Комната была узкая, но очень длинйая, очевидно, протянувшаяся по всей длине здания. У задней стены стоял низкий стол на четырех толстых ножках-тумбах с колесиками. На столе что-то лежало, прикрытое белым материалом, спускавшимся с обеих сторон почти до пола. Копы остановились. Мэтт отпустил левую руку Стива и заговорил впервые после того, как они покинули машину.
— Вот он, убийца, — произнес он чуть ли не по слогам. — Расскажи нам об этом.
Глаза Стива были устремлены на низкий стол и что-то, прикрытое простыней, но краешком глаза он видел, что глаза Мэтта буквально впились в него. Комната, этот стол, полицейские, все это казалось нереальным. Стиву казалось, что, как это бывает в кино, все сейчас завертится, закрутится и растает, уступив место другой картине. Как во сне он услышал глухой голос: «Давай посмотрим, убийца». Они вновь пошли. Стив уже понял, что под простыней находится тело. Самым же страшным было то, что он чувствовал, что знает, кто там лежит. Они остановились у стола. Райли прошел к другому концу и сорвал простыню. Мэтт стоял рядом со Стивом, вцепившись двумя руками в левую руку. Стив отвернул голову,
боясь посмотреть на тело, лежащее на столе, на лицо, но все же в полумраке можно было разобрать, что это — именно лицо. Не более. Мэтт прошипел:
— Смотри, убийца, смотри!
Стив собрался с силами, готовясь к шоку, который, как он боялся, его ожидает, когда он посмотрит на тело.Мэтт, тихо выругавшись, захватил левой рукой обе руки Стива у него за спиной, а правой уперся ему в шею и стал пригибать голову Стива все ниже и ниже к трупу.
Глаза Стива расширились, когда он посмотрел на мертвое лицо, находившееся в каком-то дюйме от его собственного, но расстояние было таким близким, что оно воспринималось уже как скопление каких-то выпуклостей и впадин, которые вместе не создавали единой картины.
Почти не чувствуя боли в грубо заломленных руках, Стив буквально безвольно подчинился второй руке Мэтта, державшей его за воротник пиджака и тянущей медленно вверх и прочь от нереальной серо-белой вещи перед ним. По мере того как лицо Стива отодвигалось от нее, бесформенная масса перестала колебаться и начала приобретать конкретные очертания. Это лицо Стив через мгновение узнает...
Подготовка к убийству началась спокойно и планомерно за два дня до понедельника, когда еще не чувствовалось и намеков на приближающуюся трагедию. Пока Стив Беннет объяснял преимущества ружья-чокбор покупателю в своем магазине спортивных товаров в Лагуна Бич, Оскар Гросс в Метро-Сити взвешивал многочисленные аспекты убийства. В своем офисе над клубом «Кокату» Оскар Гросс аккуратно подтянул вверх брюки на коленях, чтобы сохранить идеально заглаженные складки, и грациозно опустился во вращающееся кресло за треугольным письменным столом. Усевшись, его тело застыло в такой неподвижности, как будто до этого он вообще никогда не двигался.
Он был красивым убийцей.Он был красив в несколько женственной манере. Про актеров с подобной наружностью обычно говорят, что у них «смазливая внешность», но в отдельности ни к чему нельзя было придраться. Он был довольно высокого роста, с хорошей фигурой и не просто мужественной, но с «могучей» осанкой, как уверяли многочисленные его поклонницы, имея в виду не только внешние данные. Его улыбка, состоящая из ровных белых зубов и полных ярких губ, была чарующей и опасной, лицо же производило впечатление открытого, честного и очень ласкового.
Оскар Гросс был живым подтверждением того, что убийцы не обязательно походят на убийц. Он стал убийцей вскоре после того, как отметил свое двадцатилетие, в пьяной ссоре зарезав своего приятеля. Свидетелей
не было, эта история прошла для него безнаказанно. Его даже никто не заподозрил. В возрасте 30 лет он спланировал и сам лично хладнокровно и бесстрастно осуществил расправу с шантажистом, который вздумал легкомысленно угрожать его приятному образу жизни. К тому времени он уже завязал многочисленные контакты по всему штату Калифорния и был не только состоятельным человеком, но к тому же и весьма влиятельным. Официально он не был политиком, но участвовал во многих кампаниях и неизменно поддерживал кандидатуры победителей. Во втором убийстве его заподозрили, но к суду не привлекли, а 30 тысяч, которые ему пришлось кое-кому заплатить, он посчитал просто платой за безоблачное благополучие. Мысленно отнес он их к статье «деловые расходы» и незамедлительно постарался позабыть об этом досадном инциденте. Теперь ему было 44 года, и в его гладких каштановых волосах стала пробиваться седина. Он достал сигарету из золотой шкатулки ручной работы у себя на столе и прикурил ее от изящной золотой зажигалки. Ему нравилось золото. Повернув голову, он заговорил с небольшим человечком, неприметно сидевшим справа от его письменного стола.
— Ты знаешь, что делать, сопляк, — сказал Гросс. — Вот и займись. Маленькому человечку на вид было лет 50, у него была блестящая лысая голова и нелепо свернутый в сторону нос. Он поднялся, кивнул и неслышно вышел из офиса. Он не произнес ни звука и аккуратно закрыл за собой дверь.
Оскар Гросс откинулся на спинку своего вращающегося кресла, переплел пальцы с наманикюренными ногтями на плоском животе и замер.
— Ну что же, — не без гордости подумал он, — первый шаг сделан. А часом позже, примерно в 16 часов дня, человек со свернутым носом
вошел в магазин спортивных товаров в Лагуна Бич и приблизился к прилавку.
Стив Беннет вписал очередную цифру в журнал, лежащий перед ним, и приветливо сказал:
— Сейчас займусь вами. — Захлопнул журнал, сунул его под прилавок и подошел к маленькому человечку: — Да, сэр. Чем могу быть полезен?
— Я хотел бы купить оружие, — заметил тот, — что-то посолиднёе. Марка меня не интересует, но я хотел бы иметь что-нибудь крупное.
— Револьвер или пистолет?
— Ну... револьвер, наверное.
— Какого именно образца?
— Я же сказал: безразлично. Только чтобы был хороший. Я не разбираюсь в оружии. То, что вы считаете о'кей.
Стив кивнул и пошел вдоль полок за прилавком, пригласив жестом покупателя следовать за ним. Отодвинув в сторону панель в конце прилавка, он продемонстрировал несколько револьверов и пистолетов-автоматов, которые хорошо были видны через стекло. Выбрав револьвер 44-го калибра системы «Смит и Вессон» с десятидюймовым дулом вороненой стали, он положил его на стекло.
— Вот хороший револьвер, — сказал он, — возможно, тяжеловатый. Но вы действительно хотите иметь такой большой?
— Выглядит хорошо.
Человек взял в руки револьвер и взвесил его на ладони.
— И правда тяжеловат. — В его небольшой руке он выглядел неуместно.
Стив спросил:
— Для чего он вам понадобился?
— Ох, у меня небольшое ранчо с домашней птицей и парой коров неподалеку от Санта Анны. Жена стала волноваться по ночам. Я обещал ей купить оружие, чтобы иметь его под рукой.
Он подмигнул:
— Возможно, никогда его не использую, но чем револьвер будет солиднее, тем она лучше будет себя чувствовать, как я думаю. — Он положил револьвер обратно на прилавок.
— Это подойдет. Сколько стоит?
— 64 доллара плюс налог. Что-нибудь еще?
— Ну, патроны. Коробку, наверное. Сколько их в коробке?
— Пятьдесят. Это еще 4.23. — Стив писал на листке. — Однако сегодня вы не сможете взять револьвер.
— Почему? Я сразу же за него заплачу. Стив улыбнулся.
— Есть закон — надзор за опасным оружием. Назовите это периодом «остывания». Вы не можете получить револьвер в магазине ранее, чем через день после того, как вы его выберете и закажете. Это делается для того, чтобы сильно возбужденный, взбешенный человек не мог забежать в магазин и сразу хватать оружие, а потом спешить расквитаться с обидчиком. Так во всех магазинах.
— Проклятие! — воскликнул человечек. — Но раз такое правило, то ничего не поделаешь. Когда я могу его получить?
— Завтра. Вас это устраивает?
— Пожалуй. Хорошо, я заплачу за него сейчас, чтобы все было готово, когда я за ним приду.
— Как угодно, — согласился Стив. — А теперь мне нужны кое-какие сведения о вас. Мы регистрируем такие покупки. — Тот представил водительские права и парочку других документов, удостоверяющих, что он является Филиппом Кноулером. Он фермер, сказал он, ему 43 года, гражданин США. Стив заполнил полностью анкету, пометил кривой нос покупателя в «особых отметках» при описании его внешности, затем дал ему подписать формуляр. Сам расписался в качестве свидетеля и сказал:
— Итак, мистер Кноулер, жду вас завтра. Человечек кивнул и вышел.
Стив во всем этом не усмотрел ничего необычного и тут же позабыл о случившемся.
В половине четвертого на следующий день Стив заворачивал пакет для одного из своих постоянных покупателей.
— Шесть долларов пока, — сказал он. — Не могу ли я вам еще что-нибудь продать, Пит?
— Вроде бы нет, — протянул тот, — однако вам не мешало бы заглянуть ко мне и постричься. — Он скептически посмотрел на волосы Стива. — Становятся неровными, да и концы посечены... Послушайте, Стив, вы знаете парня по имени Боб Хилл? Он приходил побриться и расспрашивал о вас.
Стив покачал головой.
— Сразу не скажу. Не помню никакого Хилла. А что?
— Я подумал, что он заходил с вами повидаться. Сказал, что вы вместе ходили в школу. Он задавал о вас столько вопросов, чем вы сейчас занимаетесь, как давно находитесь здесь и так далее, что я решил, что он вас непременно разыщет. Даже интересовался, женаты ли вы. Мне его любопытство так надоело, что я посоветовал ему пойти и поговорить с вами лично.
— Нет, он не приходил.
Пит наклонился на прилавок и поскреб свой подбородок.
— Сколько же вам исполняется, Стив?
— Через пару недель стукнет 29.
— Вы самый настоящий убежденный холостяк. — Вы, часом, не вздыхаете все еще по Мэгги Витни, а?
Стиву удалось выдавить улыбку.
— Нет, Пит, я ни о ком не вздыхаю, мне нравится холостяцкая жизнь.
Зазвонил телефон. С чувством облегчения Стив потянулся к трубке. Пит помахал рукой на прощанье и вышел. Звонил Коттон.
— Привет, Стив, бродяга! — весело заговорил он с легкой фамильярностью многолетней дружбы. — Подумал, что мне необходимо оторвать тебя от стула, а то к нему уже прилип твой зад.
— Исключается, он у меня стерся от непосильных трудов много лет назад. У меня невероятно ленивый партнер.
Коттон фыркнул и сказал:
— Приезжай-ка сюда, когда закроешь магазин. Не забудь почистить ботинки;
— Ладно, буду около шести, мне надо немного почиститься самому. Куда мы направляемся?
— Скажу об этом, когда ты будешь здесь.
— Очаровательный маневр в таинственной компании?
— Вроде. Ничего загадочного, однако. Просто нужно взглянуть на этого типа. Не ранее девяти часов, так что у нас будет время пожевать и выпить по паре коктейлей.
— О'кей, Коттон. Около шести.
Стив положил трубку, слегка посмеиваясь. За чуть шутливой манерой Коттона, он твердо знал, скрывалась преданная дружба и привязанность, которые редко встречаются у мужчин. Стив поднял глаза и заметил, что в магазин входит новый покупатель.
Это был маленький лысый человечек со свернутым набок носом.
— Это снова я, — сказал он, — пришел за револьвером.
— Да, да. Вы были вчера.
— Совершенно верно. Я мистер Кноулер. Предполагается, что к сегодняшнему дню я успел поостыть,
— Да, помню, «Смит и Вессон». Одну минуточку.
Стив нырнул под прилавок, достал револьвер и патроны и надежно завернул их в аккуратный пакет, пока маленький человечек ожидал, затем на свет появился журнал регистрации проданного оружия. Он проверил, записал ли он туда все, что требуется по правилам.
— Что это такое? — заинтересовался покупатель, указывая на белый, зеленый и желтый листочки.
— Я просто смотрел, имею ли я требуемую информацию. Мы обязаны вести строгий учет продажи огнестрельного оружия. Фиксируется номер серии, имя покупателя и так далее. Таков закон.
— Это уже будете делать вы сами? Я могу идти?
— Совершенно верно. С вами все. Заходите еще, сэр. Кивнув, человечек удалился.
В самом начале шестого Стив бросил два конверта, в которых находились копии регистрации покупки мистером Кноулером револьвера «Смит и Вессон» 44-го калибра, в почтовый ящик, находящийся на углу Форест и Парк-Авеню. Эти конверты были адресованы в калифорнийское бюро криминальной идентификации и расследования в Сакраменто и шефу полиции в Лагуна Бич.
А в это время маленький человечек передал револьвер Оскару Гроссу в его офисе над клубом «Кокату» в Метро-Сити, то есть в 50 милях от магазина Стива.
Гросс сказал:
— Вы запомнили номер серии? — У него был вкрадчивый глуховатый голос, который, казалось, исходил из середины живота.
Тот кивнул.
— Как вы и говорили. Быстрая работа. Задание для новичка.
— Хорошо. Трудности были?
— Никаких. Показал ему полученные от вас документы. Филипп Кноулер. Он все это записал. Думаю, что к этому времени успел все отослать, куда полагается. Я посмотрел на его листки, прежде чем уйти. Назвался фермером.
— Прекрасно.
Гросс с грациозной медлительностью отпер ящик в своем столе, спрятал туда револьвер и патроны, запер ящик и поднялся. Вытащив из нагрудного
кармана своего прекрасно сшитого твидового костюма туго набитый бумажник, он извлек 5 двадцатидолларовых бумажек и протянул человечку.
— Вот ваша сотня, — сказал он. — Пойдемте со мной. Нам надо позаботиться еще об одной мелочи.
Убрав деньги, маленький человечек отправился следом за Гроссом вниз по лестнице. Когда они вышли на Мейн-стрит, Гросс кивнул служителю в форме, торчащему на углу здания близ автостоянки клуба. Тот вытянулся по стойке «смирно», пробормотав: «Да, сэр. Да, сэр!» Он исчез из виду, а через секунду вывел черный «кадиллак». Он остановил машину у входа в клуб, не выключая мотора, а сам выскочил, чтобы торопливо обежать вокруг машины и открыть дверцу перед Гроссом.
Гросс сказал маленькому человечку:
— Поведете вы, — а сам развалился в машине. Служитель захлопнул дверцу.
После того как они ехали минут десять, Гросс сказал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18