Внезапно дверца кареты открылась, и Саутертон сказал:
— Мой человек доставит вас в Эмбермид, а я возвращаюсь в Лондон. Меня не будет два дня. Возможно, три. Но не пытайтесь вернуться в Лондон одна, Индия. Это было бы глупостью. Дарроу сделает все необходимое, чтобы убедить вас остаться в Эмбермиде, и будет строго следовать моим инструкциям. Понимаете?
Она кивнула:
— Да, я вас поняла.
Индия хотела спросить, как виконт собирался добираться до Лондона, но он тотчас же захлопнул дверцу. Немного помедлив, она открыла дверь и выглянула из экипажа. Саутертон стоял у задка кареты и отвязывал огромного вороного жеребца — оказывается, он сопровождал их всю дорогу.
— Осторожнее, мисс! — крикнул Дарроу, сидевший на козлах.
— Успокойтесь, Индия, — сказал Саут, ведущий коня в поводу. — Закройте дверь.
Но на сей раз она не подчинилась. Потому что даже ее терпению были пределы. «Неужели он собирается садиться на него? — думала Индия. — У этого коня такой свирепый вид…»
— Пожалуйста, милорд! — крикнул Дарроу.
В следующее мгновение слуга сбросил вниз седло, и Саут поймал его. Затем Дарроу спустился с козел и стал помогать хозяину седлать жеребца. Индия какое-то время молчала и наблюдала за ними. Потом спросила:
— Как его зовут?
— Грифон, — ответил виконт.
Это мифологическое имя очень подходило коню. Полулев, полуорел — так он и выглядел. Казалось, только пусти жеребца в галоп — и он с легкостью полетит по воздуху.
— Ему подходит это имя, — сказала Индия.
— Подходит? — переспросил Саут. — Но ведь он кроток, как ягненок…
Виконт вставил ногу в стремя и, опершись о луку, без видимого усилия вскочил в седло. Конь же, к удивлению Индии, нисколько не противился.
— Спрячьтесь в карету, мисс Парр, — сказал Саут. — Вам еще несколько часов добираться до Эмбермида, а день холодный, можно простудиться насмерть.
— Да, это создало бы некоторые неудобства, — с улыбкой ответила Индия.
Виконт не ответил и, развернув Грифона, натянул поводья. Несколько секунд спустя всадник исчез за пеленой дождя.
Наконец Дарроу объявил, что они прибыли в Эмбермид. Слуга виконта помог Индии выбраться из экипажа, и она ступила на вымощенную булыжником тропинку, ведущую к коттеджу.
— Идемте, мисс Парр, — сказал Дарроу.
— Подождите минутку, — ответила Индия.
Пусть над крышей домика нависли серые тучи, темневшие с каждым мгновением, пусть дул холодный пронизывающий ветер — для нее это не имело значения; ей хотелось стоять на дорожке, смотреть на коттедж и тешить себя иллюзией, что она вернулась домой.
Коттедж находился ярдах в двадцати от них, за живой изгородью, летом, наверное, покрытой цветами. Островерхая же крыша домика нависала над порогом, от нее падала густая тень, манившая Индию своей таинственностью. Из двойной трубы не шел дым, но она надеялась, что вскоре в камине запылает яркий огонь. К тому же чувствовалась близость моря, и это очень понравилось Индии.
— Здесь прелестно, — сказала она, взглянув на Дарроу. — Вы не согласны? Это ведь собственность мистера Марчмена, верно?
— Да, — кивнул слуга. Он взвалил на плечо один из саквояжей. — Вы можете идти впереди или следовать за мной, мисс Парр, но в любом случае нам пора войти в дом.
— Я пойду впереди, — сказала Индия.
Она зашагала по дорожке, и Дарроу последовал за ней. Оставив саквояж у входа в дом, слуга отправился к экипажу за остальными вещами. Индия же вошла и стала осматриваться. Если не считать холодного камина, коттедж можно было считать готовым к приему гостей. Чехлы с мебели сняли и до блеска отполировали ее. Причем Индии очень понравились качалки, стулья на тонких ножках и небольшой диванчик. Она прошла через маленькую кухоньку в заднюю часть дома и присела на подоконник. Потом легко поднялась по лестнице и осмотрела спальни.
— Я хочу занять зеленую спальню! — прокричала Индия, услышав, как Дарроу топает внизу. — Вы не станете возражать?! А вы будете спать в голубой!
— Прошу прощения, мисс Парр, но для меня есть другая комната, повыше. И я пойду туда, когда приедет милорд. А пока буду спать внизу на матрасе.
— Но в этом нет надобности, — возразила Индия. — Вам будет намного удобнее… — Она осеклась, увидев, что слуга упрямо качает головой. — О; понимаю… Вы опасаетесь, что я попытаюсь сбежать отсюда?
— Нет, я не боюсь этого, мисс Парр Видите ли, мне трудно объяснить… В общем, мне известно, что дамам здесь нравится.
— Дамам? — спросила Индия.
Дарроу кивнул:
— Да, дамам. Помнится, я слышал, как одна из них говорила, что очарована этим коттеджем.
— Очарована? — переспросила Индия.
— Совершенно верно. Приходилось чертовски трудно, когда надо было выкуривать их отсюда. Последняя из дам превратила жизнь милорда в настоящий ад.
— А, понимаю… Тогда не стану ему докучать. — Индия с величественным видом стала спускаться с лестницы. — В таком случае, Дарроу, отнесите ваши вещи в карету. Мы немедленно уезжаем.
И тут уравновешенный и надежный Дарроу упал к ногам Индии в глубоком обмороке.
Глава 7
В этот вечер, собравшись в клубе, они совсем не веселились. И пили очень немного. Поглядывая на Уэста, друзья видели, что известие о смерти отца не вызвало у него глубокой скорби.
— А знаете, — пробормотал Уэст, — на нас смотрят с удивлением.
Истлин осмотрелся и пожал плечами.
— Вероятно, все дело в Сауте. Сегодня у него довольно странный вид.
Виконт нахмурился и спросил:
— Ты намекаешь на пятна грязи на моих сапогах?
Маркиз мог бы упомянуть еще целый ряд признаков, свидетельствовавших о необычайной неряшливости Саутертона, но решил удовольствоваться упоминанием о грязных сапогах.
— Да, верно, грязь на сапогах. И не вздумай сказать, что Дарроу покинул тебя.
— Скорее можно сказать, что это я его покинул, — заметил Саут. Он откинулся на спинку стула и взглянул на носки своих сапог. — Увы, таково временное положение дел.
Истлин сделал глоток портвейна и посмотрел на Нортхема.
— Сегодня ты на редкость замкнут, — сказал маркиз. — Не может быть, чтобы только из-за отца Уэста.
Нортхем с отсутствующим видом провел ладонью по волосам и, покосившись на Уэста, пробормотал:
— Нет, не только из-за этого.
— В таком случае причина в Элизабет? — предположил Истлин. Маркиз тут же поднял руку, предвосхищая ответ Норта. — Нет, не отвечай. Мне не следовало спрашивать. Это не мое дело.
Норт молча кивнул. Потом взглянул на Саута и спросил:
— А где ты был, когда узнал новость?
Саут надеялся, что напряжение и усталость, связанные с его путешествием, останутся незамеченными. Возможно, что человек посторонний ничего не заметил бы, но от друзей виконт не мог что-либо скрыть, как ни пытался. Они слишком хорошо его знали, чтобы предположить, что он ничем не был занят, когда узнал о смерти старого герцога. В особенности этому не склонен был верить Уэст, знавший, сколько усилий приложил Саут, чтобы вернуться в Лондон. И Уэст же, по просьбе друга, распорядился, чтобы привели в порядок коттедж в Эмбермиде.
— Я был на полпути… в другое место, — ответил Саут. — Очень далеко отсюда.
Истлин отхлебнул из своего стакана и спросил:
— Как долго ты пробудешь в Лондоне?
— День, — ответил Саут. — Возможно, два.
Ист кивнул и, понизив голос, проговорил:
— Ты ведь позовешь нас, если возникнет необходимость?
— Если возникнет, — ответил Саутертон. — Я не хотел бы скомпрометировать кого-нибудь из вас.
— Но ты ведь не станешь пересказывать всю историю жизни и правления Генриха VIII? — с усмешкой проговорил Истлин. — Я имею в виду — для того чтобы выпутаться из какой-нибудь сложной ситуации. Не думаю, что смогу перенести это снова.
— Да-да, верно, — подал голос Уэст. — Знаете, воспоминание об этом случае засело у меня в голове… точно гвоздь в заднице.
Друзья с любопытством взглянули на Уэста, и тот проворчал:
— В чем дело? Почему вы так на меня смотрите? Неужели герцог не имеет права говорить о собственной заднице?
— Герцог может говорить, о чем пожелает, — ответил Саут. — Особенно же — о только что полученном титуле, землях и состоянии.
И тут все четверо рассмеялись — впервые за вечер.
На следующий день Саутертон убедился, что у него есть повод повеселиться. Виконт стоял у отделанного зеленым мрамором камина в гостиной Уэста и прислушивался к разговорам, сам же не принимал в них участия. При этом он то и дело поглядывал на часы; ему казалось, что время тянется слишком долго.
Заупокойная служба по отцу Уэста, по общему мнению, невероятно затянулась. И тот факт, что никто не любил старого герцога, делал эту процедуру тягостной для всех присутствовавших. Саут посмотрел на друга, беседовавшего с леди Бентон Рид. Правда, беседа эта скорее походила на монолог. Уэст в основном помалкивал, и чувствовалось, что дама очень его раздражает. В конце концов Нортхем и Элизабет, спасая друга, увели его от назойливой леди Рид. Саут заметил, что они, выразив ему свои соболезнования, собирались отбыть. И казалось, что от супругов веяло ледяным холодом; причем Саут не мог избавиться от ощущения, что холод этот источала Элизабет. Она была бледна, и скорбное выражение на ее лице вполне соответствовало духу церемонии. Однако виконт прекрасно понимал, что скорбит она вовсе не по поводу утраты Уэста. Почувствовав себя виноватым — ведь именно он когда-то свел эту пару, — Саут помрачнел и отвернулся.
Несколько минут спустя виконт отправился разыскивать полковника — тот не присутствовал на службе, но находился в доме, чтобы отдать дань уважения. Саут нашел полковника в кабинете Уэста. Блэквуд сидел в одиночестве, и его тощие ноги прикрывал плед. На лице же было почти такое же выражение, как на лице Элизабет.
Полковник не поднял голову при появлении Саута. Грея руки у пламени камина, он проговорил:
— Ты хочешь мне что-то сказать.
Это был не вопрос, а утверждение.
— Вы, сэр, негодяй, — заявил виконт.
Губы полковника тронула улыбка.
— Если ты понял это только сейчас, значит, я переоценил твои способности. — Он пристально взглянул на Саута. — Или ты только сейчас набрался храбрости сказать об этом?
Саутертон проигнорировал вопрос.
— Элизабет и Норт только что ушли, — сообщил он. — Не могу представить более несчастную пару. И не могу себе простить, что помог свести их.
Полковник Блэквуд негромко рассмеялся.
— В таком случае ты должен радоваться тому, что твое участие ограничивалось всего лишь маленькой ролью. Хотя должен заметить, что их брак — твоя идея. Тебе следовало бы это признать.
— Признать? — Саут покачал головой. — Я никогда это го не признаю. Их брак — ваша затея. И такой брак — при говор на всю жизнь.
— А ты можешь не считать себя ответственным? — спросил Блэквуд.
Саутертон опустился на банкетку рядом с креслом полковника. Он все-таки не мог считать себя совершенно непричастным к этому браку.
— Я видел, как Элизабет провожала вас сюда. Это была тайная встреча аудиенция?
— Что-то вроде того. Она хочет, чтобы я освободил Нортхема от обязательств. Конечно, я отказал ей. Нортхем не потерпел бы ее вмешательства, если бы узнал, что она хлопочет за него.
— Так он все еще ищет Джентльмена Вора?
— Да.
Саутертон кивнул. Потом вдруг пробормотал:
— Неужели я прежде не называл вас негодяем?
Полковник усмехнулся:
— В лицо — никогда.
— Но почему? Не понимаю… — Саут пожал плечами. — Ведь я так часто мысленно называл вас негодяем.
Блэквуд с невозмутимым видом проговорил:
— Меня бы гораздо больше обеспокоило, если бы такая мысль не приходила тебе в голову. И не думай, что я вызову тебя на дуэль за оскорбление. Но если бы ты назвал меня калекой, то я стер бы тебя в порошок. — Полковник снова усмехнулся и, внимательно посмотрев на виконта, проговорил: — А теперь расскажи мне, что ты сделал с мисс Парр. Она ведь с тобой, не так ли?
— Она с моим человеком и в безопасности.
— Ты мог бы предупредить меня. — В голосе полковника послышались нотки неодобрения. — Кто еще знает об этом?
— Только Уэсту известно, что я пожелал воспользоваться его коттеджем в Эмбермиде. И он заверил меня, что там все будет готово к нашему прибытию. Возможно, у него и есть какие-то догадки насчет личности моей спутницы, но он ничего мне о них не сказал.
— Полагаю, он удивился бы твоему поступку, если бы узнал, что ты сделал. Ты сам проводил ее туда?
— Нет. Мне стало известно о смерти Уэстфала, и я вернулся в Лондон. Но Дарроу получил мои инструкции. Впрочем, мисс Парр не имела намерения бежать, когда я ее оставлял. Не думаю, что могло случиться нечто такое, что изменило бы ее планы.
— Если она и проявила покладистость, то только потому, что ты не вступил с ней в открытый конфликт.
Саут кивнул. Следовало отдать должное полковнику — он умел излагать факты ясно и убедительно.
— Все это верно, но к чему вы клоните? И откуда вам стало известно, что она со мной?
— Видишь ли, твое отсутствие было замечено после того, как Уэст послал тебе записку. Кроме того, мисс Парр не появилась в театре. Затем ты вернулся, а она так и не появилась. Мне сообщили, что зрители бурно выражали неудовольствие и едва не сожгли театр. Думаю, на следующий вечер будет еще труднее удержать их от крайностей.
Но Индия Парр не должна была появляться в «Друри-Лейн» еще довольно долго, поэтому Саутертон предпочел бы, чтобы ее восторженные поклонники нашли для себя другой способ развлекаться.
Полковник, внимательно наблюдавший за виконтом, неожиданно спросил:
— Ты полагаешь, она сохранила бы популярность, если бы поклонники узнали о ее предательстве?
— Но совершила ли она предательство?
— Есть доказательства, — сказал Блэквуд. — И кое-какие ты сам собрал за несколько последних недель. Во-первых — Кендалл. Потом — дело леди Маккуэй-Хауэлл и испанского консула. А в прошлом году, после открытия дебатов в парламенте, было совершено покушение на жизнь принца-регента. Так вот, мне известно, что мисс Парр причастна ко всем этим событиям.
Виконт молчал. Полковник тем временем продолжал:
— Во всяком случае, она что-то знает, но боится рассказать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38