Оборонявшиеся в районе между озером Балатон и рекой Дравой немецкие соединения с ноября были объединены во 2-ю танковую армию и подчинены непосредственно группе армии. Примыкавшая к ним с юга группа армий «Е», которая находилась в ведении ОКВ, прикрывала районы Югославии вплоть до Адриатического моря.
В районе Дуная, как и на Одере, русские, прежде чем перейти в последнее наступление, также должны были сначала восполнить понесенные потери и подтянуть свежие силы. Кроме того, для них немаловажно было использовать новых союзников. С венгерским правительством, которое было образовано на занятой ими территории и на сторону которого перешел также начальник генерального штаба венгерской армии, они заключили 20 января перемирие, потребовав от венгров создания новой армии из восьми дивизий. Болгары также должны были выставить армию, которой предстояло сменить русские дивизии между реками Дравои и Савой.
Но прежде чем русские успели завершить приготовления к новому наступлению, по приказу Гитлера 9 марта в условиях уже дававшей себя знать весенней распутицы последовало немецкое контрнаступление с направлением главного удара по обе стороны озера Балатон. Южнее озера оно вскоре захлебнулось, в районе же Секешфехервара развивалось успешно, и наступавшие здесь войска почти вышли у Херцегфальвы к Дунаю. В этот момент произошло событие, поразившее Гитлера точно гром среди ясного неба. Части использовавшихся в этом наступлении дивизий СС, в том числе отряды его личной охраны, на которых он полагался как на каменную гору, не выдержали: у них истощились силы и вера. В припадке беспредельного бешенства Гитлер приказал снять с них нарукавные знаки с его именем.
Пока в течение первых четырех месяцев 1945 г. происходили боевые действия на Дунае, у восточных и западных границ Германии стремительно развивавшиеся события также коренным образом изменили обстановку.

Глава XI. Воздушная война против Германии
Под влиянием Гитлера развитие германских ВВС с самого начала воины было направлено по пути, принципиально отличном от путей развития сухопутной армии и ВМС. В сухопутной армии число крупных формирований постоянно и в значительных размерах возрастало, и, кроме того, в обоих видах вооруженных сил производство основных средств борьбы - танков и подводных лодок - с самого начала превосходило ожидаемые потери. Велась систематическая работа по их дальнейшему усовершенствованию и созданию новых видов оружия. В то же время в ВВС лишь к началу французской кампании приступили к планомерному увеличению количества авиасоединений и их оснащению, причем, надо сказать, это не был целеустремленно направлявшийся сверху процесс. Многое в этой области к началу воины было достигнуто, пожалуй, по инициативе самих ВВС. Уже велись работы над реактивным двигателем для самолета Ме-163, немало сделали в области развития управляемых бомб и воздушных торпед. Однако все это были лишь планы на более длительный срок, которые на первых порах не могли дать большого практического эффекта и были вскоре расстроены самим Гитлером. В целом германские ВВС оставались на уровне 1939 г.
Этот поразительный факт определялся причинами, которые следовало искать отчасти в концепции гитлеровского военного руководства, частично же в переоценке собственных сил, разделявшейся также и Герингом. Германские ВВС к 1939 г. опередили своих противников, если не считать английских истребителей, в развитии боевой техники, и это преимущество Гитлер и Геринг считали обеспеченным на многие годы и уж наверняка, пока будет продолжаться война. В Польше, Норвегии и Франции действия авиации были более чем удовлетворительными, оказав существенное, а во время действий в Норвегии - решающее влияние на быстрое и успешное завершение кампаний. Геринг, пользовавшийся в то время неограниченным доверием Гитлера, считал, что нет оснований для поисков новых путей в области технического прогресса авиации. Стремление к серьезному экспериментированию проявлялось тем меньше, что уже в течение первого года войны стала ощущаться нехватка алюминия и цветных металлов, а интересы обеспечения всего военного производства в целом настоятельно требовали экономного расходования дефицитного сырья. Дорогостоящие и связанные с большими затратами времени исследования, которые «в ходе войны не смогут окупиться», не должны были проводиться, а имевшиеся производственные мощности военной промышленности надлежало в полной мере использовать для производства уже зарекомендовавших себя образцов вооружения. В июле 1940 г. последовал приказ Гитлера о прекращении всех экспериментальных работ, результаты которых не смогут быть применены в военных целях в пределах ближайших восьми месяцев. Приказ этот, лишь по истечении ряда лет утративший силу, сыграл роль ростка, из которого в решающие годы выросло древо отставания немецкой авиации в области технического прогресса.
Оборона Германии при тогдашнем уровне техники и немецком превосходстве также казалась способной отразить любую угрозу. Высокое развитие зенитной артиллерии с ее орудиями новейших образцов, ПУАЗО и прожекторными установками представлялось, по взглядам того времени, вполне достаточным, чтобы весь этот комплекс средств в сочетании с некоторым числом частей истребительной авиации смог устранить любую опасность, учитывая ограниченный радиус действия вражеских бомбардировщиков. В кругах высшего военного руководства господствовала уверенность, что систематические и непрерывные бомбовые удары противника будут сопровождаться большими потерями с его стороны, которые он не сможет нести в течение длительного времени и в силу этого вынужден будет прекратить свои налеты. Больше того, сама немецкая авиация считалась достаточно сильной, чтобы уничтожать авиацию противника на ее собственных аэродромах. Возможность вступления в борьбу Соединенных Штатов с их намного превосходящим военным потенциалом до того, как исход войны будет предрешен, считалась маловероятной. Прежде чем это могло произойти, германские руководители рассчитывали завершить войну в Европе и, в частности, против Англии. Если Гитлер в кажущемся противоречии с такой доктриной с самого начала говорил о длительной войне до победного конца, то этими высказываниями в первые годы войны преследовались чисто пропагандистские цели, дабы сразу же лишить нынешних и будущих врагов всякой надежды на успех в войне на истощение. Германское военное руководство вплоть до конца 1941 г. рассчитывало если и не на блицкриг, то, во всяком случае, на такую войну, при которой противники уничтожались бы поочередно, один за другим, что исключало бы возможность образования могущественной антигерманской коалиции. Насколько сильно игнорировалась потенциальная угроза со стороны американской промышленности, можно видеть на примере брошенной первоначально, вероятно, Гитлером и затем подхваченной Герингом пренебрежительной реплики, что американцы умеют делать лишь «форды» и «шевроле», но не самолеты. В силу всех этих причин и не было значительного расширения германских ВВС, которое при существовавших возможностях германской военной промышленности должно было бы осуществляться за счет двух других видов вооруженных сил.
Неудача в битве над Англией, объяснявшаяся главным образом неожиданно эффективными действиями истребительной авиации англичан, а также применением ими радиолокаторов для целей ВНОС, пошатнула считавшееся до тех пор абсолютным превосходство германских ВВС. Гитлер, тем не менее, не видел никаких оснований для изменения их организации. Применительно к противовоздушной обороне рейха опыт боев над Англией мог привести скорее к ложным выводам и укрепить Гитлера в его мнении относительно невозможности добиться поражения любого противника, а следовательно, и Германии ударами с воздуха.
Остававшееся до начала русской кампании время немецкая авиация использовала для восполнения понесенных в результате боев над Англией крупных потерь и для продолжения в ограниченных масштабах воздушной войны против Англии. Истребительные части были оснащены усовершенствованным типом Me-109, а особенно пострадавшие авиачасти тяжелых истребителей переброшены для отдыха и пополнения либо на спокойные театры (например, в Норвегию), либо в пределы рейха. В эту паузу неожиданно ворвался Балканский поход, заставивший раньше времени использовать авиасоединения, которые предназначались для осуществления «плана Барбаросса». Это принесло из-за плохого состояния аэродромов, несовершенного аэродромного обслуживания и трудных условий зимы неожиданно высокие потери.
Гитлер не видел в этих потерях ничего особенного. Ведь он еще до этого заверял, что на Востоке авиация в массе своей будет необходима лишь в первых решающих сражениях, после чего ей предстоит возобновить в более широких масштабах борьбу против Англии. Германское военное руководство было всецело поглощено планами «после „Барбароссы“. После считавшегося совершенно неизбежным русского поражения предусматривалось выделение для нужд ВВС значительно большей доли сырья, производственных мощностей и большого числа рабочей силы из состава общевойсковых объединений, которые к тому времени планировалось расформировать. Предполагалось, что, когда будет повергнут последний крупный противник на суше, военная промышленность автоматически перенесет центр своих усилий на авиацию и подводный флот.
Вопреки всем ожиданиям высших руководителей немецкая авиация в массе своей оказалась скованной в России. Кроме того, после первого же поражения Роммеля в Северной Африке в декабре 1941 г. она вынуждена была оказать помощь крупными силами и на этом театре, так как силы итальянской авиации оказались слишком недостаточными. Военно-воздушные силы оставались важнейшим наступательным оружием в руках германского командования и как таковое с исключительной интенсивностью использовались для поддержки наземных операций, в результате чего оборона рейха полностью отошла на второй план и воздушная война против Англии утратила свое значение. Такой оборот событий представлял тем большую опасность, что Черчилль открыто признал решающее значение воздушной войны против Германии, склонив к своей точке зрения и Соединенные Штаты. Обе державы развернули самую широкую и тщательную подготовку, с тем чтобы в кратчайший срок добиться полного господства в воздухе на всех театрах военных действий и над контролируемой Германией территорией, ибо они считали это предпосылкой для ослабления германской экономики и победы на полях сражении. Помешать этим приготовлениям путем воздушных налетов на Соединенные Штаты немецкая авиация вообще не могла, а против Англии по недостатку сил могла действовать лишь в ограниченной степени, что практически не играло никакой роли. Пока германские армия и авиация безуспешно сражались на Востоке и в Северной Африке за достижение решающей победы на поле боя, а германский флот - в конечном итоге столь же безуспешно - пытался путем уничтожения транспортов противника сделать невозможным использование американского вооружения в Европе, военно-воздушные силы западных держав добились огромного количественного, а в отношении четырехмоторных бомбардировщиков и качественного превосходства. К износу и потерям материальной части немецкой авиации при тактическом использовании ее на сухопутных театрах военных действий прибавлялось злополучное развитие многотипности, при котором усилия вместо поисков новых путей направлялись на улучшение уже созданного, причем связывавшиеся с такими улучшениями надежды зачастую не оправдывались. В результате поспешно изготовленные крупными сериями машины нередко приходилось снимать с серийного производства, так как они обнаруживали свою непригодность или же за время, проходившее с момента завершения их конструирования до изготовления, уже успевали устареть в силу быстрого технического прогресса. Германские ВВС все больше удалялись от первоначального своего состояния, когда они не только могли численно противостоять противнику, но и превосходили его в качественном отношении.
С 1940 г. Черчилль последовательно стремился к тому, чтобы сломить боеспособность Германии и Италии путем разрушения промышленности и терроризирования населения этих стран. Против этого было лишь два средства: Германия должна была либо победить, прежде чем западные державы успеют осуществить свою рассчитанную на длительный срок программу, либо же переключить свою авиацию, которая никогда не была достаточно сильной для одновременного ведения наступательных и оборонительных воздушных операций, на противовоздушную оборону страны. Так как Гитлеру нужна была полная победа и поэтому он не мог обойтись без наступательных действий авиации для поддержки сухопутных войск, то обстановка в воздухе неизбежно должна была принять катастрофический характер, если бы победы не удалось достигнуть в определенный срок, самое позднее, к концу 1942 г.
До тех пор в воздушной войне над Германией, поскольку ограниченными силами предотвратить ее все равно было невозможно, не видели ничего страшного. К тому же и велась она пока что в пределах терпимого. До лета 1942 г. английские ВВС вели воздушную войну в одиночку без сколько-нибудь заметных успехов, так как контролируемая Германией и Италией территория в Европе и Северной Африке была слишком велика, а германская военная промышленность, даже если отдельные предприятия на время и выходили из строя, располагала достаточными возможностями, чтобы не снижать и даже повышать выпуск продукции. Однако уже тогда почти в полной мере проявилось стремление англичан не только разрушать или нейтрализовать важные в военном и военно-экономическом отношении объекты - что им, кстати, не слишком часто удавалось, - а, как показали налеты на Любек и Росток весной 1942 г.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142