— спросил Райли. - Да, правильно.
— Она собирается петь в «Кокату»?
— Да.
— Высокая, с вызывающей наружностью? Черные волосы?
— Да-да, это она. Она вам скажет. Но не упоминайте ее имени в связи с этой историей. Я не хотел бы, чтобы у нее были неприятности.
— Все понятно, — сказал Райли, но он не поднимался. Стив напористо сказал:
— Отправляйтесь повидаться с ней. Мне хочется как можно скорее выбраться отсюда.
Райли немного помолчал, потом сурово спросил:
— Что вы пытаетесь выиграть, Беннет, поднимая такую шумиху?
— Послушайте,— застонал Стив, качая головой, — почему, черт возьми, вы не займетесь сразу проверкой? Спросите кассира и Марго Витни. Это же так просто!
— Просто, да. Позвольте вам кое-что сообщить, Беннет. Сегодня утром вы меня просто озадачили. Я знаю, что вы убили Клея, но уж очень странно вы себя вели.
— Я НЕ УБИВАЛ! — сердито сказал Стив, но Райли жестом велел ему замолчать и продолжал:
— Повторяю: вы вели себя, как ненормальный. Я кое-что поразмыслил. Просто ради интереса. У Коттона в кармане был спичечный коробок из клуба, когда мы приехали к нему в начале второго ночи, и я сразу же отправился туда. И для страховки все там проверил еще раз. Ни один кассир не помнит, как выплачивал вам деньги.
— Это был человек с очень красной физиономией, у него большая отвислая нижняя губа. Если бы вы спросили у него...
В голосе Райли слышалось раздражение:
— Разрешите мне закончить. Я не видел ни одного кассира с такой наружностью. Но зато видел этого Гросса, который сказал, что Клей ушел из клуба с одним из кассиров. Я попробовал отыскать его, но пока не нашел. Даже побывал у него дома, но там его тоже нет. — Райли помолчал и покосился на Стива. — Вы не смогли бы помочь разыскать его, Беннет?
— Я? Куда, черт возьми, вы клоните?
Тот пожал плечами.
— Этот кассир может быть как раз тем, о котором вы беспокоитесь. А может, и нет. Это не столь важно.
— Это очень важно. Вы должны с ним поговорить.
— Гросс также сказал мне, что вы уехали из клуба с дамочкой Витни, поэтому я отправился поговорить с ней. Она сказала, что вы были в ее доме...
— Так вы видели ее? Что за чертовщина? Тогда что я делаю в тюрьме?
— Она сказала, что вы там были, — продолжал совершенно бесстрастно Райли, — зашли, выпили один бокал и уехали оттуда приблизительно в половине десятого вечера.
В течение нескольких секунд до Стива не доходил смысл сказанного. Он недоуменно посмотрел на Райли, потом выдохнул:
— В половине десятого? Но она не могла так сказать... я был там всю ночь. Как вы не понимаете? Мы... мы занимались любовью. Я с ней спал! Вы, должно быть, разговаривали не с той женщиной.
Райли протянул:
— Маргарет Витни, 1605, Вэлли-стрит, маленький белый домик, приехала из Фриско два дня тому назад, чтобы работать в «Кокату», высокая, черноволосая, формы... Вам нужно еще?
— Нет, не надо.
Стив несколько минут молчал, мысли у него путались. Потом он произнес тусклым голосом:
— Она лжет. Лжет, чтобы кого-то прикрыть. Или саму себя по каким-то собственным соображениям. Но она определенно лжет.
— Конечно. Они все лгут.
— Я поехал из клуба к ней домой. Это было около девяти. И я не выходил из ее дома до половины шестого утра. Клянусь богом, это правда! Вы можете принимать ее или не принимать.
— Не принимать, так я считаю.
Стив подумал еще кое о чем и схватился за соломинку:
— Марго, должно быть, не знает, что я в тюрьме. Вы ей этого не сказали? И из-за чего я здесь?
— Снова ошибаетесь, Беннет. Вы во всем ошибаетесь. Я сообщил ей, что мы арестовали вас по обвинению в убийстве.
Стиву стало нехорошо. Он сказал скорее себе, чем Райли:
— Не знаю, как она может так говорить. Я этого не понимаю. Просто не понимаю.
— Все очень просто, — сказал Райли. — Вы зашли к ней, выпили стаканчик и тут же ушли. А она сказала нам правду. Почему бы она стала лгать? Она рассказала мне про ваш детский роман, который вы все еще помните, а она давно забыла.
Когда Стив ничего не сказал на это, Райли поднялся и пошел к двери. Он подал знак охраннику. Когда тот открыл дверь, он повернулся к Стиву.
— Вы, несомненно, чокнутый, — сказал он. — Настоящий псих! Дверь камеры за ним захлопнулась. Только тут он впервые осознал,
насколько серьезно его положение. Вопрос не ограничивался несколькими часами пребывания в камере предварительного заключения, после чего его бы освободили, принеся соответствующие извинения, выяснив все обстоятельства.
Он вскочил и подбежал к двери, вцепился в железные прутья и стал их трясти. Он неистово кричал вслед удаляющемуся Райли, в его голосе слышался страх:
— Выпустите меня отсюда, Райли. Я хочу адвоката. Вы Меня слышите? Я ХОЧУ АДВОКАТА! Я имею право позвонить по телефону. Дайте мне позвонить ему. Я знаю свои права! Выпустите меня под залог!
Райли повернулся, но не стал возвращаться назад и негромко заговорил:
— Конечно, вы можете иметь адвоката. Вы можете ему позвонить. Что касается залога, то тут дело обстоит сложнее. Вы знаете, в чем вас обвиняют? В преднамеренном убийстве. Нет, Беннет, никто не выпустит вас ни под какой залог... Так что успокойтесь. — На этом он ушел.
Часом позднее, окончательно измучившись от разных дум и переживаний, он подумал, что голова у него просто распухла. Он обошел свою камеру, но не нашел в ней ничего такого, чего не увидел до этого. Из забранного решеткой окна ему были видны макушки деревьев на окраине города.
Метро-Сити не относился к числу крупных городов, но он быстро разросся, и тюрьма теперь оказалась в городской черте. Новое, более современное здание так и не было построено, да и численность полиции так и не возросла, учитывая рост населения. Из небольшого отделения с камерами короткий коридор вел прямо к дверям административного отдела, миновав который можно оказаться на свободе, которая сейчас казалась ему особенно желанной и недоступной.
Вдруг дверь внезапно открылась, пропуская сторожа. С ним был кто-то еще. Крис!
Они вдвоем подошли к дверям камеры, надзиратель сказал:
— Приведите себя в порядок, Беннет. У вас посетитель. Она заговорила холодным официальным тоном:
— Я здесь как представитель газеты, мистер Беннет. — Затем она остановилась и хмуро посмотрела на надзирателя:
— Вам необходимо дышать мне в затылок? — Потом улыбнулась и подмигнула ему: — Не то, чтобы я возражала, но это интервью должно быть без свидетелей... и у меня нет ничего с собой запрещенного. Честно. Хотите меня обыскать?
Страж усмехнулся и облизал губы, обшарил глазами ее миниатюрное, соблазнительное тело, затем отошел на несколько шагов по коридору и прислонился к стене, все еще улыбаясь про себя.
Она продолжала:
— Я в отношении убийства, мистер Беннет. Если вы не возражаете, я хотела услышать вашу сторону истории.
Голос у нее звучал по-деловому энергично.
Как только Стив увидел, что Крис входит в коридор, он почувствовал прилив радости и надежды, ощутил, что он не одинок. Но тут холодный официальный тон Крис сразу же отрубил все его надежды. На мгновение у него все поплыло перед глазами, и он с тоской подумал, что же, в конце концов, будет с ним. Потом приободрился: во всяком случае, эта история попадет в газеты, его друзья в Лагуна Бич сразу же примут меры. Его опасения в том, что его оставят в тюрьме, рассеялись. И тут он услышал, чтр она говорит ему почти шепотом:
— Не надо смотреть так мрачно, Стив. Нужно, чтобы надзиратель не знал, что я на вашей стороне. Я-то твердо знаю, что вы не убивали.
Он внимательно посмотрел на нее.
— Откуда? Вам удалось выяснить что-то, что может помочь? Она покачала головой.
— Нет, я ПРОСТО ЗНАЮ, что вы этого не делали. Интуиция, по-видимому, — улыбнулась она.
— Спасибо, Крис. Для меня это очень важно. Я не убивал его. Клянусь.
— Что же было на самом деле, Стив?
— Уйдя из клуба, я...
Господи, как бы ему теперь хотелось, чтобы он не уезжал с Марго. И не только потому, что та отказалась подтвердить, что он провел с ней ночь, но просто потому, что он ПРОВЕЛ с ней эту ночь. Вспоминая ее, он только сейчас понял, что она только потому отдаленно напоминала ему Мэгги из его юности, что его собственное воображение наделяло ее уже несуществующими чертами.
Крис сказала:
— Как я понимаю, вы провели ночь с этой отвратительной... сукой. Я имею все основания называть ее так. Впрочем, суки собачьей породы на меня за это не обидятся.
Он повесил голову.
— Да, я был с ней.
— Всю ночь?
— Да. Примерно до пяти утра. Возможно, чуть позже.
— Разве полиция до сих пор этого не знает?
— Марго это отрицает. Заявила, что я ушел от нее в половине десятого. Крис нахмурилась.
— Стив, утром я беседовала с сержантом Райли. Потом в газетах появилось сообщение, так что официальная сторона мне известна. Там много говорится о деньгах, которые они у вас нашли. Что это за деньги?
— Я выиграл их в клубе вчера вечером. Одиннадцать сотен.
— Но номера серий?..
— Не знаю, Крис. Послушайте, теперь я уже начинаю думать, что, возможно, это не те деньги, которые я фактически выиграл... Марго могла подменить купюры.
Он покачал головой.
— Это звучит нелепо. Что за бессмыслица? И я почти уверен, что заметил бы нечто в этом роде, это не могло пройти бесследно.
— Дела выглядят неважно, да, Стив?
— Хуже не бывает. Но кассир-то должен знать, что он заплатил мне эти 11 сотен. Райли его не видел. Сомневаюсь, чтобы он старался его отыскать.
— Отыскать? Он исчез?
— Нет, ничего подобного. Он просто... Господи, надеюсь, что он не исчез.
Он постарался успокоиться.
— Мне кажется, что Райли и остальным все безразлично. Но если бы мне удалось убедить их поговорить с ним... или бы сам с ним поговорил...
Он устало усмехнулся:
— Шансов на это практически никаких. Крис покачала головой.
Он надумал еще кое-что:
— Когда мы уходили вчера вечером, Крис, где был Коттон? Выиграл ли он какие-нибудь деньги за столами? Большие деньги?
— К сожалению, Стив, я не Знаю. Я ушла оттуда через пару минут после вашего ухода.
— Одно несомненно: кто-то все знает.
Надзиратель отошел от стены и направился к ним. Она быстро сказала:
— Я сделаю все от меня зависящее. Постараюсь, чтобы репортаж выглядел неплохо. Держите выше голову.
Он подмигнул ей:
— Я так и делаю. Во всяком случае, теперь.
Крис повернулась, чтобы присоединиться к охраннику, и Стив обратил внимание, что тот снова облизнулся.Он немного вздремнул днем, теперь, посмотрев из окошка своей камеры, он определил, что наступила ночь. Он не мог сказать с уверенностью который час, но ему казалось, что прошел час, максимум два после захода солнца. В коридоре горела единственная тусклая лампочка, свет от которой
практически не доходил до камеры Стива. Он сидел в полной темноте и снова думал о своем положении. Скверно со всех точек зрения.
Вполне возможно, что его продержат здесь до самого суда. И его смогут осудить, как бы громко он ни протестовал. Люди одинаково кричат о своей невиновности и в том случае, когда они совершили преступление. Ему необходимо выбраться отсюда любым способом, тем более что Райли категорически заявляет, что его не выпустят под залог. Значит, надо что-то придумать. Все будет лучше, чем покорно сидеть и ждать. Он закрыл глаза и постарался расслабиться, чтобы лучше работала голова. Позднее в конце коридора открылась дверь, вошел охранник и прошел по всему коридору, поочередно заглядывая в каждую камеру.
Стив встал и спросил у него:
— Который час?
— Ночное время.
Он стиснул кулаки и подошел к двери.
— Послушай, я хочу адвоката. Я не виновен, вы обязаны дать мне адвоката.
— Конечно. Только сейчас слишком поздно. Утром вы сможете их получить хоть с десяток.
— Вы мне лжете, — сказал Стив. — Вы плетете вокруг меня интригу. Вы все настроены против меня.
Тот осветил фонариком лицо Стива.
— Что с вами, мистер?
Теперь Стив смог его рассмотреть. Это был молодой парень лет двадцати с небольшим. Он слегка хмурился.
— Со мной ничего, — ответил Стив. — Вы новенький? Они послали вас шпионить за мной? Верно? ЭТО ВЕРНО?
Тот выключил свет, но тут же снова его включил, направив на лицо Стива.
— Что за чертовщину вы несете?
— Я хочу свою маму.
— Что?
— Мне нужна моя мама.
— Ваша мама?
— И отец. И моя жена.
— Вы сошли с ума? У вас нет никакой жены. Вы... свихнулись? Стив стал трясти решетку, голос у него поднялся до визга.
— Выпустите меня отсюда! Выпустите! — Потом он понизил голос и заявил: — Я намерен добраться до тебя, парень. Будь начеку. Я доберусь до тебя. Я-то знаю, что ты один из них. Ты шпионишь за мной.
— Господи! Послушай. Успокойся и помолчи. Ложись лучше спать. Ты хочешь, чтобы я тебя связал?
— Я хочу священника. Я требую прислать ко мне священника.
— Слушай, ты, ублюдок! — Голос его звучал хрипло. — Слушай, ты немедленно заткнешься и- ляжешь спать! Иначе я тебя...
Он повернулся и неожиданно ушел.
Стив наблюдал, как он идет. В полиции у него опустошили карманы, но оставили в своей одежде. Сейчас он снял пиджак и бросил его на койку. Ему требовалось освободить полностью руки. С койки он стянул одеяло. С помощью зубов и рук ему удалось оторвать от одеяла три полоски приблизительно по четыре фута длиной. Он связал их вместе, потом перебросил импровизированную веревку через вертикальные перекладины в окне. Один конец он обмотал вокруг своей шеи и затянул этот конец и второй к телу.
Затем он тщательно опробовал столь необычную петлю, повиснув всем телом на ней. Она держалась на шее, не скользя и не нажимая на горло. Почти сразу же он почувствовал давление в голове, кровь прилила к лицу и глазам. Проделывая все это, ему пришлось согнуть ноги в коленях. Он сделал это аккуратно, так что ему было нетрудно выпрямить их снова. Но даже так у него из глаз потекли слезы. Он знал, что удушение, лишив мозг необходимого снабжения кровью, могло почти моментально вызвать потерю сознания. Поэтому он особенно внимательно отнесся к тому, где поместить ноги:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18