Рана оказалась глубокой. Натали с трудом удержала крик боли. Нож выскользнул из рук. Мельком взглянув на розовеющую воду, она смежила веки.
Она думала о Дезе, вспоминала его прекрасное лицо, длинные темные кудри, великолепно сложенное тело и с этими мыслями ушла из жизни, ставшей никому не нужной.
Глава 4
В понедельник Армо Шейлик пришел в свой кабинет в половине девятого утра. Встретивший его Шерборн доложил ему, что Феннел находится в Париже. Шефу, который впился в него сердитыми глазами, он объяснил, что произошло.
– Надеюсь, я правильно поступил, сэр? Если бы я знал, как с вами связаться, я бы, разумеется, посоветовался с вами.
Злости Шейлику прибавило то обстоятельство, что уик-энд в обществе девушки по вызову, который он провел за городом, оказался неудачным. Но рассказывать об этом лакею он не собирался.
– Вот как. Значит, Феннел в Париже. Он ничего не говорил о визите к Каленбергу?
– Нет, сэр. Он примчался злой как черт. У египтянина было предчувствие, что понедельник окажется для него черным днем. Если бы он знал, что три кассеты с детальным описанием его плана похищения перстня Борджиа уже находятся на столе у Макса Каленберга, то он назвал бы его днем беды.
С трудом сдерживая гнев, в половине десятого он начал инструктаж. Гее, Гарри и Кену Джонсу он объяснил, что Феннелу пришлось уехать раньше остальных и что он ждет их в Париже.
– Не стану вдаваться в детали, – произнес он. – Мистер Феннел так спешил, что не успел рассказать о системе безопасности, которую применяет Каленберг. Он сам все расскажет вам, когда вы соберетесь в отеле «Рэнд интернешнл». Поскольку у меня много дел, не вижу смысла затягивать нашу встречу. – Взглянув на Гарри, Шейлик спросил:
– Вы изучили карты, которые я вам дал?
– Да. Нет проблем, – отозвался Гарри. – Я доберусь к указанному месту.
– Итак, судьба операции находится в ваших руках. Я сделал все, что мог, чтобы облегчить вашу задачу. Теперь все зависит от вас. Вылетаете вы сегодня вечером, в Йоханнесбурге будете завтра утром. – После некоторого раздумья продолжил:
– Хочу предупредить вас, что Феннел опасный преступник. Но нам он нужен позарез, чтобы операция прошла успешно. – Посмотрев на Гарри в упор, адвокат произнес:
– Похоже на то, что вы из тех, кто умеет постоять за себя. Прошу вас, позаботьтесь и о мисс Десмонд.
– С удовольствием сделаю это, – спокойным тоном ответил пилот.
– Ну что вы, Армо! – возмутилась Гея. – Вы же знаете, что я и сама могу позаботиться о себе. К чему метать икру?
– Мужчины всегда мечут икру, когда речь идет о красивых женщинах. Я не исключение, – возразил Шейлик, приподняв тучные плечи. И снова внимательно взглянул на Гарри. Тот кивнул. – Итак, счастливого пути. Желаю вам удачи. Шерборн вручит вам билеты и подробные инструкции.
После того как все трое ушли, Шейлик поискал на столе перечень дел и встреч, которые Натали всегда оставляла для него на столе. Но не нашел его. И снова его охватило ощущение, что понедельник принесет ему новые неприятности. Злясь на секретаршу, он вышел в приемную. То, что она не сидела за своим столом, как делала это на протяжении трех последних лет, поразило его. Он взглянул на часы. Было 10.00. Вернувшись к себе в кабинет, адвокат позвонил Шерборну:
– Где мисс Норман?
– Не имею понятия, сэр, – безразлично отозвался лакей.
Шейлик впился в него уничтожающим взглядом:
– Тогда узнайте, что с ней! Возможно, она больна. Позвоните ей домой!
В этот момент загудел зуммер. Нетерпеливым жестом Шейлик показал Шерборну, чтобы тот выяснил, в чем дело.
Лакей снял трубку и важным голосом произнес:
– Резиденция мистера Шейлика. – Помолчал, затем совсем другим голосом спросил:
– Кто? Что вы сказали?
Адвокат сердито посмотрел на Шерборна, но тот изменился в лице: побледнел, в глазах тревога.
– Подождите, пожалуйста.
– В чем дело?
– Это сержант Гудьярд из полиции. «Особый отдел». Хочет поговорить с вами, сэр.
Оба переглянулись. Шейлик тотчас вспомнил о трех рискованных аферах с валютой, которые он недавно провернул, вывезя за пределы страны что-то около девятисот тысяч фунтов стерлингов. Неужели Скотленд-Ярд вышел на него? У египтянина вспотели ладони.
Сдерживая волнение, не глядя на секретаря, он произнес:
– Пригласите его подняться в мой кабинет. Спустя три минуты Шерборн открыл дверь, и в номер вошел рослый, широкоплечий мужчина со сверлящим взглядом, тонкими губами и тяжелой, выпяченной вперед нижней челюстью.
– Входите, сэр, – проговорил Шерборн, отступив в сторону. – Мистер Шейлик ждет вас.
Сержант Гудьярд вошел. Увидев Шерборна, изумленно поднял брови:
– Привет, Джордж. А я думал, ты концы отдал.
– Никак нет, сэр, – отозвался Шерборн, на лбу у которого выступил пот.
– Какая жалость. Ты что, завязал?
– Да, сэр.
Любопытным взглядом сержант обвел комнату:
– Вижу, ты тут неплохо устроился, не так ли, Джордж? Пожалуй, это не то что Пентонвиль.
– Совершенно верно, сэр, – ответил его собеседник, открывая дверь в кабинет Шейлика.
Упершись в него долгим, испытующим взглядом, Гудьярд вошел в роскошно обставленное помещение.
Египтянин поднял на полицейского глаза. Тот медленно приближался к его столу.
– Сержант Гудьярд?
– Так точно.
– Присаживайтесь, сержант, – жестом указал Шейлик на стул. – В чем дело?
Опустившись в кресло, Гудьярд внимательно посмотрел на хозяина помещения, который явно чувствовал неловкость, которую обычно испытывают все, у кого рыльце в пушку, когда к ним приходят из полиции. Правда, лицо его осталось бесстрастным.
– Мисс Натали Норман служит у вас?
– Совершенно верно, – кивнул Шейлик. – Сегодня она не пришла на работу. С ней что-то произошло?
– В субботу вечером она умерла, – ответил Гудьярд бесстрастным, как у всех полицейских, голосом. – Самоубийство.
Шейлик вздрогнул. Смерть вызывала в нем ужас. Несколько секунд он оставался неподвижным, но его практический ум тотчас начал работать; бездушная натура давала себя знать. Кого же найти на место мисс Норман? Кто будет ему помогать? То, что она мертва, его ничуть не тронуло. Главное состояло в том, что последние три года он всецело полагался на нее в своих общественных и деловых связях.
– Очень жаль, – заметил Шейлик. Взяв сигару, обрезал кончик. – Была ли какая-то причина?
«Ну и подонок!» – подумал сержант, но не показал виду, что толстяк ему противен.
– Для того чтобы это установить, я и приехал к вам. Я надеялся, что вы поможете мне.
Египтянин зажег сигару и, выпустив изо рта густую струю табачного дыма, помотал головой:
– К сожалению, мне ничего о мисс Норман неизвестно. Абсолютно ничего. Я всегда считал ее прекрасным работником. Она служила у меня три года. – Откинувшись на спинку кресла, толстяк посмотрел в глаза полицейскому. – Я человек занятой, сержант. Не могу же я проявлять интерес к личной жизни своих сотрудников.
Сунув руку в карман пальто, Гудьярд достал небольшой предмет и положил его на бювар перед самым носом адвоката.
– Вы не знаете, что это такое? Хмурясь, адвокат посмотрел на массивную скрепку, какие используют в делопроизводстве.
– Очевидно, канцелярская скрепка, – отрезал Шейлик. – Надеюсь, у вас есть причина задавать подобный вопрос. Вы отнимаете у меня драгоценное время, сержант.
– Есть, – отозвался Гудьярд, никак не реагируя на резкий тон толстяка. – Насколько я понимаю, мистер Шейлик, вы занимаетесь сделками, которые могут вызвать интерес со стороны ваших конкурентов.
– Разве это должно вас интересовать? – неприязненно ответил адвокат.
– Нет, не должно, – признался сержант. – Но именно это обстоятельство помогло бы нам понять появление вот этого предмета, – продолжал он, коснувшись пальцами скрепки.
– Что вы хотите сказать?
– Это замаскированный под канцелярскую скрепку чрезвычайно чувствительный микрофон. Пользоваться им можно лишь по особому разрешению. Иначе говоря, сэр, этот прибор используется лишь в целях шпионажа.
Уставившись на скрепку, Шейлик почувствовал, как по спине у него пробежал холодок:
– Я вас не понимаю.
– Микрофон был обнаружен на квартире мисс Норман, – принялся объяснять Гудьярд. – К счастью, окружной следователь, расследующий это дело, пытается выяснить причину ее смерти, он и установил, что это на самом деле. Вот почему я пошел к вам.
– Я ничего об этом не знал, – ответил адвокат, облизав сухие губы.
– Вы видели это раньше?
– Не думаю. Нет. – Пытаясь подавить в себе испуг, Шейлик взмахнул рукой, указав на груду бумаг на столе. Все они были соединены канцелярскими скрепками, правда не такими большими, как та, что лежала у него на бульваре. – Хотя возможно. Не помню.
– Чтобы использовать этот микрофон, – заявил сержант, кладя предмет в карман, – нужен диктофон. Можно осмотреть стол мисс Норман?
– Разумеется, – ответил адвокат и проводил полицейского в приемную, где сидела Натали. – Вот ее стол.
Гудьярд действовал быстро и профессионально. Заглянул в папки с бумагами, осмотрел стенной шкаф, в который мисс Норман вешала свою одежду.
– Ничего нет. – Повернувшись к адвокату, сержант спросил:
– У вас не было причин предполагать, что мисс Норман шпионит за вами?
– Конечно не было.
– И вам ничего не известно о ее личной жизни? Насколько известно нам, у нее жил некий молодой человек. Соседи по дому видели, как он входил к ней в квартиру. Не знаете, кто это такой?
– Не могу поверить, – не скрывая изумления, выдавил Шейлик. – Но раз вы так говорите… Нет, я ничего не знаю.
– Мы продолжим расследование. Возможно, я еще побеспокою вас.
– Я ежедневно бываю здесь. Сержант двинулся было к выходу, но затем остановился:
– Известно ли вам, что ваш слуга, Джордж Шерборн, отсидел шесть лет за мошенничество?
– Известно, – с непроницаемым лицом ответил адвокат. – Теперь он совсем другой человек. И я им очень доволен.
Внимательно посмотрев на Шейлика своими холодными глазами, полицейский возразил:
– Трудно поверить, что такие, как он, могут стать другими. – С этими словами он вышел.
Египтянин сел за стол. Достав платок, вытер потные руки. Неужели же микрофон лежал у него на столе?
А если лежал? Выходит, эта стерва бледнолицая записывала все его переговоры. Он вспомнил о незаконных валютных сделках. А информация, полученная им от представителя министерства финансов, благодаря которой четыре его клиента сколотили себе целое состояние! Что тут говорить о «наколке» относительно предполагаемого слияния нескольких компаний, которую продала ему машинистка, падкая до денег! Перечень был бесконечен. Если микрофон лежал у него на столе, то чего только она не могла записать! Да, еще операция с Каленбергом. Неужели она записала и это? С перекошенным от злобы лицом Шейлик скомкал носовой платок. Где же этот диктофон? Может быть, кто-то наехал на нее, но не сумел ее перевербовать? Может, она получила только микрофон, а диктофон взять не решилась? Почувствовала, что впутывается в грязное дело? Ведь она была чистюлей. А что, если она предпочла покончить с собой, чем предать шефа? Ну а вдруг успела записать беседу с четверкой, которая должна достать для него перстень Борджиа? Неужели кассеты с записями их разговоров уже на пути к Каленбергу?
Откинувшись на спинку кресла, он принялся разглядывать противоположную стену, лихорадочно раздумывая при этом.
Не следует ли предупредить их о случившемся? Он стал взвешивать возможный риск. Троих мужчин не жалко. Но терять Гею Десмонд ему бы не хотелось. Столько времени потрачено на то, чтобы найти такую женщину. Но в конце концов, не сошелся же на ней свет клином. Если их предупредить о том, что операция может сорваться, то не пойдут ли они на попятную? Если же добыть перстень все-таки удастся, то он заработает полмиллиона долларов плюс расходы. Толстяк поморщился. Стоит ли отказываться от такой суммы ради четверых человек? В подобной ситуации нужно взять себя в руки, исходя из предположения, что эта стерва не успела записать их переговоры.
После некоторого раздумья он решил ничего им не говорить и ждать. Что будет, то будет. Затем занялся своей почтой и спустя несколько минут забыл о том, что Каленбергу может стать известен его план похитить у него перстень, подобно тому как выбросил из головы визит Гудьярда.
* * *
Чарлз Бернет с величественным видом вошел в свой кабинет. Полакомившись копченой лососиной и уткой в апельсиновом соусе, он чувствовал себя сытым и довольным. Секретарь протянула ему шифрованную каблограмму, которая, по ее словам, поступила на его имя всего несколько минут назад.
– Благодарю вас, мисс Моррис, – произнес банкир, подавив отрыжку. – Я сам ею займусь.
Сев за стол, он отпер ящик. Достал оттуда шифровальную книгу для переговоров с Каленбергом. Спустя несколько минут он читал:
«Весьма доволен. Гостям будет оказан чрезвычайно теплый прием. На ваш счет в Швейцарии переведено 20 000 акций компании „Хониуэлл“. К.».
Бернет попросил мисс Моррис сообщить ему о курсе акций «Хониуэлл» на текущий день. Она сообщила, что цена акций поднялась на три пункта. Настроение у банкира поднялось еще больше, но тут с ним связался по телефону отставной инспектор Паркинс:
– Полагаю, вам следует знать, сэр, что секретарша мистера Шейлика, мисс Норман, сегодня утром была обнаружена мертвой у себя в квартире… Самоубийство.
В течение нескольких секунд банкир не в силах был произнести ни слова.
– Вы меня слышите, сэр?
Бернет взял себя в руки. Выходит, он оказался прав: недаром ему показалось, что у нее не все в порядке с головой.
– Почему вы решили, Паркинс, что это должно интересовать меня? – спросил он, пытаясь унять дрожь в голосе.
– Видите ли, этот молодой повеса, Дез Джексон, часто встречался с ней. Я подумал, что следует вас уведомить о происшедшем. Если я совершил промах, то прошу прощения.
Бернет с трудом удержался от того, чтобы вздохнуть.
– Так Джексон бывал у нее… Очень странно. Его станут разыскивать?
– Сомневаюсь. Джексон вылетел в Дублин вечером в субботу. Описание его у полиции имеется.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26