Доставка супер Wodolei 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 




Джонатан Кэрролл
Белые яблоки


Винсент Этрих Ц 2



Джонатан Кэрролл
Белые яблоки

Андреи Л. Падинъа – ученице, соратнице, неизменной моей героине и Нилу Гейману

Благодарю Никласа Бана, Бориса Кипрова и Криса Рольфа за поддержку во время работы над книгой.
Смерть, сон, любовь – у них мотив один. Твой поцелуй меня уводит к ним.
А. Суинберн. В саду

БОГ В ШОКОЛАДНОЙ ГЛАЗУРИ

Здравый Смысл норовит захлопнуть дверь перед носом Чуда, потому что этот гость, стоит ему попасть в дом, невыносим. Так и норовит перевернуть все вверх дном, в том числе предметы хрупкие, требующие бережного обращения. Возьмет да и сломает тебя мимоходом, вытряхнет душу и, пожав плечами, бесцеремонно проследует дальше, не спрашивая ни у кого позволения. Чудо нередко норовит притащить к тебе еще и своих сомнительных приятелей – Сомнение, Ревность, Жадность. Водворившись в твоем доме, эта компания переставляет мебель и безделушки по своему вкусу. Они без умолку болтают между собой, даже не пытаясь пояснить тебе, о чем речь. На угольке твоего сердца они варят похлебку, издающую терпкий, волнующий аромат. И когда наконец они убираются прочь, ты не знаешь, радоваться или печалиться.
Здравый Смысл после таких визитов тут же принимается за уборку.
Она любила, чтобы в спальне горели свечи. Что до Этриха, то, по его мнению, свечи были уместны разве что в церкви или когда электричество отключат, еще – на торте, если празднуется чей-то день рождения. Но ей он никогда этого не говорил, даже в шутку. Она была очень ранимой и любое его высказывание принимала к сердцу. Эту черту он подметил в ней вскоре после их знакомства. Обидеть ее ничего не стоило. Одно резкое слово, фраза, исполненная сарказма, и она оказывалась полностью выбита из колеи. Как-то раз она ему призналась, что совсем недавно поняла: не обязана она всем на свете угождать.
Ему приходилось слышать от нее: «Терпеть не могу травку, но одно время – курила. Вместе с приятелем. Боялась, что иначе он меня разлюбит. Вот какая я была дура».
Она с готовностью признавала свои ошибки. Еще не будучи коротко с ним знакома, она загорелась желанием открыть ему свои самые сокровенные тайны. Его это одновременно волновало и повергало в смущение, но она ему была симпатична.
Однажды в городе на глаза ему попался магазинчик. Когда дело касалось женщин, взгляд Винсента мгновенно делался зорким и приметливым. Не вполне отдавая себе в этом отчет, он отмечал в сознании мельчайшие детали облика любой из встреченных им женщин: во что они одеты, манеру курить, размер стоп, жесты, какими они откидывали со лба волосы, цвет лака для ногтей. Порой ему достаточно было доли секунды, чтобы понять – характерная особенность той или иной женщины уже запечатлена в его памяти. И когда он снова поднимал глаза, всякий раз оказывалось, что суть была схвачена им верно – блузка едва прикрывала пленительную линию груди. А ладонь с короткими толстыми пальцами, барабанящими по столу, и в самом деле по какому-то недоразумению принадлежит изящной и со вкусом одетой даме. Вот юная особа с удивительным миндалевидным разрезом глаз внимательно читает статью в спортивной газете. А каким прелестным стало лицо вон той дурнушки, стоило только ей улыбнуться! В день их знакомства Этрих поравнялся с маленьким магазинчиком, где она работала. Он много раз проходил здесь по пути на работу, но никогда прежде не заглядывал в витрину. Или, быть может, изредка скользил по стеклу рассеянным взглядом. Здание это было неприметной, ничего не значащей деталью его повседневного быта, маячившей где-то на задворках будничной жизни. Но сегодня он заглянул в витрину, и там стояла она!
Что же именно в ее облике прежде всего привлекло его внимание? Он задавал себе этот вопрос, но ответить на него не смог. Стеклянная дверь магазина была закрыта. И она глядела сквозь нее прямо на него. Миниатюрная – быть может, именно это он сразу же машинально отметил про себя. Миниатюрная, с узким чувственным личиком ангела. Ну ни дать ни взять херувим, изображенный у самого края фрески на стене сельской церкви где-нибудь в Италии. С притворно благочестивым выражением пухлого личика и сластолюбивым взглядом, которого оказывается достаточно, чтобы догадаться: моделью для этого небесного создания послужила подружка самого живописца.
На ней было синее летнее платьице длиной чуть выше колен. При виде нее у него не занялось дыхание, как случалось норой в первые мгновения встреч с другими женщинами, но тем не менее он замедлил шаг, а потом… Этрих остановился и помахал ей. Слегка махнул ладонью, подняв ее до уровня груди. А начав опускать руку, невольно подумал: что это со мной? Уж не свихнулся ли я, в самом деле?
Тут до него вдруг долетел запах пиццы. И, повернув голову, он тотчас же увидел какого-то паренька, неторопливо шедшего по тротуару с большой фирменной коробкой под мышкой. Запах безусловно исходил из нее. А когда Этрих снова перевел взгляд на дверь магазинчика, женщина замахала ему в ответ. И у него в голове молнией пронеслась мысль: «А с какой стати она это сделала? Почему она мне махнула?» Жест этот, ее ответное приветствие, был, кстати сказать, очень милым, восхитительно женственным. Она прижала руку к груди и легонько поводила ладонью из стороны в сторону, так, будто смахивала пылинку со стекла. Ему это понравилось, как, впрочем, и улыбка, которой она сопроводила этот жест, мягкая и приязненная и ни в коем случае не призывная. И он решил войти в магазинчик.
– Привет!
Он ни секунды не колебался. В душе у него воцарились спокойная уверенность и радостное предвкушение. Он очутился в своей стихии и заставил свой голос зазвучать именно так, как было нужно в данной ситуации: жизнерадостно и дружелюбно, рад встрече, польщен вашим вниманием – не больше. Ни самоуверенность, ни интонации завоевателя в тембр его голоса не закрались. Однако, машинально подумал он, и за этим дело не станет… Если в ближайшие несколько минут все пойдет как надо.
– Привет! – последовал ответ.
Она произнесла это короткое слово негромко и не очень внятно, как ребенок, взирающий на незнакомого взрослого почти без страха, но все же не решающийся подойти к нему поближе. Быстрый поворот ладони, и вот она уже прижала ее к левой груди, словно решила сосчитать свой пульс.
– Как мило. Здорово, что вы это сделали.
Этрих слегка опешил.
– Вы о чем?
– Вы взяли и помахали мне рукой. Это так приятно, но мы ведь не знакомы.
– Я не смог удержаться.
Нахмурившись, она отвела взгляд. Это замечание явно пришлось ей не по душе. Судя по всему, ей не хотелось выслушивать его комплименты, принимать его ухаживания, словом, продолжать знакомство. Ей было более чем достаточно его приветственного жеста, на который она ответила, чтобы тотчас же вернуться к своим повседневным делам, к своей жизни.
– Я вас заметила прежде, чем вы меня, – сказала она, все так же не поднимая глаз.
– Я часто здесь прохожу, но никогда не заглядывал в витрину вашего магазина. – С этими словами он огляделся по сторонам.
То, что он увидел, заставило его улыбнуться. А в следующее мгновение, не удержавшись, он даже издал легкий смешок: повсюду вокруг висело на плечиках, лежало на полках и в корзинах несметное количество женского нижнего белья – черного и белого, персикового, пестрого… бюстгальтеры и панталоны, майки, пояса с резинками, трусики, ночные сорочки. Все, что так любят надевать на себя женщины и что мужчины так любят с них снимать. Этрих и прежде бывал в таких местах, со вкусом выбирая подарки для подруг.
– У вас нулевой?
– Простите?
Она кивком указала на его грудь.
– У вас – нулевой, верно? – И улыбнулась. Улыбка у нее вышла веселой и задорной, чуточку плутоватой.
Он немедленно отбил брошенный ею мяч. Разговор в подобном тоне устраивал его как нельзя более:
– Часто ли сюда заходят женщины, довольные размером своей груди? Во всяком случае, те, кого я знал, считали, что грудь у них либо слишком маленькая, либо, наоборот, слишком большая. Они просто с ума сходят из-за своей груди. Разве нет? – И он с любопытством взглянул на нее, ожидая, как она отреагирует. Она лукаво сощурила глаза, и, ободренный этим, он невозмутимо продолжил: – Вам здесь тяжело приходится?
– Почему вы так решили?
– Да потому что вам по целым дням приходится обслуживать покупательниц, которые недовольны своим оружием.
Улыбка мало-помалу возвратилась на ее лицо. Зубы у нее были довольно мелкие и слегка неровные.
– Оружием?
Этрих не колеблясь ответил:
– Разумеется! А вы предлагаете им образцы новейших вооружений.
Она плавным жестом обвела рукой торговый зал со всем его содержимым.
– Так, значит, это не что иное, как военная экипировка? – Она произнесла это с прежней своей улыбкой, и Этрих мысленно поздравил себя с успехом. Он сумел ей понравиться.
Этрих порывистым движением схватил с прилавка красный шелковый бюстгальтер и зажал его в вытянутой руке, словно предъявлял суду важную улику.
– На фоне блестящей смуглой кожи этот предмет туалета превратится в оружие массового поражения. – Аккуратно положив бюстгальтер на прежнее место, он выбрал из стопки белья пояс с резинками, невесомый, как вздох. – А это будет почище ракеты «земля-воздух».
– И если показать это мужчине, он будет сражен наповал?
Этрих кивнул без тени улыбки.
– Еще бы! И нам совершенно нечем на это ответить. Согласитесь, ведь ни один предмет мужского туалета не подействует на женщину так же сногсшибательно, как любая из этих милых штучек – на нас. Вопиющая несправедливость!
Она окинула его оценивающим взглядом, в котором читалось: «Да, он забавен, хотя и не сказал пока еще ничего особенно оригинального. Стоит ли продолжать этот разговор?» Ему даже показалось, что он смутно различает очертания вопросительного знака, повисшего в воздухе над ее головой. Что ж, наступил один из поворотных моментов самого раннего этапа знакомства. Как всегда, после обмена приветствиями и ничего не значащими фразами возникает пауза, в течение которой одна из сторон решает для себя вопрос: стоит ли продолжать? В данном случае решать предстояло ей, а ему оставалось только ждать, каким будет ее следующий шаг.
– Как вас зовут?
– Винсент. Винсент Этрих.
Она протянула было руку для пожатия, но, внезапно передумав, опустила ее. Замешательство его длилось недолго: в следующий миг она произнесла:
– А меня – Коко Хэллис.
– Не может быть! Вас в самом деле зовут Коко Хэллис? Поразительно!
– Почему?
– Потому что, хотя это и невероятно, но у меня есть знакомая, которую тоже зовут Коко.
Он и не думал лгать, но она ему не поверила, и, чувствуя, что незримая нить, связавшая их, стала истончаться и, того и гляди, оборвется, он решил спасти положение. Вынул из кармана сотовый телефон, набрал номер. Она скрестила руки на груди и слегка отклонила голову назад.
Приложив трубку к уху, он с торжествующей улыбкой кивнул и быстро протянул телефон ей.
– Вот. Послушайте.
Она подчинилась с выражением сомнения на лице. Женский голос деловито сообщил ей:
– Привет, это Коко. Я в отъезде. Можете позвонить мне в Стокгольм по номеру…
Не дослушав запись на автоответчике, Коко номер Два вернула сотовый Этриху.
– Удивительное совпадение. А чем она занимается?
Этрих положил сотовый в карман.
– Разведкой нефтяных месторождений. Путешествует по всему миру в поисках новых залежей нефти. Приезжает из всяких экзотических мест вроде Баку или Киргизстана и рассказывает умопомрачительные истории о…
– А вы чем занимаетесь, Винсент?
Ага, выходит, наступил второй этап знакомства. Он был достаточно сообразителен, умел быстро просчитывать все наперед, предвидел, каким окажется, каким может, должен оказаться следующий ход в новой игре с новой знакомой. Именно поэтому ему неизменно сопутствовал успех. Но служба в рекламном бизнесе для большинства женщин – нечто весьма прозаическое.
Их подобным не впечатлить, если только сами они не рекламные агенты. Для остальных же и избранник как таковой, и его профессия непременно должны являть собой нечто сногсшибательное. Большинство мечтают очутиться в объятиях искателя приключений или, на худой конец, художника, которого они вдохновляли бы на создание новых шедевров.
«А вы чем занимаетесь, Винсент?» Сколько же раз доводилось ему слышать этот вопрос за те годы, что он неустанно искал новых знакомств с женщинами? Чем, в самом деле, он занимался? Пытался убедить людей покупать кетчуп, влажные салфетки и посредственные автомобили. Он завлекал потребителей яркими красками, эксплуатировал их жадность и тщеславие, чтобы заставить их приобрести тот товар, который ему поручено было продвинуть на рынок. Вот чем он занимался, говоря по правде. Но, отвечая на вопрос собеседницы, он неизменно приукрашивал действительность. Чаще всего ответ его звучал уклончиво: «Креативный консультант». Ему самому порой делалось любопытно, что бы, черт побери, это могло означать. Но поскольку при слове «креативный» в глазах женщин загорался восторженный интерес, он щеголял этим выражением, когда только мог.
– Я профессиональный воздухоплаватель. Летаю на воздушных шарах, – сказал он Коко.
Она расхохоталась в голос и замахала на него обеими руками:
– Ничего подобного!
Примерно такой реакции он от нее и ожидал. Это явилось еще одним подтверждением того, что он верно ее оценил. Он улыбнулся с видом оскорбленной добродетели.
– Вы мне не верите?
– Разумеется, нет. Вы что же, всегда летаете на своем шаре в костюме и при галстуке?
– Как знать, кого повстречаешь там, наверху. – Голос его звучал уверенно и непринужденно. Она только что обозвала его лжецом, а он даже и бровью не повел.
– Нет, Винсент, в самом деле, кем вы работаете?
– Крановщиком.
– Что? Крановщиком?
– Да, на подъемном кране. Он похож на большую цаплю. Знаете, такие длинноногие…
На сей раз она попыталась приглушить свой смех, но он прозвучал столь же громко, как прежде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42


А-П

П-Я