Элизабет заботливо принялась подтыкать одеяло вокруг Санчии.
– Спи. Я попытаюсь задержать Джованни, пока ты не проснешься.
Веки Санчии стали такими тяжелыми, что, казалось, ничто на свете не заставит ее вновь поднять их. Ей необходимо поспать, хотя бы недолго, пусть несколько драгоценных минут.
Конечно, Элизабет будет охранять ее сон, но девочка такая мягкая и добрая, разве она сможет удержать Джованни, когда он придет будить Санчию. Если мессеру Рудольфе понравится то, как она выполнила работу, Джованни уже сейчас принесет новые листы и засадит их всех за переписку.
"Мессер Рудольфе, конечно же, останется доволен, – подумала она с легкой гордостью. – И я, и Бартоломео самым замечательным образом скопировали «Convivio».
В самом деле, это прекрасная работа…
– Нет, ее нельзя будить. Зачем вам нужна Санчия? – Панические нотки в голосе Элизабет сразу развеяли тяжелое облако сна, в который уже начала погружаться Санчия.
«Что-то случилось», – подумала она сквозь дремоту, пытаясь сбросить с себя оцепенение. Это удалось ей с большим трудом. В конце концов она заставила себя приоткрыть глаза и взглянуть на человека, стоявшего в дверях.
Сверкающие темные глаза смотрели на нее. Лицо будто вырублено из твердого камня, как статуя Лоренцо Медичи на площади. Площадь! Ужас вытеснил остатки сна из ее головы. Это был он – незнакомец с площади.
Санчия выпрямилась, стараясь не поддаваться панике, хотя сердце готово было выскочить из груди. Громадная фигура полностью закрывала входную дверь, казалось, мужчина занял все пространство и без того небольшой темной комнаты. Он стоял, грозный и неумолимый, подобно древнему божеству, и не сводил с нее пристального взора.
Жесткая улыбка появилась на его губах:
– Вижу, что ты узнала меня. Похоже, кража моего кошелька не слишком отяготила твою совесть. Ты спишь так же спокойно, как ребенок на руках у матери. Что, после каждого удачного дельца ты ложишься вздремнуть?
Элизабет, стоявшая где-то за спиной гиганта, испуганно охнула. А Санчия не могла ни вздохнуть, ни вымолвить слова, ни шевельнуться. Она только смотрела на него.
Он нахмурился:
– Отвечай мне!
– Я не… – она с трудом перевела дыхание. – Вы собираетесь отправить меня в тюрьму?
– А разве это не то, чего заслуживают все воры?
Элизабет всхлипнула:
– Санчия, я говорила, чтобы он не входил. Я говорила ему…
Но мужчина не обращал внимания на Элизабет: его взгляд не отрывался от лица Санчии.
– Разве Стинке не то место, где тебе полагается быть? – повторил он свой вопрос.
– Да, это место для воров. – Она заставила себя выдержать его взгляд. – Но у меня нет кошелька, и, если вы отправите меня туда, вам не удастся вернуть золото назад, они всего лишь отрубят мне руки… – Она остановилась, потому что от ужаса у нее пересохло в горле. Кровавое видение на миг снова явилось перед глазами, и только через некоторое время она смогла продолжать:
– Если вы отпустите меня, я найду способ возместить ущерб. Обещаю вам, господин.
– Обещание воровки?
– Я сдержу слово.
– Воровка, но не лгунья – такого еще не встречал!
– Нет, отчего же! Мне приходится и лгать, – честно призналась она. – Но только в тех случаях, когда это необходимо. Иной раз лучше соврать, чем допустить, чтобы у кого-то были неприятности. Но я никогда не нарушаю данного слова.
– Не обижайте ее, – снова всхлипнула Элизабет. – Не обижайте.
– Перестаньте хныкать, – раздраженно бросил через плечо мужчина. – Если и стоит кому-нибудь плакать, то ей.
– Санчия никогда не плачет, – прошептала Элизабет.
– Санчия, а дальше как? – Он снова повернулся к девушке, по-прежнему неподвижно сидящей на соломенной подстилке. – Как твое полное имя?
– Только Санчия. – Она быстрым движением провела кончиком языка по губам. – Другого у меня нет.
Он насмешливо поклонился:
– Лионелло Андреас, моя прославленная воровка. Думается, самой судьбой нам предназначено встретиться. Встань и позволь мне взглянуть на тебя.
Она поднялась и поплотнее закуталась в шаль, пытаясь укрыться от пристального взгляда, который скользнул по ее телу
– Подойди!
Она сделала один нерешительный шаг по направлению к нему, затем другой.
– Стой! – Он удержал ее, вытянув руки, и гримаса отвращения появилась на лице:
– Ты что, никогда не моешься?
– Моюсь, господин. – Ее глаза на тонком лице казались просто громадными. – Пожалуйста, поверьте мне. Я верну деньги.
– Я верю только нескольким людям в этом мире, и ни один из них не относится к числу воров. – Он снова окинул ее внимательным взглядом:
– Боже, какая ты тощая, словно изголодавшаяся кошка. Разве Баллано никогда не кормит тебя?
– Вы знакомы с Джованни? – с удивлением спросила Санчия.
– Еще не имел удовольствия. Где он?
– Он скоро вернется, – вмешалась Элизабет. – Не могли бы вы уйти до его прихода?
– Элизабет! – Санчия попыталась подавить нетерпение. – Почему бы тебе не остаться за дверью и не проследить, когда появится Джованни, пока я поговорю с его милостью?
– Хорошо, Санчия, – Элизабет с сомнением посмотрела на Андреаса и вышла из комнаты.
– Мозгов у нее, как у цыпленка, – резко заметил Лион. – Боже, как я ненавижу хныкающих женщин.
– Ей всего лишь четырнадцать лет, – вступилась Санчия. – И она вовсе не глупа. Вы просто испугали ее.
Взгляд Лиона остановился на ее лице:
– Но не тебя.
Она покачала головой:
– И меня тоже, – И, помолчав, добавила:
– Но страх не поможет и не спасет. Как вы только что сказали, рыдания и плач только еще больше сердят мужчин.
– Ты знаешь это по собственному опыту? – спросил он, по-прежнему не отрывая глаз от ее лица.
– Мужчины не терпят слез. Вид плачущей женщины способен вывести их из себя, как это только что произошло с вами, мой господин. – Она выпрямилась и посмотрела на него. – Что я должна сделать, чтобы убедить вас не отправлять меня в тюрьму?
– А что ты можешь сделать? – спросил он с любопытством.
– Все что угодно, – прошептала она. – Я не могу оставлять их одних. У них нет никого, кроме меня.
– Кого это – «их»? – Вопрос был задан без всякого интереса, в то время как он продолжал изучающе рассматривать ее. «Иисусе! Женщина действительно выглядит как тощая кошка», – подумал он, отметив, как в нем вспыхивает беспричинное раздражение. Санчия была не намного старше, чем хныкающая девчонка за дверью. Тоненькая и с такими же, как у котенка, тоненькими косточками. Ее острое личико тоже чем-то напоминало кошачью мордочку – из-за высоких скул, оливковой кожи и широко расставленных огромных глаз. Странные глаза. Золотисто-янтарного цвета, они были необычайно привлекательны даже сейчас, несмотря на затаившийся ужас. Ее орехового цвета волосы выглядели так, словно их кромсали тупыми ножницами, пока они не стали короче, чем у его пажа Николо. От дождя волосы слиплись, и мокрые прядки обрамляли ее личико.
– Кто это те, о ком ты должна заботиться?
– Пьеро, Бартоломее, Элизабет.
– Он идет! – послышался испуганный голос за дверью. – Санчия, сделай что-нибудь!
Санчия побледнела.
– Пожалуйста, уходите. Прошу вас, господин.
– Ты боишься этого Джованни?
– Не из-за себя. Я нужна ему, поэтому все, что он может со мной сделать, это сильно поколотить. Но дети… Разозлившись, он может выгнать их из дома, и они пропадут.
– Тысяча извинений, что заставил вас ждать, мой господин, – раздался голос Джованни. – Чем могу служить вам?
Санчия затаила дыхание. Вот он, решающий миг. Удалось ли ей смягчить Андреаса? Его лицо было непроницаемо, а глаза по-прежнему испытующе устремлены на нее.
Он оторвал наконец взгляд от ее лица и обернулся к подошедшему хозяину:
– Синьор Баллано, я Лионелло Андреас, и я пришел попросить вас об одной услуге.
– Какое-то задание? – Джованни отодвинул Элизабет и вошел в лавку. – Я могу и переписать рукопись, могу и напечатать ее. Моя работа славится по всей Флоренции. – Джованни указал рукой на печатный станок в комнате. – Это лучший станок во всей Италии, и я…
– Мне ничего не надо перепечатывать, – перебил его Лион. – Мне нужен слуга, а я слышал, что у вас имеется невольница, которая вполне отвечает моим требованиям. – Он отступил в сторону и указал на Санчию, застывшую от неожиданности. – Я дам вам за нее двадцать пять дукатов.
– За Санчию? – Глаза Джованни широко раскрылись от удивления. – Вы хотите купить Санчию?
– А почему бы и нет? Она молодая, выглядит здоровой и сильной. Она может служить много лет. Вот отчего я предлагаю вам за нее такие большие деньги. Я думаю, сделка устроит нас обоих.
– Двадцать пять дукатов, – повторил Джованни. Он покачал головой, пытаясь понять. – За Санчию?
– Это согласие? – осведомился Лион. – У вас есть ее бумаги?
– В сундуке в другой комнате. Вексель о продаже ее матери с ребенком. – Внезапно лицо Джованни озарилось хитрой усмешкой. – Но этого недостаточно. А как я буду продолжать мое дело? Я много лет учил ее мастерству переписчика и тому, как надо управляться со станком. Теперь вы хотите забрать ее у меня всего лишь за двадцать пять дукатов.
«Боже! Этот еще более жаден, чем Каприно», – подумал Лион с отвращением.
– Двадцати пяти дукатов более чем достаточно.
– За обычную рабыню – возможно. Но Санчия не простой переписчик – это настоящий талант. – Джованни выразительно помолчал. – Она запоминает все. Стоит ей только взглянуть на манускрипт, как она сможет тотчас наизусть пересказать его.
– Хороший трюк, но для меня это не представляет никакой ценности, – нетерпеливо произнес Лион. – Хотите вы ее продать или нет?
Джованни принялся быстро прикидывать:
– Она достаточно молода, чтобы родить вам ребенка. Это тоже чего-нибудь да стоит.
– Я покупаю ее не для того, чтобы она заняла место в моей постели. Она не настолько привлекательна, чтобы заинтересовать меня с этой стороны.
Джованни взглянул на Санчию и вынужден был согласиться.
– В самом деле, но женщина есть женщина, и когда у мужчины кипит горячая кровь…
– Я устал торговаться. – Лион потянулся к пояску и вытащил кошелек. – Пятьдесят дукатов. Не более. Согласны?
Джованни жадным взглядом окинул кошелек:
– Это очень мало. Она много работала и… – Он остановился, встретив взгляд Лиона, и невольно отступил на шаг. – Я согласен, мой господин.
– Нет!
Санчии удалось наконец стряхнуть с себя то мертвое оцепенение, в котором она пребывала последние минуты. Она как во сне прислушивалась к голосам мужчин, ведущих из-за нее торг, не в силах поверить происходящему. Лишь последние слова Джованни вернули ее к действительности.
– Не делай этого! Я не могу уйти!
– Тихо! Ты же знаешь, сколько времени потребуется мне, чтобы заработать пятьдесят дукатов.
– Я не могу оставить их! – Она в исступлении схватила Джованни за руку:
– Ты не должен поступать так. Это жестоко!
Джованни ударил ее, и Санчия отлетела в сторону.
– Санчия! – Элизабет бросилась к ней, слезы катились по ее щекам. – О, Санчия!
Джованни быстро повернулся к Лиону:
– Вообще-то она не всегда такая своенравная. Немного поколотите ее для начала да и потом не давайте спуска – и будет как шелковая.
Лицо Лиона окаменело, когда он увидел, как синяк расплылся на виске Санчии.
– Не смей притрагиваться к ней больше. Она принадлежит мне, и я буду учить ее так, как считаю нужным.
– Я не пойду с ним. – Глаза Санчии метали молнии. – Это несправедливо. Я хорошо служила тебе, болван!
Джованни сделал к ней шаг:
– Замолчи, или я…
– Не смей дотрагиваться до нее, – в голосе Лиона послышались те же непреклонные нотки, – или, клянусь всеми святыми, ты пожалеешь об этом…
Джованни остановился и глубоко вздохнул:
– Она станет более послушной, когда рядом не будет этих беспризорников. Я и так слишком долго терпел их в своем доме.
– Они не стоили тебе ничего! – Голос Санчии окреп:
– Я сама кормила их. И заботилась о них.
– Санчия, не надо, – прошептала Элизабет.
– Почему? – Глаза Санчии сверкали отвагой, рожденной отчаянием. – Что он может сделать хуже того, что уже сделал? Он жадный дурак, который не способен думать ни о чем, кроме вина.
– Ее бумаги и вексель о покупке, – быстро сказал Лион. «Разъярившийся котенок неожиданно выпустил коготки, – отметил он с раздражением. – Она может довести Баллано до такого бешенства, что он откажется продать ее, лишь бы доставить себе удовольствие отколотить ее как следует». – У меня больше нет времени.
Джованни бросил злобный взгляд на Санчию, затем прошел к письменному столу и нацарапал несколько строчек на пергаменте.
– Вот вексель о покупке рабыни. Теперь она ваша. – Он повернулся и шагнул к двери, ведущей в комнату. – Я сейчас достану ее бумаги из сундука.
Элизабет слабо всхлипнула, Санчия инстинктивным движением потянулась к ней, чтобы успокоить девушку:
– Все будет хорошо. Я найду способ позаботиться о вас. – В ее голосе прозвучала уверенность.
Лион изучающе смотрел на Санчию. Ярость, озарявшая ее лицо, внезапно исчезла, что дало ему пищу для размышлений. Если он и дальше позволит ей выказывать такое открытое неповиновение, сделка может не состояться. Но, может быть, девчонка именно этого и добивается?
– Я вижу, Санчия, ты очень ловко умеешь обращаться со своим хозяином, – сказал он вкрадчиво. – Признайся, что ты лишь притворялась разъяренной, чтобы добиться желаемого. А что ты будешь делать теперь, когда твой трюк не удался?
Она покачала головой.
– Я не притворялась. Я на самом деле рассердилась. Но я никогда не дала бы волю своему гневу, если бы не надеялась, что это может удержать Джованни от мысли продать меня.
– Опасная затея. Он мог бы прибить тебя.
– Побои проходят. А убивать он бы не стал, пока я ему нужна. Он дурак, но, не сумасшедший.
– Кажется, ты хорошо его изучила. Но ты еще не знаешь меня. Я не дурак, Санчия.
– Это я поняла сразу, – обреченно вздохнула она.
– Вот они, – Джованни спешил к ним, сжимая в руках обтрепанный кожаный рулон. Он вручил сверток Лиону и получил взамен кошелек с дукатами.
– Я купил обеих у испанца, который уверял меня, что они из очень хорошей семьи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50