Миллисент подняла голову и увидела, что в дверях стоит Эмери и с удивлением смотрит на собаку, устроившуюся у Миллисент на коленях.
– Значит, хозяин дома наконец-то признал вас, – улыбнулась Эмери.
– Кажется, да. С сегодняшнего дня мы с Гамлетом вступили в новые отношения.
– Уж давно пора бы. – Эмери немного помолчала, а потом спросила с любопытством: – Что-то случилось с вашими платьями, мисс?
Миллисент взглянула на раскрытый гардероб и на платья, лежащие на кровати. Она улыбнулась.
– Нет, все в порядке.
– Леди Беатриса хочет вас видеть.
Миллисент насторожилась. Боже мой, тетка, наверное, уже прочла статью, а Миллисент так еще и не решила, что ей сказать, как объяснить.
Она на мгновение прижала к себе Гамлета и почувствовала, как ровно бьется у него сердце.
– Скажите, что я сейчас приду.
– Да, мисс. Миледи в парадной гостиной.
Миллисент уставилась на Эмери:
– Что?!
Та улыбнулась.
– Да, мисс. Миледи сказала, что ей надоела ее спальня. Мы с Филлипсом помогли ей спуститься вниз, чтобы она могла посидеть в гостиной пару часиков. Она так рада.
– Еще бы. Скажите, что я сейчас спущусь.
– Слушаю, мисс. Прислать к вам Гленду, чтобы она помогла вам с платьями?
– Спасибо, но этим мы займемся позже.
Эмери ушла, а Миллисент еще раз прижала к себе Гамлета, а потом сняла его с коленей. Поднявшись и посмотрев на него, она сказала:
– Судя по всему, твоя хозяйка поправляется. Можно не сомневаться, что я пробуду здесь недолго.
Гамлет тявкнул.
– Означает ли это, что ты обрадуешься? Или загрустишь? – спросила она у спаниеля.
Тот пролаял дважды. Миллисент улыбнулась.
– Будем считать, что загрустишь.
Через пару минут Миллисент вошла в гостиную. Тетя Беатриса, одетая в темно-зеленое платье, сидела на диванчике с необычайно счастливым и здоровым видом. Отечность ее лица полностью исчезла, от синяков не осталось и следа. Она сидела так прямо, что никто не подумал бы, что она еще не может ходить без посторонней помощи.
– Вы замечательно выглядите, тетя Беатриса.
– Спасибо, дружочек. Я больше просто не могу по целым дням оставаться в постели. Впервые за долгое время я наконец-то чувствую себя хорошо. Мною столько всего пропущено в этом сезоне. Сейчас я уже готова вернуться к своим обязанностям и собираюсь спускаться вниз каждый день, пока не смогу сама выезжать.
– Это хорошая новость. Судя по вашему виду, ждать остается недолго. – Миллисент заметила, что газета, которую она скомкала и бросила на пол, теперь лежит расправленная у тетки на коленях. По безмятежному выражению теткиного лица было ясно, что она еще не читала статью.
– Тетя Беатриса, у меня тоже есть новости, но, к сожалению, не такие хорошие.
– Что такое? Ты узнала еще что-то о леди Хиткоут?
– Нет. Это обо мне.
Она взяла газету, развернула и протянула тетке:
– Прочтите вот это.
В крайнем удивлении тетка пробежала глазами напечатанное и взглянула на племянницу:
– Что это такое? Я этого не одобряла.
Миллисент сказала спокойно:
– И я этого не писала.
– Еще бы. Можно подумать, что девица, выбежавшая из дома лорда Данрейвена, – ты. – Тетя Беатриса посмотрела на нее поверх газеты. Потом широко раскрыла глаза. – Но ведь это же не ты? Скажи, ведь ты не была в доме лорда Данрейвена на рассвете?
– Была.
– Миллисент! – Тетка всплеснула руками, и газета перелетела через спинку дивана.
– Тетя Беатриса, я могу объяснить.
– Как? Ничего ты не можешь! Никакие объяснения здесь неприемлемы. О Господи. О Господи. Прошу тебя, скажи, что это неправда.
Миллисент молчала, но расстроена она не была. Она не испытывала сожалений о том, что сделала, и не сомневалась, что сделала бы это снова.
– Да скажи же что-нибудь!
– Это правда, я там была.
– Силы небесные! – И Беатриса принялась обмахиваться рукой.
– Лорд Данрейвен предложил промыть мою рану, прежде чем привезти меня домой, и я согласилась. – К счастью, то была правда, а большего тетке знать не надо.
– О Боже, Боже мой! Твоя мать никогда не простит мне этого! Разве я не говорила тебе, чтобы ты не позволяла лорду Данрейвену скомпрометировать себя? Ну да ладно. Я знаю, что делать. Придется ему жениться на тебе. Это единственный выход.
– Нет, тетя Беатриса. В этом нет необходимости.
– Вот именно, есть.
– Я не хочу об этом и слышать. У меня не было времени все решить, но...
Громкий стук заставил Миллисент замолчать, но он же заставил Гамлета с лаем помчаться к двери.
– Господи, я не знаю, кто это, но сейчас мы не принимаем. О Боже! Мне следовало бы знать, что ты слишком молода и невинна, чтобы справиться с лондонскими молодцами, особенно с лордом Данрейвенрм. Во всем виновата я.
– Тетя Беатриса, пожалуйста, не расстраивайтесь из-за меня. Я же не расстраиваюсь.
Когда в комнату вошел Филлипс, Миллисент отошла к окну, чтобы подождать, пока он подаст тетке карточку визитера. Нужно убедить тетю Беатрису, что ее нельзя выдать замуж насильно, даже за того, кого она любит.
Но вместо того чтобы подойти к леди Беатрисе, Филлипс подошел к Миллисент и сказал:
– Прошу прощения, мисс. Лорд Данрейвен говорит, что у него нет при себе карточки, но он должен поговорить с вами немедленно.
У Миллисент подкосились ноги и перехватило дыхание.
Чандлер пришел.
После того как она отвергла его, отказалась его видеть, он пришел. Сердце у нее в груди расширилось. Но нет, она не может его принять. Она не станет заставлять его жениться на ней.
– Проводите милорда сюда, – заявила Беатриса.
– Нет, постойте, тетя. Я не хочу его видеть.
– Ну так я хочу.
Однако Чандлер не стал дожидаться, пока о нем доложат, – он вошел в гостиную, держа в руке шляпу и перчатки. Вид у него был такой уверенный, такой дерзкий, что сердце у Миллисент остановилось.
– Леди Беатриса. – Он поклонился и поцеловал ей руку. – Вы прекрасно выглядите.
– Благодарю вас, милорд, – натянуто сказала она. – Вы – именно тот, кого мне хотелось видеть.
Миллисент так и осталась стоять у окна, не в состоянии подойти к Чандлеру на своих вдруг ослабевших ногах. Она ликовала, она была в восторге оттого, что он пришел увидеться с ней; ничего ей так не хотелось, как броситься к нему в объятия, но она должна была оставаться при своем решении не заставлять его жениться на ней.
Чандлер повернулся к ней:
– Мисс Блэр.
– Лорд Данрейвен, – дрожащим голосом приветствовала его Миллисент.
– Прошу извинить меня за вторжение, но у меня есть особые причины прийти к вам сегодня.
– Я думаю, – насмешливо бросила леди Беатриса.
Миллисент сделала к нему шаг.
– Не продолжайте, Чандлер. Прошлой ночью я все... вам объяснила. Нам больше нечего сказать друг другу. Думаю, вам лучше уйти.
Он не сводил с нее глаз.
– Я так не считаю, Миллисент. Нам многое нужно обсудить, но сначала я должен позаботиться о самом важном. Я привез с собой одну особу, которая хочет вас видеть.
– Право же, лорд Данрейвен, вы позволяете себе слишком много. Прийти, не договорившись заранее, да еще привести с собой гостя, – сказала леди Беатриса. – Это выходит за все рамки.
– Да. – Присоединила и Миллисент свой голос к укорам тетки. – Боюсь, сейчас неподходящее время видеться с кем бы то ни было.
Чандлер улыбнулся, улыбка осветила его глаза – казалось, в них просияло солнце.
– Думаю, что этого посетителя вы не откажетесь принять.
Он подошел к двери и сделал приглашающий жест. В комнату вошла мать Миллисент.
Глава 21
«Любовь утешней солнца после ливня» – и Лондон тоже утешается тем, что еще один великолепный сезон подходит к концу.
Лорд Труфитт
Из светской хроники
Миллисент просто отказывалась верить своим глазам.
– Мама, – прошептала она.
Тетя Беатриса была изумлена не меньше.
– Дороти?
Гамлет залаял.
– Да, это я! – воскликнула Дороти, и чудесная улыбка осветила ее лицо. – Впервые в Лондоне за двадцать с лишним лет.
Мать словно вплыла в комнату на руках Чандлера. На ней было модное дорожное платье и соответствующая ему шляпа с рюшами цвета темной сливы. Она посмотрела на Гамлета, который подпрыгивал на коленях у Беатрисы и продолжал лаять.
– Ах ты Господи, какой маленький защитник!
Чандлер отошел от гостьи, а та с недоумением посмотрела на Миллисент.
– Что же, дочь обнимет меня или так и будет стоять и молчать?
– Конечно! – Миллисент подбежала к матери и крепко обняла ее, а потом расцеловала в обе щеки. – Как я рада видеть вас, мама. Просто я так удивлена и обрадована, что не могу найти слов.
– И я рада видеть тебя, дорогая. Вид у тебя чудесный. – И она нежно погладила дочь по щеке. – Полагаю, жизнь в Лондоне пошла тебе на пользу.
Потом Дороти посмотрела на Чандлера и неожиданно подмигнула. Подмигнула? Что же это такое? Что сделал Чандлер с ее матушкой и что он ей рассказал?
–Как вы здесь оказались, мама? Почему вы приехали? И как вы встретились с Чандлером? – Вопросы возникали в голове у Миллисент с такой скоростью, что она не успевала их задавать.
– Филлипс, унесите Гамлета наверх, – велела леди Беатриса, отдавая дворецкому лающую собаку. – Столько всяких событий, что он никогда не успокоится.
Мать Миллисент пропустила мимо ушей все вопросы дочери и обратилась к золовке, едва только Гамлета сняли с ее коленей.
– Как вы, дорогая Беатриса? Сколько же мы с вами не виделись? По меньшей мере лет десять – двенадцать прошло с тех пор, как вы в последний раз побывали у нас. Вы выглядите великолепно. Наверное, приезд Миллисент оказался именно тем укрепляющим лекарством, которое вам было нужно. – И она наклонилась и расцеловала пожилую леди в обе щеки.
– Спасибо, Дороти, но в настоящий момент я немного ошеломлена.
– Я тоже, – сказала Дороти. – Но лорд Данрейвен все мне объяснил.
– Все? – одновременно спросили Миллисент и Беатриса и посмотрели друг на друга.
– Да, полагаю, – сказала Дороти, переводя взгляд с Миллисент на Чандлера.
– Мама, вы видели вечернюю газету? – спросила Миллисент, все еще пытаясь понять, почему мать оказалась в Лондоне.
– Конечно, нет, дорогая, мы только что приехали в Лондон – и сразу же сюда.
– И приехали очень вовремя. Филлипс, принесите гостям чаю и бренди, – сказала леди Беатриса, прежде чем дворецкий успел выйти. – А когда вернетесь, дайте мне мое лекарство. Кажется, мне нужно поддержать силы.
Чандлер уверенными шагами подошел к Миллисент. Его синие глаза так внимательно всматривались в нее, что это походило на ласку.
– Я же говорю, что нам нужно многое обсудить, – тихо сказал он. – Теперь вы со мной согласны?
Сердце у нее бешено забилось.
– Пожалуй, да.
– Вы готовы к разговору?
– Можете не сомневаться, сэр. Думаю, вы должны мне многое объяснить.
На лице Чандлера появилось странное выражение.
– Может быть, лучше выйдем в сад, и пусть ваша матушка и тетя возобновят свое знакомство.
– Полагаю, это превосходная мысль.
Получив разрешение матери прогуляться с лордом Данрейвеном, Миллисент прошла с Чандлером в заднюю часть сада. Там они уселись на скамью рядом со статуей. Легкий ветер шевелил их волосы, и солнечные лучи зажигали в них сверкающие блики.
Чандлер сел на скамью, держась на почтительном расстоянии от Миллисент, но она отчетливо ощущала его тепло и силу, даже не прикасаясь к нему.
Чуть раньше, у себя в спальне, Миллисент готовилась к тому, что она будет объектом скандала, но она не ожидала появления Чандлера и матери.
Она решила, что первый вопрос, который ей нужно задать, будет таким:
– Это вы обменяли мой материал для раздела лорда Труфитта в «Дейли ридер» на ваш собственный?
– Вы во второй раз упоминаете эту газету. Я уже два дня не видел вообще ни одной газеты и не знаю, о чем вы говорите.
Миллисент ему поверила. Она вовсе не думала, что он способен на такой низкий обман, но зачем он явился в дом ее тетки вместе с ее матерью?
– Что имела в виду моя мать, когда говорила, что вы ей все рассказали?
– Я действительно рассказал ей все – все, что касается ее. Я не говорил, что вы оставались наедине со мной в моем доме, так как об этом знать ей ни к чему.
– Боюсь, очень скоро она узнает об этом. Сбылись мои худшие опасения.
– О чем вы говорите?
– Кто-то видел, как я вышла из вашего дома рано утром, и вся история опубликована сегодня в разделе лорда Труфитта.
Негодование омрачило лицо Чандлера.
– Вы уверены?
– Я сама прочла это несколько минут назад.
– Но как это могло случиться, черт побери?
– Понятия не имею. Мы с тетушкой как раз обсуждали это, когда вы вошли. Наверное, кто-то видел, как я уходила от вас. И написал об этом, сумев каким-то образом заменить мою статью. Могу только предположить, что кому-то в редакции «Дейли ридер» хорошо заплатили за подмену.
В глазах Чандлера мелькнула догадка.
– Кажется, я знаю, кто это сделал.
– Кто?
– Лорд Хиткоут.
Миллисент ахнула.
– Это вполне правдоподобно. Но почему вы думаете, что он там был?
– Он пришел ко мне вскоре после вашего отъезда. Наверное, он видел, когда вы выходили.
– И что ему было нужно?
– Он принес ворона и сказал, что нашел все, что украла его жена. Лорд Хиткоут попросил меня похлопотать об освобождении его жены, поговорив с властями в ее пользу. Признаюсь, я был в ужасном настроении после вашего ухода, такого неожиданного, когда мы ни о чем не успели договориться. Не помню, чтобы его просьба вызвала у меня сочувствие.
Миллисент покачала головой.
– Конечно, это он. Я должна была бы сама заподозрить его. Он, вероятно, дал кому-то в редакции взятку, чтобы заменить мой текст своим собственным.
– Ему известно, что вы занимались этим разделом?
Миллисент поколебалась – в чем можно признаться Чандлеру и что он уже знает.
– Да. Он и его жена – единственные, кому известно, что моя... что я и есть лорд Труфитт. Но теперь все это не имеет значения. Мне важно узнать, как вы встретились с моей матерью.
Лицо у Чандлера стало задумчивым.
– Я приехал к ней домой.
– Чандлер, сейчас не время для игры в вопросы.
– Почему? Вы так хорошо в нее играете.
Миллисент не сводила с него глаз.
– Это серьезно. Я никогда не называла вам фамилии моей матери. Как же вы узнали, где она живет?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33