Джек улыбнулся. Наверное, они сочиняли тут свою пьесу о Тремонтах.Он задумался, что девушки написали бы о нем… Вряд ли они назвали бы его героем, но, без сомнения, безумным, как все Тремонты, лежащие здесь.– Джек, – прошелестел тихий шепот, теплой волной омывший его сердце.Миранда. Обернувшись, он увидел ее. Она стояла почти рядом. Он так погрузился в свои мысли, что даже не заметил ее появления.– Как ты? – Она подошла и взяла его за руку, сплетая его пальцы со своими. Вливая в него жизнь. – Лорд Клифтон выглядит совершенно потерянным, поэтому я решила, что и тебе не лучше.Джек прикрыл глаза, он не мог говорить. Но ирония момента не ускользнула от него. У его ног лежит Малколм, горе от потери друга почти невыносимо. Но в жарких объятиях Миранды он находил приют, надежную гавань. В те благословенные часы он забыл о боли, забыл о своих обязанностях, жертвах, которых потребовала жизнь в Тислтон-Парке, на тайном фронте войны, которая грозила поглотить все, что он любил.Нет, он запрет ворота, закроет потайные ходы, больше никогда не зажжет сигнальную лампу. Он будет хранить и беречь эту женщину, даже если это станет последним делом в его жизни.– Я был глупцом, думая, что создан для такой жизни, – сказал он Миранде. – Я убил его, словно сам нажал на курок.– Нет, Джек, это неправда, – покачала головой Миранда, – и ты это знаешь. – Она сжала его ладонь.Отмахнувшись от ее уверений, он продолжал:– Я гублю все, к чему прикасаюсь. Наверное, я проклят, как любит говорить мой братец. Посмотри, что я сделал со своей жизнью. Я погубил тебя. Если бы я тогда не обознался, ты сейчас была бы графиней Оксли. – Джек осмелился поднять на Миранду глаза и увидел на ее лице презрение.Он не ошибся. Брови возмущенно поднялись, рот сжался в твердую линию.– Графиня Оксли? – взорвалась Миранда. – Джек Тремонт, ты действительно сумасшедший. – К его удивлению, она рассмеялась, да так, что из глаз потекли слезы. – Не смей думать о том вечере с сожалением. – Она положила его руку себе на грудь. – Ты хоть когда-нибудь видел графа Оксли?Пожав плечами, Джек кивнул.– И что ты о нем скажешь? – Не дождавшись его ответа, Миранда продолжила: – Ты можешь представить меня в его постели?Волна жгучей ревности, под стать недавно бушевавшему шторму, захлестнула его. Оксли? Прикасается к Миранде?– Я тоже так думаю, – сказала она. – Ты спас меня в тот вечер.– Но мне показалось, ты назвала меня никчемным повесой.– Ты им и был. – Миранда потянула его за руку, уводя от могил, от смерти, от прошлого. – Но я знала, что в тебе живет кто-то еще.– И кто же это? – осмелился спросить Джек.– Герой, – ответила Миранда и, открыв его ладонь, положила в нее пуговицу.– Твоя таинственная пуговица, – сказал он, не понимая, почему Миранда хочет отдать ее.– Твоя пуговица. Джек ничего не понял.– Эта пуговица в тот вечер оторвалась от твоего сюртука. Я увидела ее на полу и подняла, когда мать потащила меня прочь. Я берегла ее все эти годы. Хранила, потому что знала, что в тот момент я встретила мужчину моей жизни. – Она улыбнулась. – Ты же знаешь, я слишком практична и могу влюбиться только в героя, не меньше.Джек взял пуговицу, которая давно интриговала и дразнила его. Вспомнив, что сказал, когда увидел ее впервые, Джек понял, что был прав – она принадлежала болвану.– Я не герой. И не имею намерений им притворяться.– Извини, но я с тобой не согласна, – возразила Миранда. – Леди Джозефин рассказала мне, как прошлой зимой, когда никто не осмеливался пуститься в плавание, ты украл у сэра Норриса яхту и вышел в открытое море, чтобы доставить домой Клифтона и Темпла.– И чуть не утонул.– Но ты рискнул и добился успеха. Бердуилл рассказал, что ты почти все ночи проводил в башне, наблюдая за кораблями, и посылал отчеты в Адмиралтейство. Что ты спас множество жизней и помог кузену Темпла, капитану Данверзу, захватить много французских военных кораблей.Джек молча пожал плечами.– Что три месяца назад, когда Малколм пытался вернуться к Клифтону в Испанию, ты нанял ему корабль в Гастингсе. И полтора месяца вам с Бердуиллом и Бруно нечего было есть.– Зато у нас был полный погреб, а с хорошим вином и пустую овсянку можно проглотить.Миранда просияла, ее улыбка согрела его сердце.– Ты не бросишь работу из-за меня. На карту поставлена не одна жизнь.– Нет, – тряхнул головой Джек. – Я сделал все то, о чем ты сказала, но я все время боялся. Меня все время терзал страх провала. Эта жизнь сводила меня с ума.– Тогда тебе нужно немного отдохнуть, – сказала Миранда.Джек знал, о чем она говорит.– Никогда. Если ты думаешь…– Хочу и буду, – перебила его Миранда. – С твоего согласия или без оного. Думаю, леди Джозефин сможет представить меня своему отвратительному мистеру Пимму, и тогда я предложу свои услуги вместо тебя.– Нет, не будешь, – ответил Джек, обретая прежний темперамент. – Я запрещаю.– Вздор! – фыркнула Миранда, в точности копируя леди Джозефин. – Я буду этим заниматься, с твоей помощью или без нее.– Но почему, Миранда? Почему ты этого хочешь, когда видела, какой ценой дается эта работа?– Ради нас, – ответила она со страстью, которая зажгла огонек в его сердце.Крошечная искра начала разгораться.– Какое будущее ждет наших детей, если мы ничего не сделаем? Если не станем бороться с грозящим нам тираном? – Она указала на оставшиеся позади могилы Тремонтов: – Ты думаешь, их жертвы были напрасны? Лорд Даглас помогал снаряжать корабли во время Столетней войны. Петиция Тремонт укрывала роялистов и мешала попыткам предков сэра Норриса пособничать Кромвелю. Ты сильное и благородное звено в этой цепи и должен исполнять свой долг.Глянув Миранде в глаза, Джек увидел в них страсть.Черт, похоже, она настолько лишилась рассудка, что поверила в него. И ее вера, ее преданность разжигали огонь в его сердце.Но она сказала что-то еще.«Наших детей».Джек огляделся и увидел Тислтон-Парк глазами Миранды. Дом, надежная тихая гавань в бурном мире. Зеленые лужайки. Смех детей.Джек обнял ее и притянул к себе.– Я не смогу справиться с этим один.– Конечно, – ответила Миранда. – Никто этого от тебя и не ждет. У Темпла есть его Диана. У Малколма был брат. И ты нужен мне, как я нужна тебе.Миранда прижалась головой к его груди, и он ей поверил. Поверил в свою судьбу, в их общее будущее, в счастливый смех их детей.Детей? Джек снова посмотрел на Миранду, вспомнив, как они провели утро.– Черт! – пробормотал он. – Нам нужно пожениться.Вместо того чтобы обидеться на лишенное всякого романтизма предложение, его практичная нареченная облегченно вздохнула:– Слава Богу! Я так надеялась, что ты не забудешь и не передумаешь.Рассмеявшись, Джек наклонился поцеловать ее. Крепко и страстно, позволив сердцу петь от счастья, от радости любви. Но вскоре им помешали.– Вот вы где, Тремонт! Джек сердито нахмурился.– Сэр Норрис? Чем обязаны удовольствию видеть вас? – сказал он, не скрывая раздражения.– Скорее это для меня удовольствие, – ответил баронет, махнув рукой четырем огромным парням, которые внушили бы страх даже Бруно.– В чем дело, сэр? – потребовал ответа Джек, заслоняя собой Миранду. Глянув на дом, он увидел, что через лужайку быстро шагают Темпл и Клифтон.– Я пришел арестовать вас, – объявил сэр Норрис.– Пора прекратить эту чепуху, – возмутился Джек. – Если уж кого и надо посадить в тюрьму, так это вас за убийство Малколма Грея.Упрямый баронет покраснел, но стоял на своем, правда, соблюдая вежливость.– Вы бежали из королевской тюрьмы, взломав двери, и вчера угрожали мне, верному слуге его величества, во время исполнения долга. Я мог бы вас повесить, но, учитывая… скажем так, ваши заслуги, я подписал ордер на ваш арест. – Он подал Джеку бумагу.– Тридцать дней! – воскликнул Джек. – Вы не можете запереть меня на целый месяц.Он отдал документ Темплу, тот, просмотрев содержание, передал бумагу Клифтону.– Чертов болван! – вспылил Джек. – Вы не можете меня арестовать.Сэр Норрис важно выпятил брюшко.– Именно могу, и я это сделаю. – Он наклонился ближе. – Неужели вы не понимаете, Тремонт, что я должен это сделать? Что подумают, если я, судья, позволю вам остаться безнаказанным? Мои собственные подчиненные перестанут выполнять мои приказы. Вы понимаете, о чем я говорю?Обернувшись, Джек увидел, что Темпл одобрительно кивает.– Я вас понимаю, сэр Норрис, – сказал маркиз. – Положение чертовски затруднительное. Но похоже, это верное решение.Джек задохнулся от возмущения. Его друг совсем рехнулся?– Темплтон, как ты можешь соглашаться с этим… – Он удержался от того, чтобы сказать с «этим дураком», и закончил: – С этим типом? – Сунув руку в карман, Джек вытащил пулю, которую Бердуилл извлек из груди Малколма. – Вот доказательство, что в камере должны сидеть вы, сэр Норрис. Эта пуля настигла отважного и благородного человека. И расплачиваться за это должны вы, а не я.Взглянув на лежащий на ладони Джека кусочек металла, сэр Норрис покачал головой:– Она не английская.– Что значит – не английская?– Пуля не мушкетная. Мои люди такими не пользуются, – ответил сэр Норрис.Подошла Миранда и, к досаде Джека, сказала:– Она не английская, Джек. Это французская пуля. Для пистолета.Джек посмотрел на Темпла и Клифтона. Они пришли к такому же выводу.– Марден, – сказал Темпл.Джек покачал головой. Значит, этот негодяй в ту ночь сидел в башне, поджидая их. И воспользовался огнем береговой охраны, чтобы взять реванш.– Я найду всех, кто помогал ему, и заставлю их заплатить, – поклялся Джек и повернулся к сэру Норрису. – Должен извиниться перед вами, сэр. – Нужно уладить размолвку с соседом и помочь Клифтону и Темплу осуществить их планы.– Вы можете сделать это из своей камеры, – ответил баронет.– Вы все-таки хотите арестовать меня?– Конечно, – сказал сэр Норрис. – Я должен наблюдать за порядком, и, если позволю вам уйти от правосудия, любой мошенник решит, что ему это тоже удастся. – Он махнул рукой своим помощникам, чтобы они увели Джека.Тот повернулся к друзьям:– Сделайте что-нибудь!Темпл и Клифтон лишь плечами пожали.– Если сэр Норрис запрет тебя, это подтвердит твою сомнительную репутацию в обществе, – убеждал его Темпл, – и поможет замаскировать твою работу.Клифтон согласно кивнул:– Помню, Малколм однажды два месяца просидел в тюрьме за воровство, лишь бы не выдать себя. Такая у нас работа.– Но я собирался жениться на Миранде, – тряхнул головой Джек.Она взяла его за руку, присоединив к его возражениям свой голос:– Мы не можем пожениться, если Джек будет в тюрьме. Темпла это скорее позабавило, чем убедило.– Что ж, думаю, за тридцать дней викарий успеет огласить имена вступающих в брак, а у мисс Мабберли будет время подготовить свадьбу. – Темпл кивнул сэру Норрису: – Уводите.Миранда пыталась встать на пути у подручных сэра Нор-риса, но Темпл оттащил ее в сторону.– Как вы могли это допустить? – набросилась она на маркиза.Темпл рассмеялся:– Когда-нибудь вы меня за это поблагодарите. Ему нужно время, чтобы обдумать свое будущее, ваше общее будущее, мисс Мабберли. Арест удержит его от поспешных и сумасбродных попыток восстановить свое доброе имя.Прижав руки к груди, Миранда смотрела, как отвратительный сэр Норрис уводит ее возлюбленного в тюрьму.– Если он через месяц передумает жениться на мне, вы оба мне за это ответите, – сурово посмотрела она на маркиза.Он рассмеялся.Темплтон, один из лучших агентов разведки, знал, что такое страх. Когда маркиз повернул к дому, Миранда услышала, как он негромко сказал Клифтону:– Слава Богу, она на нашей стороне. Эпилог Джек взад и вперед шагал по тюремной камере. За месяц, проведенный в крошечном помещении, он чуть с ума не сошел. И главным образом от того, что не мог проводить ночи с Мирандой. Она, как и обещала, приходила к нему каждый день. Рассказывала о переменах в Тислтон-Парке, о сокровищах, которые они с девочками обнаружили на антресолях и в погребах, и, шепотом, об агентах, которых принимали и отправляли.Каждый день Джек притягивал Миранду к себе, насколько позволяли толстые металлические прутья тюремной решетки, и целовал. Целовал так, что у нее подкашивались ноги, и она выходила из тюрьмы с обворожительной улыбкой на всегда искушающих, соблазнительных губах.Но сегодня истекал срок его заключения. С минуты на минуту должен появиться сэр Норрис и выпустить его на свободу.И тогда между ними не будет решетки.Джек долгий месяц мечтал об этом дне, когда никто и ничто не помешает им ночью.Черт побери… днем, если дело касается этого. Судя по той просьбе, что она прошептала ему вчера на ухо, Джек сомневался, что Миранда станет возражать.Снаружи донесся скрип колес. Джек остановился и прислушался.Карета остановилась у здания тюрьмы. Сэр Норрис! В назначенный час. И к тому же прибыл в карете. Пытается придать этой насмешке над правосудием официальный вид.Теперь, когда баронет узнал правду о Тислтон-Парке, он стал постоянным гостем. Предлагал удобные места для высадки на берег, сообщал имена своих многочисленных партнеров в Кале, словом, всячески выражал готовность послужить королю и отечеству. Джек уже подумывал, не отправить ли сэра Норриса вместе с Темплом во Францию.Это будет хорошим наказанием маркизу за то, что поддержал намерение сэра Норриса арестовать Джека.Но в дверях появился не коротенький пухлый баронет, а высокий величавый мужчина. Оглядев чистенькую, но маленькую тюрьму, он презрительно фыркнул.Джек отпрянул.– Паркертон!– Я рад, что ты узнал меня, – сказал брат Джека, входя в помещение так, будто это лондонский салон: вскинув нос и поигрывая тростью.Паркертон был настоящим герцогом, в этом его никто не мог превзойти.– Какого черта ты тут делаешь? – спросил Джек.Хотя все остальные члены семьи раболепствовали и лебезили перед герцогом, Джек никогда не мог заставить себя склониться перед занимавшим высокое положение братом.– Думаю, лучше спросить, что тут делаешь ты. – Паркертон огляделся и снова фыркнул: – Хотя это неудивительно. Мама всегда говорила, что в один прекрасный день ты поставишь всех нас в крайне неприятное положение.Джек подавил приступ раздражения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34