Все катится к чертям в тартарары…– Дэвид, – возмущенно перебила его Люсиль, щипавшая за столом цыпленка, – я бы попросила следить за своим языком! В моем доме я не потерплю грубых слов.– Неправда, сейчас настало самое время для грубых слов! – загремел Марк: его душила ярость, а доброе морщинистое лицо побурело от прилившей крови. – Ты только послушай, о чем мы узнали в магазине!– Янки ворвались в Виргинию и направляются к Ричмонду, – возбужденно блестя глазами, обращенными на Китти, затараторил Дэвид. – Нам ничего не остается, как отсиживаться здесь и уповать на то, что отсюда нас никто не выкурит. Попытайся только сунуться теперь в Ричмонд, как ты собиралась, тебя тут же захватят в плен, если не пристрелят на месте! Коль нам дорога жизнь, придется переждать здесь.– Дэвид, ты что же, ничего не понял? – воскликнула Китти, в отчаянии заломив руки. – Ведь именно поэтому я так спешила к Натану, к нашей армии! Я знала, что генерал Джозеф Хукер пойдет маршем на Ричмонд! Я подслушала, как об этом Тревису рассказал Розенкранц. Я стояла тогда под дверью. Но ты не желал меня слушать – и вот, пожалуйста, мы опоздали!Она опрометью выскочила вон и рухнула ничком в цветущие барвинки. Бедняжка обливалась горючими слезами, проклиная все на свете: себя – за слабость и немощь, Дэвида – за равнодушие.Услышав чьи-то шаги, Китти обернулась и увидела Дэвида.– Тебя волнует только твоя собственная жизнь, Дэвид!– Возможно, – отвечал он тихо, чуть ли не виновато. – Однако я забочусь еще об одном человеке – о тебе, Китти! Мне казалось, что ты успела это заметить раньше и могла бы понять, что и сейчас я стараюсь оградить тебя от смертельной опасности.Он уселся рядом, и Китти изумленно посмотрела ему в лицо:– Так, значит, ты с самого начала не собирался везти меня к Натану, верно? Ты просто… просто искал место, чтобы осесть и зарыться поглубже. И вот ты наткнулся на Джентри, которые потеряли двоих сыновей и с радостью приняли нас, вообразив, что ты их сын, получивший увечье и вернувшийся с войны… О, ты прекрасно все рассчитал и воспользовался этим, Дэвид! – Действительно, как она раньше не раскусила его замыслы?! Поток обвинений лился рекой, и смущенный Дэвид не смел взглянуть ей в глаза. – Ты не мог вернуться со мной домой, потому что там ждет жена! И решил отсидеться здесь и сделать вид, что на свете нет и не было ни войны, ни твоей жены, ни Натана – никого и ничего!Китти била дрожь от горького сознания того, какую новую ловушку уготовила ей судьба. Наконец Стоунер отважился поднять полные слез глаза и виновато промолвил:– Китти, я всю жизнь любил тебя одну. Натан не достоин твоей любви. И никогда не был достоин. К тому же ты не представляешь, каким он стал, а я знаю его слишком хорошо. Он оказался откровенным трусом, прикрывающимся офицерским мундиром и способным ради собственной славы послать на смерть других людей. Я не хотел, чтобы ты увидела это своими глазами, как не хотел и потерять тебя. Поверь, мы все могли бы жить здесь вполне счастливо. Я рассказал Джентри все, что с нами было, и они хотели бы, чтобы мы остались.– Ты сошел с ума! – выкрикнула Китти, в ужасе отшатнувшись от Дэвида. Война явно помутила его рассудок.Она поспешила вернуться в хижину, за ней следом бежал Дэвид и кричал, словно рассерженный ребенок:– Ты хоть понимаешь, куда тебя несет?! Кругом война! И единственный шанс уцелеть – это сидеть здесь, ни во что не вмешиваясь! Говорят, у Хукера не меньше ста тысяч солдат, и все это полчище движется к Ричмонду! Янки вот-вот победят, а Натан с остальными дураками погибнут ни за что!Китти ничего не отвечала и за весь вечер не проронила ни единого слова ни с Дэвидом, ни со стариками. Пошептавшись, что со временем она утихомирится, они оставили ее в покое. А когда все улеглись спать, Китти незаметно выскользнула из дома. Как ни тяжело было ей расставаться с Дэвидом и стариками Джентри, поверившими было, что Господь ниспослал им молодую чету взамен погибших сыновей, она отважно двинулась в путь.Китти направлялась на восток, в Виргинию, где рас-ьтала найти с Божьей помощью войска конфедератов, счастью, местные жители были сердобольны и не дали девушке погибнуть от голода. К концу пятого дня ей повезло – она догнала отряд солдат в потрепанных серых мундирах. Ее появление было как нельзя кстати, так как после боя многие были ранены. Те, кто еще мог держаться на ногах, отправились искать полк, связь с которым была потеряна. Китти приставили к привычной работе в госпитальном фургоне. Единственный имевшийся у них врач умер от лихорадки.Устав до безумия, потеряв счет времени, Китти с удивлением услышала, как утром кто-то из верховых крикнул, что обоз подъезжает к Ричмонду.– К Ричмонду? – удивленно переспросила она. – А я-то думала, что Ричмонд давно пал!– Хукеру здорово надрали задницу! – брызжа слюной от восторга, воскликнул один из конфедератов. – Генерал Ли вышвырнул его, как котенка!Повсюду царило ликование. Китти умирала от желания узнать подробности и поспешила выбраться из фургона. Весь обоз задержал движение, чтобы послушать последние новости с поля боя.Рассказывали, что Хукер разместил более семидесяти тысяч человек вокруг местечка Канселлорсвилль, расположенного на перекрестке дорог примерно в десяти милях от левого фланга армии южан. Его группировка была окружена генералом Ли и отрезана от связи с остальными войсками. Хукер растерялся.Вот тут-то генерал Ли ударил по северянам одновременно с трех сторон, преподав отличный урок военной стратегии и тактики. Следом за ним удар по северянам нанес Каменный Джексон, обратив в бегство целую армию. Янки побежали кто куда.Несколько дней продолжались ожесточенные кровопролитные стычки в разных местах на всем расстоянии от Канселлорсвилля до Фредериксберга, довершался разгром федеральных войск. Правда, они попытались было удерживать перекресток дорог, но вскоре поняли, что ничего не выйдет, и Хукер отвел остатки своей армии за Раппаханнок.– Это ж надо, – радостно восклицал кто-то, – армия в два раза меньше числом разгромила наголову старого болвана! Не будет больше хвастаться, что возьмет наш Ричмонд!Повсюду цвели улыбки. Да, несомненно, Канселлорсвилль был самой блистательной победой генерала Ли. Но уже в следующий миг ликование сменилось скорбью от полученной печальной новости.– Погиб Каменный Джексон! – повторяли солдаты. По иронии судьбы легендарный полководец был случайно застрелен своими же солдатами в стычке двух патрулей!Обоз продолжил движение к Ричмонду, где Китти встретил учтивый офицер, рассыпавшийся в любезностях и уверениях, что такая опытная медсестра, как мисс Райт, несомненно, будет нарасхват в госпитальных палатках.– И мне не терпится поскорее заняться делом, – честно призналась Китти, – вот только мне необходимо немного передохнуть, сэр. Не помню, когда в последний раз спала.И действительно, бедняжка едва держалась на ногах.– Это верно, сэр, – вмешался возница. – Несколько дней она от наших раненых ни на шаг не отходила! Я и сам времени счет потерял. А ее мы подобрали по дороге.– Ах, простите! – немедленно откликнулся офицер. – Я этого не знал! Последние несколько дней здесь, увы, царит полная неразбериха. – И он приказал вознице: – Отвези ее в мою палатку. Проследи, чтобы леди принесли воду и пищу. А возле входа поставь часовых, и пусть леди отдыхает сколько понадобится.Китти пришлось опереться на плечо солдата; глаза закрывались сами собой. Боже, до чего она устала! Но по крайней мере надо радоваться уже и тому, что находишься среди своих. Правда, переполненный солдатами и гражданскими лицами город представлял собой невообразимо запутанный муравейник. И все же девушка не теряла надежды встретить здесь Натана.Китти не могла сказать точно, сколько ей удалось проспать: она проснулась от голодных судорог в желудке. Она почувствовала аппетитный запах – в палатку вошел солдат с котелком горячего куриного бульона и отличным крепким чаем. Она тут же набросилась на еду и почти покончила с трапезой, когда появился встречавший ее накануне офицер.– Как вы себя чувствуете, мисс Райт?– О, намного лучше после того, как отдохнула.– Я успел навести некоторые справки и выяснил, что вы потрудились на славу для нашей Конфедерации, – кивнул офицер. – И считаю своим долгом выразить горячую благодарность за помощь, оказанную нашим солдатам. – Высокий, с небольшой лысиной, но густой темной бородой, этот человек внушал доверие и почтительность. – Также я слышал, что вы разыскиваете майора из Северной Каролины, некоего Натана Коллинза. Это верно?– Да, это мой земляк, но я не уверена, жив ли он! – с горечью откликнулась она. – С вашего позволения, я бы хотела немедленно приступить к работе в госпитале.– Не сомневаюсь, что это можно устроить. А сейчас, на мой взгляд, целесообразнее всего проводить вас в город и подыскать подходящий номер в гостинице. Вам необходим отдых и хотя бы минимум удобств, а в походных условиях нашего лагеря об этом не может идти речи. Если не возражаете, вас будет сопровождать один из моих подчиненных – это всего в нескольких милях отсюда.Отдых? Удобства? Что это, сон? Впрочем, события последних лет и так походили на сон, хотя по большей части кошмарный.Оказавшись в своем номере, Китти обследовала все углы, с наслаждением прикасаясь к настоящей мебели. Здесь имелся отделанный мрамором умывальник с чудесным расписным кувшином и тазом. И высокая кровать с пологом небесно-голубого цвета, покрытая таким же покрывалом. И деревянные кресла, украшенные резьбой, и мягкие стулья с красивой обивкой. Пол застилал пушистый восточный ковер. Все казалось невероятно прекрасным.Невольно вспомнились ночи, проведенные на подстилке из лапника, с жестким седлом вместо подушки и тонким рваным одеялом, не спасавшим от холода.Китти с трудом удержалась от слез. В последнее время у нее что-то слишком часто глаза оказывались на мокром месте, и подобная слабость несказанно раздражала ее. Впрочем, кому до этого есть дело?Девушка подошла к письменному столу и подумала, что ей давно следовало написать матери о том, что она жива и собирается приехать домой, как только сможет, что сейчас ей необходимо пробыть еще какое-то время в Ричмонде и попытаться разыскать Натана.На столе лежала раскрытая Библия со вложенной газетной вырезкой. Это был кусок «Ричмонд дейли диспатч» почти годичной давности. В глаза бросились четкие строки: Пусть я мятежник – больше честиНахожу я в том,Что не склоняю головыПеред слепым законом,Вершащим над нами неправедный суд! В этот момент в дверь постучали и кто-то вошел в номер. Китти резко обернулась. На пороге стояла хрупкая миниатюрная дама лет тридцати, державшая в руках охапку платьев. Темные волосы незнакомка стянула в тугой узел на затылке, а одета она была в простое муслиновое платье серого цвета. В глазах светились такая доброта и сочувствие, что Китти ощутила теплые волны дружелюбия, излучаемые этой особой.Незнакомка прошла к кровати, сложила на нее платья и представилась:– Меня зовут Мери Калпеппер Мой муж – капитан Доусон Калпеппер, член военного совета при генерале Ли. Насколько мне известно, это он послал вас сюда.– О да. Он был чрезвычайно добр.– Полно вам, Китти Райт, нахваливать других, – мило улыбнулась Мери Калпеппер. – Мы все здесь наслышаны про то, откуда вы приехали и через что прошли. А главное, все мы знаем, что вы не покладая рук круглые сутки хлопотали возле наших раненых, и за это особенно вам благодарны.– Спасибо, – смущенно пробормотала Китти, мгновенно проникшись симпатией к новой знакомой. – Там, откуда я родом, то есть в Северной Каролине, все в один голос осуждали меня за то, что я мечтала стать доктором.– Погодите, вот познакомитесь с Салли Томпкинс! – рассмеялась Мери. – Она сама приобрела старый особняк здесь, в Ричмонде, и превратила его в военный госпиталь. И лечит там раненых с самого начала кампании, с битвы при Манассасе в июле 1861 года. Его назвали госпиталь Чимборазо. На президента Дэвиса ее подвиги произвели такое впечатление, что он присвоил ей чин капитана кавалерии, и теперь она работает как бы в правительственном учреждении. Насколько мне известно, это единственная женщина, получившая военный чин!– Но это же чудесно! Мне не терпится ее повидать. Мне еще не приходилось общаться с женщиной, так же преданной медицине, как я сама! – воскликнула Китти. – Может быть, она даже позволит мне работать у нее в госпитале.– Да вам попросту не позволят сидеть сложа руки! – снова рассмеялась Мери. – Медсестры, что работают там, едва справляются с нагрузкой. За годы войны госпиталь неимоверно разросся. Поговаривают, что они успели вылечить то ли сорок, то ли пятьдесят тысяч солдат. Представляете? А в газете писали, что второго такого большого госпиталя нет во всем мире. И я непременно провожу вас туда, как только вы хорошенько отдохнете. Ах, дитя мое, вы такая бледненькая, просто сердце разрывается!Снова раздался стук в дверь, и Мери поспешила открыть. Появились слуги, доставившие в номер большую ванну и вдоволь горячей воды.– Позвольте пока вас оставить, – промолвила Мери, добавив в ванну ароматическую жидкость. – Надевайте нынче вечером любое платье, что придется по вкусу. Муж зайдет за вами, и мы вместе пообедаем.Китти опустилась в воду с блаженным вздохом. Она плескалась в ванне до тех пор, пока вода не остыла совсем, а потом завернулась в пушистое полотенце и высушила волосы настолько, чтобы их можно было уложить в узел на затылке.Из вороха платьев она выбрала желтое шелковое с кружевной отделкой – оно пришлось почти впору. Осмотрев себя в высоком, в полный рост, зеркале, Китти решила, что больше ничем не напоминает ту женщину, которая носила мундир янки, по-мужски скакала верхом и в течение долгих часов трудилась, пытаясь латать изуродованные снарядами тела, и лежала обнаженная на ковре из хвои в далеких горных дебрях Теннесси в объятиях кавалериста-северянина.Однако ей пришлось напомнить себе, что отныне она здесь в Ричмонде, среди земляков – там, где и должна быть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63