Усыпить бдительность Александра не удалось. Он разгадал и авторство Милютина, и его замысел дать прообраз будущей реформы для России в целом. Отметив в резолюции, что записка составлена, видимо, «одним из директоров департаментов», он заключал: «Не могу ныне положительно указать общих оснований для руководства вашего в сем случае», не отвергая одновременно частной инициативы великой княгини совместно с полтавскими помещиками составить проект освобождения своих крестьян. «Я выжидаю, чтобы благомыслящие владельцы населенных имений сами высказали, в какой степени полагают они возможным улучшить участь своих крестьян», — разъяснял он свою позицию. В записке-проекте об отмене крепостного права в Карповке либеральная бюрократия в содружестве с либеральными общественными деятелями в лице Н. А. Милютина и его соратников К. Д. Кавелина, В. А. Черкасского, А. А. Абазы и др. предлагала вариант освобождения крестьян с землей за выкуп, превращение крестьян в мелких земельных собственников при сохранении и помещичьего крупного землевладения. Огромное значение отводилось при этом государственной власти, которая выступала с инициативой преобразований и должна была опираться на либеральное («просвещенное») дворянство — идея «инициативной монархии», осуществляющей прогрессивные реформы. Этот либеральный путь отмены крепостного права Александр отверг 26 октября 1856 г. Он вернется к нему ровно двумя годами позже, в октябре-ноябре 1858 г. под давлением новых обстоятельств и новой расстановки сил в политической жизни страны. Однако на исходе 1856 г. Александр II, в нерешительности и ожидании адресов от дворянства, начал с того, что лично ему уже было знакомо по опыту, начал в традициях николаевской системы — с учреждения 3 января 1857 г. очередного Секретного комитета по крестьянскому делу. Система еще держала его цепко в своих рамках. Но сама эта система уже не была монолитна.Первая брешь в этой системе — прорыв от секретности к гласности. Как ни парадоксально, на своем втором заседании в январе 1857 г. новый Секретный комитет (сформированный, как и все предшествовавшие, из высших сановников, в большинстве явных крепостников во главе с А. Ф. Орловым) заговорил о необходимости публикации правительственного указа по крестьянскому вопросу. Стремление «придать занятиям Комитета некоторую гласность» имело целью «успокоить умы и крестьян и помещиков». Секретный комитет, озадаченный гласностью , — это штрих новой эпохи, хотя попытка тогда не удалась. Остановились перед здравым соображением, что у правительства нет программы, которая бы успокоила общественное возбуждение. Только год спустя Комитет перестанет быть Секретным, опубликовав первую правительственную программу в истории подготовки отмены крепостного права — рескрипт 20 ноября 1857 г., а затем станет Главным комитетом.О решимости Александра II, который с лета 1857 г. предпринимает энергичные усилия подтолкнуть Секретный комитет к конкретным действиям в крестьянском вопросе, свидетельствуют и его собственные поступки, и рассказы мемуаристов. Находясь с семьей на отдыхе за границей, он встречается и беседует с видными государственными и общественными деятелями, отечественными и зарубежными, о крестьянском вопросе в России. С П. Д. Киселевым, тогда русским послом во Франции, а в прошлом видным сановников и министром Николая I (называвшего его своим «начальником штаба» по крестьянскому делу), который настаивает на освобождении крестьян с землей, с великой княгиней Еленой Павловной, с бароном А. Гакстгаузеном, известным немецким ученым, знатоком аграрного вопроса, посетившим Россию в начале 40-х гг. и написавшим исследование о русской общине, консерватизм и монархизм которого сочетались с уверенностью в неизбежности отмены крепостного права. Он знакомится с первыми, только что вышедшими номерами «Колокола», начавшего обличение российского правительства в лицах перед всей Россией и Европой. Он срочно требует прислать из Петербурга бумаги Секретного комитета, конкретные заключения его членов и председательствующего. Он назначает членом Секретного комитета своего брата, великого князя Константина Николаевича, известного своими либеральными взглядами и делами, сторонника реформ и покровителя либеральной бюрократии. Он назначает воспитателем наследника престола, великого князя Николая Александровича, недавно еще опального видного либерального общественного деятеля, автора одной из первых записок об освобождении крестьян в царствование Александра II, профессора права К. Д. Кавелина. Из письма Александра II к папе римскому Пию IX видно, что именно в этот период вопрос о необходимости отмены крепостного права был предметом обсуждения с французским императором Наполеоном III. По прибытии в Петербург он торопит Секретный комитет с принятием решений. Подоспевший к этому моменту Назимов, с которым Александр встречался по пути следования на отдых, доставляет в столицу долгожданную «инициативу» дворянства своих губерний — всеподданнейший адрес с просьбой об освобождении крестьян, правда, без земли. Но условия, оговоренные дворянством, не интересовали самодержца. Важен был сам факт наличия адреса. Александр II требует немедленных решений Секретного комитета. Неспособный сопротивляться своему монарху Комитет принимает рескрипт на имя виленского генерал-губернатора Назимова, хотя заложенная в этом важнейшем правительственном документе программа составлялась вне его стен. Более того, в растерянности Секретный комитет дает согласие министру внутренних дел на рассылку его всем начальникам губерний (что затем предрешило и вопрос о публикации). И хотя наутро следующего дня Комитет пытается исправить свою «ошибку», осуществить это ему не удается. Поезд мчит 100 экземпляров рескрипта, отпечатанные ночью в типографии Министерства внутренних дел, по единственной в России Николаевской дороге. Гласность решения вопроса отрезает путь к отступлению. Фактически вопреки воле петербургского и московского дворянства столичным губерниям были навязаны аналогичные рескрипты (формально со ссылкой на их адреса). Начало делу освобождения крестьян от векового крепостного ига положено. Именно по этому поводу Герцен скажет об Александре II: «Ты победил, Галилеянин!»Пройдет три с небольшим года от этого первого решительного шага до провозглашения отмены крепостного права в феврале 1861 г. И все это время Александр II будет твердо идти к поставленной цели, хотя и не без колебаний, а иногда и уступок натиску крепостников. Не будучи либералом по убеждениям, мировоззрению, по всей прошлой своей государственной деятельности, Александр II, признав необходимость отмены крепостного права в государственных интересах России, встал на путь либеральных преобразований. Это случилось не сразу, не без внутренней борьбы и метаний, которые особенно характерны для Александра II в 1858 г., после принятия и публикации в официальной отечественной и зарубежной прессе первых рескриптов о начале подготовки крестьянской реформы. Непреклонная решимость Александра II отменить крепостное право в условиях самодержавно-крепостнического строя России являлась весь период подготовки крестьянской реформы главным гарантом ее осуществления.Не имея самостоятельного взгляда на сущность предстоящего решения крестьянского вопроса, Александр II ориентировался на программы, предложенные различными представителями бюрократии и общественных сил. Его позиция не была статичной, неизменной, она эволюционировала от признания в 1857-1858 гг. «остзейского варианта» безземельного освобождения крестьянской надельной земли в собственность, то есть на либеральную программу реформы, разработанную либеральной бюрократией совместно с единомышленниками из среды общественных деятелей. Эта эволюция объяснялась не прихотью самодержца, а развитием и влиянием общественно-политической ситуации в стране.Открытие в 46 губерниях Европейской России дворянских комитетов для обсуждения проектов реформы выявит наличие в дворянстве крепостнического большинства и либерального меньшинства, что поставит Александра II перед необходимостью выбора, определения своей позиции. С другой стороны, он должен был учитывать поступавшую со всех сторон информацию о напряженном ожидании крестьянством освобождения. Особенно сильное впечатление на него произвело известие о массовых волнениях крестьян Эстляндской губернии (соседствующей с Петербургской), вызванных неприятием местной реформы, не обеспечивавшей крестьян землей. Попытка Александра II подтолкнуть помещиков к ускорению подготовки реформы собственным примером и издание указа 20 июня 1858 г. об освобождении удельных крестьян без земли оказались неудачными. Указом воспользовались единицы. Крестьянство, принадлежавшее императорской фамилии, двору, не приняло освобождения без земли. И не требовалось обладать большой дальновидностью, чтобы предвидеть аналогичную позицию и помещичьего крестьянства. Личные наблюдения Александра II во время путешествия по России убеждали в надеждах крестьянства на своего монарха. Вернувшись из поездки в Вологду и на Север он писал А. И. Барятинскому 7 июля 1858 г.: «Меня очень порадовало то доброжелательство, которое я встретил везде. Связь, которая существует у нас между государем и народом, — это наша сила, и не дай Бог, чтобы успели это испортить нам…» Это убеждение склоняло его к признанию освободительной реформы. Значительное влияние на Александра II оказал и его ближайший друг генерал-адъютант Я. И. Ростовцев, признавший к тому времени либеральное требование освобождения крестьян с землей за выкуп. Четыре всеподданнейших письма Ростовцева о предстоящей крестьянской реформе Александр II передал в Главный (бывший Секретный) комитет, выразив тем самым и свое одобрение. Под сильным нажимом Александра II, можно сказать по его требованию, Главный комитет принял новую, либеральную правительственную программу решения крестьянского вопроса, основная цель которой заключалась в освобождении крестьян с землей на условиях выкупа.То, что было отвергнуто в октябре 1856 г., фактически принято Александром II в октябре-ноябре 1858 г. А это означало признание программных установок и разработок либеральной бюрократии, что еще совсем недавно было невозможно. Александр II даже смирился на время с Н. А. Милютиным, дав свое согласие (после двухкратного отказа) в марте 1659 г. на назначение его временно исполняющим должность товарища министра внутренних дел. И одновременно он утвердил состав нового нетрадиционного государственного учреждения для подготовки проектов крестьянской реформы — Редакционных комиссий, в которых либеральная бюрократия и либеральные общественные деятели составили сплоченное большинство (факт в истории дореволюционной государственности России небывалый). Однако сам Александр II воспринимал Редакционные комиссии как «учреждение второстепенное», о чем свидетельствуют письма великому князю Константину Николаевичу. Идейным вдохновителем Редакционных комиссий стал Н. А. Милютин, а председателем — Я. И. Ростовцев. Созданные и кодифицированные здесь проекты реформы легли в основу «Положений 19 февраля 1861 года». Чтобы способствовать преодолению оппозиции в Главном комитете, Александр II назначил в это время его председателем Константина Николаевича, известного своими симпатиями и покровительством либеральной бюрократии (вместо вышедшего в отставку престарелого крепостника князя Орлова).Допустив лидерство либеральной бюрократии в крестьянском деле, Александр II не вникал глубоко в концепцию подготовленных ею проектов отмены крепостного права. Он воспринял отдельные, конкретные, наиболее существенные положения проектов крестьянской реформы и твердо держался их вплоть до принятия закона 1861 года. Он противостоял и позиции большинства дворянства, определенно заявленной в решениях губернских дворянских комитетов, и мнению большинства Государственного совета, высшего законосовещательного органа, при окончательном обсуждении проектов закона. Он видел главные положения крестьянской реформы в нескольких исходных принципах, от которых не отступал. Личное освобождение крестьян должно обязательно сопровождаться наделением землей, сначала в пользование, а затем за выкуп в собственность. Выкуп надельной земли крестьянами не может быть, в отличие от их личного освобождения, актом единовременным, обязательным для дворянства, поэтому конечная цель реформы — превращение крестьян в собственников — не датировалась. Выкупная операция растягивалась на 49 лет, государство выступало по отношению к крестьянам в качестве кредитора, вся тяжесть выкупа, и самой стоимости земли, и уплаты процентов легла на освобожденных крестьян, что делало экономические условия реформы для массы крестьянства разорительными. И вопрос об обязательном наделении крестьян землей (сначала в пользование, а потом в собственность), и вопрос о финансовой стороне выкупа лично контролировались Александром II. В отличие от вопроса о сохранении общины и ее роли в процессе освобождения крестьян с землей (надел выкупался в общинную собственность, выход из общины хотя и не исключался, но был крайне затруднен), Александр II не высказывал свой взгляд на общину. Можно только с уверенностью утверждать, что ему всегда были чужды теории славянофильства, о чем он не раз писал своему брату, великому князю Константину Николаевичу.Хотя при обсуждении проектов в Главном комитете и Государственном совете они и подверглись поправкам под натиском реакционных и консервативных сил, тем не менее либеральная концепция отмены крепостного права в законодательстве, провозглашенном с высоты престола, сохранилась. Александр II подписал этот исторический акт вопреки мнению большинства Государственного совета, но с чувством глубокого нравственного удовлетворения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120