Маркус не сомневался, что в случае необходимости она поможет и ему. Эта мысль доставляла удовольствие.
- А ты что думаешь, Маркус?
Он встряхнулся, возвращаясь к насущным проблемам.
- Если бы Джаред не сбежал… - он потер подбородок. - Но теперь они, конечно, считают это прямым доказательством его виновности.
- И о чем он только думал? - воскликнула Кэтрин. - Правда, скорее всего, он совсем не думал. Он просто-напросто не хотел отставать от приятелей…
- Ему всего четырнадцать лет, Кэт. Это обычное поведение для мальчишки его возраста. Едва ли он мог заподозрить обман. К тому же эти подонки старше его и куда искушеннее в игре.
Кэтрин разъяренно уставилась на него, уперев руки в бока. Она была великолепна!
- А ты сам попался бы в четырнадцать лет на такую удочку?
Заставив себя отвлечься от этого соблазнительного зрелища, Маркус честно ответил:
- Не знаю. Кажется, я смотрел на мир скептичнее. Но это вовсе не значит, что в соответствующих обстоятельствах я бы не оказался такой же жертвой, как и Джаред.
Кэтрин в отчаянии бросилась на диван.
- Я не знаю, как мне быть, Маркус. У меня нет денег, чтобы заплатить мошенникам, да они этого и не заслуживают. А вернуть сэру Джону Уинстону часы я просто не в состоянии. Одному Богу ведомо, что сейчас творится в Рэйгейте! В любой момент за Джаредом может явиться полицейский.
- Интересно, когда ты в последний раз обращалась к кому-нибудь за помощью, Кэтрин? - ласково проговорил Маркус.
Он сел рядом и накрыл ее маленькие руки своими ладонями.
Напряжение, охватившее Кэтрин, сквозило в ее неестественно прямой осанке и судорожных движениях пальцев.
- Я… вовсе не прошу брать меня на поруки, Маркус…
- Но в беду попала не ты, а Джаред, - поправил он.
Кэтрин покачала головой.
- Джаред - это вся моя семья. И если с ним что-нибудь случится… - Она нахмурилась, глядя в пол. - Джаред - все, что у меня есть.
Что ж, похоже, она не считала Маркуса близким человеком. И это почему-то его огорчало. Что за бред? Они ведь ничем друг другу не обязаны, и такое положение его вполне устраивает. Разве не так? «Нужно быть честным хотя бы с самим собой», - напомнил себе Маркус. Если удастся исполнить все задуманное, то вскоре он отплывет на Пиренейский полуостров. Однако эта радужная перспектива почему-то не доставила ему обычного удовлетворения, и Маркус поспешил отбросить эти неприятные мысли.
- Не волнуйся, я разыщу этого Томаса Уинстона, похоже, он их главарь, и Линноус вернет часы, - заявил Маркус. - Мне кажется, что после небольшой беседы со мной эти джентльмены забудут обо всех своих притязаниях.
- Но это не твоя проблема, Маркус…
- Да, это проблема Джареда, но зачем тогда существуют друзья? - Упоминание об их дружбе внезапно показалось ему… несколько двусмысленным. - Будем откровенны, Кэт. Мы с тобой - не просто друзья. И я готов пойти ради тебя на многое. Тем более, - Маркус улыбнулся, - это по пути. Я все равно возвращаюсь в Лондон.
Кэтрин прижала руку к сердцу.
- Ты возвращаешься в Лондон?
Отпустив ее руку, Маркус отошел к окну. В небе клубились свинцовые тучи. Воздух был насыщен влагой. В отдалении слышались раскаты грома.
- Мне необходимо уехать прямо сегодня, и я зашел с тобой попрощаться.
Кэтрин показалось, что ей в спину всадили нож. Она с таким облегчением поделилась своими бедами с Маркусом, ей так нужно было его сочувствие, а он был так добр, что даже предложил свою помощь. Но вот теперь ее бросают.
- Ты уезжаешь?
- Сегодня лорд Ренфру отправляется в Дувр. Мыс Тамом проследим за ним и попытаемся разом покончить со всеми тайнами.
Тяжело вздохнув, Кэтрин попыталась скрыть тревогу.
- Только вы с Тамом? А вы не можете взять с собой кого-нибудь еще? - «Например, сотню мужчин?»
- Не беспокойся, Кэт. Ничего с нами не случится. У нас все продумано. Прочитав письмо, которое ты дала мне, и кое-что подразузнав, я получил куда больше сведений, чем мог рассчитывать в подобных обстоятельствах.
- В подобных обстоятельствах?
- Готовится западня, и я должен лично раздобыть доказательства…
- А как насчет «благородного обращения», которое ты превозносил совсем недавно?
Губы Маркуса скривились:
- Я проявил излишнюю мягкотелость, вел себя, будто чертов политик. Пришло время действовать.
Кэтрин никогда бы не назвала Маркуса мягкотелым. Он мог быть каким угодно - решительным, расчетливым, наделенным завораживающей энергией хищника, но только не мягкотелым.
- И я намереваюсь узнать, - продолжил он с каменным лицом, - причастен ли Ренфру к убийству отца.
Кэтрин вздрогнула.
- А потом ты вернешься на Пиренейский полустров.
Маркус смотрел в окно; его лицо оставалось бесстрастным.
- Конечно.
«Неужели он способен бросить меня с такой легкостью?» - удивилась Кэтрин. Но потом она вспомнила, что Маркус всегда напоминал ей несущийся по безбрежному морю корабль. Поэтому вполне естественно, что ничего, кроме мимолетного каприза, его к ней не привязывает. Хотя для нее он навсегда останется мужчиной ее мечты, пусть даже и несбыточной.
- Я хочу, чтобы ты знал, Маркус, - медленно заговорила она, - как я ценю нашу… дружбу. Неважно, что ждет нас впереди: я всегда буду на твоей стороне.
Их взгляды встретились, и Кэтрин различила в бездонной глубине его синих глаз нежность.
- Я чувствую то же самое, Кэт.
Его слова прозвучали, будто последнее «прости», и сердце Кэтрин сжалось.
- Ты еще заедешь в Андерсен-холл… прежде чем нас покинуть?
- Да. Я до сих пор не прочел отцовское завещание. Все как-то не решался. И знаешь… - он повел плечами, - мне почему-то кажется, что у меня здесь остались еще кое-какие неоконченные дела.
«Интересно, он имеет в виду наши отношения?» - пронеслось в голове Кэтрин. Что ж, неплохо было бы узнать, как Маркус расстается со своими любовницами. Он дарит им подарки? Или долгую ночь, полную любовной игры? Последняя мысль показалась ей соблазнительной, но на душе у нее было по-прежнему тяжело.
- Сознаюсь, я согласился войти в Совет попечителей только для того, чтобы замаскировать свои истинные цели, - объяснил ей Маркус. - Но теперь я приобрел некоторый опыт и начинаю понимать, какое важное дело ты делаешь. Когда в приют попадает сирота, он одинок как перст, но ты протягиваешь ему руку помощи. Помогаешь чего-то добиться в этой жизни. - Он покачал головой. - Думаю, в детстве я этого просто не понимал. Мне и в голову не приходило, как важна работа моего отца, а теперь и твоя работа.
- Память о твоем отце ведет всех нас, Маркус, - Кэтрин еле сдерживала слезы. Боже, как ей недостает этого чудесного человека! - Он проложил дорогу, а мы всего лишь приводим его планы в исполнение. - Только бы дорогой образ их не покинул! Это будет ужасно!
- Мой отец… - голос Маркуса прервался, а лицо исказилось от еле сдерживаемой боли. Он заглянул в ее глаза, полные печали и сострадания. - Мой отец был хорошим человеком.
- Самым лучшим, - Кэтрин улыбнулась и вытерла слезы.
- Я только сейчас начал сознавать это. К сожалению, уже после того, как он умер.
Она взяла его широкую мозолистую ладонь.
- Ты тоже хороший человек, Маркус. Отец очень гордился тобой.
Маркус поежился и отвел глаза.
- Не знаю, Кэт. Ни одно из моих дел не идет ни в какое сравнение с твоей работой.
- Это неправда, Маркус. Ты встал на защиту нашей страны и оберегал нас от людей, которые могли нанести вред.
- Иногда мне приходит в голову… - Маркус тяжело вздохнул и пригладил волосы. Видеть в его глазах страдание было мучительно! - Не совершил ли я во имя Бога слишком много зла?
- Незачем размышлять на такие темы, Маркус. Если тебя одолевают сомнения, подумай о том, что скоро ты положишь конец злодеяниям Ренфру и защитишь нашу любимую Англию. - Она сжала руку Маркуса. - Твоя правота неоспорима. И мало кто смог бы действовать с таким же мужеством. Ты герой, и я бы гордилась, будь у меня хотя бы половина твоих качеств.
Губы Маркуса шевельнулись, а его взгляд немного посветлел.
- Как меня только ни называли. Но - «герой», Кэт, по-моему, это слишком.
- Для меня ты самый настоящий герой.
- Вероятно, тебе стоит надеть очки, - поддразнил он девушку.
Кэтрин скорчила гримаску отчаяния:
- К сожалению, я с опозданием поняла, что мое зрение немного притупилось…
Маркус хмыкнул, и Кэтрин с радостью заметила, как повеселел его взгляд.
- Ты - одна на миллион, Кэт. - Он потянулся к ней. - Можно поцеловать тебя на прощание? В залог удачи.
Его влекущая улыбка заставила Кэтрин трепетать с ног до головы, ее губы непроизвольно раскрылись. Надо же, она так к нему привязалась. Эти немногие часы, проведенные с Маркусом Данном, были ни с чем не сравнимы!
- Ты хочешь сказать, что могущественный Маркус Данн может нуждаться в удаче? - Кэтрин подняла брови.
- Только в той, которую пожелаешь ты.
Их губы встретились, и в голове Кэтрин зазвучала чудесная мелодия. Ей казалось, что их соединила незримая нить, дрожащая от силы их взаимной страсти и зарождающейся привязанности. Впрочем, ее сердце тут же пронзила боль. У их отношений не может быть будущего.
С явным сожалением Маркус отстранился и отступил.
- Надеюсь, в мое отсутствие ты утешишься обществом Прескотта.
- Прескотта? - не понимая, переспросила Кэтрин, стараясь запечатлеть в памяти прекрасное лицо Маркуса, чтобы потом скрашивать воспоминаниями о нем грядущие одинокие ночи. Синяки исчезли, но, если приглядеться, у самого краешка глаза еще виднелась легкая желтизна. Кэтрин нравилась темная радужка его глаз, оттеняющая их сапфировый блеск. Этот блеск в сочетании с чувственными губами сводил ее с ума.
- Он изменился к лучшему, - продолжил Маркус, с преувеличенным вниманием рассматривая свои руки. - Он… хорош собой.
Кэтрин поперхнулась, до нее наконец дошел смысл того, о чем говорил Маркус.
- Что?!
- Я не очень-то обращаю внимание на такие вещи, - заявил он. - Просто слишком велик контраст с его детским обликом. У него были пухлые губы, веснушки по всему лицу и, насколько я помню, ужасная морковная шевелюра. Ну а сейчас он выглядит совсем по-другому. И кажется, он тобой увлечен… Для меня все это… немного неожиданно.
- Неожиданно то, что мной заинтересовался привлекательный мужчина?
- Нет, конечно нет. Просто он достаточно хорош собой, и даже я это заметил. И, насколько я слышал, он вечно бродит вокруг… И даже доктор Уиннер… - Маркус пожал плечами и посмотрел в сторону. - Не бери в голову. Я сам не понимаю, о чем говорю.
Неужели он ревнует? Кэтрин затрепетала. Но разве с ее стороны хорошо заставлять его ревновать?
Наклонившись, Маркус снова приник к ее губам.
- Еще один поцелуй. Я прямо-таки чувствую, как обретаю удачу.
Кэтрин стремительно обвила руками его шею и, тесно прижавшись всем своим телом, постаралась убедить молодого человека, насколько сильны и неизменны ее желания.
- Береги себя, Маркус, - шепнула она и, убрав руки с его шеи, выскользнула за дверь. О, как же она ненавидит прощания, в особенности те, которые разрывают ее сердце!
Девушка вышла на улицу. На ее нос упала тяжелая капля, потом еще одна - на веко. Не обращая внимания на дождь, Кэтрин побежала к зданию приюта. На душе у нее было тяжело и беспросветно. Неужели настанет такое время, когда ей не будет казаться, что все вокруг вот-вот рухнет?
Хорошо бы найти хоть какой-то выход. Взять судьбу в собственные руки, сразиться с ней, как это делает Маркус. Он ловит мгновения удачи, одолевает злодеев, изменяет мир. Может быть, она найдет в себе силы последовать его примеру. «Глупые фантазии», - сказал бы Джаред. Да, но это все, что у нее есть.
Глава 29
Весь остаток дня у Кэтрин было плохое настроение, и она все старалась убедить себя, что так на нее действует погода: со времени отъезда Маркуса дождь лил не переставая. Но на самом деле Кэтрин очень страшила и расстраивала та масштабная операция, которую намеревался осуществить Маркус, и она ощущала себя бессильной и жалкой.
- Два джентльмена желают видеть директора, - доложил юный Элайас, появившийся на пороге ее кабинета.
Кэтрин стряхнула оцепенение и встала.
- Как они представились?
- Сэр Джон Уинстон и его сын, мистер Томас Уинстон.
Кэтрин почувствовала резь в желудке.
- Прекрасно, Элайас. - Ее ум заметался в поисках решения. Что бы на ее месте сделал директор Данн?
Прежде всего она должна их выслушать, а потом уже изложить свои соображения. Конечно же, неплохо было бы их очаровать, но роль чаровницы никогда ей не удавалась. О, если бы небеса даровали ей острый ум директора Данна и обаяние Маркуса! Похоже, в этой игре ей придется нелегко, а ведь на кону - судьба Джареда.
Нервными движениями она убрала пряди волос под чепчик, надеясь произвести хорошее впечатление.
- Ты предложил им прохладительные напитки?
- Да, мисс Миллер, я сделал все так, как вы меня и учили, но они сказали, что хотят поговорить с кем-нибудь из руководства. Поэтому я усадил их в кабинете директора Данна и пришел к вам.
- Все правильно, Элайас. Спасибо.
Собрав все свое мужество, Кэтрин направилась знакомиться с визитерами.
- Итак, теперь вам должно быть понятно, сэр Джон, - выпалила Кэтрин на одном дыхании, - что история с часами была всего лишь игрой. Часы, конечно же, предполагалось вернуть. - Сложив губы в вымученную улыбку, которая должна была сойти за обворожительную, она прибавила: - Как отец, вы не можете не понимать, какими опрометчивыми бывают поступки четырнадцатилетних мальчишек.
- Гм-м-м, - сэр Джон Уинстон потер подбородок. Он кивнул и светлые завитки волос, окружавшие его розовое, сияющее лицо, задрожали. Судя по легкой седине, почти незаметной в его вьющихся волосах, сэру Джону было уже за сорок. В отличие от своего сына, в чьих блекло-голубых глазах ясно читалось злобное удовлетворение, он выглядел на редкость добрым и немного смущенным.
Сэр Джон посмотрел на сына, застывшего у окна с безмерно скучающим видом:
- А ты что скажешь, Томас?
Томас Уинстон был так же светловолос, кудряв и розовощек, как и его отец, но, в отличие от дородного сэра Джона, он еще не достиг отцовских габаритов. И кроме того, если сэр Джон проявлял доброжелательность, то семнадцатилетний мистер Уинстон неизменно демонстрировал презрение ко всем окружающим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41