Это имеет какое-то отношение к Парящему Орлу, да?Раздражение, звучавшее в голосе отца, вернуло его к действительности. Касс нахмурился. В нем уживались два человека. С одной стороны, он был Кассом Томасом, сына своего отца, а с другой — Бледнолицым Волком, настоящим кайова.— Касс!— Какое это имеет значение? — Голос Касса бы бесстрастным. — То, что случилось при встрече с Пьюрити Корриган, было ошибкой как с их стороны, так и с моей. Нам лучше всего об этом забыть.— А если я не хочу об этом забывать? — Тон Джека был холодным.— Это решать тебе и Стэну Корригану. — Касс сделал паузу. — Ты говорил, что обязан ему жизнью.— Они едва не убили тебя!— Нет. Смерть мне не грозила. Я твердо решил выжить.Джек как-то странно взглянул на него.— Что ты имеешь в виду? По-твоему, я должен забыть о том, что этот негодяй, их работник, выстрелил тебе в спину, а все остальные тут смотрят на тебя так, ловно жалеют, что пуля не достигла цели?— Ты сам говорил, что Стэн спас тебе жизнь, — повторил Касс.— Хочешь сказать, я должен забыть о случившемся только потому, что Стэн Корриган оказался более ловким в обращении с ружьем, чем тот парень, который во время битвы взял меня на мушку?Касс ничего не ответил.— А если я сам этого не желаю? — продолжал настаивать Джек.— Выбор за тобой.— Нет, ты ошибаешься. Если я соглашусь на партнерство, ты тоже войдешь со мной в долю… со всеми вытекающими отсюда последствиями.Молчание.— Я хочу знать, согласен ли ты, Касс! — Выражение лица Джека стало жестким. — Мне необходимо услышать от тебя, что ты готов забыть обо всем, что произошло между тобой, Пьюрити Корриган и ее работниками. Если я решу поддержать Стэна, как было задумано ранее, ты должен дать мне слово стать другим человеком, забыть о прошлом и делать все от тебя зависящее ради нашего общего блага.Касс с невозмутимым видом кивнул:— Прошлое уже оставлено позади.Довольно долго Джек размышлял над ответом сына, потом осведомился:— Почему?— Что значит — почему?— Почему ты вдруг решил простить?Касс даже бровью не повел, встретив взгляд отца.— Ты сам сказал, что обязан Стэну Корригану жизнью.— Да, черт побери! Я обязан ему жизнью, и сейчас самое время отплатить ему добром! Если он согласен, мы станем партнерами, но должен тебе сказать, что это самый огромный долг, какой мне когда-либо приходилось возвращать!Развернувшись, Джек широким шагом направился дому.Сын медленно последовал за ним. Он с самого начала знал, чем закончится их разговор. Его отец был порядочным человеком и привык возвращать долги, чего бы ему это ни стоило.Касс усмехнулся. В одном он походил на отца: в привычке возвращать долги.Что же касается других обещаний…В какой-то момент Касс почувствовал угрызения совести: он только что солгал.
Пьюрити долго ворочалась с боку на бок. Наконец смирившись с бессонницей, она тяжело вздохнула и повернулась, чтобы взглянуть в окно. Девушка отправилась к себе в спальню много часов назад. Все это время она отчаянно пыталась заснуть, но ей это не удавалось: события минувшего вечера снова и снова всплывали в ее сознании, не давая покоя. Все улажено. Голос Стэна был хриплым, на бледном лице застыло напряжение. Пьюрити знала, что никогда не сможет забыть ту таящую беспокойство тишину, которая воцарилась в комнате, пока работники ждали, что он скажет дальше.— Джек и я решили раз и навсегда забыть о прошлом. Как только мы доберемся до городского банка и оставим все необходимые документы, он станет полноправным совладельцем ранчо. Мы пока не вдавались в подробности, но я хочу, чтобы вы знали: у каждого из вас есть работа до тех пор, пока вы пожелаете здесь оставаться.После слов Стэна снова нависло молчание. Собравшиеся переглядывались между собой, и каждый невольно посматривал на сына Джека. Она тоже бросила взгляд в его сторону. По спине ее пробежал холодок, и девушка мысленно спросила себя, почему она уговорила Стэна смириться с таким немыслимым положением вещей. Но разве решение не было принято раньше? Еще этим утром она готова была ползти на коленях к Роджеру Норрису, если только у них не останется другого способа добиться продления срока ссуды. Вряд ли одна ночь с Роджером стоит того, чтобы…Уже привычная тошнота опять подступила к горлу, и Пьюрити поняла, что обманывала себя. Что может быть хуже того унижения, которое ей пришлось бы испытать в рyкax такого грязного развратника, как Роджер? В этот момент она также поняла и другое: ей было легче смириться с физической угрозой, исходившей от Бледнолицего Волка, чем с заигрываниями Роджера.Взглянув на Стэна, Пьюрити заметила его неимоверную бледность и предательскую дрожь в руках, которую он никак не мог унять… Напряжение последних дней отнимало у него драгоценное время, отпущенное судьбой. Он непременно хотел быть уверен, что все образуется. И тут девушка решила, что, как только ей представится удобный случай, переговорит с работниками и объяснит их положение. Если потребуется, она будет умолять их о помощи.Что же до Бледнолицего Волка…Пьюрити снова перевела взгляд на него. Выражение его лица не изменилось. Стоя в углу гостиной, он хранил загадочное молчание.Будь он неладен! Она до сих пор не могла понять, что у него на уме.Стэн между тем продолжал:— Нам придется забыть все ошибки и былые раздоры, если мы хотим добиться успеха. Джек и я согласны, что наше партнерство на ранчо «Серкл-Си» в конечной итоге может принести немалую выгоду каждому из нас. Перегон скота в этом году обещает стать прибыльным делом, и все ваши усилия будут вознаграждены сполна. — Он через силу улыбнулся. — Это все, что я собирала вам сказать. — Он взглянул на Джека Томаса. — Тм хочешь что-нибудь добавить?Джек ответил не сразу. Пьюрити смогла рассмотреть его более внимательно. Она пыталась думать о нем как о человеке, который когда-то завоевал сердце возлюбленной Стэна, однако увидела лишь тень былой обиды, все еще омрачавшую его взгляд, когда он окинул глазами собравшихся и неожиданно заговорил:— В эту минуту я хочу сказать только одно: Стэну крупно повезло иметь рядом с собой таких надежных и преданных ему людей, как вы, парни. Я считаю, что он того заслуживает, однако это, безусловно, говорит и вашу пользу. Я возлагаю на вас самые большие надежды.Пьюрити посмотрела на окружающих. Лица их были угрюмыми: слова значили для них немного.Ее взгляд снова переметнулся на Бледнолицего Волка, и тут ей пришло в голову, что для всех будет лучше, если она попытается думать о нем как о Кассе Томасе. По спине Пьюрити снова пробежал холодок.Да, слова значили немного. Их всех ожидали нелегкие времена.
Твердо решив выбросить из головы докучливые сомнения, не дававшие ей покоя, Пьюрити отвернулась к стене и закрыла глаза. Стояла жара, воздух накалился. Ее ночная рубашка стала влажной от пота и прилипла к телу, волосы у шеи казались горячими. Девушка была измучена. Ей предстоял трудный день, и она нуждалась в отдыхе, но покой все не приходил. Еще одна мысль терзала ее. Она уверяла Стэна в том, что со временем враждебность к Кассу Томасу окончательно исчезнет. Ей ничего не стоило дать ему это заверение. Однако она солгала. Беспокойство в душе Пьюрити усилилось.Дом погрузился в сон. Сумрак ночи окутал все вокруг. В спальне Пьюрити властвовала тишина… однако девушка была не одна.Касс смотрел сверху вниз на спящую Пьюрити. После своих видений он понимал, что этот момент рано или поздно наступит. Подставив обнаженную грудь ночной прохладе, он выскользнул из барака и незаметно пробрался в дом хозяев ранчо. Это оказалось не таким уж трудным делом. Касс умел ступать бесшумно, темнота была его верной союзницей.Какое-то неясное ощущение взволновало его, когда он опустился на корточки рядом с постелью девушки. Он смотрел на разметавшиеся по подушке пряди волос Пьюрити, отливавшие серебром в потоке лунного света, и невольно любовался тонкими чертами ее лица и темными ресницами, выделявшимися на фоне безупречно гладкой кожи. Одетая в белую ночную рубашку, закрывавшую мягкими складками тело, эта женщина напоминала ему ангела, и тем не менее она была его врагом. Время возмездия неотвратимо приближалось.Касс коснулся волос девушки, запустил пальцы в шелковистые пряди. Губы его внезапно сжались, когда он потянул за них и чуть слышно приказал:— Пьюрити, проснись!Пьюрити открыла глаза. В них отразился страх, который она тщетно пыталась побороть.Он ощущал ее тело. Приятный аромат кожи ударил ему в ноздри, заставил его сделать глубокий вдох, и тут она выпалила:— Что… что ты делаешь в моей комнате? Что тебе от меня нужно? Если бы Стэн знал, что ты проник сюда… — Она запнулась, затем воскликнула: — Я думала, все уже решено и прошлое предано забвению!— В самом деле?— Сколько раз надо повторять одно и то же? Бак выстрелил в тебя, чтобы защитить меня. Он думал, что поступает правильно. Я бы могла оставить тебя умирать от потери крови, однако не сделала этого, а отвезла к доктору.— К доктору… которому было ровным счетом наплевать, жив я или нет.— Доктор обещал позаботиться о тебе.— Пустые слова.— А чего ты ждал? Ты никому не сказал, кто ты такой. Ты был одет как кайова!— Я и есть кайова.Гладкая кожа почти у самых его губ побледнела, когда Пьюрити пробормотала:— Ты выжил.— Потому что другие люди отправились искать меня, когда я не появился на проходившем поблизости паувау. Они отнесли меня в индейский поселок.Прелестный подбородок Пьюрити гордо приподнялся.— Украденная лошадь тут вовсе ни при чем, не так ли?Касс ничего не ответил.— Тут кроется что-то еще. — Ее грудь вздымалась под полупрозрачным батистом рубашки, не скрывавшим очертаний мягкой женской плоти. Когда Пьюрити пошевелилась, на ее шее вспыхнул золотой медальон. — Я не читаю чужие мысли! Объясни мне, что все это значит, черт побери!Касс тоже тяжело дышал. Все представлялось ему таким простым… Она не станет кричать, поскольку хочет во что бы то ни стало убедить Стэна в том, что их былая вражда осталась в прошлом, и он мог не тревожиться на этот счет. Ее глубокая привязанность к старику делала ee еще уязвимее.Касс крепче сжал в руке волосы девушки, привлекая ее к себе. Его губы находились всего в нескольких дюймах от нее. Он прошипел:— Тебе меня не провести. Я нашел коня Парящего Орла, блуждавшего без наездника. Его чепрак был весь пропитан кровью. Мне было нетрудно проследить его путь до вашего стада. Там четко отпечатались копыта твоей лошади.— Я не знаю, что ты имеешь в виду.Его рука еще больнее скрутила ей волосы.— Говори, что с ним случилось!— Но я и понятия не имею, о чем ты говоришь! В тот день я не видела ни одного индейца, кроме тебя.Ярость и другое чувство, которому он не мог и не смел дать определения, вспыхнули сильнее, подвергая суровому испытанию самообладание Касса. Неприятным, хриплым голосом он потребовал:— Отвечай мне…Глаза Пьюрити неожиданно вспыхнули огнем.— Ты даже не желаешь признавать очевидное! — На какой-то миг выражение страха на ее лице сменилось гневом, и она вдруг приказала: — Отпусти меня! — После короткой паузы девушка повторила: — Я же сказала: отпусти меня! — Пьюрити взметнула руки, и град ударов посыпался на его грудь.Захваченный врасплох, Касс справился с ней не без труда. Она оказалась гораздо сильнее и упорнее, чем он ожидал. Пламя ее ярости вызвало ответный огонь в его собственной душе, когда он налег на нее всей тяжестью своего тела, схватив за запястья и прижав их к постели над ее головой.Когда она, совершенно обессиленная, наконец оказалась под ним, Касс тем же хриплым голосом произнес:— Ты попусту тратишь время, пытаясь бороться со мной. Все твои уловки так же бесполезны, как и лживые заверения. Но что бы ты там ни думала, можешь быть уверена: рано или поздно тебе придется сказать мне всю правду.— Убирайся из моей комнаты!Она вся дрожала от гнева, ее дыхание обдавало жаром его губы, грудь колыхалась. Ее упругое женственное тело словно разжигало огонь в глубине его существа.— Я же сказала тебе: убирайся!— Почему ты не позвала на помощь?— Я не нуждаюсь ни в чьей помощи.Касс ничего не ответил, лишь резко отпустил ее и поднялся на ноги. Чувствуя, что ему оказалось труднее оторваться от тела девушки, чем он хотел признать, юноша повторил:— Рано или поздно тебе придется сказать мне всю правду.Он ушел.Оставшись одна, Пьюрити судорожно вздохнула. Образ человека, только что исчезнувшего в темноте коридора, все еще стоял перед ней: черные волосы до плеч, массивные плечи и обнаженная грудь, резкие черты лица, почти скрытого мраком, и исходившее от него ощущение грозной силы, которую ему так трудно было держать в узде.В который уже раз у нее внутри все похолодело от страха: дикарь, таившийся в Кассе Томасе, вновь вырвался наружу.Парящий Орел. Это имя всплыло в лихорадочно работавшем мозгу Пьюрити. Бледнолицый Волк утверждал, будто она знает правду.Весь ужас состоял в том, что он был прав. Она действительно знала правду, но не о судьбе Парящего Орла, а о том, что человек, известный окружающим как Касс Томас, — лишь видимость. Бледнолицый Волк — его подлинная внутренняя сущность.И она понимала, что Бледнолицый Волк не позволит ей ускользнуть от него. Глава 4 Вне всякого сомнения, Уиллард Норрис был крайне недоволен.Стэн огляделся кругом. Богато обставленный, просторный кабинет банкира казался слишком тесным для такого количества людей.Стэн нахмурился, вспомнив, как натянуто держалась Пьюрити этим утром, когда спустилась из спальни.Поездка в город оказалась для Стэна тяжелее, чем он мог предполагать. Все старались устроить его как можно удобнее, и тем не менее он почти обессилел.Сначала надо было посетить контору единственного в городе адвоката, Джонатана Уивера, чтобы составить соглашение о партнерстве между семействами Томасов и Корриганов. Юрист принял их любезно и, доказав многолетнюю дружбу, сделал все очень быстро. Несмотря на отчаянность своего положения, Стэн не ожидал, что ему будет так трудно отказаться от половины доли.К чести Джека, он безоговорочно принял все предложенные ему условия:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37