– Однако! Вот это поворот! – восхищенно произнес следователь. – А как же ваш первый муж, камердинер? – спросил сыщик.
– Он бежал из своего полка и его насмерть забили шпицрутенами, – объяснила я. – Мой настоящий муж хороший лекарь, и его пригласили в богатое имение, к помещику, которого на охоте сильно поранил волк. Алексей Григорьевич помещика вылечил, и мы уже собирались оттуда уезжать, как вдруг меня арестовали и без объяснения причины повезли сюда, в Петербург.
– Эту часть вашей истории я уже знаю, – остановил он рассказ.
– Однако есть кое-какие подробности моего ареста, которые вам будет интересно послушать. Чиновник, который меня арестовал, надворный советник Ломакин, сознался, что ему приказали меня убить. Кажется, тайные убийства были его основной специальностью.
– И он вам такое о себе рассказал! – не удержался от восклицания Прохоров.
– Он в меня сразу же влюбился, – невинно потупив глазки, созналась я, – и предложил бежать с ним в Сибирь!
– Ломакин! Влюбился! Это просто невероятно! Ну и что случилось дальше?
– Ночью, когда он собирался меня задушить, была гроза, и он умер от апоплексического удара.
– С ума можно сойти! Алевтина Сергеевна, вы, случайно, не ведьма!? Ломакину бы жить и жить, я редко встречал таких сильных, здоровых людей!
– Конечно, нет, иначе я бы просто улетела оттуда на метле и меня бы искали не во дворце, а на Лысой горе. Вы будете слушать дальше или вам неинтересно?
– Конечно, буду, вы очень хорошо рассказываете. Простите меня за горячность, но я хорошо знал Ломакина и никогда даже подумать не мог, что он знает, чем женщины отличаются от мужчин! А тут такая сентиментальная история!
– Так я осталась жива. Однако на этом мои злоключения не кончились, из Петербурга приехал еще один убийца…
– И тоже умер? – засмеялся Прохоров.
– Тоже, – улыбнулась я, – но не от апоплексического удара, а от кинжала в спине. Мне помог один случайный свидетель. Я вам его назвать не могу, сама о нем почти ничего не знаю.
– А убийцу знаете? – быстро спросил он.
– Только по имени, его звали Платоном Петровичем.
– Платон Петрович, Платон Петрович… – задумчиво сказал он, – кажется, я знаю, о ком вы говорите. Если это тот человек, на которого я думаю, то он гораздо хуже самого Ломакина.
– Иоаким Прокопович Ломакин говорил, что он его начальник.
– Алевтина Сергеевна, вы необычная женщина, – убежденно сказал следователь. – Я бы сто раз подумал, прежде чем что-либо против вас предпринять. И муж у вас тоже преопасный человек.
– Вы знаете моего мужа? – воскликнула я.
– Кажется, немного знаю, но, слава богу, не лично. Я вам потом о нем расскажу. Итак, ваш второй убийца погиб и вы?..
– Спокойно приехала в Петербург и оказалась в Зимнем дворце. Что здесь произошло, вы уже знаете.
– Знаю, но не совсем достоверно. По вашей версии, на вас напали Заглотный и Ветряков, которых убил граф Воронцов. Однако у меня в голове не совсем укладываются подробности. Один из них убит выстрелом в лицо, второй, палашом в спину. Причем оба оказались ни там, где их застигла смерть, а с вашей постели бесследно исчезло белье. Поручик как бы ловок не был, один не мог справиться с такими отпетыми мошенниками. Может быть, вы проясните мне настоящую картину? Я понимаю, вопрос деликатный, но если он проводил ночь в вашей комнате…
Я подумала, что Прохоров не менее опасный противник, чем я. Он так хорошо сопоставляет факты, что ничего или почти ничего не ускользает от его внимания. Как мне не хотелось посвящать третье лицо в личные обстоятельства, пришлось это сделать.
– Он действительно был в ту ночь в моей комнате, – спокойно сказала я, – а когда те двое взломали дверь, спрятался возле стены, а я за кроватью.
– Так, значит, Ветрякова из пистолета убили вы?
– Я, а когда на меня через кровать с ножом бросился второй, его уложил Миша, то есть граф Воронцов. Потому нам пришлось убрать простыни, они были в крови.
– Вот теперь, кажется, все встало на свои места, – удовлетворенно сказал Прохоров. – А вы, Алевтина Сергеевна, отменно стреляете! Попали Ветрякову точно в глаз!
– Это случайность, я целила ему просто в голову.
– Тем не менее, не промахнулись. Однако это все частности, теперь я вам расскажу все, что мне удалось расследовать. Каким-то образом все в вашей истории оказалось связано между собой, потому начну с вашего мужа. Когда вас увезли, он, конечно, отправился за вами следом. И я его понимаю, – невесело усмехнулся Прохоров, – за такой красавицей нужен глаз да глаз!
– Если вы намекаете на Мишу, то есть на графа Воронцова, то между нами ничего не было! – тотчас ответила я.
– Я в этом ни минуты не сомневался, – слишком серьезным тоном согласился Прохоров, – однако дело пока не в вас. Не знаю, каким способом, но ваш Крылов узнал, где вы содержитесь, и обманом проник во дворец. Помогали ему, сами о том не ведая, два глупых печника. Впрочем, вы не хуже меня это знаете, вы с ним виделись. Когда он уходил из Зимнего, то его задержал сам государь. Они о чем-то говорили в его кабинете, после чего вашего мужа арестовали.
– Алеша в тюрьме?! – невольно воскликнула я.
– Нет, когда его вели в тюрьму, он бежал из-под стражи. Мне сдается с помощью одного из конвойных. Однако это не суть важно.
– Слава богу, а я уже испугалась, что его посадили! – воскликнула я.
– Его и правда, посадили, но не тогда, а на следующий день. Помогли печники, они заманили его в ловушку и опоили специальным вином.
– Господи, боже мой! Так значит, он сидит, а я ничего не знаю и ничего не делаю!
– Сидел, но очень недолго. Его содержали в Петропавловской крепости и не успели даже толком допросить, как они вместе с товарищем по заточению как-то освободились от кандалов, напали на стражу, уложили целый караул и бежали.
– А потом его опять схватили? – наученная горьким опытом, спросила я.
– Нет, он исчез и с тех пор его больше никто не видел.
– Может быть, с ним что-нибудь случилось? – испугалась я.
– Думаю, что нет. Когда разузнали, кто он и где проживает, обыскали квартиру вашего бывшего барина Антона Ивановича Крылова, но там уже никого не застали. Сам поручик Крылов уехал в отпуск жениться, а вашего мужа больше никто не видел. Вместо него задержали какого-то малолетнего инородца.
– Никаких инородцев с нами не было, – сказала я.
– Возможно, это его новый знакомец, – пожал плечами Прохоров, – однако что странно, увез его в свой дом очень интересный человек, коего все звали странным прозвищем Сил Силыч. Сам из себя козявка, вроде меня, надворный советник, ни чинов серьезных, ни званий, а силу имел – иному большому генералу на зависть. Против него не то, что мелочь какая, сам Пален пойти не смел. Бывают такие люди, один дух которых вызывает ужас. Таков был и наш Сил Силыч.
– Вы его тоже боялись? – спросила я.
– Конечно, боялся, я еще поболе других знал, что бывает с теми, кто его рассердит. Так вот, отвез наш старичок мальчишку инородца к себе в дом, да и пропали оба. Сил Силыча когда хватились, нарядили к нему курьера. Тот и застал старичка в собственном кабинете без головы.
– Как это без головы? – не поняла я.
– Очень просто, кто-то отделил ему голову от туловища, да так аккуратно, будто срезал бритвой.
– Какие ужасные вещи вы говорите Яков Семенович, это точно не мой Алеша. Заколоть противника в честном бою он еще может, но чтобы отрубить голову, сомневаюсь.
– Слушайте дальше. По указанию начальства, устроили в доме обыск и сыскали еще одного убиенного. Того так просто четвертовали, а мужчина был громадного роста и самой звериной силы. Одним словом заплечных дел мастер. И нашли его в пыточной камере, что устроил у себя на дому добрый старичок. А народа там по косвенным признакам нашло свой конец множество. Да и сокровищ старичок насобирал столько, что пришлось вывозить возами. Вот такие обстоятельства связаны с вашим супругом, Алевтина Сергеевна!
– А при чем тут мой муж, вы же сказали, что он исчез и его никто не видел!
– Может и исчез, только сдается мне, не мог один мальчонка без помощи извне справиться с такими противниками. Думаю, без опытной руки там дело не обошлось! Вы забыли, что того мальчишку задержали на квартире поручика Крылова, где проживал и ваш супруг. Резонно будет предположить, что он выследил место, куда увезли мальчика, и таким своеобразным способом выручил его из беды.
– Ну и чем все кончилось? Так и не поймали убийц? – с тайной надеждой, что так оно и есть, спросила я.
– Пока что ничем. Дело замяли, старичка с подручным без шума похоронили, а его сокровища пойдут на строительство Михайловского замка.
– Ну и что, мне того жестокого старикашку совсем не жалко! – сказала я.
– Мне тоже, но встретиться с вашим супругом и узнать у него подробности этого дела я бы очень хотел.
Мы оба какое-то время молчали. Прохоров перебирал в уме всякие варианты гибели Сил Силыча, а я не могла понять, к чему он рассказал мне эту драматическую историю. Ему было известно, что с Алешей я виделась мельком, и мы не могли даже поговорить.
– Ничем не могу помочь. Я бы сама, не знаю, что отдала, чтобы с ним встретиться! – сказала я. – Уж он бы мне помог найти убийц!
Яков Семенович, видимо, понял, что нужно как-то объясниться.
– А он и помог. Ломакина, Платона Петровича и Заглотного с Ветряковым подряжал на ваше убийство Сил Силыч. Но по сегодняшнему ночному делу видно, что не он в вашем деле главный заказчик. Есть кто-то еще и над ним.
– Самое грустное состоит в том, что я не знаю причину… – начала я, но Прохоров нахмурился и перебил.
– Кое-что вы, Алевтина Сергеевна, знаете, но не хотите говорить!
– С чего вы взяли? – деланно удивилась я.
– Граф Пален имеет к вам большую симпатию, платьями одаривает и визиты наносит. Никак он готовит вас себе в содержанки?
– Что за глупости! – возмутилась я. – Да как вы такое могли подумать!
– Вы хотите сказать, что у него до вас другой интерес? – улыбнулся он.
– Может, он мне просто симпатизирует, – сама понимая, что это звучит глупо, сказала я. – Может быть, он увидел во мне дочку!
– Политики видят только свою пользу, а не людей, а их сиятельство очень большой политик. Думаю, на горе нашему государю. Вот видите, какие крамолы я вам говорю, так что и вы можете не стесняться. Тогда мы оба будем замазаны.
Я задумалась. Было, похоже, что без всей правды Прохоров в моем деле не разберется. Если все так, как я разочла, то выходило, что Пален, хочет посадить меня на престол, а сам править страной. Его же противники ищут моей смерти, как самого простого способа этому воспрепятствовать. Мне самой, не зная никого в столице, понять, кто эти люди, было невозможно. Приходилось идти на смертельный риск.
– Хорошо, я все вам расскажу, – сказала я следователю, – но тогда моя жизнь окажется в ваших руках!
– Все так серьезно? – живо спросил он.
– Сверх того, вопрос жизни и смерти!
Следователь нахмурился и пристально на меня поглядел, думал он в тот момент говорю ли я ему правду, и не придумываю ли несуществующие ужасы. Решил, что дело серьезно и что оно может быть чрезвычайно для него опасно.
– Тогда вам самой нужно решить, достоин ли я вашего доверия, – сказал он. – Одно могу сказать, что не сделаю ничего, что может вам повредить.
– Хорошо, я скажу все. Граф Пален считает, что я внучка императора Иоанна Антоновича и мечтает посадить меня на престол, чтобы самому стать регентом!
– Вы внучка Иоанна VI? – только и смог выговорить Прохоров.
Он так удивился моему сообщению, что минуту вообще ничего не говорил.
Мне надоело молчание, и я продолжила рассказ:
– Не знаю, чья я внучка, но разве это важно? Главное, что есть повод для смуты.
– А с чего Пален так думает? Насколько я знаю, бедного Иоанна, убили в Шлиссельбургской крепости довольно молодым человеком.
– Есть какая-то романтическая история о любви тайной узника с дочерью коменданта…
– Теперь понятно, почему вы посетили княгиню Щербатову, хотите раскрыть тайну своего происхождения?
– Конечно, хоть буду знать, за что погибну!
– Я не очень хорошо знаю эту историю, но, сколько слышал, тогдашний комендант Шлиссельбургской крепости Бередников не имел дочерей. Впрочем, я могу и ошибаться. Судьба бедного юноши императора покрыта глубокой тайной. А слухи могут быть самые фантастичные. Емельяну Пугачеву ничто не помешало именовать себя Петром III и нашлось много людей, поверивших ему.
– Я не собираюсь начинать борьбу за Российский престол. Мне сейчас не до монархии, я жду ребенка!
– Вы беременны? – нахмурился Прохоров. – Это осложняет ваше спасение. Самое лучшее, до родов укрыться в глухом месте.
– Мне уже советовали пожить какое-то время в монастыре.
– Это было бы самым лучшим выходом!
– Только как мне найти такой монастырь и как туда добраться! У меня же нет ни денег ни паспорта!
Яков Семенович задумался, потом предложил:
– С паспортом я помочь могу, только на мужское имя. Если вас, конечно, не смутит смена пола, – улыбнулся он. – У меня есть знакомый примерно вашего возраста и обличия, у него имеется лишний паспорт.
– Я была бы вам крайне признательна! – воскликнула я и не удержалась от похвальбы. – А что касается пола, так в меня влюбилась здешняя хозяйка, значит, чем-то я похожа на мужчину!
– На мужчину не скажу, но на мальчика – пожалуй, – улыбнулся он. – Но вот, кажется и все, что мы пока можем сказать друг другу. Ваша поклонница, мне кажется, уже выражает явное нетерпение, три раза заглядывала в комнату. Не будем ее зря волновать. Постарайтесь здесь долго не задерживаться. Если я смог вас найти, найдут и они. У вас есть оружие?
– Конечно, я же в форме. У меня палаш и пистолет!
– Вот и отлично. А как с деньгами?
– Немногим больше ста рублей.
– Этого для путешествия мало, перекладные нынче стоят дорого, разве что ехать верхом. С деньгами, простите, помочь не сумею, сам в крайней нужде.
– Ничего, я как-нибудь устроюсь, – без особой уверенности сказала я. – Мир не без добрых людей!
– Да, конечно, но не тогда, когда дело касается денег.
– В крайнем случае, выиграю в карты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38