– Паркхерсты – странная чета, – сказал Амадеус. – Леди на несколько лет старше своего мужа.
– Деньги принадлежат ей?
Амадеус усмехнулся:
– Мы мыслим одинаково.
– А где Лоуинг? – спросил Александр.
– К несчастью, Лоуингу пришлось сегодня утром отправиться в суд.
– Как это удачно.
– Да, мне тоже так подумалось.
– Констебль Блэк! – В гостиную торопливо вошла леди Паркхерст. – Рада вас видеть. Муж сейчас спустится.
Леди Паркхерст, дама за сорок, была невысокой и весьма пухлой особой с простыми, но приятными чертами лица.
– Позвольте представить моего помощника Александра Боулда.
Леди улыбнулась:
– О, ваш дед…
– Леди Паркхерст, мы возвращаем вам кольцо вашего супруга, – с ноткой торжества в голосе объявил Александр.
Амадеус Блэк вытащил массивное золотое кольцо из кармана и протянул его даме.
Леди Паркхерст долго смотрела на кольцо.
– Тут какая-то ошибка.
– Вы уверены?
– Абсолютно.
В гостиную вошел лорд Паркхерст, высокий, довольно привлекательный мужчина лет тридцати пяти.
– Джентльмены, чем могу помочь?
– Мы бы хотели задать вам несколько вопросов, – ответил констебль.
– Обязательно ли при этом присутствие моей жены?
– Нет, милорд.
Лорд Паркхерст посмотрел на супругу:
– Что ж, иди, дорогая, возможно, тебе повезло.
Леди замялась.
– Может быть, я потребуюсь позже?
– Едва ли, – улыбнулся Паркхерст.
Амадеус вытянул руку:
– Милорд, вы узнаете эту вещицу?
– Нет.
– Разве это не ваше кольцо?
Паркхерст улыбнулся:
– Мой вкус изысканнее.
«Но не в выборе жены», – подумал Александр.
– Возможно, это кольцо принадлежало Пэнси?
Лорд Паркхерст поднял брови.
– Я не знаю никого по имени Пэнси.
Александру ужасно захотелось встряхнуть этого надменного лгуна, чтобы вытрясти из него правду.
– Разве у вас не было любовной интрижки с балериной по имени Пэнси?
Паркхерст тотчас же принял оскорбленный вид.
– Сэр, я женатый человек!
Амадеус склонил голову.
– Извините, что отняли у вас время, милорд. Пойдем, Александр.
– Боулд, передавайте привет вашему деду, – произнес Паркхерст.
Как только дверь за ними закрылась, Александр повернулся к констеблю:
– Паркхерст лжет.
– Успокойся, Алекс. – Констебль коснулся его плеча. – Ты что, рассчитывал, что он признается в убийстве?
Перед особняком Паркхерстов их ждал Барни.
– Узнали что-нибудь?
– Узнали, что Паркхерст не гнушается враньем, – ответил Амадеус. – Начиная с сегодняшнего дня, Барни, ты будешь тенью этой сиятельной особы от заката до рассвета. Докладывай мне каждое утро. И ради всего святого, смотри, чтобы он не обнаружил за собой «хвоста».
Фэнси стояла в холле, переводя взгляд со Степана на Каспера Уингейта и обратно. Она никак не могла решить, удачная ли это была мысль – пригласить барона. Ее сестра со своей нежной душой находилась в очень подавленном состоянии и не могла защитить себя. Если барон ранит ее неосторожным словом…
– Я спрошу, хочет ли она вас видеть. – Фэнси открыла дверь гостиной и шагнула внутрь. – Каспер ждет в холле.
Белл подняла руку и прикоснулась к зашитой щеке.
– Тебе не обязательно видеться с ним, – сказала Фэнси.
Белл посмотрела на нее, и ее глаза затуманились всей скорбью мира. Она покачала головой, готовая принять любой предназначенный ей жребий.
– Пусть войдет.
Фэнси открыла дверь и кивнула барону. Когда он вошел, девушка выскользнула в коридор и неплотно прикрыла дверь, оставив небольшую щель.
– Подслушиваете? – прошептал Степан.
– Защищаю свою сестру. – Упрямое выражение ее лица не допускало споров.
Князь обнял Фэнси за плечи и привлек к себе.
– Будем защищать ее вместе.
– О, милая моя бедняжка! – воскликнул Каспер. – Я чувствую себя таким виноватым!
– Вы не должны винить себя, – произнесла Белл.
– Позвольте взглянуть на ваше прелестное лицо.
– Оно больше не прелестное. У меня останется шрам.
– Глупости, дорогая моя. Позвольте взглянуть.
Тишина.
Фэнси посмотрела на князя, думая, поморщился ли барон, увидев на лице возлюбленной свежую рану. Степан выглядел на удивление виноватым. Молчание в гостиной заставляло его думать, что он совершил грубую ошибку.
– Вы поправитесь, дорогая моя.
Сомневающийся голос барона не прибавил оптимизма Фэнси. Она снова посмотрела на князя. Казалось, он тоже пал духом.
– Мне следовало проводить вас в дом, – произнес барон.
– Мои сестры уехали на пикник, – напомнила ему Белл. – Если бы мы остались наедине, это было бы слишком большим искушением. Я хочу в нашу брачную ночь прийти к вам девственницей.
Снова молчание. Долгое молчание.
Фэнси охватила тревога. Барон не может быть настолько жестоким, чтобы отказаться от Белл на следующий же день после нападения на нее.
– Как вы думаете, барон ее целует? – с надеждой спросил князь.
– Нет. – В ее глазах сверкала вся ненависть к аристократам, которую Фэнси вынашивала долгих пятнадцать лет.
– Видите ли, дорогая, дело в том… – Барон Уингейт замялся. – Моя мать считает, что мы не подходим друг другу.
– Баронесса была так добра и любезна вчера!
– Она не могла бы вести себя по-другому, – ответил Уингейт. – Истинная аристократичность моей матери всегда возьмет верх, не важно, что она при этом думает.
– Истинная аристократичность? – переспросила Белл. – Разве ее отец не был викарием, а первый муж – сквайром?
Фэнси уловила сарказм в голосе сестры. Негодяй не смог лишить ее силы духа и гордости.
– Это не имеет никакого значения.
– Моя мать была графиней, – сказала Белл, – а отец – герцог. Вы отказываете нашей семье в знатности?
– Ваши родители не были женаты, – заявил барон с ноткой неприязни в голосе. – Вы внебрачный ребенок, поэтому брак с вами, к сожалению, неприемлем для меня.
– Ах ты, мерзкая свинья! – Степан шагнул было к двери, но Фэнси загородила ему дорогу. – Отойдите, я его сейчас убью!
– Месть не то блюдо, которое подают с пылу с жару, ваша светлость.
– Уходите прочь. – В голосе ее сестры слышалась мучительная боль.
– Я хотел сказать… мне нужно время, чтобы убедить мою мать, доказать, что наш с вами союз может быть очень выгодным…
– У вас теперь будет много времени, Каспер. А обо мне можете забыть.
Не сговариваясь, Фэнси и Степан поспешно вышли в холл. Остановившись возле двери, они сделали вид, что заняты беседой.
В холл вышел барон Уингейт с пылающим лицом.
– Я бы хотел уйти.
Степан открыл дверь и показал барону, что никто его не удерживает. Уингейт шагнул наружу, но князь не сдвинулся с места.
– Ваша светлость, я очень расстроен и хотел бы поехать домой, – сказал Уингейт.
– Я не развожу по домам тех, кто менее знатен, – отрезал Степан и захлопнул дверь перед носом у барона.
Фэнси кинулась ему на шею.
– Вы были великолепны!
– Merci, мадемуазель.
И тут они услышали душераздирающие рыдания Белл. Фэнси резко повернулась, собираясь бежать к сестре, но Степан оказался быстрее, обнял ее за талию и привлек к себе. Фэнси начала вырываться.
– Отпустите меня!
– Дайте ей спокойно погоревать, – посоветовал князь. – Сейчас вы ее ничем не утешите, а вот когда слез не останется, она сможет выслушать и вас.
Фэнси открыла рот, собираясь спорить.
– Как насчет того, чтобы поупражняться в стрельбе из рогатки?
Она покачала головой:
– Настроения нет.
– Я позволю вам сбить яблоко с собственной головы.
– Правда? – Это явно вызвало интерес.
– Шутка. – Степан улыбнулся, увидев разочарованное лицо девушки. – Меня ждут братья. – Он легонько поцеловал Фэнси и вышел за дверь.
Девушка была благодарна князю за то, что он поддержал их в такое тяжелое время. Но лучше бы он ее не целовал. По крайней мере без разрешения.
Она слышала, как плачет в гостиной сестра, но решила, что князь был прав. Белл имеет право погоревать спокойно.
Чуть позже Степан поднялся по лестнице в кабинет герцога Инверари на втором этаже. Он постучал в дверь и вошел, не дожидаясь разрешения. Четверо мужчин, сидевших за столом, от удивления разинули рты. Князь усмехнулся, глядя на герцога Инверари и трех своих старших братьев.
– Что ты здесь делаешь? – спросил Рудольф – он первым обрел дар речи, оправившись от изумления.
Степан удобно устроился в просторном кожаном кресле.
– Пришел на ваше деловое собрание.
– Зачем? – осторожно поинтересовался Виктор.
– У тебя неприятности? – уточнил Михаил.
– Никаких неприятностей. – Степан налил себе виски. – Мужчина без профессии – это мужчина без цели в жизни.
Все три князя и герцог расхохотались. Когда же братья начнут считать его ответственным взрослым человеком? Или они так и будут всю жизнь видеть в нем маленького мальчика, оставшегося без матери и нуждающегося в их покровительстве?
– Мисс Фламбо считает, что мне нужно найти доходное занятие.
Сидевшие за столом снова захохотали.
– Если ты захотел работать, – сказал герцог Инверари, – твои отношения с мисс Фламбо должны быть весьма серьезными.
– Намекаете на интимные отношения? – уточнил Степан. – Должен разочаровать: у нас их нет. Но я оказался втянут в семейные неприятности семьи Фламбо.
Михаил улыбнулся:
– И что за неприятности? Не могут прийти к общему мнению о нарядах?
– О мехах? – добавил Виктор, присоединяясь к поддразниванию.
– Или о драгоценностях? – подлил масла в огонь Рудольф.
Степан глотнул виски, прежде чем ответить:
– На Белл Фламбо, вторую по старшинству, вчера вечером напали прямо у них в доме. Негодяй рассек ей лезвием щеку.
Поддразнивание прекратилось, лица стали серьезными.
– Она сильно пострадала? – спросил Инверари.
– Пришлось зашивать щеку от скулы до уголка рта.
Инверари грохнул кулаком по столу.
– Выходит, у несчастной девушки останется шрам?
Степан угрюмо кивнул.
– Может быть, послать к ней моего врача, чтобы ее осмотрел?
– Не нужно, ваша светлость. – Степан снова глотнул виски, жалея, что это не водка. – Мы помогли ей не хуже любого врача.
– Ты был там? – спросил Рудольф.
– Я возил шестерых сестер и собаку на пикник, – объяснил Степан, и братья снова засмеялись.
– Думаю, человеку, который любит чаепития, понравятся и пикники.
Степан проигнорировал насмешку старшего брата.
– Мы нашли Белл на полу в холле, и самая младшая из сестер зашила ей рану.
– А почему она не поехала с вами на пикник? – спросил Инверари.
– У Белл была договоренность встретиться с матерью барона Уингейта. – Степан поморщился, вспоминая о страданиях девушки. – Этот ублюдок сегодня утром увидел ее зашитую щеку и объявил Белл, что не может на ней жениться.
Повисла тишина. Каждый из пятерых мужчин молчал, думая о пострадавшей девушке.
Степан нарушил тишину, презрительно фыркнув.
– Разумеется, Уингейт не сказал, что все дело в шраме. Он заявил, что Белл не подходит его матери, потому что незаконнорожденная. К счастью, она не успела ради него расстаться со своей девичьей честью.
Рудольф ошеломленно уставился на него:
– А ты откуда знаешь?
– Мы с Фэнси подслушивали. – На его губах заиграла улыбка. – Когда барон попросил отвезти его домой, я ответил, что не вожу тех, кто менее знатен, и захлопнул перед его носом дверь.
Четверо мужчин расхохотались и заговорили о своих делах.
– Эта чистокровка, которую мы купили, уже выиграла первую скачку, – сказал Михаил. – Жаль, что мы поставили на нее так мало.
– Кто-то поставил на нее много и выиграл изрядную сумму, – добавил Рудольф.
Виктор кивнул:
– Да уж. Наша «темная лошадка» оказалась очень прибыльной. По крайней мере для одного игрока.
В дверь постучали, и в кабинет вошел дворецкий.
– Ваша светлость, пришел мистер Уопсл.
– Спасибо, Тинкер. Проси.
В кабинет вошел мистер Уопсл. Увидев, что герцог не один, он стушевался.
– Садитесь, Уопсл. – Инверари показал на стул во главе стола.
Уопсл медленно пересек кабинет, сел на указанный стул и поправил съехавшие на переносицу очки.
Степан с трудом подавил улыбку. Этот человек сидел на стуле с таким видом, словно находился перед испанской инквизицией.
Герцог улыбнулся гостю:
– Виски?
– Нет, благодарю, ваша светлость.
– Тогда прямо к делу. – Герцог перестал улыбаться. – Нам известно, что вы выступаете как агент компании «Семь голубок», сбивающей наши цены.
– Сбивать цены не противозаконно, ваша светлость.
– Мы хотим знать, кто владелец компании, – произнес Рудольф.
Уопсл сглотнул и покраснел.
– Прошу меня простить, ваша светлость, но… Существует коммерческая тайна.
– Мы требуем, чтобы вы назвали нам его имя, – сказал Виктор.
– Н…не могу.
– Не можете или не хотите? – напрямик спросил Михаил.
– И т-то и другое, ваша светлость.
– Объяснитесь, – рявкнул Инверари.
Степан вытянул длинные ноги и сделал глоток виски. Запугиванием из этого человека правды не выбьешь. От страха у него только отнимется язык.
– Я… я не стал бы нарушать конфиденциальность, – произнес Уопсл, – даже если бы знал личность моего клиента.
– Вы не знаете, кто это? – Голос герцога звучал скептически. – Как же вы ведете дела?
– Мы общаемся через другого делового агента.
– Интересно, а почему владелец так тщательно оберегает свою личность? – спросил Степан. – Но, с другой стороны, кто мы такие, чтобы требовать раскрыть ее?
Рудольф бросил на него взгляд, призывающий помолчать.
– Уопсл, как зовут второго агента?
– Я называю его мистер Л, – уклончиво ответил тот.
Степан решил, что ему пора занять законное место в семейном бизнесе Казановых.
– Опишите его внешность.
– Он высокий, как и вы, с каштановыми волосами, хорошо одет, но не так дорого, как вы.
– Вы называете его мистер Л, но ведь вам известна его фамилия?
Уопсл долго молчал.
– Паддлз.
В голове у Степана забрезжила мысль, довольно нелепая, похожая на выстрел вслепую.
– А зовут его не Александр?
– Вы его знаете?
Степан не ответил, не в силах поверить в то, что наверняка было истиной. Но ведь факты не лгут. Компания под названием «Семь голубок», агент по фамилии Паддлз, девушка, которая умеет угадывать мысли. Братья ему точно не поверят.
– Где мы можем найти Паддлза?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35