Теперь я это точно знаю.Щеки ее горели от стыда.Она хотела ему возразить, но в дверь тихо постучали, и она приоткрылась, Аврора замерла от ужаса и, подбежав к двери, захлопнула ее.— Миледи, — раздался голос горничной, — я принесла вам шоколад.— Одну минутку! — Аврора была в отчаянии. Если горничная обнаружит в ее спальне Николаса, о репутации порядочной женщины можно забыть.Аврора метнулась к кровати и задернула балдахин. Николас тихонько рассмеялся. Да как он смеет! Поставил ее в столь щекотливое положение и еще смеется?С сильно бьющимся сердцем она впустила горничную, Стараясь не смотреть на кровать горничная поставила поднос с дымящимся шоколадом на ночной столик.— Спасибо, Нелли. Можешь идти.— Да, миледи.Горничная с поклоном удалилась, и Аврора закрыла дверь на засов.— Теперь чувствуешь себя в безопасности? — давясь от смеха, поинтересовался Николас.— Говори потише, — гневным шепотом потребовала Аврора. — Слуги услышат.Она подняла балдахин. Николас вальяжно растянулся на кровати. Его наглость выводила Аврору из себя.— Зачем тревожиться, Аврора?— Легко тебе говорить. Твоей репутации ничто не грозит, если у тебя в постели найдут мужчину!— Ошибаешься. В этом случае мне позора не избежать. Но такое едва ли случится, поскольку я предпочитаю спать с женщинами.— Николас, я не вижу здесь ничего забавного!— Забавного? Пожалуй, нет. Но в гневе ты восхитительна. Приятно смотреть на темпераментную женщину. Еще приятнее сознавать, что именно я сорвал с тебя маску холодного высокомерия.Аврора воздела глаза к потолку. Господи, пошли ей терпение!— Хотела бы я знать, когда наконец ты уберешься отсюда?— И куда, скажи на милость, мне идти?Сделав глубокий вдох, она приказала себе успокоиться. Нечего демонстрировать ему свое раздражение.— Тебе негде жить?— Если я скажу, что негде, окажешь мне гостеприимство?— Я прикажу своему дворецкому найти для тебя жилье.— Не надо себя утруждать, любовь моя.— Если серьезно, где ты остановился?— Пока я живу на корабле. Но порт — не самое приятное место в Лондоне, так что в ближайшее время собираюсь поселиться в отеле. Хотел остановиться у Уиклиффа, но Люсьена сейчас нет в городе, так что я решил отказаться от идеи пожить у него, чтобы не навлекать подозрений.— Сама по себе идея явиться в эту страну была чистым безумием.Пропустив ее слова мимо ушей, Николас обвел взглядом комнату.— Премиленькая спальня. Полагаю, как и остальные комнаты. Ты сказала, что приобрела дом на деньги, полученные от брачного контракта?— Да. — Аврора вопросительно взглянула па мужа. — Не хочешь ли ты сказать, что я должна вернуть их тебе?— Нет, разумеется. Ты заработала их, оказав услугу моей сестре.— И тем не менее ты намерен свести на нет все мои усилия ввести ее в общество, а заодно испортить и мне репутацию.— Нет, моя сладкая. Я только хотел с тобой поговорить, решить один незначительный вопрос, касающийся нашего брака. Присядь рядышком.Аврора бросила на него подозрительный взгляд.— И ты считаешь, что я должна верить тебе после того, что ты только что сделал?— Надеюсь, ты не хочешь, чтобы нас услышали слуги. Тогда сядь рядом со мной, иначе мне придется кричать через всю комнату.По озорным огонькам, плясавшим у него в глазах, Аврора догадалась, что он не прочь осуществить свою угрозу, и села рядом, скрестив руки на груди.— Ну что же, говори.— Похоже, ты хочешь забыть, что у тебя есть муж.— Это верно. Выходя за тебя, я не думала, что все так осложнится. Ты должен меня понять.— Я понимаю.— Я выполнила свою часть сделки, Николас. Речь шла лишь об одной ночи, а не о том, чтобы прожить с тобой всю жизнь. Наш брак был браком по расчету, только и всего.— А теперь у тебя нет расчета считать себя моей женой.— Как и у тебя считать себя моим мужем. Ты сам говорил, что не стал бы жениться по доброй воле.— Но я мог изменить свои убеждения. Аврора удивленно посмотрела на него.— У нас не было ни времени, ни возможности узнать друг друга, — медленно проговорил Николас, — Посмотреть, подходим мы друг другу или нет.— Ответ лежит на поверхности. Ты сам прекрасно знаешь, что мы не пара. Что не будем счастливы в браке. Я просто не мыслю себе жизни среди пиратов и прочих авантюристов на борту военного корабля. Такое существование — не для меня.— После окончания войны я намерен завязать с пиратством и осесть на суше.— В Америке?— Да, в Виргинии. Там живут моя мать и сестры.— Что ты хочешь этим сказать? Что я должна оставить Англию и вернуться с тобой в Америку?— Думаю, да, поскольку я никак не могу остаться в Англии.— Но мой дом здесь, Николас. Я не хочу бросать все, к чему привыкла, ради неизвестности. В Америке я никого не знаю. Война может продлиться еще несколько лет, и все это время я не смогу ни разу навестить своих друзей, свою семью.— Мне не показалось, что ты горела желанием увидеться с родными, когда мы с тобой познакомились в Америке.— Пусть так. Но суть даже не в этом. Твоя жизнь полна риска. Я просто не вынесу постоянной тревоги, когда, прощаясь с тобой утром, не буду знать, увижу ли тебя вечером живым и здоровым. Ведь ты и сейчас ходишь по лезвию ножа. — Аврора упрямо покачала головой. — Хватит с меня одного траура по тебе. Снова проходить через это я не желаю.Он молчал, глядя ей прямо в глаза.— Необязательно жить вместе как муж и жена. Можно найти иное решение, — продолжала Аврора.— Такое решение зовется разводом.Аврора побледнела. Развод все равно что приговор. Общество от нее отвернется.— Меня перестанут принимать в свете, — пробормотала она.— Я мог бы, — сказал Николас, — попытаться решить дело в американском суде. Испросить развод на том основании, что брак был заключен под давлением обстоятельств.— Разве нельзя продолжать жить так, как мы жили до сих пор, каждый своей жизнью?— Но в этом случае ни один из нас не сможет заключить другой брак.— А я и не собираюсь. С меня довольно одного раза, — запальчиво проговорила Аврора, но, увидев его скептически приподнятуюбровь, прикусила язык. — Не обижайся. Но я слишком много страдала из-за тебя и поклялась себе начать жизнь заново.— А что будет, если кто-то из нас влюбится?— Маловероятно, чтобы со мной такое случилось. Я очень долго любила Джеффри и не смогу полюбить другого. А если бы и смогла, постаралась бы сдержать свои чувства. Слишком больно терять того, кого любишь.Николас стиснул зубы, но тут же справился с собой.— А обо мне ты подумала? — с улыбкой поинтересовался он. — Что, если я кого-нибудь полюблю?Аврору покоробил вопрос, но она виду не подала.— Не думаю, что ты вообще способен полюбить, — сказала она, — Но даю тебе слово — если ты кого-то полюбишь, я дам согласие на развод и аннулирование нашего соглашения, причем на твоих условиях.— Значит, ты хочешь оставить все как есть?— На людях мы могли бы делать вид, что… — Аврора была рада, что он внял голосу разума.— Я считаюсь твоим деверем. Со стороны может показаться странным, что мы при встрече даже не обмениваемся приветствиями.— На публике мы можем общаться.— А без посторонних?— Встречаться наедине нам ни к чему. И не наедине тоже. Не понимаю, как ты мог решиться приехать в Англию. Тебе надо немедленно вернуться назад. Промедление, как говорится, смерти подобно.— Спасибо за заботу, любимая, но умирать в ближайшем будущем я не собираюсь.— Ты и в плен попадать не собирался.— Еще вопрос. — Николас прищурился и медленно окинул ее взглядом. — Как насчет внебрачных связей?Аврора вспыхнула. О чем это он? Хочет завести любовницу? Но почему это задело ее за живое? Для мужчины его темперамента вполне естественно желать женщину. Она не вправе требовать от него верности.— Я знаю, — с вымученной улыбкой произнесла Аврора, — что многие женатые мужчины имеют любовниц. Ты тоже можешь ее завести. У меня на сей счет возражений нет.— А ты, значит, заведешь себе любовника?— И не подумаю. Не беспокойся.— Всю жизнь будешь хранить целомудрие? Не слишком ли тяжкое испытание? Особенно для такой страстной женщины, как ты.Аврора встала, испытывая беспокойство и неловкость. Разговор принял весьма опасный оборот.— Да, я вспомнила, — сказала она, доставая из выдвижного ящика комода книгу в драгоценной обложке. — Это книга, которую передала тебе мать Равенны. Подарок твоего отца.— Дорогой подарок, как видно.— Да, пожалуй. И довольно… старинный.— Так о чем эта книга?— Это дневник пленной француженки, ставшей наложницей султана.— Ты ее читала? — прищурившись, спросил Николас.— Да, — покраснев, призналась Аврора. — Чтобы решить, можно ли ее отдать Равенне.Николас остановил на ней долгий взгляд. В глубине его глаз прыгали искорки смеха.— Думаю, — после долгой паузы сказал он, — что Равенне рано ее читать. Слишком много эротики для девушки, получившей строгое воспитание. Как, впрочем, и для тебя.Аврора молчала. Подробности казались шокирующими и одновременно весьма притягательными. Настолько притягательными, что ни воспитание, ни стыдливость не могли помешать ей с увлечением глотать главу за главой. Она читала и перечитывала дневник, а некоторые абзацы заучила едва ли не наизусть. Хотя признаваться в этом Николасу не собиралась.— Раз уж ты здесь, могу отдать книгу тебе. Сам решай, когда Равенна для нее созреет.— Буду ждать этого момента с нетерпением. Итак, на чем мы остановились?— На том, что у каждого своя жизнь.— Но до этого мы говорили о твоем темпераменте. О том, что ты не сможешь быть счастлива, соблюдая обет целомудрия.Авроре не хотелось обсуждать этот деликатный вопрос с Николасом.— А это уже тебя не касается, — холодно проговорила она. — Тем более что от тебя я не требую никаких обетов. Так что можешь идти.— Еще нет.— Что ты имеешь в виду? — Аврора была на пределе.— До того как дать обет, подумай, от чего ты отказываешься. Подойди ко мне.— Зачем?— Я хочу тебя поцеловать.— Ты шутишь.— Нисколько. Вчера все пошло не так, как надо, Я начал с обвинений. А теперь хочу извиниться.Аврора попятилась.— Николас, ты должен уйти. Немедленно. Ты не имеешь права здесь находиться.— Напротив, имею полное право. Я твой муж. И имею законное право делить ложе с женой.— Ты мне не муж. Всем известно, что четыре месяца назад я овдовела.— Хочешь, чтобы слуги узнали о том, что я здесь? — Его улыбка раздражала ее. Выводила из себя. Возбуждала. — Стоит мне только крикнуть и…— Ты не посмеешь.Аврора посмотрела на него и поняла, что ошибается. Что он, не задумываясь, осуществит свою угрозу.— Кричи. А я сдам тебя властям. Вот они обрадуются.— Не думаю, что ты на это решишься, — с мрачным блеском в глазах произнес он. — Не захочешь, чтобы у меня на шее затянулась петля.Аврора была вне себя. Конечно, она не выдаст его. И он этим пользуется. И не допустит скандала, который непременно возникнет, если его обнаружат у нее в спальне.— Ты знаешь, что я не могу тебя выдать, — сдавленно пробормотала она. — Не хочу, чтобы твоя смерть была на моей совести.— Я знал, что ты женщина с душой.— А я думала, ты — джентльмен, — со злостью выпалила Аврора.— Я и есть джентльмен.— Нет. Джентльмен умеет держать слово.— Ты о чем? О том, что я обещал любить тебя, стоя перед алтарем?— Мы согласились стать мужем и женой на одну ночь.— Мне одной ночи мало, — сказал он.— А мне достаточно. Я не собираюсь с тобой развратничать.— Аврора, поцелуй меня, пока я не закричал, — сказал он, протянув ей руку.— Это шантаж!— Возможно.— Ты просто наглец!— А ты так же красива, как в ту ночь… даже красивее, потому что грусть исчезла из твоих глаз. Подойди, я не буду требовать от тебя исполнения супружеского долга. Всего один поцелуй…Голос его был нежен, как бархат.— Один поцелуй, и ты уйдешь?— Да, если ты этого захочешь.— Клянешься?— Клянусь.Напряженная, словно туго натянутая струна, Аврора подошла к нему и встала перед кроватью. Николас взял ее руку и поднес к губам, продолжая смотреть ей в глаза. Затем взял ее указательный палец в рот и стал его сосать. Ощущение было столь острым, что Аврора тихонько вскрикнула.— Ты сказал, один поцелуй, — дрожа всем телом, прошептала она.— Тебе ведь приятно, ты не можешь этого отрицать, — тоже шепотом произнес он. — Я даже слышу, как сильно бьется у тебя сердце.— Прекрати, слышишь?— Потерпи немного, — беззаботно ответил Николас.Он привлек ее к себе, опрокинул на кровать и лег сверху. Она чувствовала силу его гибкого мускулистого тела… Он ничего не делал, просто смотрел на нее.— Что дальше? — спросила она, задыхаясь, стараясь не поддаваться искушению поцеловать его красивый чувственный рот.— Спрячь коготки, сирена. Я просто хочу напомнить тебе о том, чего ты хочешь себя лишить. О наслаждении, которое ты испытываешь в моих объятиях, — шептал он, прильнув к ее губам. Глава 10 Его страсть вызвала во мне ответную страсть. И ее сила испугала меня. Николас целовал ее нежные губы, и жажда его возрастала по мере того, как он пил нектар ее рта.Почувствовав, как она беспокойно заерзала под ним, Николас погрузил пальцы в шелковистые пряди ее волос и прижал ее голову так, чтобы она не могла противиться его поцелую. Язык его медленными толчками проник в самую глубину ее рта, словно его мужская плоть в ее горячее лоно.Не прошло и нескольких секунд, как она выгнулась ему навстречу и застонала. Николас едва сдерживал бушующую в нем страсть.И все же он нашел в себе силы оторваться от ее губ и, тяжело дыша, откатился в сторону.Он должен был знать, что она хочет его.Аврора приподнялась на локте. Волосы золотым дождем рассыпались по подушке. Он видел, что она вся во власти желания. Ни одну женщину он не хотел так, как Аврору. Хотел не только телом, но и душой.— Ты no-прежнему будешь утверждать, что нас ничего не связывает?— Это… всего лишь похоть.— Для мужчины четыре месяца без женщины — долгий срок. Но я могу терпеть и дольше. К тому же моя похоть никак не объясняет твоей реакции. Признайся хотя бы самой себе, что ты хочешь получить от меня нечто большее, чем поцелуй.Она поднесла руку к губам, и желание с новой силой охватило его. Николас сжал зубы.Надо уходить, пока искушение не заставило его взять Аврору силой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34