Он был в смятении.Друзья долго молчали.— Итак, ты решил от нее отступиться, — подытожил Люсьен.— Возможно. Если она любит Марча и хочет быть с ним, другого выхода нет.— Трудно представить, что ты так легко позволишь ей предпочесть тебе другого.— Можешь смеяться надо мной, Люсьен, но ее счастье для меня дороже моего собственного. Я знаю, тебе этого не понять, ведь ты никогда не влюблялся…— Я не смеюсь, уверяю тебя, — неожиданно торжественно заявил Люсьен. — Мне хоть и не пришлось пережить то, что пережил ты, но я знаю, что любовь для нашего брата дело нешуточное. Говоря по правде, сам готовлюсь вступить на этот тернистый путь. Собираюсь жениться.— Ты? Неуловимый лорд Уиклифф?Сарказм Николаса имел под собой основания. Богатый и знатный, к тому же еще привлекательный, Люсьен был завидным женихом, и за ним вот уже несколько лет охотились мамаши дочерей на выданье и молоденькие вдовы. Но Люсьен старался не угодить в расставленные сети.— Я ее знаю?~ Нет, я еще не выбрал.— Но ты намерен вступить в брак?— Понимаешь, дело не в жене, а в наследнике. — Николас удивленно уставился на кузена. — Да не смотри ты на меня так. Я не очень-то жалую родственников — вы с Брандоном исключение. И если умру, пусть все, что у меня есть, достанется тому, кто от моей плоти и крови.— Если умрешь? Ты чего-то недоговариваешь! Глаза Люсьена затуманились печалью.— Не так давно мне было откровение. Назови это знаком судьбы. Я вдруг понял, что смертен. И что смерть не за горами.— Ну уж откровение. Какой-нибудь незначительный случай. Что все-таки произошло?Люсьен молчал в мрачной задумчивости. В этот момент дворецкий доложил о приходе лорда Клифтона.Люсьен вопросительно взглянул на Николаса и, когда тот кивнул, велел слуге пригласить его.— Не рано ли начинаем выпивать? — спросил Клифтон.— Празднуем воскресение Николаса из мертвых, — как ни в чем не бывало ответил Люсьен.— Я и сам охотно за это выпью. — Клифтон взглянул на хрустальный графин в руках у Люсьена. — Из лучших запасов, надеюсь?— Разумеется. Угощайся. Так что привело тебя сюда, Клифтон?— Стычка в клубе. Кстати, с твоим врагом, Николас. Отвернувшись от окна, Николас внимательно посмотрел на Клифтона.— С которым из них?— У тебя так много врагов? — с усмешкой спросил Клифтон. — С капитаном флота его величества Ричардом Герродом.Николаса передернуло.— Геррод? — вступил в разговор Люсьен. — Кажется, некто, назвавшийся этим именем, заходил сюда не далее чем вчера и оставил визитку. Я его знаю?— Это тот самый заклятый патриот, который взял Николаса в плен и приговорил к повешению за пиратство. Геррод в Лондоне и жаждет твоей крови, Ник. Он был в бешенстве, узнав о том, что ты избежал петли.— Как нехорошо было с моей стороны так разочаровывать его, — промолвил Николас.— Едва ли сейчас подходящее время для шуток. Геррода терзает чувство вины, и он торопится исправить ошибку. Сейчас он как раз наводит справки о твоем кузене Брандоне Деверилле. Дело в том, что ему ваше сходство кажется подозрительным.— И что из того?— Ты играешь с огнем. Я на твоем месте постарался бы исчезнуть и не попадаться никому на глаза. Или же уплыл бы в Америку, что еще лучше.— Или сам явился к капитану с визитом.— Ты шутишь, — нахмурившись, произнес Клифтон.На губах Николаса играла мрачная усмешка.— Черт меня подери, я знаю эту твою усмешку. И никогда не осуждал тебя за решимость бороться. Но на этот раз я согласен с Клифтоном. Сейчас все против тебя. Не лезь на рожон и уноси ноги. Возможно, тебе еще представится возможность поквитаться с Герродом, но пусть это произойдет при более благоприятных для тебя обстоятельствах.— Возможно, — произнес Николас, отвернувшись к окну. Он понимал, что кузен прав. Можно найти более разумный способ поквитаться с Герродом, нежели драться с ним на его территории, когда за ним стоит весь британский флот.А вот битву за сердце Авроры он не смел проиграть.Николас сжал зубы — страх ледяной волной накатил на него. Не от того, что за ним охотился Геррод. Он боялся, что Аврора предпочтет ему другого. Глава 23 При мысли о том, что я никогда больше не узнаю его ласки, не хочется жить. Войдя в спальню, Аврора заметила, что настольная лампа горит не так ярко, как обычно, и сразу все поняла: Николас был здесь. Сердце ее бешено забилось.— О, миледи, здесь так темно, — сказала горничная, входя следом за ней.— Ничего, Нелли… Я пока не буду ложиться, просто посижу в одиночестве.— Да, миледи. Подкрутить лампу?— Нет, спасибо. Иди спать. Ты мне больше не понадобишься сегодня.Горничная с поклоном удалилась. Закрыв дверь на задвижку, Аврора оглядела полутемную комнату и увидела Николаса в дальнем углу.Она прижала руку к губам, в тысячный раз спрашивая себя, как осмелится сказать ему о своем решении.— Итак, ты говорила с ним, — сказал он наконец, нарушив напряженную тишину.Аврора медленно кивнула. Спазм сдавил горло. Она едва могла говорить.— Да. Джеффри хочет, чтобы я стала его женой. Николас не отвечал несколько секунд. Только смотрел на нее пристально и напряженно.— Я не могу его оставить, Николас. Он и так настрадался.— Ты хочешь развода, — тихо и просто сказал он.— Я… у меня нет выбора. Я не могу причинить ему боль. Он потерял руку. Ты только представь себе, что это значит. Джеффри нуждается в моей поддержке.Время медленно отбивало секунды. И неумолимо утекало в песок.— А как насчет тебя, Аврора? Себя тебе не жаль? А меня? Аврора покачала головой:— Я не в счет. Что же до тебя… Ты сильнее, чем Джеффри. Николас горько усмехнулся.— Я знаю Джеффри всю жизнь, — с мольбой в голосе продолжала она. — Он часть моего прошлого, часть меня самой.— И ты его любишь, — бесстрастным тоном произнес он. Аврора опустила глаза.— Я не могу его бросить. Неужели не понимаешь?— Понимаю. Понимаю, что ты думаешь обо всех, кроме самой себя.Каждое его слово било словно хлыстом.— Что я должен сделать? — помолчав, спросил Николас.— Я… я хочу, чтобы ты аннулировал брак.Он стоял неподвижно и молчал. Аврора подошла ближе. На лице Николаса отражалась та буря чувств, которая бушевала и в ее душе. — Хорошо. Я попытаюсь.— Попытаешься?— Аннулировать брак. Чтобы ты могла выйти замуж за своего любимого.Она ожидала взрыва ярости, и его покорность застала ее врасплох. Она даже почувствовала обиду: быть может, он любит ее не так уж сильно? Аврора была в отчаянии.— Ты забудешь меня, Николас, — сказала она с надрывом. — Найдешь женщину, которая станет тебе хорошей женой.И вдруг в Николасе словно раскрутилась пружина. Он бросился к Авроре, заключил в объятия.— Думаешь, я когда-нибудь забуду тебя, любимая? Забуду то, что было между нами?— Это всего лишь страсть…— Нет. Это гораздо больше. — Глаза его сверкали. — Я люблю тебя, Аврора. Пойми это, почувствуй, попробуй на вкус…Он целовал ее губы, жадно, неистово, почти грубо, и едва не задушил в объятиях.Затем взял ее на руки, поднес к кровати и буквально швырнул на покрывало.— Николас, — шептала она, не в силах шевельнуться под тяжестью его тела. — Мы не должны этого делать.— Должны. — Шепот его был жарким и каким-то безумным. — Чтобы ты навсегда запомнила, чего лишаешь себя.В глазах его не было нежности, лишь гнев, слитый с желанием.— Может твой драгоценный Джеффри ласкать тебя так? — Николас задрал ей юбку и провел ладонью по голой ноге. — Может воспламенить одним-единственным прикосновением?Аврора, вскрикнув, выгнулась навстречу его руке.Именно этого он и добивался. Николас расстегнул бриджи. Аврора запротестовала было, но он зажал ей поцелуем губы.Он не ожидал такого взрыва страсти у Авроры. Она вцепилась ему в волосы, втягивая в рот его язык…Когда он входил в ее лоно, оно было горячим как огонь. Из груди вырывались крики, стоны, она взывала к нему, то ли благословляя, то ли проклиная, то ли боясь потерять.Оргазм наступил у нее тотчас же.Николас замер, оставаясь глубоко в ней, гадая, ощущает ли она бившееся в нем отчаяние. Он прижался лицом к ее плечу, борясь с охватившей его жаждой насилия, граничащей с безумием.Наконец он поднял голову.— Не делай этого, Аврора, — прошептал он.— Я… У меня нет выбора.Он видел муку в ее глазах. Она искренне верила, что приняла верное решение. Возможно, так оно и есть.Он чувствовал себя опустошенным и совершенно больным.Он проиграл. Николас закрыл глаза. Он так и не смог, как ни старался, заставить Аврору полюбить себя.Не в силах произнести ни слова, он стал одеваться.Аврора лежала не шевелясь. Она видела его отчаяние, и это действовало на нее сильнее, чем его гнев. Она хотела плакать.Аврора медленно села, поджав под себя ноги. Ее трясло.— Николас… мне жаль.— Я знаю, — сказал он, встретившись с ней глазами. Он обхватил ладонями ее лицо и смотрел на нее сверху вниз, потом коснулся ее губ. Сердце ее сжалось от невыносимой тоски.Николас отошел на шаг и, судорожно вздохнув, сказал совершенно бесстрастным тоном:— Завтра я уплываю. Если передумаешь, ты знаешь, где меня найти.Он направился к окну и исчез.Аврора зажала кулаками рот. Ей не перенести этой боли. В сердце будто вонзили нож.Она прогнала его. Аврора закрыла лицо руками и разрыдалась. Глава 24 Страсть тела может разжечь страсть сердца — именно это и случилось со мной. Буквы плыли перед глазами, когда Аврора читала приглашение леди Марч. Графиня настоятельно просила Аврору пожаловать на скромный ужин в семейном кругу, и хотя поздний визит не совсем приличен для вдовы в трауре, пусть Аврора считает его актом христианского человеколюбия, который поможет Джеффри вернуться в общество.Ее визит также позволил бы Марчам продемонстрировать свою поддержку Авроре в это трудное для нее время, когда многие осуждают ее за брак с человеком, приговоренным к виселице. Очевидно, графиня по-прежнему мечтала увидеть Аврору своей дочерью.Аврора положила приглашение на стол и взглянула на часы над камином. Семь. Ужин назначен на восемь. Пора одеваться. Аврора не была уверена в том, что сможет выдержать испытание встречей с Джеффри и его матерью в тот самый вечер, когда Николас навсегда ушел из ее жизни. Еще несколько часов, и начнется отлив.Аврора взяла в руки книгу и открыла ее на истрепанной странице — читаной-перечитаной там, где описывалось, как умирал султан.Слезы падают на твое бледнеющее лицо, как кровь, вытекающая из твоего израненного тела — капля за каплей. Я целую твои запекшиеся губы. Я мечтаю, чтобы ты остался жив, но мечты мои тщетны.Ты открываешь глаза, и они светятся нежностью. Не плачь, шепчешь ты. Твои слезы мучительнее пытки.Но что сравнится с той мукой, что терзает меня? Сердце мое рвется из груди. Господи, я не вынесу этого.Дрожащей рукой ты тянешься к моему лицу. «Ты свободна, моя Дезире».С последним вздохом своим ты подарил мне желанную свободу. Но, да сохранит меня Господь, я не хочу ее такой ценой…Аврора проглотила слезы. Дезире слишком поздно поняла, что любовь дороже свободы.Тихий стук в дверь вывел ее из раздумья.— Миссис Кендрик пришла, — доложил из-за двери Дэнби.— Скажи ей, что я не принимаю, — сказала Аврора, отложив книгу. Она никого не хотела видеть, даже Равенну.Через несколько минут стук повторился, на сей раз громче.— Аврора? Нам надо поговорить.Аврора со вздохом велела Равенне войти, не в силах противиться ее натиску.Равенна переступила порог и остановилась.— Ты действительно нездорова или избегаешь разговора со мной?— И то и другое, — вяло улыбнулась Аврора, зябко поеживаясь, хотя лето было в самом разгаре.Равенна подошла к Авроре.— Ночью Николас отплывает.— Я знаю.— И спокойно относишься к этому?— Равенна… Так будет лучше для всех. Англия — моя родина. К тому же я должна остаться здесь ради Джеффри.— Николас говорит, что ты намерена добиться аннулирования брака, чтобы выйти за лорда Марча. Это правда?— Да.— Ты совершаешь роковую ошибку, Аврора. Уезжай с Николасом. Он тебя любит.— Я… Я не уверена в том, что его чувство ко мне — любовь.— А я уверена. — Равенна порылась в ридикюле и достала сложенный вчетверо лист. — Вот. Он просил тебе передать.Аврора, ты полагаешь, что должна выполнить свои обязательства перед Марчем, но подумай о моих чувствах к тебе. Ведь это любовь, Любовь, которая не проходит. Хоть ты и сказала, что я забуду тебя.Я не понимал отца, одержимого любовью, полагая, что нельзя идти на поводу у сердца, что надо прислушиваться к голосу рассудка. Но судьба распорядилась по-своему. И я встретил тебя. Нашел свою половинку. А это — главное в жизни.Ты — мое сердце, Аврора.И так будет всегда.Николас любит ее. Она больше не сомневается в этом. Его желание говорит само за себя.— Ради тебя Николас рисковал жизнью, — тихо произнесла Равенна. — Какие еще тебе нужны доказательства?Равенна права, Аврора не могла этого отрицать.— Я не вправе оставить Джеффри, — собравшись с силами, проговорила Аврора. — Ему нужна моя поддержка. Он пропадет без меня.— Но у него есть друзья. Семья, наконец. Я уже не говорю о богатстве и титуле. Господи, когда наконец ты перестанешь жертвовать собой ради других! Настоящую любовь дано испытать одной из тысячи! Неужели ты откажешься от нее?— А мне казалось, ты-то как раз в любовь и не веришь.— Верю. Просто она не нужна мне. Но вы с Николасом совсем другое дело. Вы созданы друг для друга.— Я остаюсь не только из-за Джеффри. У меня еще есть обязательства. В том числе перед тобой. Я должна выполнить свое обещание.— Ты уже выполнила. Я не хотела тебе говорить, но я получила весьма перспективное предложение руки и сердца.— От кого?— От герцога Холфорда.— Ты шутишь?— Я знала, что ты не одобришь мой выбор. Но это уже мое дело.— Равенна, Холфорд — диктатор.— Он не так плох, как тебе кажется, если познакомиться с ним поближе. Немного надменен и деспотичен. Любит командовать. Но кто этого не любит? Уверена, что справлюсь с ним.— Равенна, — Аврора взяла девушку за руку, — я знаю, ты хочешь иметь титул, чтобы исполнилась мечта твоей матери, но, поверь, ты была бы куда счастливее, если бы вышла замуж по любви.Равенна посмотрела Авроре в глаза:— Ты любишь лорда Марча?— Конечно. Всю жизнь любила.— А Николаса?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34