Но он чувствовал и другое: так или иначе, но с Арабеллой он все уладит.
Глава 13
В тот вечер ужин был для Арабеллы сплошным кошмаром. Люсьен использовал любую возможность, чтобы мучить ее. Стоило ей потянуться за кувшинчиком со сливками, как рука ее наталкивалась на длинные пальцы Люсьена, оказавшиеся там на секунду раньше. Молчала ли она, говорила ли, его темно-зеленые глаза смотрели на нее, оценивали, ласкали.
Арабеллу раздражало то, что тетя Джейн казалась довольной, ее веселое подтрунивание воодушевляло герцога на новые высоты флирта, на более смелые непристойности. Арабелле оставалось только жалеть, что ей не хватило ума надеть ботинки, по крайней мере тогда она смогла бы весьма чувствительно пинать его по ногам.
При первой же возможности она уединилась в библиотеке. Там она устроилась за столом и открыла бухгалтерскую книгу. Может быть, если она погрузится в море чисел, события последних двух недель перестанут давить на нее.
Она поставила локти на стол и положила подбородок на руки, тупо уставившись на открытую страницу. Закрывая глаза, она ощущала, как терся его подбородок о ее щеку, когда он вырывал у нее из рук лопату. Память высветила и другие, более интимные воспоминания.
Близость ничего не значит для таких, как он.
Чтобы убедиться, что она этого не забыла, Арабелла повторила эти слова вслух и добавила:
— Он герцог и всегда будет помнить об этом. Он просто развлекается с тобой.
Произнесенные вслух, ее слова прозвучали намного тверже. Но прежде чем она смогла сформулировать следующее укрепляющее дух заявление, открылась дверь с террасы и вошел Уилсон.
Когда он закрыл дверь, на коврик насыпалось немного снега.
— Черт, холодно сегодня, как у дьявола в заднице.
— Интересно, насколько холодно у дьявола в заднице? Краска залила шею Уилсона и поднялась к щекам.
— Простите, мисс. У меня нечаянно вырвалось. Она хихикнула и поплотнее закуталась в шаль.
— Ты сделал все поставки?
Он снял шапку и засунул ее в карман, потом порылся в складках плаща и достал объемистый кошелек.
— Хотелось бы, чтобы мы могли получать столько же с каждой партии.
Арабелла потянула за кожаный шнурок. Поток сверкающих монет полился ей в руку.
— Хорошо! Почти вдвое больше, чем мы ожидали.
— Это же коньяк, мисс. Им никогда не бывает его достаточно.
— Как и тете Эмме.
На его обветренном лице появилась усмешка.
— Она хорошо разбирается в спиртном.
— Конечно. — Арабелла повернулась к столу и достала небольшую обитую медью шкатулку и стальной ключик. Крышка открылась с громким щелчком, и свет фонаря отразился на аккуратно сложенных монетах.
Арабелле нужно было еще только семьсот фунтов, чтобы полностью расплатиться с лордом Харлбруком. Она потерла кончиком пальца одну из монет в своей руке. Это будет день ее торжества. Невыносимый человек был у нее бельмом на глазу с тех пор, как она вступила во владение Роузмонтом.
Она вспомнила, как он был раздражен, обнаружив в ее карете Люсьена, и мрачно усмехнулась, представив его возмущение, когда Люсьен так ловко выставил вон бушующего лорда. Она бы уплатила свои долги дважды, только бы избавиться от несносного присутствия Харлбрука раз и навсегда. И все же что-то подсказывало ей, что даже после того, как она вернет долги, он будет пытаться проложить себе дорогу в Роузмонт. Ладно, там будет видно.
— Вы похожи на старого хозяина, когда улыбаетесь.
— Да что вы! Папину красоту унаследовал Роберт, а не я. — Она была больше похожа на портрет матери, который украшал маленькую гостиную: невысокого роста, ничем не приметная, кроме больших глаз, которые тоже были далеки от совершенства, поскольку были просто карими, а не романтического цвета, как... Она моментально представила сияющие глаза Люсьена, зеленые, как трава после весеннего дождя.
Да поможет ей Бог! Люсьен был сейчас так же красив, как и десять лет назад. Она много раз пыталась представить его постаревшим, с морщинистым и усталым лицом, с брюшком от разгульного образа жизни, с редеющими волосами. Это было ее любимым развлечением, особенно в первые годы после его бегства.
Она нахмурилась. Он совсем не изменился, только появилось немного седых волос.
Уилсон вытащил носовой платок и громко высморкался. Арабелла вернулась в настоящее, положила новые монеты в шкатулку и подровняла столбики, так что они все стали одинаковыми. Если все пойдет по плану, она через год выплатит все долги, за исключением счетов врача Роберта. Ей остается только продолжать еще некоторое время набивать сундуки.
При этой мысли у нее возникло чувство утраты. Чем она будет тогда заниматься? Если бы она была честна сама с собой, то признала бы, что пристрастилась к беспокойной жизни. Она любила запах океана, свободу, сознание того, что в выбранной профессии у нее все хорошо получается. Хорошо? Она улыбнулась: пока все складывалось более чем хорошо.
Пусть другие женщины хвастаются рисунками своих вышивок и способностью передать цвет воды. Арабелла была первоклассным контрабандистом. Даже Уилсону пришлось это признать, хотя ему ужасно не нравилось ее участие в деле. Она взглянула на стоящего у огня конюха.
Он еще раз вытер нос и запихнул платок обратно в карман.
— Как себя чувствует ваш герцог?
Она со щелчком захлопнула шкатулку и повернула ключ в замке.
— Он не мой герцог.
— Извините, мисс. Просто так говорится.
Арабелла смутилась из-за своей неоправданно резкой реакции и подошла к камину.
— Надо заказать еще одну партию коньяка. Я...
— Нет, не вы. Если надо будет делать еще заказы, то этим займусь я. — Он потряс своей седой головой. — Вы не должны касаться этих дел, мисс.
— Глупости. — Она протянула руку и стряхнула соломинку с его воротника. — Как ты без меня справишься? Тебя уговорят взять невыдержанное бренди за двойную цену.
— Я вел дела один довольно долго до того, как вы заметили, чем я занимаюсь, — угрюмо ответил он.
— Ты никогда не был один. С тобой были Туэкс и Лэм. При упоминании о его племянниках Уилсон фыркнул:
— Эти двое годятся только для погрузки товара в фургон. Да еще пропить доход, который вы им оставили. — Он печально покачал головой. — Но я вынужден признать, мисс, что вы прирожденная контрабандистка. Никто не умеет так торговаться, как вы. — Заметив ее улыбку, он поспешно добавил: — Но все равно это неправильно.
Правильно или нет, Арабелла не собиралась позволять Уилсону тянуть этот воз в одиночку. Контрабанда каким-то образом поставила ее на один уровень с капитаном. Арабелла подняла глаза на портрет, висящий над камином. Это занятие связывало ее с капитаном. Она понимала, какую жертву он принес, когда отказался от странствий по морям и осел в своем розовом доме, построенном на скалах.
Арабелла отметила надменный наклон его головы и бесстрашный блеск в глазах, и ей захотелось иметь хотя бы десятую долю его отваги.
— Ну и упрямы же вы, мисс. — Уилсон, нахмурив брови, покачал головой. — А вдруг герцог заметит, чем вы занимаетесь?
Она сердито взглянула на него:
— Присутствие герцога не повлияет на наши планы.
— Он очень наблюдательный, по глазам видно.
— Слишком наблюдательный, — пробормотала она, вспомнив взгляд Люсьена в карете после того, как они спасли его. — От этого человека ничто не укроется.
— Вы говорили, что знали его раньше, но я не помню, чтобы в Роузмонте когда-то был настоящий герцог.
Арабелла подняла кочергу и начала ворошить угли.
— К счастью для всех нас, он скоро уедет. — Если даст Бог. Она повернулась к Уилсону и сказала, не желая больше говорить о Люсьене: — Когда прибудет следующая партия товара?
— Не раньше чем через две недели. Но до того как она прибудет, мы должны что-то сделать с констеблем Роббинсом. — В глазах Уилсона появилось беспокойство. — Я столкнулся с ним, когда выходил из «Королевского оленя».
— Чего он хотел?
— Ему показалось подозрительным, что я поехал аж в Лителден только ради того, чтобы промочить глотку. Лорд Харлбрук тоже был там. Я думаю, мисс, ему что-то известно.
— Констебль Роббинс уже арестовал бы нас, если бы знал о нашем деле. Они видели, как ты передавал товар?
— Боже мой! Конечно, нет, мисс! — возмутился Уилсон. — Там были только я, Туэкс и Лэм, а вы знаете, что они умеют держать язык за зубами.
Племянники Уилсона были известны своей молчаливостью. Несмотря на то что они были любимцами во всех тавернах побережья, они отличались врожденным немногословием. Арабелла не слышала, чтобы кто-то из них произнес больше двух фраз подряд.
— Может быть, нам пропустить следующую партию? — сказала она.
— Мне этого не хочется, мисс, особенно при таком спросе на коньяк.
Скрепя сердце Арабелла согласилась. Она не хотела разочаровывать своих клиентов, к тому же ей были отчаянно нужны деньги.
«Какого черта констебль вдруг заинтересовался контрабандной торговлей?» — возмущалась она. Похоже, что этот интерес проснулся благодаря вмешательству лорда Харлбрука. Если бы она могла взмахнуть волшебной палочкой и превратить эту гадину в скользкого червяка, она бы не стала долго раздумывать.
Уилсон вытащил из кармана шапку и натянул ее себе на уши.
— Завтра я подам знак, мисс.
— Хорошо. И скажи, чтобы они придерживались расписания. Мы найдем способ справиться с констеблем Роббинсом. — Но ее беспокоил еще и Люсьен. Его постоянное присутствие не давало ей возможности ускользнуть из дома и самой принять товар.
Она нахмурилась. Он непременно должен уехать до прибытия следующей партии, даже если Арабелле придется приказать Туэксу и Лэму вынести его на руках. Она обернулась к Уилсону:
— Нам надо проверить свои запасы, посмотреть, сколько у нас осталось. Встретимся в полночь.
Старый конюх повязал теплый шарф вокруг шеи.
— Хорошо, мисс.
Арабелла поплотнее завернулась в шаль и уставилась на огонь.
— Еще только год, Уилсон. Тогда счета будут оплачены, и мы сможем вернуться к нормальной жизни.
— Мистер Роберт к тому времени должен бы встать на ноги.
— Мне кажется, он выглядит намного лучше, как ты думаешь? — с нетерпением спросила она.
— Конечно, мисс, — твердо ответил Уилсон. — В последнее время он очень веселый.
Ей удалось изобразить правдоподобную улыбку.
— Спасибо, Уилсон.
Грубое лицо старого конюха смягчилось.
— Не за что, мисс. — Он шагнул к двери на террасу, поднял воротник и выскользнул наружу.
Арабелла вздрогнула, когда холодный воздух крутанулся вокруг ее ног и тронул край платья. С возродившейся решимостью она вернулась к столу и склонилась над бухгалтерской книгой.
Как будто издеваясь над ее усилиями, в холле раздался смех Люсьена, за ним послышался громогласный хохот тети Джейн, подозрительно похожий на лошадиное ржание.
Арабелла боролась с чувством обиды. Она до изнеможения работает, чтобы спасти семью от разорения, а этот мот и наглец пользуется неиссякающим обожанием тети Джейн. Это уж слишком. Надо пойти наверх и высказать ему все, что она о нем думает.
Она захлопнула книгу и ринулась к двери, но как только взялась за ручку, сразу опомнилась. Что она делает? Меньше всего ей хотелось сейчас оказаться в комнате наедине с Люсьеном Деверо.
Особенно если он в постели.
Полуодет.
Волосы его взъерошены, в глазах приглушенный блеск и дьявольская улыбка...
— О, ради Бога, прекрати это! — Арабелла зашагала обратно к столу и так тяжело рухнула в кресло, что оно почти на три дюйма отъехало назад. Видеть Люсьена для нее было не просто опасно — смертельно. Она резко подвинула кресло на место, поставила локти на стол и положила на руки подбородок. Ей хотелось, чтобы отец был жив и, поддразнивая, вывел ее из этого отчаяния.
Она сунула руку в стол и вытащила оттуда письмо, которое отец написал в тот день, когда слег, чтобы больше никогда не подняться. Короткое послание было исполнено свойственным ему неодолимым обаянием и преувеличенно льстивыми речами, касающимися заключенного им и выигранного пари — редкой случайности в то тяжелое время.
Что касалось азартных игр, то Джеймсу Хадли в них не везло. Тем не менее никто не в силах был его в этом убедить. Он всегда верил, что большой выигрыш совсем рядом и придет к нему со следующей картой.
Ей все еще не хватало его громкого веселого голоса, рокочущего на весь дом, тепла его рук, когда он обнимал ее на ночь, и запаха трубочного табака, всегда исходившего от воротника его плаща.
Джеймс Хадли любил свою семью, но карты он любил больше. Она сжала письмо в руке, помяв его край.
— Извини, — раздался в тишине мужской голос. — Я подумал, что шуршат мыши. — Люсьен вошел в комнату. Он выглядел именно так, как она себе представляла. На нем был превосходно сшитый черный сюртук, который подчеркивал его широкие плечи, черные бриджи плотно облегали сильные ноги, галстук был завязан замысловатым узлом. Создавалось впечатление, что он только что вернулся с лондонского бала.
Бывает душевная боль, которая никогда не ослабевает. Арабелла аккуратно разгладила письмо отца и положила его обратно в ящик стола.
— Не знаю, как ты ухитрился что-то услышать сквозь хохот, который гремел в гостиной.
Он медленно прошел к столу у камина и поправил стоящий на подносе графин.
— Мы с Робертом сыграли робер в вист против твоих тетушек. — Его зеленые глаза внезапно заискрились смехом. — Леди Мелвин очень азартный противник, не правда ли? Я никогда не видел, чтобы человек был так настроен на выигрыш.
— Ты проиграл?
Он состроил смешную гримасу.
— Хуже: я выиграл. Твоя тетя теперь должна мне сорок два фунта.
Арабелла попыталась сдержать беспокойство. Следовало поговорить с тетей Джейн о ее пристрастии к азартным играм. Меньше всего им нужны были новые долги. Обязательства грозили поглотить ее, если она хоть на секунду проявит нерешительность.
Однако Арабелла была настроена решительно. Джеймс Хадли оставил свою семью нищей, но его дочь не пренебрежет легшей на ее плечи ответственностью.
Она открыла бухгалтерскую книгу и послала своему гостю вежливую холодную улыбку.
— Надеюсь, ты не будешь возражать — мне надо закончить со счетами до завтрашнего приезда мистера Франкота.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40