«Какой-то ебучий наркоман заболтал м
ой кокаин с хлоркой! Сестра! Отправьте мальчишку отоварить этот рецепт
Ц мухой!»
Д-р Бенвэй проводит операцию в аудитории, полной студентов. «Ну, мальчики
, теперь такие операции вы нечасто увидите, и вот почему… Видите ли, медици
нской ценности в ней абсолютно никакой нет. Никто не знает, в чем была ее п
ервоначальная цель, да и была ли она вообще. Лично я думаю, что она с самого
начала была творением чистого искусства.»
«Подобно тореадору, своим умением и знаниями избегающему опасностей, ко
и сам же на себя и вызвал, так и в этой операции хирург намеренно подвергае
т опасности своего пациента, а затем, с невероятной быстротой и проворст
вом спасает его от смерти в последнюю возможную долю секунды… Кто-либо и
з вас видел когда-нибудь, как исполняет операцию Д-р Тетраццини? Я говорю
исполняет с умыслом, поскольку его операции Ц это представления. Он нач
инает, запуская в больного скальпелем через всю комнату, а затем входит и
сам, словно солист балета. Скорость его невероятна: „Я не даю им времени ум
ереть,“ говорит обычно он. Опухоли вызывали у него бешеное неистовство. „
Ебаные недисциплинированные клетки!“ рычал он обычно, атакуя опухоль но
жом, как в уличной драке.»
Молодой человек спрыгивает с задних рядов к столу и, выхватив скальпель,
надвигается на пациента.
Д-Р БЕНВЭЙ: «Эспонтаньо! Остановите его, пока он мне больного не выпотроши
л!»
(Эспонтаньо Ц таким словом в корриде называют человека из публики, кото
рый выскакивает на арену, выхватывает запрятанную накидку и пытается пр
оделать несколько пассов перед быком, пока его не успели оттащить с арен
ы)
Ординардцы возятся с эспонтаньо, которого, в конце концов, вышвыривают и
з зала. Анестезиолог пользуется сумятицей, чтобы спереть крупную золоту
ю фиксу изо рта больного…
Я прохожу мимо комнаты 10, из которой меня перевели вчера… Роды, полагаю… Г
оршки с кровью, тампонами и безымянными женскими субстанциями, которых х
ватит на то, чтобы загрязнить целый континент… Если кто-нибудь придет на
вестить меня в мою прежнюю комнату, то подумает, что я родил чудовище, а Го
сдепартамент теперь пытается это скрыть от общественности…
Музыка из Я Ц Американец… Пожилой господин в полосатых штанах и визитке
дипломата стоит на платформе, обтянутой американским флагом. Разложивш
ийся тенор в корсете Ц не вмещаясь в костюм Дэниэла Буна Ц поет Звездно-
Полосатое Знамя по аккомпанемент всего оркестра. Он поет и слегка шепеля
вит…
ДИПЛОМАТ (читая с огромного свитка телеграфной ленты, который все увелич
ивается и запутывается у него в ногах): «И мы категорически отрицаем, что к
акой бы то ни было гражданин Соединенных Штатов Америки мужского пола…»

ТЕНОР: «О фкавы, видиф ты…» Голос у него ломается и выстреливает пронзите
льным фальцетом.
В радиорубке Техник мешает бикарбонат соды и срыгивает в ладонь: «Чертов
тенор Ц ловкий жулик!» кисло бормочет он. «Майк! Рампф.», крик завершаетс
я отрыжкой. «Обруби этого пердуна понтяжного и выдай ему лиловый билет. О
н уволен с этого момента… Поставь вместо него эту Лиз, атлетку, которая ра
ньше мужиком была… Она, по крайней мере, тенор не по совместительству… Ко
стюм? Откуда я, к ебеням, знаю? Я тебе не хлыщ-модельер из костюмерной! Чего
еще? Весь костюмерный отдел закрыли по соображениям безопасности? Что я
вам, осьминог? Давай поглядим… Как насчет номера с индейцем? Покахонтас и
ли Гайавата?… Нет, так не годится. Какой-нибудь гражданин обязательно ляп
нет, что нужно вернуть ее индейцам… Униформа Гражданской войны, китель с
Севера, а штаны с Юга, чтоб как бы показать, что они снова вместе? Она может в
ыйти как Буффало Билл или Пол Ревер, или тот гражданин, что никак не хотел
валить с руля, то есть судно подкладывать не хотел, или как Пехтура, или До
хляк, или как Неизвестный Солдат… Так лучше всего будет… Накрой ее памят
ником, так на нее глазеть никому не придется…»
Лесбиянка, спрятанная в Триумфальной Арке из папье-маше, набирает возду
ху в легкие и испускает неимоверный рев.
«О скажи, вьется ли Звездный наш Флаг…»
Здоровенная прореха распарывает Триумфальную Арку сверху донизу. Дипл
омат подносит руку ко лбу…
ДИПЛОМАТ: «Что любой гражданин Соединенных Штатов Америки мужского пол
а родил в Интерзоне или любом другом месте…»
«Над землчю СВОБОООООООООООООДЫ…»
Рот Дипломата шевелится, но никто его не слышит. Техник зажимает уши рука
ми: «Матерь Божья!» вопит он. Его вставная челюсть начинает дрожать, как ва
рган, неожиданно вылетает у него изо рта… Он раздраженно щелкает зубами,
пытаясь ее поймать, промахивается и прикрывает рот ладонью.
Триумфальная Арка рушится с душераздирающим, оглушительным треском, об
нажает под собой Лесбиянку, стоящую на пьедестале, облаченную лишь в сус
пензорий из леопардовой шкуры с неимоверными подкладными грудями… Она
стоит там, глупо улыбаясь и поигрывая своими огромными мускулами… Техни
к ползает по полу контрольной рубки в поисках своей челюсти и орет нераз
борчивые приказы: «Шверх жвуковое фто-то! Жаткни тефь там!»
ДИПЛОМАТ (отирая со лба пот): «Какое бы то ни было существо какого бы то ни б
ыло типа или наружности…»
«Над страной храбрецов.»
Лицо Дипломата серо. Он шатается, запутывается в свитке, валится на перил
а, из глаз, носа и рта хлещет кровь, умирая от кровоизлияния в мозг.
ДИПЛОМАТ (едва слышно): «Департамент отрицает… не-американски… Он был ун
ичтожен… в смысле, никогда не был… Категор…» Умирает.
В Контрольной Рубке приборные панели взрываются… огромные ленты элект
рического серпантина с треском проносятся по всей комнате… Техник, обна
женный, тело обожжено дочерна, шатаясь, бродит, будто фигура из Gotterdammerung, вопя п
ри этом: «Шверх жвуково!! Эй вы чам!!!» Окончательный взрыв звука обращает Т
ехника в угли.
Ночи доказал
Что наш флаг так же горд…
Заметки О Привычке. Ширяюсь Эвкодолом каждые два часа. У меня есть место, г
де я могу скользнуть иглой себе прямо в вену. Она остается все время откры
той, как красный, гноящийся рот, вспухший и непристойный, накапливает мед
ленную капельку крови и гноя после сеанса…
Эвкодол Ц химическая разновидность кодеина, дигидрооксикодеин.
Эта дрянь торкает больше как кокс, чем как марфа… Когда двигаешься Кокой
в главный канал, к голове стремительно приливает чистое наслаждение… Че
рез десять минут хочется еще одного сеанса… Удовольствие от морфия Ц в
потрохах… После шпиганки вслушиваешься в себя… А марафет внутривенно
Ц электрический разряд сквозь мозг, активирующий связки кокаинового н
аслаждения… У кокса нет синдрома соскока. Это Ц нужда одного лишь мозга,
нужда без тела и без чувства. Нужда призрака, по которому землица плачет. С
тремление к коксу длится всего лишь несколько часов, ровно столько, скол
ько стимулируются коксовые каналы. После этого о нем забываешь. Эвкодол
же Ц как комбинация мусора и кокса. Если нужно сварганить какое-нибудь д
ействительно адское говно Ц доверьтесь немцам. Эвкодол, как и морфий, в ш
есть раз сильнее кодеина. Героин в шесть раз сильнее морфия. Дигидроокси
героин должен быть в шесть раз сильнее героина. Вполне возможно разработ
ать наркотик, формирующий такую привычку, что одного сеанса хватит на по
жизненную наркоманию.
Продолжение Заметок О Привычке: Беря в руку струну, я непроизвольно тяну
сь левой рукой за перетяжкой. Этот жест я принимаю за знак того, что могу ш
оркнуться в единственную годную вену на левой руке. (Движения при перетя
жке таковы, что обычно вы перетягиваете ту руку, которой тянетесь за жгут
ом) На краю мозоли игла скользит внутрь гладко. Я ощупываю вокруг. Вдруг то
ненький столбик крови выстреливает в шприц, на какое-то мгновение остры
й и плотный, как красный шнурок.
Тело знает, в какие вены можно шоркаться, и передает это знание спонтанны
ми движениями, которые вы совершаете, готовясь к шпиганке… Иногда игла ш
евелится и указывает, словно прутик лозоходца. Иногда послания я вынужде
н ждать. Но стоит ему прийти, как я постоянно натыкаюсь на кровь.
Красная орхидея расцвела на дне пипетки. Он с секунду посомневался, зате
м надавил на резиновый пузырек, наблюдая, как жидкость хлынула в вену, как
бы засосанная неслышной жаждой его крови. В пипетке осталась переливающ
аяся тоненькая пленка крови, и белый бумажный воротничок весь пропиталс
я ею, как бинт. Он нагнулся и набрал в пипетку воды. Когда он выжимал из маши
нки воду, зараза шарахнула его в живот Ц мягкий сладкий удар.
Опустил взгляд на свои грязные штаны, не менял их несколько месяцев… Дни
скользят мимо, нанизанные на шприц длинной ниткой крови… Я забываю секс
и все острые наслаждения тела Ц серый, привязанный к мусору призрак. Мал
ьчишки-испанцы зовут меня El Hombre Invisible Ц Человек-Невидимка…
Двадцать отжиманий каждое утро. Употребление мусора удаляет жир, оставл
яет мускулы более-менее нетронутыми. Наркоману, кажется, нужно все меньш
е и меньше ткани… Возможно ли будет выделить сжигающую жир молекулу мусо
ра?
Больше и больше статики в Аптеке, бормотанья контроля, как телефонная тр
убка, снятая с крючка… Потратил весь день до 8 вечера, чтоб нахнокать две у
паковки Эвкодола…
На исходе и вены, и деньги.
Откидон продолжается. Вчера ночью проснулся от того, что кто-то сжимает м
не руку. То была моя другая рука… Засыпаю за чтением, и слова принимают зна
чение шифра… Одержим шифрами… Человек заражается цепочками болезней, в
ыдающих зашифрованное послание…
Ужалился на глазах у Д.Л. Нащупываю вену в босой левой ноге… У торчков нет
стыда… Они непроницаемы для отвращения остальных. Сомнительно, чтобы ст
ыд мог существовать в отсутствие сексуального либидо… Стыд торчка исче
зает вместе с его несексуальной общительностью, которая также зависит о
т либидо… Наркоман относится к своему телу безлично, как к инструменту п
оглощения среды, в которой он обитает, оценивает свою ткань холодными ру
ками лошадника. «Ширяться сюда бестолку.» Мертвые рыбьи глаза шарят по и
зувеченной вене.
Пользуюсь снотворным нового типа, называется Сонерил… Сонным себя не чу
вствуешь… В сон сдвигаешься без перехода, резко выпадаешь прямо в середи
ну сновидения… Я много лет провел на зоне, страдая от недоедания…
Президент Ц торчок, но не может принять это прямо из-за своего положения
. Поэтому он шмыгается через меня… Время от времени мы входим в контакт, и
я его подзаряжаю. Эти контакты выглядят, для случайного наблюдателя, как
гомосексуальные практики, но действительное возбуждение не сексуально
в первую голову, а климакс Ц момент разрыва, когда перезарядка завершен
а. В контакт вводятся восставшие пенисы Ц по крайней мере, мы пользовали
сь этим методом в начале, но контактные точки изнашиваются, как вены. Тепе
рь мне иногда приходится проскальзывать своим пенисом под его левое век
о. Разумеется, я всегда могу заразить его Осмотической Подзарядкой, кото
рая соответствует подкожному впрыскиванию, но это означает признать по
ражение. О.П. испортит настроение Президенту на много недель и вполне мож
ет повлечь за собой атомные заморочки. И Президент платит высокую цену з
а свою Окольную Привычку. Он пожертвовал всем контролем и зависим, как не
рожденное дитя. Окольный Наркоман страдает от целого спектра субъектив
ного ужаса, неслышного фотоплазменного неистовства, омерзительной аго
нии костей. Напряги нарастают, чистая энергия без эмоционального наполн
ения, в конце концов, продирает все тело, швыряя его в стороны, будто челов
ека в контакте с высоковольтными проводами. Если его связь подзарядки на
мертво обрезана, Окольный Наркоман впадает в настолько яростные электр
ические конвульсии, что кости его расшатываются, и он умирает с собствен
ным скелетом, изо всех сил пытающимся выкарабкаться из своей нестерпимо
й плоти и бежать по прямой к ближайшему кладбищу.
Отношения между О.Н. (Окольным Наркоманом) и его С.П. (Связным Подзарядки) та
к интенсивны, что они в силах терпеть общество друг друга лишь очень крат
кие и нечастые промежутки времени Ц я имею в виду, помимо встреч для пере
зарядки, когда все личное общение затмевается процессом подзарядки.
Читаю газету… Что-то насчет тройного убийства на рю де Рьма, Париж: «Сведе
ние счетов.»… Продолжаю ускользать… «Полиция идентифицировала автора…
Пепе Эль Кулито… Маленькая Срака, уменьшительно ласкательная кличка.» Ч
то, в самом деле так написано?… Пытаюсь поймать слова в фокус… они распада
ются бессмысленной мозаикой…

ЛАЗАРЬ, СТУПАЙ ДОМОЙ

Роясь в поблекшей пленке на съемной границе Ц в вялой серой местности, з
ияющей зловонными провалами и испещренной отверстыми дырами торча, Ли о
бнаружил, что молодой планкеша, стоящий в его комнате в 10 часов утра, верну
лся с Корсики после двух месяцев водолазания и соскочил с иглы…
«Пришел повыпендриваться своим новым телом,» решил Ли, содрогаясь от утр
енних ломок. Он знал, что видел Ц ах да, Мигель, спасибо Ц три месяца назад
, сидя в Метрополе, отключился над черствым желтым эклером, которым два ча
са спустя отравится кошка, решил, что усилия, затраченного на то, чтобы уви
деть Мигеля вообще в 10 утра, вполне достаточно и без невыносимой работы по
исправлению ошибки Ц («что это за ебаная ферма?»), что, к тому же, потянет з
а собой нынешний вид Мигеля в сильно попользованных областях, как некоег
о громадного, неудобного зверя, лежащего поверх остальных вещей в чемода
не.
«Ты великолепно выглядишь,» сказал Ли, стирая более очевидные признаки о
твращения неряшливой, повседневной салфеткой, при виде серой жижи мусор
а, проступающей на лице Мигеля, изучая узоры изношенности, как если бы и са
м человек, и его одежда много лет перемещались по закоулкам времени, а кос
мическая станция, где можно было бы привести себя в порядок, им так никогд
а и не попалась…
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16