Сантехника супер, здесь
– то сделай еще один шаг по направлению ко мне.В холодных глазах, так похожих на глаза рептилии, застыла нерешительность.– Твой брат не видел во мне угрозы. И он мертв, как и пятнадцать его подручных. Подумай об этом. Хорошо подумай.Дерек О'Баннион таращился на копье, загипнотизированный его мягким, неестественным светом. Роки понятия не имел о темных силах, которые его окружали. Дерек недавно узнал об их существовании и стал их частью, и он не будет повторять ошибок своего брата – это было написано у него на лице. Этот О'Баннион не станет слепо мчаться навстречу смерти. Сейчас он отступит. Но для меня это отступление станет лишь временной передышкой. Он перегруппируется и вернется, куда более опасный, чем сейчас.– Это еще не конец, – сказал Дерек. – И он не наступит, пока ты не умрешь.– Пока не умрет один из нас, – уточнила я. – Пошел вон.Я вытащила копье из столешницы и стиснула ладонью его основание.Мне нужно было позволить Дереку отправиться в тот день в Темную Зону. Вместо этого, страдая от угрызений совести по поводу своих прошлых грехов, я спасла ему жизнь. Надо же быть такой идиоткой!Я еще долго смотрела на дверь после того, как О'Баннион ушел. У меня даже сердцебиение не ускорилось. Я вывесила табличку на двери, посетила туалет и снова открыла магазин.
В понедельник и во вторник Бэрронс не появлялся. Наступила среда, а о нем все еще не было ни слуху ни духу. Вечером в четверг я подсчитала, что не видела его уже пять дней – дольше, чем когда-либо прежде.Во мне нарастало нетерпение. У меня была куча вопросов и воспоминание о нашей драке, которая завершилась всплеском похоти. Каждый вечер по нескольку часов я проводила на привычном диванчике в задней части магазина, притворяясь, что читаю, и слушая шипение газа в камине. Я ждала Бэрронса.Книжный магазин был огромным, в нем было очень тихо. Я чувствовала себя невероятно одинокой, затерянной в тысячах милей от дома.Прошло пять дней, и я сдалась, решив набрать «JB» – Иерихон Бэрронс – с мобильного, который он мне дал. Никто не ответил.Я уставилась на дисплей, перебирая коротенький список номеров – JB, IYCGM, IYD. У меня не хватало духу набрать последний номер. Вместо него я ткнула на IYCGM.– Риодан, – рявкнул голос.Я резко нажала отбой, испытывая замешательство и чувство вины.Телефон завопил как сумасшедший, иерихонские трубы запели у меня в руке, и, хоть часть меня и ожидала этого, я все же перепугалась и чуть не подпрыгнула.На дисплее мигало: IYCGM. Я вздохнула и нажала кнопку ответа.– Мак? Ты в порядке? Ответь мне, – прогудел низкий голос.Риодан: загадочный человек, с которым не следовало говорить о Бэрронсе. Именно с ним Бэрронс дрался в тот день, когда я отправилась в квартиру Алины.Я медлила.– Мак! – проревел голос.– Я здесь. Все в порядке. Извините, – сказала я.– Почему ты звонишь?– Я хотела бы узнать, где Бэрронс.Раздался мягкий смешок, похожий на глубокое довольное мурлыканье.– Он так теперь себя называет? Бэрронс?– А разве это не его имя? Иерихон Бэрронс?Снова смех.– А он пользуется вторым именем?– Инициал «Z». – Я видела это в водительских правах Бэрронса.– А, Омега. Он любит мелодраматические жесты.– А заодно и Альфа? – шутливо спросила я.– Он наверняка попытается обставить все именно так.– А как его зовут на самом деле?– Спроси у него сама.– Он мне не ответит. И никогда не отвечал. А кто вы?– Я тот, кому следует звонить, когда Бэрронс недоступен.– Ага. Спасибо. Кто такой Бэрронс?– Тот, кто продолжает спасать тебе жизнь.Я представить себе не могла, что два разных человека могут говорить так похоже. Они оба оказались мастерами уклончивых ответов, которые ни к чему не вели.– Вы что, братья?– В некотором роде.Я не хотела продолжать расспросы и уже не пыталась понять последнюю фразу: как и Бэрронс, Риодан расскажет мне лишь то, что захочет рассказать, и все вопросы мира он просто пропустит мимо ушей, если среди них не попадется такого, на который он сам захочет ответить.– Я уезжаю, Риодан. Бэрронс лжет мне, держит меня за дуру. И никогда ничего мне не рассказывает. Он предал меня.– Я в это не верю.– Во что? В ложь или предательство?– В предательство. Остальное довольно привычно для… как ты его назвала? Бэрронса. Но он не предаст.– Вы не так уж хорошо его знаете, как пытаетесь показать.– Открой глаза, Мак.– Что вы имеете в виду?– Слова можно перекрутить в любую удобную сторону. Обещания можно давать и от чистого сердца, и повинуясь душевному порыву. В конце концов, анализ сказанного ни к чему не приводит. Слова – лишь обозначения определенных явлений, которые нужны, чтобы наш маленький глупый мозг возился с их значениями и подтекстами, отвлекшись от того, что в девяноста девяти процентах случаев наша реальность не имеет ничего общего с подобной ерундой. Самые мудрые люди всегда молчаливы. Поразмысли над поступками Бэрронса. И суди его по ним. Он думает, что у тебя сердце воина. Он верит в тебя. Поверь и ты в него.– Во что? В его корыстолюбие? Ему нужна книга, чтобы продать ее тому, кто больше предложит! Охотники тоже корыстны!– На твоем месте я бы никогда о нем так не говорил. Да какое ты имеешь право его осуждать? Или твои мотивы совершенно чисты? У тебя благородное призвание? Дерьмо собачье. Что в тебе хорошего? Ты жаждешь крови. Ты хочешь отомстить. Тебе наплевать на судьбу мира, ты просто хочешь вернуть свое маленькое теплое местечко в нем. Люди, которые живут в стеклянном доме… – Он замолчал, словно я сама должна была знать продолжение.Но я не знала.– Что? Люди, которые живут в стеклянном доме, – что?– Черт, ты совсем молоденькая, верно? – Риодан рассмеялся. – Не должны бросать камни, Мак. Люди, живущие в стеклянных домах, не должны бросать камни.И он отключился.Зазвенел колокольчик. Вошел Бэрронс.– Бэрронс. – Я быстренько засунула телефон между подушек.– Мисс Лейн. – Он слегка склонил свою темную голову.– Ты сделал мне татуировку, ублюдок! – Я сразу перешла к делу.– И?– Ты не имел права!– Вы предпочли бы, чтобы я ее не делал?– Это еще не значит, что все в порядке!– Но ведь все в порядке, не так ли? И именно это вас злит. Я пренебрег вашими желаниями. Я позаботился о вас так, как всегда заботились мужчины о женщинах, пока не наступили времена, когда дети начали подавать в суд на своих родителей, требуя их развода. Если бы я не сделал этого, вы были бы уже мертвы. Вы будете притворяться, что хотели бы умереть? Я вас знаю. Вы под завязку полны жизненной силы и эгоистично радуетесь тому, что живете и будете жить. Если вам нужны зрители, для того чтобы разыграть перед ними роль монашки, которая готова пожертвовать жизнью, лишь бы сохранить девственность, если ваша совесть так уж требует благодарной аудитории, то поищите все это в другом месте, я не собираюсь вам аплодировать. Готовы ли вы отдать свою жизнь ради ерунды, которая в конечном итоге ничего не значит? Раз уж вы слишком молоды и наивны, чтобы правильно оценить угрозу, я согласен стерпеть ваш гнев, но защитить вас. Кричите на меня, раз уж не можете без этого. Но, повзрослев, вы скажете мне спасибо.Я сменила тему. Иногда он так достает меня, что гораздо проще перевести разговор в другое русло, чтобы заставить Бэрронса защищаться, а самой иметь возможность нападать. Мне надоело то, что обычно все происходит с точностью до наоборот.– Почему Гроссмейстер только посмотрел на тебя и ушел? Кто ты такой, Бэрронс?– Тот, кто никогда не позволит вам умереть, а это, мисс Лейн, куда больше, чем кто-либо другой может сказать вам. И больше, чем кто-либо другой будет способен сделать.– В'лейн…– В'лейн даже яйца не почесал, чтобы вытащить вас из той пещеры, не так ли? Где носило вашего золотого принца?– Да меня уже тошнит от твоих увёрток! Кто и что ты такое? – Я подошла к Бэрронсу и стукнула его кулаком в плечо. – Отвечай!Он отвел мою руку в сторону.– Я только что ответил. И это все, что я могу вам сказать. Либо вы принимаете меня таким, какой я есть, либо не принимаете. Хотите – оставайтесь, хотите – уходите.Мы смотрели друг на друга. Все выглядело, как наша обычная ссора. Но на этот раз у меня не было настроения драться, и Бэрронс это чувствовал.Когда я подошла к дивану и села, он отвернулся.– Насколько я понял, вы снова стали самой собой, – сказал Бэрронс, глядя в огонь камина.– Откуда ты знаешь?– Последние несколько дней я провел, исследуя результаты того, что вы сделали, чтобы выяснить, обратим ли этот процесс. И узнал, что поедание Невидимых дает лишь временный эффект.– Если бы ты удосужился прийти сюда в понедельник, я бы сама тебе это сказала.Он повернулся ко мне.– Это произошло настолько быстро?Я кивнула.– Вы полностью восстановились? Вы снова можете ощущать копье?– Не дрейфь, твой ОС-детектор вернулся, – ядовито сказала я. – Ах да, и еще, судя по всему, О'Баннион заменил Мэллиса на службе у Гроссмейстера. – Я рассказала Бэрронсу о визите младшего брата Роки и о том, что он явно ел мясо Невидимых.Бэрронс сел на противоположный край дивана, но расстояние между нами все равно казалось слишком близким. Я вспомнила ощущение от его дикого, наэлектризованного тела, нависающего надо мной. Вспомнила, как лежала под Бэрронсом с футболкой, задранной до ушей, вспомнила выражение его лица. И отвернулась.– Я защищу от него магазин. Пока вы внутри, вы будете в безопасности.– Если ты все равно сделал на мне татуировку, почему ты не смог найти меня, когда В'лейн забрал меня в страну Фейри? – Эта нелогичность уже давно грызла меня.– Я знал, что вы в стране Фей, но я не мог вас там вычислить. Реальности постоянно смещаются, что делает невозможным перемещение к… маячку.– А зачем ты заставил меня надеть браслет, если на мне уже была твоя татуировка?– Чтобы объяснить вам, как я нашел вас, если мне придется это сделать.Я фыркнула.– Ну и запутанную же паутину мы плетем, а? А браслет действительно работал как маячок?Бэрронс покачал головой.– Он вообще обладал какой-нибудь силой?– Вас ведь не это интересует.– Что сделал со мной Гроссмейстер и почему я стала его слушаться?– Гипнотические штучки. Это называется Глас. Им владели друиды.– Ты и сам владеешь этими гипнотическими штучками. А кого-то еще можно научить этому? Меня, например?– Сомневаюсь, что вы проживете достаточно долго, чтобы этому научиться.– Ты же научился.– У вас нет соответствующей подготовки.– Так подготовь меня.– Я подумаю.– Ты именно это использовал тогда, с моим отцом? Именно поэтому он на следующее утро уехал, хотя накануне мы с ним целую ночь проспорили и уезжать он не собирался?– Вы бы предпочли, чтобы он остался?– И ты снова использовал это, когда он позвонил сюда, а я на месяц застряла в стране Фей?Я начала понимать его методы.– Мне следовало позволить ему приехать сюда, чтобы он здесь погиб?– А почему ты не рассказал мне про аббатство, Бэрронс?– Потому что они лживые ведьмы. И наплели бы вам что угодно, лишь бы переманить на свою сторону.– Какое знакомое описание! И как под него подходит некто, кого я знаю.Вообще-то под это описание подходили все, кого я знала.– Я ни разу не давал вам обещаний, которых не сдержал, и я отдал вам копье. Они его у вас отнимут. Дайте им хоть полшанса, и вы увидите, что они сделают. Только не прибегайте потом плакать из-за того, что вас обидели.– Я поеду в это аббатство на несколько дней, Бэрронс, – сказала я, и это был форменный вызов.Это означало «уж лучше дай мне столько свободы, сколько мне требуется».После всего, что мне пришлось пережить, мое отношение к некоторым вещам изменилось. Мы с Бэрронсом были партнерами, а не просто ОС-детектором и его хозяином. А у партнеров есть свои права.– Я собираюсь провести там некоторое время и посмотреть, чему они могут меня научить.– Я буду здесь, когда вы вернетесь. И если эта милая бабушка постарается навредить вам, я ее прикончу.Я чуть не пробормотала «спасибо», но вовремя одернула себя.– Я знаю, что среди ши-видящих не бывает мужчин.Когда он открыл было рот, чтобы вставить свое очередное едкое замечание, я воскликнула:– Ой, вот только не надо! Я знаю, что ты мужчина, и знаю, что ты их видишь. Это не нуждается в дополнениях. Кроме того, я знаю, что ты невероятно сильный и редко прикасаешься к копью. Ну и как долго ты ешь мясо Невидимых, Бэрронс?На несколько секунд он просто лишился дара речи. Потом его плечи начали дрожать, грудь заходила ходуном, темные глаза засияли удивленным весельем, и он расхохотался.– Это вполне логичное предположение! – ощетинилась я.– Да, – сказал он наконец. – Вполне. Вы просто ошеломили меня своей логичностью. Но это неправда.Я, хмурясь, изучала его.– Может быть, именно поэтому Тени тебя не едят. Они не каннибалы, а в тебе полно родственной им плоти. Может, им не нравится темное мясо.– Ну так ткните меня копьем, – мягко предложил Бэрронс.Я сунула руку под пиджак, стиснула ладонь у основания наконечника. Но это была чистой воды бравада: и я, и Бэрронс знали, что я не стану его ранить.За конторкой кассира зазвонил телефон. Я смотрела в темные глаза Бэрронса, а телефон звонил и звонил. Я вспоминала, как целуется Иерихон Бэрронс, вспоминала череду образов, которую увидела тогда, – пустыня, горячий смертоносный сирокко, одинокий мальчик, бесконечная война. Интересно, если я когда-нибудь снова поцелую Бэрронса, смогу ли я опять пробраться в его воображение? Телефон все звонил. Я внезапно поняла, что это вполне может оказаться мой папа. Воспользовавшись возможностью отвести взгляд, я встала с дивана и схватила трубку.– Алло? – Это был не мой папа. – Кристиан! Да, конечно, с удовольствием. Нет, нет, я не забыла! Просто я была занята.Да, я была занята, и мысли о происшедшем все еще сплетались в моем мозгу в тугой клубок.Но теперь все было в порядке. Все снова стало хорошо. Я снова была МакКайлой Лейн, ши-видящей, вооруженной до зубов копьем, ножами и фонариками. А Бэрронс был… ну, Бэрронсом, и охоты на «Синсар Дабх» никто не отменял.А сегодняшний вечер прекрасно подходил для того, чтобы провести его в компании симпатичного шотландца, который был знаком с моей сестрой, и выяснить, что он знает.– Я буду там через сорок минут.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
В понедельник и во вторник Бэрронс не появлялся. Наступила среда, а о нем все еще не было ни слуху ни духу. Вечером в четверг я подсчитала, что не видела его уже пять дней – дольше, чем когда-либо прежде.Во мне нарастало нетерпение. У меня была куча вопросов и воспоминание о нашей драке, которая завершилась всплеском похоти. Каждый вечер по нескольку часов я проводила на привычном диванчике в задней части магазина, притворяясь, что читаю, и слушая шипение газа в камине. Я ждала Бэрронса.Книжный магазин был огромным, в нем было очень тихо. Я чувствовала себя невероятно одинокой, затерянной в тысячах милей от дома.Прошло пять дней, и я сдалась, решив набрать «JB» – Иерихон Бэрронс – с мобильного, который он мне дал. Никто не ответил.Я уставилась на дисплей, перебирая коротенький список номеров – JB, IYCGM, IYD. У меня не хватало духу набрать последний номер. Вместо него я ткнула на IYCGM.– Риодан, – рявкнул голос.Я резко нажала отбой, испытывая замешательство и чувство вины.Телефон завопил как сумасшедший, иерихонские трубы запели у меня в руке, и, хоть часть меня и ожидала этого, я все же перепугалась и чуть не подпрыгнула.На дисплее мигало: IYCGM. Я вздохнула и нажала кнопку ответа.– Мак? Ты в порядке? Ответь мне, – прогудел низкий голос.Риодан: загадочный человек, с которым не следовало говорить о Бэрронсе. Именно с ним Бэрронс дрался в тот день, когда я отправилась в квартиру Алины.Я медлила.– Мак! – проревел голос.– Я здесь. Все в порядке. Извините, – сказала я.– Почему ты звонишь?– Я хотела бы узнать, где Бэрронс.Раздался мягкий смешок, похожий на глубокое довольное мурлыканье.– Он так теперь себя называет? Бэрронс?– А разве это не его имя? Иерихон Бэрронс?Снова смех.– А он пользуется вторым именем?– Инициал «Z». – Я видела это в водительских правах Бэрронса.– А, Омега. Он любит мелодраматические жесты.– А заодно и Альфа? – шутливо спросила я.– Он наверняка попытается обставить все именно так.– А как его зовут на самом деле?– Спроси у него сама.– Он мне не ответит. И никогда не отвечал. А кто вы?– Я тот, кому следует звонить, когда Бэрронс недоступен.– Ага. Спасибо. Кто такой Бэрронс?– Тот, кто продолжает спасать тебе жизнь.Я представить себе не могла, что два разных человека могут говорить так похоже. Они оба оказались мастерами уклончивых ответов, которые ни к чему не вели.– Вы что, братья?– В некотором роде.Я не хотела продолжать расспросы и уже не пыталась понять последнюю фразу: как и Бэрронс, Риодан расскажет мне лишь то, что захочет рассказать, и все вопросы мира он просто пропустит мимо ушей, если среди них не попадется такого, на который он сам захочет ответить.– Я уезжаю, Риодан. Бэрронс лжет мне, держит меня за дуру. И никогда ничего мне не рассказывает. Он предал меня.– Я в это не верю.– Во что? В ложь или предательство?– В предательство. Остальное довольно привычно для… как ты его назвала? Бэрронса. Но он не предаст.– Вы не так уж хорошо его знаете, как пытаетесь показать.– Открой глаза, Мак.– Что вы имеете в виду?– Слова можно перекрутить в любую удобную сторону. Обещания можно давать и от чистого сердца, и повинуясь душевному порыву. В конце концов, анализ сказанного ни к чему не приводит. Слова – лишь обозначения определенных явлений, которые нужны, чтобы наш маленький глупый мозг возился с их значениями и подтекстами, отвлекшись от того, что в девяноста девяти процентах случаев наша реальность не имеет ничего общего с подобной ерундой. Самые мудрые люди всегда молчаливы. Поразмысли над поступками Бэрронса. И суди его по ним. Он думает, что у тебя сердце воина. Он верит в тебя. Поверь и ты в него.– Во что? В его корыстолюбие? Ему нужна книга, чтобы продать ее тому, кто больше предложит! Охотники тоже корыстны!– На твоем месте я бы никогда о нем так не говорил. Да какое ты имеешь право его осуждать? Или твои мотивы совершенно чисты? У тебя благородное призвание? Дерьмо собачье. Что в тебе хорошего? Ты жаждешь крови. Ты хочешь отомстить. Тебе наплевать на судьбу мира, ты просто хочешь вернуть свое маленькое теплое местечко в нем. Люди, которые живут в стеклянном доме… – Он замолчал, словно я сама должна была знать продолжение.Но я не знала.– Что? Люди, которые живут в стеклянном доме, – что?– Черт, ты совсем молоденькая, верно? – Риодан рассмеялся. – Не должны бросать камни, Мак. Люди, живущие в стеклянных домах, не должны бросать камни.И он отключился.Зазвенел колокольчик. Вошел Бэрронс.– Бэрронс. – Я быстренько засунула телефон между подушек.– Мисс Лейн. – Он слегка склонил свою темную голову.– Ты сделал мне татуировку, ублюдок! – Я сразу перешла к делу.– И?– Ты не имел права!– Вы предпочли бы, чтобы я ее не делал?– Это еще не значит, что все в порядке!– Но ведь все в порядке, не так ли? И именно это вас злит. Я пренебрег вашими желаниями. Я позаботился о вас так, как всегда заботились мужчины о женщинах, пока не наступили времена, когда дети начали подавать в суд на своих родителей, требуя их развода. Если бы я не сделал этого, вы были бы уже мертвы. Вы будете притворяться, что хотели бы умереть? Я вас знаю. Вы под завязку полны жизненной силы и эгоистично радуетесь тому, что живете и будете жить. Если вам нужны зрители, для того чтобы разыграть перед ними роль монашки, которая готова пожертвовать жизнью, лишь бы сохранить девственность, если ваша совесть так уж требует благодарной аудитории, то поищите все это в другом месте, я не собираюсь вам аплодировать. Готовы ли вы отдать свою жизнь ради ерунды, которая в конечном итоге ничего не значит? Раз уж вы слишком молоды и наивны, чтобы правильно оценить угрозу, я согласен стерпеть ваш гнев, но защитить вас. Кричите на меня, раз уж не можете без этого. Но, повзрослев, вы скажете мне спасибо.Я сменила тему. Иногда он так достает меня, что гораздо проще перевести разговор в другое русло, чтобы заставить Бэрронса защищаться, а самой иметь возможность нападать. Мне надоело то, что обычно все происходит с точностью до наоборот.– Почему Гроссмейстер только посмотрел на тебя и ушел? Кто ты такой, Бэрронс?– Тот, кто никогда не позволит вам умереть, а это, мисс Лейн, куда больше, чем кто-либо другой может сказать вам. И больше, чем кто-либо другой будет способен сделать.– В'лейн…– В'лейн даже яйца не почесал, чтобы вытащить вас из той пещеры, не так ли? Где носило вашего золотого принца?– Да меня уже тошнит от твоих увёрток! Кто и что ты такое? – Я подошла к Бэрронсу и стукнула его кулаком в плечо. – Отвечай!Он отвел мою руку в сторону.– Я только что ответил. И это все, что я могу вам сказать. Либо вы принимаете меня таким, какой я есть, либо не принимаете. Хотите – оставайтесь, хотите – уходите.Мы смотрели друг на друга. Все выглядело, как наша обычная ссора. Но на этот раз у меня не было настроения драться, и Бэрронс это чувствовал.Когда я подошла к дивану и села, он отвернулся.– Насколько я понял, вы снова стали самой собой, – сказал Бэрронс, глядя в огонь камина.– Откуда ты знаешь?– Последние несколько дней я провел, исследуя результаты того, что вы сделали, чтобы выяснить, обратим ли этот процесс. И узнал, что поедание Невидимых дает лишь временный эффект.– Если бы ты удосужился прийти сюда в понедельник, я бы сама тебе это сказала.Он повернулся ко мне.– Это произошло настолько быстро?Я кивнула.– Вы полностью восстановились? Вы снова можете ощущать копье?– Не дрейфь, твой ОС-детектор вернулся, – ядовито сказала я. – Ах да, и еще, судя по всему, О'Баннион заменил Мэллиса на службе у Гроссмейстера. – Я рассказала Бэрронсу о визите младшего брата Роки и о том, что он явно ел мясо Невидимых.Бэрронс сел на противоположный край дивана, но расстояние между нами все равно казалось слишком близким. Я вспомнила ощущение от его дикого, наэлектризованного тела, нависающего надо мной. Вспомнила, как лежала под Бэрронсом с футболкой, задранной до ушей, вспомнила выражение его лица. И отвернулась.– Я защищу от него магазин. Пока вы внутри, вы будете в безопасности.– Если ты все равно сделал на мне татуировку, почему ты не смог найти меня, когда В'лейн забрал меня в страну Фейри? – Эта нелогичность уже давно грызла меня.– Я знал, что вы в стране Фей, но я не мог вас там вычислить. Реальности постоянно смещаются, что делает невозможным перемещение к… маячку.– А зачем ты заставил меня надеть браслет, если на мне уже была твоя татуировка?– Чтобы объяснить вам, как я нашел вас, если мне придется это сделать.Я фыркнула.– Ну и запутанную же паутину мы плетем, а? А браслет действительно работал как маячок?Бэрронс покачал головой.– Он вообще обладал какой-нибудь силой?– Вас ведь не это интересует.– Что сделал со мной Гроссмейстер и почему я стала его слушаться?– Гипнотические штучки. Это называется Глас. Им владели друиды.– Ты и сам владеешь этими гипнотическими штучками. А кого-то еще можно научить этому? Меня, например?– Сомневаюсь, что вы проживете достаточно долго, чтобы этому научиться.– Ты же научился.– У вас нет соответствующей подготовки.– Так подготовь меня.– Я подумаю.– Ты именно это использовал тогда, с моим отцом? Именно поэтому он на следующее утро уехал, хотя накануне мы с ним целую ночь проспорили и уезжать он не собирался?– Вы бы предпочли, чтобы он остался?– И ты снова использовал это, когда он позвонил сюда, а я на месяц застряла в стране Фей?Я начала понимать его методы.– Мне следовало позволить ему приехать сюда, чтобы он здесь погиб?– А почему ты не рассказал мне про аббатство, Бэрронс?– Потому что они лживые ведьмы. И наплели бы вам что угодно, лишь бы переманить на свою сторону.– Какое знакомое описание! И как под него подходит некто, кого я знаю.Вообще-то под это описание подходили все, кого я знала.– Я ни разу не давал вам обещаний, которых не сдержал, и я отдал вам копье. Они его у вас отнимут. Дайте им хоть полшанса, и вы увидите, что они сделают. Только не прибегайте потом плакать из-за того, что вас обидели.– Я поеду в это аббатство на несколько дней, Бэрронс, – сказала я, и это был форменный вызов.Это означало «уж лучше дай мне столько свободы, сколько мне требуется».После всего, что мне пришлось пережить, мое отношение к некоторым вещам изменилось. Мы с Бэрронсом были партнерами, а не просто ОС-детектором и его хозяином. А у партнеров есть свои права.– Я собираюсь провести там некоторое время и посмотреть, чему они могут меня научить.– Я буду здесь, когда вы вернетесь. И если эта милая бабушка постарается навредить вам, я ее прикончу.Я чуть не пробормотала «спасибо», но вовремя одернула себя.– Я знаю, что среди ши-видящих не бывает мужчин.Когда он открыл было рот, чтобы вставить свое очередное едкое замечание, я воскликнула:– Ой, вот только не надо! Я знаю, что ты мужчина, и знаю, что ты их видишь. Это не нуждается в дополнениях. Кроме того, я знаю, что ты невероятно сильный и редко прикасаешься к копью. Ну и как долго ты ешь мясо Невидимых, Бэрронс?На несколько секунд он просто лишился дара речи. Потом его плечи начали дрожать, грудь заходила ходуном, темные глаза засияли удивленным весельем, и он расхохотался.– Это вполне логичное предположение! – ощетинилась я.– Да, – сказал он наконец. – Вполне. Вы просто ошеломили меня своей логичностью. Но это неправда.Я, хмурясь, изучала его.– Может быть, именно поэтому Тени тебя не едят. Они не каннибалы, а в тебе полно родственной им плоти. Может, им не нравится темное мясо.– Ну так ткните меня копьем, – мягко предложил Бэрронс.Я сунула руку под пиджак, стиснула ладонь у основания наконечника. Но это была чистой воды бравада: и я, и Бэрронс знали, что я не стану его ранить.За конторкой кассира зазвонил телефон. Я смотрела в темные глаза Бэрронса, а телефон звонил и звонил. Я вспоминала, как целуется Иерихон Бэрронс, вспоминала череду образов, которую увидела тогда, – пустыня, горячий смертоносный сирокко, одинокий мальчик, бесконечная война. Интересно, если я когда-нибудь снова поцелую Бэрронса, смогу ли я опять пробраться в его воображение? Телефон все звонил. Я внезапно поняла, что это вполне может оказаться мой папа. Воспользовавшись возможностью отвести взгляд, я встала с дивана и схватила трубку.– Алло? – Это был не мой папа. – Кристиан! Да, конечно, с удовольствием. Нет, нет, я не забыла! Просто я была занята.Да, я была занята, и мысли о происшедшем все еще сплетались в моем мозгу в тугой клубок.Но теперь все было в порядке. Все снова стало хорошо. Я снова была МакКайлой Лейн, ши-видящей, вооруженной до зубов копьем, ножами и фонариками. А Бэрронс был… ну, Бэрронсом, и охоты на «Синсар Дабх» никто не отменял.А сегодняшний вечер прекрасно подходил для того, чтобы провести его в компании симпатичного шотландца, который был знаком с моей сестрой, и выяснить, что он знает.– Я буду там через сорок минут.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39