ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
Мещанская столовая в провинциальном городке. В глубине, через широкую застекленную дверь, виден сад, окруженный высоким забором. В левом углу изразцовая печка, рядом с ней круглый столик. Направо, у стены, буфет с полочками. Слева, на заднем плане, дверь в спальню Рабурдена; на переднем плане вделанный в стену несгораемый шкаф. Направо, на заднем плане, дверь, которая ведет в кухню. Посредине комнаты круглый стол; у стола кресло, обращенное к зрителям; налево от него стул; направо плетеный диван с двумя вышитыми по канве подушками; небольшая жардиньерка на одной ножке стоит рядом с несгораемым шкафом; на стене у буфета висит барометр, на буфете — погребец для вин, поднос, кубок, чашки и другая посуда; рядом с печкой несколько стульев, один из них с инкрустацией; справа стенные часы с кукушкой.
Десять часов утра, весна.
ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ Шарлотта, Рабурден.
Рабурден. Значит, касса пуста? Ты уверена в этом, Шарлотта?
Шарлотта (стоя у открытого несгораемого шкафа). Пуста, крестный, совершенно пуста. (Отходит направо.)
Рабурден сам заглядывает в несгораемый шкаф.
Рабурден. Очень странно.
Шарлотта. Чему вы удивляетесь? Что денег нет?.. (Смеется.) Ну и чудак же вы, крестный! Нечасто водятся деньги в вашем несгораемом шкафу.
Оба идут на авансцену.
Рабурден. Нечего смеяться, Шарлотта... Я непременно должен уплатить ростовщику Исааку по старому счету — на шкаф в стиле Людовика Тринадцатого, который он мне продал.
Шарлотта. Подождет. Чего ему беспокоиться за свои деньги?.. Только скажите, — выйду на улицу и притащу вам весь город в своей корзинке. Еще бы! Вы же богач! Шутка сказать: господин Рабурден, бывший торговец сукнами, владелец известнейшей фирмы «Гран-Сен-Мартен» на рыночной площади. «Черт возьми! Теперь, когда он закрыл свое дело, у него ренты не меньше, чем десять тысяч франков!..» Вот ведь простаки! Они и не подозревают, что несгораемый шкаф пуст.
Рабурден (испуганно оглядывается). Тсс... Что ты так кричишь!.. (Доверительно.) За последние дни мои племянники и племянницы не очень нежны со мной.
Шарлотта. Что бы это значило?
Рабурден. Если бы я подыхал с голоду, они бы палец о палец не ударили, чтобы помочь мне. А я десять лет кормил их, они вытянули у меня все, до последнего су!
Шарлотта. А теперь возвращают. Скоро вы будете квиты... Надо быть справедливым, крестный, ваши наследники очень милы. Они вас задаривают, гоняясь за вашим наследством... Вы как сыр в масле катаетесь, вас балуют, целуют, милуют, обожают.
Рабурден. Негодяи! Они обобрали меня и зарятся на последние крохи!.. Если бы я вовремя не прикинулся скрягой, я бы от них куска хлеба, глотка воды не дождался... Ах, Шарлотта, милая! Если только они заподозрят правду, лакомые кусочки сейчас же исчезнут с моего стола, никто больше не станет ухаживать за мной, никто не будет баловать старого дядюшку. Я для них буду просто «старый мошенник Рабурден»!
Шарлотта. Значит, нужно достать деньги, чтобы уплатить старьевщику.
Рабурден. Достать деньги! Ты что, с луны свалилась? Да где же, черт возьми, я их достану?.. Если я возьму в долг, весь город об этом узнает. И без того уж мой дом заложен и перезаложен.
Шарлотта. А наследники ваши на что?
Рабурден. Гм, ты думаешь, от них можно что-нибудь получить?.. В последнее время они и так не скупились... А ну-ка посмотрим, как обстоит дело. Возьми приходную книгу...
Шарлотта идет налево и вынимает из несгораемого шкафа приходо-расходную книгу. Рабурден садится в кресло и придвигается ближе к столу.
А что, если попросить у одного двадцать франков да у другого двадцать... Главное, чтобы их не напугать.
Шарлотта (берет стул, стоящий слева, ставит его напротив Рабурдена и садится). Вы хотите знать, что вы получили с первого числа этого месяца, — правда, крестный?
Рабурден. Да.
Шарлотта (кладет книгу на стол, раскрывает ее). Итак... (Читает.) «Бушарен, второго — небольшой пакет, содержащий дюжину носков, шесть кусков мыла, две бритвы, четыре ночных колпака и три метра сукна на сюртук».
Рабурден. Отлично, отлично... Он, как и все эти мелкие торговцы, удивительно чуткий человек... Но не надо слишком на него нажимать. Продолжай.
Шарлотта (читает). «Вдова Герар, седьмого, — бараний окорок».
Рабурден. Еще что?
Шарлотта. А больше ничего.
Рабурден (вставая). То есть как ничего? Что же это, моя племянница Герар, смеется надо мной? Скажите пожалуйста, какой-то окорок седьмого, а сегодня у нас восемнадцатое! За такую цену я мог бы завести себе хоть сотню племянниц... Быть племянницей Рабурдена! Да ведь это для женщины значит сразу занять положение в нашем городе! Это сто тысяч франков в перспективе!
Шарлотта (продолжает читать). «Легюдье, девятого...»
Рабурден (прерывает ее). Нет! Пропусти поставщиков, перейдем к серьезным наследникам, к тем, которые у меня бывают ежедневно. (Садится на диван.)
Шарлотта (читает). «Доктор Мург...» Рабурден (прерывает). Ах, какой он славный, этот доктор! Вот человек, который действительно понимает больного. Что же я от него получил?
Шарлотта. «Три банки варенья седьмого и две бутылки сиропа тринадцатого».
Рабурден. Очень мило, очень достойно с его стороны, правда, Шарлотта? Ведь он даже не родственник, большего и требовать нельзя.
Шарлотта (продолжает читать). «Шапюзо...» (Останавливается.) Ваш бывший компаньон; он тоже не родственник.
Рабурден (понижая голос, испуганно). Шапюзо!.. Этот ходячий труп! Он кашляет так, что, того и гляди, испустит дух. И болен-то он всякими неизлечимыми болезнями... Ему восемьдесят лет, а мне, слава тебе господи, всего шестьдесят, и он мечтает забрать себе мой дом, — уже тридцать лет об этом мечтает.
Шарлотта. Он прислал несколько кустов малины для вашего сада, три грушевых дерева, цветочную рассаду и огородные семена.
Рабурден. Ну конечно, старается украсить сад, воображает, что он уже здесь хозяин.
Шарлотта (читает). «Госпожа Воссар...»
Рабурден. Милая Олимпия... Ну, что же она?
Шарлотта (читает). «Пятого—серебряное кольцо для салфетки; пятнадцатого — кубок».
Рабурден. Правильно. О кубке я и забыл... Мне положительно не везет... Дорогая Олимпия разоряется на тряпки. И у мужа ее тоже ничего не получишь. Этот дурак архитектор работает, не разгибая спины, и вечно сидит без гроша... Было время, когда я давал им в долг огромные суммы.
Шарлотта. Остается еще госпожа Фике, шестого от нее получено двести франков.
Рабурден (встает). Славная Лизбета! Она одна умеет добывать деньги!
Шарлотта (встает). Еще бы, вдова судебного пристава! Она у вас выклянчила немало тысячефранковых билетов.
Рабурден. Она берется за все сразу. Но женщина деловая, она и из булыжника выжмет деньги... Это все, Шарлотта? Нет больше нигде ни одного завалящего племянника или племянницы?
Шарлотта (снова берет книгу со стола). Никого, кроме господина Леду, которого прочат в женихи вашей внучатной племяннице Эжени. (Показывает книгу Рабурдену.) «Леду... букет... еще букет... и еще букет...»
Рабурден. Да, букеты, одни только букеты! (Идет налево.) Значит, больше никого! Господи, что же делать? Исаак придет как раз во время завтрака, когда все наследники будут в сборе. Если у них явится хоть малейшее подозрение, я пропал.
Шарлотта. Стоит ли так волноваться? Сколько вам нужно денег?
Рабурден. Двести семьдесят два франка.
Шарлотта. Ну, так возьмите из моих денег, из тех трех тысяч, что доверила вам моя покойная тетушка.
Рабурден. Из твоего приданого? Ни за что! Лучше пойти е протянутой рукой.
Шарлотта. Что-то вы стали очень щепетильны!.. Может быть, вы их уже растранжирили, а? Крестный?
Рабурден (принужденно смеется). Даже смешно!.. Бумаги в надежном месте. Хочешь посмотреть?.. Нет, нет, об этом и говорить нечего. Для меня эти деньги неприкосновенны!.. Ну, да ладно. Как-нибудь выпутаюсь... Завтрак готов?
Шарлотта. Готов. Сейчас накрою на стол. (Берет скатерть из буфета и стелет ее на стол.)
Рабурден (идет направо, чтобы посмотреть на стенные часы с кукушкой). Скоро десять. Они сейчас придут... (Оборачивается и видит несгораемый шкаф.) Черт возьми, какая неосторожность! Шкаф остался открытым. (Берет со стола приходную книгу, кладет ее в несгораемый шкаф, запирает шкаф и прячет ключ в жилетный карман, потом снова идет на авансцену.) Двести семьдесят два франка. Да, это будет нелегко.
Я надену желтый халат, в нем я похож на покойника... (Направляется к себе в спальню, но потом возвращается обратно к Шарлотте.) Как я выгляжу сегодня?
Шарлотта. Прекрасно.
Рабурден. Тем хуже!.. Ну, а глаза?
Шарлотта. Да и глаза. Они смеются и блестят, как угольки!
Рабурден. Тем хуже, тем хуже! Значит, я не похож на умирающего?
Шарлотта. Вы?.. Да вам и двадцати лет не дашь.
Рабурден. Какой ужас! Ты меня слишком хорошо кормишь, Шарлотта. Я молодею, ты меня по миру пустишь... Вот и сейчас я голоден, я готов съесть вола, тут же, на глазах у наследников!.. Нет, ничего я от них не вытяну, ничего, ни одного су! (Выходит в дверь налево.)
Шарлотта ставит на место кресло и переносит налево стул. Крадучись входит Доминик. На палке у него узелок. Он ставит ее за диван; палка падает. Услышав шум, Шарлотта оборачивается и бросается в его объятия.
ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ Шарлотта, Доминик.
Шарлотта (негромко вскрикивает). Доминик!.. (Целуются.) Ты здесь, в Санлисе!
Доминик (держа ее за руки). Нагрянул неожиданно. Писать не хотел... (Отходит от нее на несколько шагов, они пристально разглядывают друг друга.) Какая ты стала красивая, высокая, здоровая!
Шaротта. А ты какой красивый, высокий, здоровый!
Доминик. Пять лет не видались. Я все думал о тебе.
Шарлотта. Да, пять лет. А я тебя ждала!..
Доминик. Ну, теперь мы опять вместе. Я стал взрослым мужчиной. Я сказал своим хозяевам, что возвращаюсь на родину. И приехал за тобой, дорогая женушка. (Берет ее под руку.)
Они медленно идут направо, потом возвращаются на середину сцены в то время, как Шарлотта говорит.
Шарлотта. Дорогой мой муженек... Ты помнишь мельницу моей тетушки Нанон... Добрая старушка, упокой господь ее душу!.. Я выбегала к тебе вся белая от муки, а ты ждал меня у плотины. Тебе приходилось прошагать добрую милю, а потом мы вместе разоряли сорочьи гнезда. Ах, эти проказницы сороки! Они гнездились высоко на тополях, я подвязывала юбки веревочкой, чтобы влезть на самый верх. Я не трусила и забиралась так же высоко, как и ты; сидя на деревьях, на самой верхушке, мы перекликались друг с другом. А внизу под нами стучала мельница... тук-тук...
Доминик (целует ей руку). Помню, помню...
Шарлотта. Помнишь, как мы увели с мельницы гнедушку? И поскакали по большой дороге далеко-далеко? Когда дорога пошла в гору, ты слез, а я поехала дальше; я стала погонять лошадь каблуками, и она помчалась, как сумасшедшая. А ты закричал, — боялся, что она меня сбросит в канаву. А мне было так смешно, я обхватила руками шею лошади и хохотала, хохотала без конца... Только когда стемнело, мы снова услышали, как на выгоне стучит мельница — тук-тук. Доминик обнимает ее и целует в шею.
Помнишь, помнишь?
Доминик. Да, ты была сорванцом... Тетушка Нанон не раз жаловалась: «Это не девочка, а мальчишка!» А я любил тебя за то, что ты лазила по деревьям и не боялась гнедушки... И теперь ты молодчина.
Шарлотта. Да и ты, как видно, не из трусливого десятка.
Доминик. И образованная! Ну и доставалось же мне, когда я подговаривал тебя не идти в школу. Если бы ты захотела стать барышней, то стала бы барышней не хуже других.
Шарлотта. Нет, это бы мне, конечно, надоело... Я предпочитаю быть твоей женой. Мы ведь поклялись любить друг друга.
Доминик. Да, да, мы поклялись друг другу за цветущей изгородью, в чудесное солнечное утро... Когда ты хочешь венчаться?
Шарлотта. Да хоть сейчас, дело только за священником... Тетушка Нанон, умирая, оставила мне три тысячи франков. Я потребую у крестного свое приданое, и мы поженимся.
Доминик. Три тысячи франков! Да ты богачка, Шарлотта... А я так гордился! А теперь даже не смею сказать тебе...
Шарлотта. А что такое?
Доминик. Видишь ли, я скопил кое-что... Триста франков, несчастные триста франков, которые я откладывал по одному су. Они у меня здесь, в кармане.
Шарлотта. Милый ты мой Доминик! Это пойдет на цепочку и на обручальные кольца... Господи, какой сегодня чудесный день, как хорошо жить на свете!.. (Берет его под руку.) Знаешь, о чем я мечтала? Старая мельница, кажется, сдается в аренду. Когда мы поженимся, мы на наши деньги арендуем ее, я буду мельничихой, буду вся обсыпана мукой, как в те дни, когда ты ждал меня у плотины. Вот счастье-то! Мы купим лошадь, наши ребятишки будут разорять сорочьи гнезда... Хочешь? Мы будем всю жизнь любить друг друга, а старая мельница будет по-прежнему стучать: тук-тук.
Доминик (снова целует ее в шею). Как не хотеть!
Шарлотта (вырывается от него и подходит к буфету). Отойди, не мешай накрывать на стол! Сейчас придут племянницы крестного.
Доминик. Ну и пусть приходят, мне-то что?
Шарлотта (приближается к нему, вытирая тарелку). Видишь ли, эти кумушки начнут сплетничать. Я бы хотела сказать им, кто ты такой, потом, когда уже все будет слажено... (Ставит тарелку на стол.) Вот что я придумала, слушай. Когда все соберутся, ты войдешь без всякого стеснения и скажешь крестному, он ведь никогда тебя не видел: «Здравствуйте, дядюшка».
Доминик. Да он мне вовсе не дядюшка.
Шарлотта. Ничего не значит.
Доминик. Он станет меня расспрашивать, из каких я мест, кто мой отец, зачем я приехал в Санлис.
Шарлотта. Если он тебя об этом спросит, отвечай, что тебе заблагорассудится, первое, что придет в голову.
Доминик. А он поверит?
Шарлотта. Безусловно... Ну, живо, выходи в кухонную дверь, а потом вернешься через несколько минут... Вот и вся орава. (Выпроваживает его через дверь направо и продолжает накрывать на стол.)
Наследники входят один за другим.
ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ
Шарлотта, Шапюзо, доктор Мург, потом г-жа Боссар, г-жа Фике, Эжени и Леду.
Шапюзо (входит, опираясь на руку доктора, и идет направо). Так вы говорите, доктор, что у нас в городе свирепствует оспа?
Мург. Да, из тридцати моих пациентов двадцать поражены этой страшной болезнью.
Шапюзо. Изрядное количество.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11