы уязвимы… ты уязвима. – Со смущенным видом он уселся перед ней на корточки. – Я не слишком много могу сделать… – Он пожал плечами. – Но я подумал, что за стенками ты будешь чувствовать себя в большей безопасности.
– Это все из-за того, что произошло сегодня? – Энни прикусила губу. – В этом все дело, верно? – Не дожидаясь ответа, она торопливо продолжала: – Это я виновата, это из-за моей собственной глупости акула на меня напала.
– Я хочу тебя защитить.
Она пригнула голову, прижавшись к его лбу своим, сгорая от любви к нему.
– Мне ни к чему какой-то особенный дом!
«Все, что мне нужно, – подумала она, – это твои крепкие руки». Но следующие его слова заставили ее усесться на место.
– Есть еще одно соображение, которое до сегодняшнего дня не приходило мне в голову, хотя, видит Бог, должно было прийти.
– Какое же? – Энни не могла себе представить, чтобы он к чему-то мог отнестись серьезно.
– Может быть ребенок, – просто сказал он, и Энни опустила ресницы, чтобы скрыться от его взгляда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37