Мало ли что может показаться. Ведь казалось же ей, что Чейз любит ее, в то время как это была лишь жалость.Разговор с Вирджи на многое открыл Мэгги глаза. Неясным было одно: зачем она вообще приехала в Монтану. Только ли потому, что любовник ее бросил, или была еще какая-то причина? Если бы она могла вспомнить!Настойчивый стук в дверь прервал размышления Мэгги.– Мэгги-детка, я уже вернулся из города, и мне не терпится рассказать тебе о том, что удалось сделать.– Входи, Чейз, – отозвалась Мэгги. Вначале она хотела сослаться на головную боль и не впускать его, но потом передумала, решив, что лучше объясниться прямо сейчас и поскорее покончить с этим.– Я уже все подготовил! – радостно выпалил Чейз. – Свадьба будет в субботу. Священник…, – увидев на кровати раскрытый чемодан, он осекся на полуслове. – Мэгги, что это значит?Голубые глаза Чейза потемнели. Он решительно выхватил из чемодана охапку белья, сунул вещи в шкаф и заявил:– Никуда ты не поедешь!– Поеду! Ты не сможешь меня удержать.– Хочешь поспорить? Давай! – запальчиво воскликнул Чейз, но уже секунду спустя посерьезнел и спросил:– Почему, Мэгги? К тебе вернулась память? Если так, значит, ты вспомнила, как сильно мы любим друг друга. Не понимаю, зачем тебе уезжать?– Я хочу вернуться в Сиэтл, – устало проговорила Мэгги. – А память ко мне не вернулась. Я по-прежнему ничего не знаю о своем прошлом.– Ну подожди, дорогая, давай спокойно все обсудим. Расскажи мне, что тебя растревожило?– Твоя ложь! – не сдерживаясь, выкрикнула она. – Почему ты сказал, что мы собирались пожениться еще до несчастного случая? Ведь такого намерения у тебя даже близко не было.– Проклятье! Кто тебе это сказал?– Это не имеет значения.– Я сдеру шкуру с того подлеца, который посмел так расстроить тебя, – прорычал Чейз, гадая, кто это мог быть. – Мэгги, – добавил он уже мягче, – тебе сказали правду, но сейчас я действительно хочу жениться на тебе. Я люблю тебя.– Скажи лучше – жалеешь, – насмешливо произнесла Мэгги. – Еще две недели назад ты обращался со мной как с девкой, как с проституткой и ничего не собирался менять в наших отношениях. Все, кончено, я возвращаюсь в Сиэтл. У меня достаточно денег, чтобы содержать себя и Бет.– Ну уж нет! Ты никуда не увезешь мою дочь.Мэгги вспыхнула. Неужели Чейз и в самом деле верит, что Бет – его дочь? Разве он не знает о Скотте Гордоне?– Малышка носит не твое имя, и ты не имеешь права решать ее судьбу, – резонно возразила она.– Черта с два, не имею! – загремел Чейз. – Мы поженимся в субботу независимо от того, нравится тебе это или нет. А когда я узнаю, кто скармливает тебе подлую ложь, тот человек здорово пожалеет о том, что родился на свет.– Я не выйду за тебя, Чейз, – твердо сказала Мэгги. – Ты заслуживаешь лучшей жены, чем я.– Ты спятила? Мне не нужна другая жена, я люблю тебя и только тебя, – голос Чейза стал мягче. Кто-то заставил ее сомневаться в его любви, но он должен и сможет убедить Мэгги в обратном.– Извини, но я не верю тебе и думаю, что имею для этого все основания, – с горечью проговорила Мэгги. – Я прожила на ранчо несколько недель, и если мы за столько времени не поженились, значит, ты не особенно-то хотел стать моим мужем. Ты ведь и сейчас устраиваешь свадьбу только потому, что жалеешь меня?– Я жалею тебя? Какая чепуха! Я тебя люблю, тебя и нашу дочь, и поэтому женюсь.– Наша дочь, Чейз? Ты считаешь Бет своей дочерью?– Будь я проклят, Мэгги, но ты самая несносная женщина на земле. Чья же она еще, если не моя?– Скотта Гордона, – прошептала она. Лицо Чейза потемнело.– Так ты все помнишь!– Нет, но твоя реакция – лучшее подтверждение моим подозрениям. Бет – дочь Скотта, теперь я в этом убеждена.– Черт, да нет же! Бет – моя. Ты зачала ее в Скагуэе, на Аляске, во время нашей последней встречи. Когда я девять месяцев спустя приехал к тебе в Сиэтл, признаюсь, между нами произошло… достаточное недоразумение, но потом все наладилось.– Не трудись объяснять, мне известно, что я жила с тобой как публичная девка, и со Скоттом Гордоном было, видимо, то же самое. Из метрики я узнала, что мне двадцать семь лет, я не замужем, так сколько же у меня было мужчин? Дюжина? Больше?– Ты была девственницей до меня, – отчетливо проговорил Чейз и, воспользовавшись замешательством Мэгги, продолжал натиск: – Кому ты веришь, дорогая? Мне или тому, кто почти не знает тебя?– Но…– Ответь, ты доверяешь мне?– Я не знаю. Мне так тяжело, я абсолютно ничего не помню о себе, своей жизни…– Так прислушайся к своим чувствам! – воскликнул Чейз. – Положись на интуицию, она подскажет тебе, где правда, а где ложь.– Я… боюсь доверять даже себе, но внутренний голос говорит, что ты не обманываешь меня.Чейз довольно улыбнулся.– Я хочу тебя, солнышко, – проворковал он. – Давай займемся любовью, а если ты и после этого будешь думать, что я женюсь на тебе из жалости, то смело можешь уезжать в Сиэтл. Впрочем, уверен, что этого не произойдет, ведь ты тоже любишь меня.Он не спеша подошел к двери и запер ее. Когда ковбой вновь повернулся к Мэгги, ее лицо выражало крайнее недоумение.– Бояться нечего, милая моя, – заверил Чейз. – Мы проделывали это много раз.– Но я ничего не помню, – неуверенно возразила Мэгги.– Тогда тем более следует оживить твою память, – расстегивая рубашку, предложил он.– Мне кажется, я еще не готова к близости с тобой. Может быть, в прошлом мы и были любовниками, но дальше так продолжаться не может, – отрезала Мэгги. У нее было такое чувство, что если этот голубоглазый дьявол дотронется до нее, она задымится. Его взгляд проникал ей в душу и парализовал волю.– Перед богом ты уже стала моей женой, – убежденно произнес Чейз. – Ты моя женщина, а я твой мужчина, и мы будем вместе до тех пор, пока смерть не разлучит нас. Ты не хочешь, чтобы все это время мы провели в спорах? – шутливо добавил он.Низкий хрипловатый голос заворожил Мэгги. Она даже не заметила, когда Чейз успел расстегнуть пуговицы платья и развязать тесемки корсета. Очнувшись, Мэгги увидела, что совершенно обнажена, а красавец-ковбой держит ее в своих объятиях. Она открыла рот, чтобы запротестовать, но Чейз воспринял это как приглашение и немедленно завладел ее губами. Они не были вместе несколько недель, и сейчас он хотел Мэгги. Хотел отчаянно, как всегда.Много раз Мэгги пыталась представить себе, как они с Чейзом занимаются любовью, но даже в самых смелых своих фантазиях она не могла вообразить, что это так прекрасно! Его руки буквально творили чудеса, доводя ее до высшей степени блаженства. Неужели так было всегда?– О, дорогая, твое тело помнит меня, – простонал Чейз. Он целовал ее губы, глаза, шею, опускаясь все ниже и ниже. – Ты восхитительна, и я люблю тебя. Ты позволишь мне доказать это? Расслабься и не борись со своими эмоциями.– Я… боюсь, – прошептала она.– Чего?– Того, что память вернется ко мне, и я вспомню неприятные для себя вещи.– Ш-ш-ш, не бойся, любимая. В твоей жизни не было ничего такого, чего стоило бы стыдиться.Подхватив Мэгги на руки, он положил ее на кровать и чуть отстранился, любуясь ее безупречной фигурой.– Ты очень красива, Мэгги, – искренне сказал он. – Ты сама не сознаешь, как ты прекрасна.Он лег рядом и посвятил Мэгги в сказочное, изумительное действо, имя которому любовь! ГЛАВА 23 Пока Чейз шумно плескался под умывальником, Мэгги, лежа в кровати, размышляла над его словами. В одном ковбой, безусловно, прав: ее тело помнит его. Каждое прикосновение Чейза вызывало в ней немедленный отклик, но почему же разум ведет себя иначе? Любовь Чейза доставила Мэгги огромное удовольствие, но не вернула память. И еще она по-прежнему сомневалась в его чувствах к ней. Не жалость ли это? Может быть, Вирджи права? Иначе почему они до сих пор не женаты?– О чем задумалась, солнышко мое? – улыбаясь повернулся к ней Чейз. – Что-нибудь вспомнила?– Нет, – печально ответила Мэгги. – Прошлое по-прежнему остается для меня загадкой.– Так что же ты грустишь? Тебе было неприятно заниматься со мной любовью?Мэгги заколебалась.– Честно говоря, я пока не разобралась в своих чувствах. Мне страшно, я сбита с толку и не знаю, кому верить.– Доверься мне, Мэгги! Клянусь, что никогда не подведу тебя, только верь мне.– Ох, я уже ничего не понимаю. Ты говоришь одно, а Вир…, – Мэгги прикусила язык, но Чейз был настороже, и его чуткое ухо сразу же уловило обмолвку.– Черт бы побрал ревнивую злючку! – сердито воскликнул он. – Ведь это Вирджи наболтала тебе всякого вздора?– Это не вздор! – кинулась Мэгги на защиту подруги. – Кейт сказала то же самое, по-твоему, и она врет? Да ты же сам признался мне, что до несчастного случая день свадьбы вовсе не был назначен.– Не понимаю, почему тебя заботит эта дата? Не все ли равно, когда мы собирались пожениться?! – негодующе проговорил Чейз, посылая проклятия в адрес Вирджи. Слава Богу, дом Расти почти закончен, и она, наконец, уберется с ранчо!– Но ведь очевидно, что до травмы я прожила здесь несколько недель, почему же мы не поженились за столько времени, если любим друг друга? – продолжила Мэгги свой допрос. – Допустим, мой разум поврежден, но тебе самому не кажется странным, что мы, имея общего ребенка, не приняли на себя никаких обязательств? Я вижу, ты человек сострадательный, так вот знай: брака, основанного на жалости, я не потерплю!– Проклятье, Мэгги, ты все такая же своенравная, как и раньше. Похоже, несчастье ничему тебя не научило.– Просто я реалистка.– А то, что мы только что занимались любовью, по-твоему, ничего не значит?– Это значит, что нам хорошо вместе в постели. Ну, и еще, что ты искусный любовник.– Ах, вот как! Может быть, теперь ты даже жалеешь о том, что произошло?– Нет… не жалею, – нехотя признала Мэгги. – Мое тело доказало мне, что раньше мы были очень близки. Неприятно было бы думать, что я приехала к тебе лишь из корыстных побуждений.– О, нет! Ты совсем не такая, солнышко. Ты умная, сострадательная женщина, полная отваги и поразительной силы воли. А еще ты упрямая и очень импульсивная, но я люблю в тебе все, каждую черточку твоего характера. Мало кто из мужчин, не говоря уже о женщинах, решился бы отправиться на Клондайк, а ты сделала это, и я горжусь тобой. Ты настолько талантлива, что, держу пари, могла бы в одиночку выпускать газету. К тому же не забывай о нашей дочери. Я просто обожаю Бет.Мэгги улыбнулась и благодарно посмотрела на Чейза. Его страстная речь несколько рассеяла мрачные подозрения, которые Вирджи поселила в ее душе. Ведь не может же мужчина так восторженно отзываться о женщине, если не испытывает к ней сильных чувств? «Может быть, он и вправду любит меня?» – подумала Мэгги. Интуиция побуждала ее довериться Чейзу, но здравый смысл предостерегал против возможной ошибки. Как бы потом не пришлось жалеть о необдуманном поступке.– Ты все еще хочешь уехать? – спросил Чейз, увидев, что Мэгги задумалась. Даже если она скажет «да», он найдет способ остановить ее.– Нет, теперь поездка в Сиэтл кажется мне бессмысленной, – после недолгого молчания ответила Мэгги. – Я остаюсь, но не выйду за тебя замуж, по крайней мере, в эту субботу.– Что?! Конечно, выйдешь! – убежденно воскликнул Чейз. – Все уже готово, ты можешь так меня подвести.– Давай подождем еще две недели. Я знаю, чувствую, что за это время память вернется ко мне. Я уже многое начинаю вспоминать, роды например, и еще кое-какие отдельные моменты моей жизни.– А Скотта Гордона ты вспомнила?– Нет, – покачала головой Мэгги. – Но уверена, что очень скоро я вспомню все.– А если нет? Сколько мы еще будем ждать?– Пока… пока память не вернется, – неуверенно предложила Мэгги.– Ну уж нет! – решительно запротестовал Чейз. – Ты еще скажи, что мы не будем спать вместе все это время, если хочешь окончательно свести меня с ума. Нет, нет и нет! Я согласен ждать две недели, но не больше, а потом мы поженимся независимо от того, вернется к тебе память или нет. Ты не сбежишь от меня, дорогая. Что бы тебе ни говорили, ты моя и всегда была только моей, несмотря на старания Скотта Гордона.Господи, как же ей хотелось верить ему! Чейз говорил так искренне, а в глазах его была такая мольба, что у Мэгги не хватило духу отказать ему.– Хорошо, – с улыбкой проворила она. – Мы поженимся через две недели, если к тому времени я все еще буду тебе нужна.– Да как же, черт побери, убедить тебя в том, что ты всегда мне нужна?!– Не трудись понапрасну, лучше, чем моя память, этого никто не сделает.– Да, но над ней я, к сожалению, не властен. Придется попробовать вновь заставить тебя полюбить меня, – лукаво подмигивая, проговорил он. – Начну, пожалуй с того, что все две недели буду ухаживать за тобой честь по чести. А сейчас мне надо идти, солнышко. Почему бы тебе не вздремнуть? Я скажу Чатагве, чтобы покормила Бет из бутылочки. Наша малышка уже такая большая, что ее можно не беспокоясь отнимать от груди, хотя ей это и не нравится. Мне бы тоже не понравилось, – поддразнил Чейз и вышел.После ухода Мэгги, как и предлагал Чейз, осталась в постели, но сон не шел к ней. Она раздумывала над его словами, мучительно пытаясь припомнить хоть немногое из того, о чем он говорил ей. Ведь вспомнила же она роды, так почему остальное до сих пор «покрыто мраком»?Мэгги закрыла глаза, сосредоточившись на единственном событии, которое всплыло в памяти. День родов стал медленно разворачиваться перед ней: схватки, сильный испуг, чья-то рука, держащая ее руку… И вдруг словно вспышка молнии озарила ее: рядом находился не Чейз! Мэгги не ясно видела лицо мужчины, который заботился о ней, но инстинктивно почувствовала, что это кто-то другой. Вот он наклоняется к ней, отирает лоб, нашептывает нежные, успокаивающие слова, и она слышит, как зовет его по имени. Скотт!О Боже, так, значит, это все-таки правда?! Отец Бет – Скотт Гордон. Что же она такое сделала? Почему он бросил ее с грудным младенцем на руках? Мэгги постаралась вспомнить, что было дальше, но голова разболелась так сильно, что женщина сдалась и бессильно откинулась на подушку. Теперь ее занимал только один вопрос: что заставляет Чейза верить в то, что Бет его дочь? Неужели она намеренно солгала ему, чтобы женить на себе?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44