Из-за нее он рискует жизнью. Не сделала ли она громадную ошибку? Они давно могли бы быть в Луизиане, в полной безопасности. Может быть, Торнбулл махнул бы на них рукой и уехал в Чикаго. Девочки жили бы счастливо и беспечно. Стоит ли месть того, чтобы тратить на нее все силы и подвергать себя грозной опасности? Стоит ли она жизни Тора и ее самой?
Куда исчез весь накопившийся в ней гнев, вся ненависть, с которой она так давно сжилась? При этой мысли она почувствовала такую слабость, словно тело лишилось души. Чтобы устоять на ногах, ей пришлось опереться о грубую поверхность скалы. Девушка подумала о пожаре, о криках, о гибели сотни людей, о своих ночных кошмарах… Но все это отодвинулось куда-то вдаль, подернулось дымкой нереальности. Память о пожаре на «свитшопе» не исчезнет, но гнев больше не сможет подхлестывать ее. Сейчас она хочет только одного: свернуться клубочком и отдохнуть.
И вдруг Хармони выпрямилась, почувствовав, как в нее вливаются новые силы. Она больше не стремится к мести. Она по горло сыта гневом. Ей хочется, чтобы Тор неделями не сводил с нее того взора, которым он смотрел на нее прошлой ночью. Возможно ли это? Что заставляет Тора пожирать ее глазами, что он в ней нашел? Неизвестно. Но зато известно другое. Ей не нужна смерть Торнбулла. Она хочет справедливого возмездия. И хочет Тора Кларка-Джармона.
Эту мысль прервал выстрел, а затем еще два. Тут же перехватило горло, бешено забилось сердце. Девушка с ужасом поняла, что, пока она предавалась грезам, Тор рисковал жизнью. Вынув из чехла винтовку, схватив мешок с патронами, она выскочила на тропу и вдруг остановилась. Куда она бежит? Прямо к ним в лапы?
Вместо этого она повернула в холмы, бесшумно обошла их, бегом пересекла открытое пространство и, прячась за деревьями, выглянула наружу. На черной лаве, в том месте, где кончался их след, словно сломанная кукла, неподвижно лежал Тор. Над ним стояли ликующие Торнбулл и его телохранители.
Хармони подавила готовый вырваться крик. Она принесла Тора в жертву собственному самолюбию. Торнбулл добавил к списку своих жертв еще одного человека. Ну, больше ему это не удастся! Теперь все преимущества на ее стороне. Тщательно прицеливаясь, она заставила себя забыть о терзающей сердце боли, приказала умолкнуть тихому голосу, горько оплакивавшему ее потерю. Щелкнул затвор винтовки, и у нее потемнело в глазах. Только теперь она поняла, что по-настоящему любит Тора. Любила.
От этой мысли ее затрясло. Любовь тут же сменилась лютой ненавистью. О, это чувство было ей слишком хорошо знакомо! Она прицелилась в человека, который принес ей столько горя…
– Торнбулл, ты на мушке! – громко пронеслось над равниной, покрытой потоками лавы. – Всем троим бросить оружие. Быстро!
Они не подчинились, и Хармони это ничуть не удивило. Девушка чувствовала себя совершенно спокойной, хладнокровной и рассудительной. Она снова была главарем разбойничьей шайки. Когда мужчины обернулись и открыли огонь по голосу, Хармони поняла, что они просто не осознают всей безнадежности своей позиции. С этого расстояния, вооруженная винтовкой, она могла перестрелять их как цыплят. Деваться им было некуда. Несколько пуль пролетело выше ее головы и расплющилось о скалу. В поисках укрытия они принялись бестолково метаться из стороны в сторону. Но; вокруг была лишь черная лава.
Аккуратно прицелившись в одного из телохранителей, она знала, что не имеет права промахнуться. Стоит этим убийцам понять, откуда в них стреляют, и она из охотника превратится в дичь. Хармони осторожно нажала на спусковой крючок и с острой радостью увидела, что человек схватился за грудь и упал. Она тут же навела винтовку на второго наемника, в страхе ожидавшего неминуемой смерти. В этот момент Тор зашевелился, приподнялся на локте и пристрелил убийцу прежде, чем тот успел обернуться и добить его.
Все было кончено. Долгие месяцы погони и взаимного выслеживания завершились на удивление короткой перестрелкой. Хармони задержалась всего лишь на секунду, любуясь незабываемым зрелищем. Тор, наведя пистолет на Торнбулла, заставил его поднять руки вверх. Со всех ног бросившись напролом через чащу, она успела кинуть взгляд на гордо высившиеся пики и прошептать слова благодарности качинам. Тор жив! Она никогда больше не согласится рисковать его жизнью.
С винтовкой в руке и неразлучным «сорок пятым» на бедре она подбежала к Тору и опустилась на колени рядом с ним.
– Что с тобой?
– Они застали меня врасплох и сделали дырку в плече. Сработал хуже некуда.
Девушка ощутила несказанное облегчение и с любовью посмотрела на него:
– Пожалуйста, больше не пугай меня так. Я этого не вынесу.
– Есть, мэм! – усмехнулся Тор. – Твой враг у нас в руках. Что будем с ним делать?
Хармони обернулась к Торнбуллу. Она навела на него винтовку, медленно подошла и принялась осматривать. Теперь он не выглядел таким надменным. Его лицо блестело от пота, шикарный костюм покрылся пылью, поднятые руки дрожали от страха.
Оказывается, он совсем не высок ростом. За последние месяцы воображение Хармони превратило его в сказочного великана. На самом деле он был выше Хармони на каких-нибудь пять дюймов. И тело у него было тощее, если не считать выпиравшего брюшка. Его тонкие волосы давно поседели, серые глаза выцвели и ввалились, морщинистая кожа обвисла. Нет, не бывать ему больше великаном!
Тор поднялся, осмотрел убитых, удостоверился, что они мертвы, подошел к Торнбуллу и обыскал его. Оружия при том не оказалось.
– Вы ведь не собираетесь убивать меня, правда? – Голос Торнбулла сорвался на визг.
– А что ты хотел сделать со мной и с девочками? – сурово спросила Хармони.
– Нет! – затряс головой Торнбулл. – Ты неправильно поняла нас. Мы просто хотели помочь тебе и сиротам. Мы пытались найти вас в Чикаго, и…
– Ты что, считаешь меня дурой?
– Нет. Умной. Ты очень умная. – Он поднял глаза. – Пожалуйста, можно опустить руки? Я не привык…
– Только шевельнись! Руки чешутся всадить в тебя пулю! – Она ласково погладила винтовку.
Торнбулл побледнел.
Тор набрал в горсть черного шлака и сунул его в карман пиджака Торнбулла. Другой карман он набил камнями.
– Вот чего теперь стоит твоя жизнь, Торнбулл.
– Боюсь, сэр, что я не имел чести познакомиться с вами.
Тор наклонился, заглянул ему в лицо и проговорил, обращаясь к Хармони:
– Я посмотрел, какого цвета у него белки… Хочешь, чтобы я пристрелил его? Закопаем всех троих в лаву, а их лошадей продадим.
– Пожалуйста, не стреляйте в меня. Я отдам вам свое состояние: деньги, недвижимость, фабрики – все, что хотите. От вас требуется только назвать цену.
Тор поглядел на него с отвращением, затем отвернулся и подошел к Хармони.
– Единственное, что я согласилась бы у тебя взять, это жизни сотни работниц «свитшопа», убитых тобой в Чикаго, – спокойно сказала девушка.
– Клянусь, я не убивал их! Я владелец фабрики, а не управляющий. Я вообще не знал, что дверь запирали!
– И поэтому сказал полиции, что дверь заперла я?
Он замотал головой и затрясся всем телом.
– Я этого не делал. Почему ты так думаешь обо мне? Я хороший человек. У меня жена и дочери.
– Мне жаль их. – В голосе Хармони звучало презрение.
– Пожалуйста, позволь мне опустить руки. Больно…
– Стой как стоишь, – отрезала Хармони.
– Дай я его прикончу. – Тор погладил рукоятку пистолета. – Он этого заслуживает.
Торнбулл задрожал еще сильнее. На его лице проступил пот.
– Пожалуйста, не убивайте меня! Я сделаю все, что хотите, отдам вам все, что у меня есть. Вас ввели в заблуждение. Я никого не хотел обидеть. Подумайте о моей семье. Они пропадут без меня.
– Ты лжешь! – Карие глаза Хармони вспыхнули от гнева. – Вспомни о работницах «свитшопа», жизнь которых ты превратил в ад и не пошевелил пальцем, чтобы облегчить ее!
Торнбулл шумно выдохнул:
– Я даю людям работу, выпускаю товары для общества. Ты не понимаешь, какой я важный и нужный человек.
Хармони шагнула к нему. Все ее тело дышало угрозой.
– Я хорошо знаю, что ты за человек. Сейчас ты можешь спасти свою поганую шкуру только одним образом.
Торнбулл упал на колени, уперся лбом в землю у ее ног и прижал руки к груди:
– Назови цену. Какую угодно. Пожалуйста, не убивай меня. Я заплачу…
Тор пнул его:
– Встать!
– Все! – Голос Торнбулла заглушили рыдания и вопли. – Я сделаю все, что вы хотите!
– Ты поедешь со мной в Чикаго, сам пойдешь в полицию и заявишь, что мы с девочками непричастны к этому пожару. Мы такие же невинные жертвы его, которым посчастливилось уцелеть. Потом ты скажешь им, что дверь была заперта по твоему приказу и что ты согласен нести ответственность за пожар на забитой людьми фабрике, которой ты владеешь и управляешь.
Торнбулл прекратил рыдать и с ужасом посмотрел на нее снизу вверх.
– А если у тебя есть другие фабрики, ты изменишь на них порядки и внедришь новые, выгодные рабочим.
Торнбулл поднес руки к подбородку.
– Пожалуйста… Я озолочу вас обоих. Вам хватит этого до конца жизни. Я даже дам денег этим девочкам. Все, что хотите! Я прошу только об одном: возьмите деньги и уезжайте на Запад.
– Не то у тебя положение, чтобы о чем-то просить. – Тор ткнул Торнбулла носком ботинка.
– Подумай об этом. Деньги! – Он повернулся к Тору. – Женщины, выпивка, власть на всю оставшуюся жизнь! Разве ты не стремишься к этому?
– Нет, – с омерзением покачал головой Тор.
Торнбулл снова обернулся к Хармони:
– Разве не из-за этого ты грабила дилижансы и поезда? Разве тебе не нужны деньги? Чего же ты хочешь от меня? Деньги – это все!
– Нет, не все.
– Как ты смеешь спорить? Сам Рассел Эйч Конуэлл, министр по делам церкви, который прочитал шесть тысяч проповедей – шесть тысяч! – говорит, что наш долг быть богатыми. Ты не можешь спорить с Господом!
– А ты? – саркастически бросила Хармони.
– Я знаю, тебе нужны деньги, очень нужны. Я дам тебе столько, сколько нужно, чтобы стать богатой и знатной леди. Ты сможешь сидеть за одним столом со сливками общества.
– Когда я работала на твоей фабрике, мне вообще не на что было есть, а теперь ты хочешь, чтобы я села за один стол с акулами вроде тебя? – Она покачала головой. – Нет уж, благодарю покорно!
– Никто не отворачивается от денег, – недоверчиво посмотрел на нее Торнбулл. – И нет человека, которого нельзя было бы купить.
– Айшем Торнбулл, ты готов продать все на свете, даже собственную душу, но я не продаюсь. И мои друзья тоже. – Хармони стиснула винтовку. – Тор, у тебя еще цел тот ремень?
– Да, – ответил он, вынимая из кармана моток.
– Свяжи-ка ему руки за спиной, да покрепче!
– Подождите! – Торнбулл вскочил и снова поднял руки вверх. – Значит, денег вы не хотите?
– Я сказала тебе, чего я хочу, – подалась вперед Хармони. – Что ты предпочитаешь: навеки успокоиться в этой лаве или вернуться в Чикаго и предстать перед судом?
Торнбулл побелел, несколько раз судорожно вздохнул, оглянулся на трупы телохранителей, а затем посмотрел на Тора и Хармони.
– Я привык иметь дело с разумными людьми. Деньги любят все, и каждый, у кого есть голова на плечах, знает это.
Хармони зарычала от злости, и Торнбулл тут же сдался.
– Хорошо. Вези меня в Чикаго. Я пойду в полицию и скажу им все, что ты хочешь. – Он расправил плечи и бросил на нее пренебрежительный взгляд. – Но помни: я, Айшем Торнбулл, член высшего чикагского общества. А ты, моя дорогая, всего лишь рядовая фабричная работница и преступница, за голову которой объявлена награда. На самом деле ты меньше, чем ничто.
– Врешь! – Тор шагнул вперед, сгреб Торнбулла за лацканы пиджака, одной рукой поднял его в воздух и заглянул в глаза. – Ты, Айшем Торнбулл, убийца. А Хармони Харпер – ангел мщения.
Глаза Торнбулла от страха вылезли на лоб.
– И жизнь твоя стоит ровно столько, во сколько ее оценит Хармони Харпер.
– Я скажу, сколько стоит его жизнь. – Девушка передернула затвор. – Она стоит веревки палача. Ни больше, ни меньше.

ЧАСТЬ IV
Молот из солнца и луны
22
Хармони сидела на грязном полу дешевой комнаты многоквартирного доходного дома чикагского Саус-Сайда. Она подтянула колени к подбородку и нахохлилась. Более мерзкого жилья в городе не было, но бездомным бродягам обитающим на улице, ночующим в полиции или, если повезет, на вокзале, приходилось еще хуже.
Жить в трущобах было совсем не дешево, но иммигранты, в основном населявшие такие дома, этого не знали. Они нанимали то жилье, которое им предлагали, и держались за него до тех пор, пока их не выселяли силой. Слишком много народу разбогатело на эксплуатации этих трущоб. Гангстеры знали цену всему на свете, но ничего не ценили.
Короли бандитов. Главари чикагской мафии. Акулы. Она носом чуяла их вонь так же явственно, как въевшийся в стены, пропитавший все здание запах вареной капусты Девушка выглянула в единственное окно однокомнатное квартиры. Штопаное-перештопаное белье висело на веревках, протянутых между окнами и крест-накрест пересекавших пространство, зажатое в грязных кирпичных стенах и именовавшееся пышным словом – «двор». Она вспомнила, что у жителей трущоб не было в обычае мыться по понедельникам. Бедняки мылись каждый день, потому что раз в неделю менять белье им было не по карману.
Хармони взглянула на небо. Цвет его определить было невозможно: воздух пропитался сажей и копотью, летевшей из труб соседних фабрик. У обитателей трущоб не было выбора: из-за недостатка средств на разъезды им приходилось жить поблизости от места работы. Через тонкие стены доносился плач грудных младенцев, хныканье детей, разговоры мужчин и женщин, иногда крики, звуки ударов, ругань и стук швейных машинок.
Таков был Чикаго, который она слишком хорошо знала. И ненавидела. Она поглядела направо. Мстительная усмешка искривила ее губы. Она приволокла Торнбулла сюда, в самую сердцевину мира, который он вскормил и вспоил. Он лежал на полу, связанный по рукам и ногам, с кляпом во рту. Девушка отвернулась, не в силах смотреть на своего живого и здорового врага.
Тор сидел на одном из двух стульев, приставленных к шаткому, исцарапанному деревянному столу, и что-то писал на чистом, белом листе бумаги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40