В середине этой долины стоял белый дом, окруженный хозяйственными постройками.
Алистер пришпорил коня, торопясь преодолеть оставшиеся две мили. Левая рука болела от напряжения, он продрог, устал и был рад, что путешествие близится к .концу.
Трехэтажный дом из побеленного камня оказался довольно большим. Можно было предположить, что его надстраивали в разное время. Перед ним был прелестный сад с когда-то расчищенными дорожками и сводчатыми шпалерами, а теперь заросший лавандой, петрушкой и крапивой. Алистер счел его очень трогательным, он представил Изабо маленькой девочкой, бегающей по дорожкам, играющей, смеющейся, вместе с ее братом-близнецом. Мысль о брате вернула Алистера к действительности. На нем плед Кемпбеллов. Как бы его тут не закололи прежде, чем он найдет Изабо.
Он спешился и, не увидев никого вокруг, решительно постучал в дверь. Через минуту, когда он уже снова поднял руку, дверь открылась, и появился старик. Он был в килте и домотканой рубашке.
— Я пришел за Изабо, — без предисловий сказал Алистер.
Старик внимательно его разглядывал, придерживая дверь рукой, и, похоже, мог захлопнуть ее в любой момент.
— А к чему бы вам искать Изабо? — осторожно спросил он.
— Это касается только ее и меня. — Алистер положил руку на дверь. — Теперь позвольте мне войти.
— Ее здесь нет, — быстро произнес старик.
— Не беспокойтесь, я не причиню ей вреда, — заверил его Алистер. — Думаю, она захочет меня увидеть, если вы скажете ей, что я здесь.
Старик смотрел на него с подозрением.
— Говорю вам, ее здесь нет, я не видел их обоих уже шесть месяцев.
Что-то в тоне старика убедило Алистера, что он не лжет. Их обоих. Значит, ему не известно о судьбе брата?
— Мое имя Алистер Кемпбелл, и, полагаю, я должен вам кое-что сообщить. Могу я поговорить с вами?
Когда он как можно тактичнее исполнил свое незавидное обязательство, Дункан Маккензи некоторое время сидел молча, уронив голову на руки. Алистер отвернулся и подошел к окну. Старик плакал, бедняга, но рассказать ему правду было необходимо.
Наконец Дункан поднял голову.
— А что с Бо? Выдумали, она здесь, выходит, тоже не знаете, где она сейчас?
— Нет.
— Когда вы в последний раз видели ее, с ней все было в порядке?
— Да. Я взял ее в плен раньше, чем Куллоден…
— В плен? — Дункан поднялся, взгляд покрасневших глаз стал жестким. — А мне послышалось, вы назвали себя другом?
— Я взял Изабо в плен ради ее собственного блага, старик. Она занялась весьма опасным делом, была захвачена с поличным, можно сказать, тогда я привез ее к себе в Данлосси, чтобы уберечь от беды. Я не бросал ее в темницу, ничего такого, — добавил Алистер, заметив взгляд старика. — Она спасла меня… это долгая история, поэтому я не собираюсь тратить время на рассказ. Изабо сбежала, и я думал, что она здесь. Как видите, я ошибся, но хочу ее найти, а когда найду, привезу домой, к вам.
Плечи у Дункана поникли.
— Ох, Робби, — горестно вздохнул он. — Бо не следовало уходить с ним. Как я теперь расскажу Элис и Мойре? — Старик покачал головой. — Должно быть, это разбило ей сердце, бедная Бо, она присматривала за ним, когда они были детьми. — По щекам у него катились слезы, и он вытирал их пальцами. — Бо старше брата всего на несколько минут, но думала, что вправе им командовать, и командовала. Найди ее, молодой Кемпбелл, если сможешь, и привези домой.
Прошло целых три дня, прежде чем сержант Макленнан опять ввел шатающуюся от слабости, отвыкшую от дневного света Изабо в палатку майора.
Ее посадили на тот же стул, затем сержант по указанию офицера так же связал ей руки за спинкой стула.
Пока он занимался этим, Летбридж критически оглядывал пленницу.
— Вы что-то побледнели, Изабо Макферсон. Похоже, наше гостеприимство не идет вам на пользу.
— Ваше гостеприимство превосходит вашу подлость, — безрассудно сказала она.
Майор улыбнулся.
— Вам следовало подумать об этом до того, как вы связались с изменниками.
Летбридж обошел стул, на котором она сидела, потом еще раз, чтобы, по своему обыкновению, запугать ее.
Наконец он уселся на край стола и, не сводя с нее взгляда, приказал сержанту:
— Оставь нас, жди снаружи, пока я не позову.
Это молчаливое ожидание было невыносимым. Форма Летбриджа, его нарочитая официальность не скрывали холодной угрозы, и каждая частица ее существа трепетала от ужаса. Изабо молила Бога, чтобы майор скорее приступил к тому, что задумал, и быстрее с этим покончил. Она дрожала всем телом… пронизывающий холод камеры, эти бесконечные мили в снегу… она уже едва помнила, что такое быть в тепле.
— Джеми Макнаб — плод твоего воображения, — сказал Летбридж, затем наклонился, открыл ящик стола и достал оттуда маленький тонкий нож. — Я не понимаю шуток, если из меня пытаются сделать дурака, Изабо Макферсон.
Она смотрела на свои колени, чтобы не видеть ни майора, ни его ножа. Она просила у Бога мужества, чтобы противостоять этому человеку, заставить его поверить в ее неведение.
Казалось, прошла целая вечность, пока Летбридж встал со стола и шагнул к ней. Плоской стороной лезвия он нажал ей снизу на подбородок, заставив поднять голову.
— Теперь, я думаю, ты скажешь мне, кто написал письмо?
Изабо услышала какой-то жалобный звук, осознала, что всхлипывает, и крепко сжала губы. Внезапно майор убрал нож с ее подбородка. Она вздрогнула и закрыла глаза в ожидании боли, которую тот наверняка собирался ей причинить, но он только разрезал кожаную ленту, стягивающую ее волосы.
— Очень красивые, — заметил Летбридж и, взяв пучок мягких прядей, чуть ли не любовно пропустил их сквозь пальцы.
Быстрым движением ножа он срезал пряди в дюйме от корней и продолжал свою работу до тех пор, пока весь пол вокруг стула не был усыпан ее локонами.
Изабо едва осмеливалась дышать, боясь, что малейшее движение с ее стороны может спровоцировать его на болезненные действия. Он сделал шаг назад и оценивающе поглядел на нее.
— Ну, а теперь, когда ты убедилась, насколько остро это маленькое лезвие, я полагаю, ты скажешь мне то, что я хочу знать.
Горло у нее сдавило, во рту пересохло. Майор ждал.
Она с трудом сглотнула, и ей все же удалось выговорить:
— Джеми Макнаб. Это был он, я сказала правду. — Острие ножа мгновенно оказалось у ее груди. — Он так назвал себя! Другого имени я не знаю!
Он позволил острию скользнуть к верхней пуговице ее рубашки, которая тут же отлетела. Изабо зажмурилась, чтобы не видеть ненавистное лицо майора.
— Хорошо, что ты меня боишься, — сказал Летбридж, и она почувствовала его дыхание на своей щеке, когда нож опустился к следующей пуговице, — потому что я могу быть очень изобретательным, если потребуется. Тебе известно наказание за измену? — Она кивнула. — Тогда, Изабо Макферсон, как ты думаешь, что они с тобой сделают?
— Они меня повесят, — чуть слышно прошептала она.
Майор выпрямился.
— Громче, пожалуйста. Я не расслышал. Что сделают?
— Повесят. — Слезы, копившиеся в глазах, потекли по щекам.
— Они сделают намного больше, моя дорогая, — улыбнулся он. — Им захочется помучить тебя, пока ты не умерла. — Отлетела следующая пуговица. — Вытянут из тела внутренности, потом начнут бросать их в огонь, кусок за куском, чтобы ты почувствовала запах своего горелого мяса.
Они вырвут у тебя сердце, а если окажутся достаточно умелы и проворны, то сделают это до того, как ты испустишь дух. Такая вот тебя ждет судьба, Изабо Макферсон.
Поскольку рубашка уже распахнулась до самой талии, майор одним рывком сдернул ее с плеч, обнажив Изабо грудь, затем начал медленно вести острием ножа по телу.
Хотя он не ранил ее, не причинил ей боли, зато привел в такой ужас, что у нее перехватило дыхание.
— Можем поэкспериментировать сейчас, — продолжал майор, усиливая нажим, и под ее грудью выступила кровь. — Интересно, что я успею из тебя вынуть, прежде чем ты умрешь. Если я постараюсь входить не слишком глубоко, то успею многое. Давай поглядим, а?
Заставив себя посмотреть на лезвие и струйку крови, текущей из неглубокой раны, Изабо тут же представила свои внутренности, лежавшие на полу, ощутила холод пустоты. Рвота началась так неожиданно, что ее мучитель не успел отскочить.
— Поганая сука! — прошипел он, ударив Изабо по лицу. Затем бросился к кувшину с водой и начал лить ее себе на руки.
В опору палатки легонько постучали.
— Кто это? — коротко бросил майор, и внутрь заглянул сержант Макленнан.
— Депеша от полковника Фицпатрика, сэр.
Летбридж вытер руки, взял послание и быстро пробежал его.
— Очень сожалею, но мне придется отложить нашу беседу, примите мои глубочайшие извинения. — Отвесив Изабо низкий поклон, он вышел из палатки.
Ей не оставалось ничего другого, как ждать, сидя привязанной к стулу и выставив напоказ обнаженную грудь.
Облегчение от ухода Летбриджа портило лишь сознание, что он непременно вернется.
Однако спустя полчаса вернулся не он, а сержант, который, войдя в палатку, старался не смотреть на Изабо, как будто его смущал вид ее обнаженного тела. Когда он развязал ей руки, она тут же крепко стянула на груди рубашку.
— Мне приказано отвести вас назад, — пробормотал сержант. — Если вы подниметесь, мисс…
Изабо считала это маловероятным, но ей так отчаянно хотелось покинуть это место, что, сделав громадное усилие, она поднялась.
Всю дорогу сержант молчал, и она покорно шла с ним.
Единственное, что она сейчас могла делать, это ставить одну ногу впереди другой. Но когда он последовал за ней в камеру, она мгновенно попятилась, не видя никакой причины, которая могла бы привести его в камеру, и стала оглядываться в поисках чего-нибудь для своей защиты.
— Сядьте вот сюда, — указал сержант, но Изабо лишь крепче прижалась к стене. — Приказ майора, мисс. Пожалуйста, сюда.
Он шагнул вперед, и ее охватила паника. Она попыталась увернуться, а когда сержант поймал ее, начала отбиваться. Но силы были неравны, и она не смогла оказать ему достойного сопротивления. Вскоре он подтащил ее к противоположной стене камеры, надел ей на руки кандалы, вмурованные в каменную кладку за ее спиной, потом, не сказав ни единого слова, даже не оглянувшись, вышел из камеры.
Изабо тут же проверила, что он с нею сделал. Она была прикована к стене цепью не больше фута длиной, которая не позволяла ей ни стоять выпрямившись, ни подойти к дренажной канаве в случае нужды. Однако железные кандалы, рассчитанные на мужчину, свободно болтались на ее запястьях, и она попыталась освободить руки, смазывала кожу слюной, тянула изо всех, плача от напряжения, дергала снова и снова… тщетно.
Изабо сдалась. Она чувствовала себя больной, слабой, голова у нее кружилась, так что приковывать ее не было никакого смысла. Это варварство. Неужели они думали, что она действительно может сбежать, преодолев массивную дверь, которая преграждала ей путь к свободе?
Положив голову на согнутые колени, она стала думать об Алистере.
Глава 12
Когда Алистер вернулся в Данлосси, прошло уже шесть дней с тех пор, как исчезла Изабо. Он злился на себя за напрасно потраченное время и умирал от беспокойства за нее, поскольку ее исчезновение подозрительно совпало с отъездом капитана Херстона.
Взяв несколько человек, своих братьев и Патрика, он двинулся тем же путем, какой, по его мнению, должен был выбрать капитан: на запад, но только с южной стороны Лох-Несса.
Конечно, надежды отыскать их следы практически нет. За прошедшую неделю снег выпал и растаял, по дороге прошло слишком много людей. Однако на второй день им повезло, они встретили старую арендаторшу, которая подтвердила, что неделю назад видела здесь отряд англичан и среди них был один не английский солдат, видимо, пленник, судя по тому, как за ним приглядывали. Мужчина это или женщина, она издали не разобрала, но лошадь под тем человеком едва держалась на ногах, и солдаты вели спор, не бросить ли ее.
Поблагодарив женщину, Алистер повернулся к своим людям:
— Они повезли ее в Форт-Огастес.
— Думаю, ты прав, — ответил Айен. В его взгляде мелькнула тень сомнения, возможно, нежелания.
— Я должен ее найти, хотя не рассчитываю, что вы поедете со мной… любой из вас, — прибавил Алистер, жестом указав на всех сразу.
— Я с тобой, — сказал Дональд, — и остальные тоже.
Алистер кивнул.
— Это ваш собственный выбор, но знайте, я ничего от вас не требую. Что касается меня, то я перед ней в долгу за мое спасение.
— Да, — серьезно произнес Дональд. — Мы все тоже благодарны ей за это.
Проезжая тем утром мимо трупа кобылы, хорошо сохранившегося при морозной погоде, Алистер со страхом подумал, что вскоре они могут увидеть бездыханную Изабо. Бессердечный капитан Херстон не будет особенно заботиться о ее удобствах. Если она замедлит их преследование, станет препятствием их желанию поскорее учинить бойню, не возникнет ли у них искушение пристрелить ее, как это бедное животное? Количество почерневшей крови указывало на то, что после смертельного ранения лошадь еще долго боролась за жизнь.
— Это кобыла Изабо, — сказал Алистер, пытаясь скрыть дрожь в голосе. — Несчастное создание продолжало идти, пока его не настигла смерть.
Они пришпорили коней и, нигде больше не останавливаясь, к полудню добрались наконец до форта. Пледы Кемпбеллов позволили им беспрепятственно ходить по лагерю, и они задержались только раз, когда попросили английского солдата проводить их к капитану Херстону.
Молодой человек, который до того стоял, лениво прислонившись к стене форта, моментально выпрямился. Он не заметил их приближения, и ему было стыдно за проявленную невнимательность.
— Капитана здесь нет. Он проходил через лагерь неделю назад, а сейчас, как я слышал, двинулся на север.
— А когда он на прошлой неделе прибыл сюда, была с ним молодая женщина?
— Да, пленная якобитка. Она еще здесь, сэр.
Алистер на миг закрыл глаза. Еще здесь. Не исчезла, не умерла. Он почувствовал громадное облегчение, страх, который постоянно усиливался, с тех пор как он увидел труп лошади, начал исчезать.
— Не скажете, кто у вас отвечает за пленных?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29