..
— Ты уже два раза упомянул события на «Щите». Работа вируса «миротворцев» и потери «Коматозников» как-то связаны?
— Самым непосредственным образом, — проникновенно заверил Макс. — В момент вирусной атаки «Щит» защищало мехзвено «Налетчиков»... было звено да сплыло. — Пилот грустно усмехнулся. — Хорошие были парни. Большинство лично знал. Ничего даже сделать не успели, как вирус вправил им мозги в ненужную сторону. А форпост отбили «Коматозники», прибывшие как раз в тот момент сменить звено «Налетчиков» для отдыха и текущего ремонта на базе. «Коматозники» потеряли двух роботов, но форпост отстояли. А командование срочно наняло в вольнонаемном центре на Сокте новый состав пилотов боевых роботов для «Щита», чтобы техника «Налетчиков» без дела не пропадала.
— А «Фантомы»? Чем занимаются они?
— Несут дежурство на юге, в «Крепости».
— Очередной форпост?
— Не очередной, а последний, — уточнил Макс. — У них там, кстати, тише всех, «мясоеды» их давно уже не трогают. Наверное, какую-нибудь гадость готовят. Впрочем, Психу тоже отчасти повезло. Состав у него сейчас неполный, пять машин из семи положенных для нормального звена, два «Снайпера», два «Часовых» и один «Вурдалак» — командирский, естественно. Поэтому командование определило его охранять космопорт, пока численность «мехов» в звене не восстановится. Повезло засранцу, нормальные цивильные условия существования в свободное от службы время, не то что у нас, на «Гряде» — укрепленной базе в Диком Лесу. Впрочем, надо признать, роботы Психа в нынешнем составе как раз подходят для охраны стационарных объектов, для более активных боевых действий нужна команда покруче. Наша, например.
— Это «Вурдалак»-то — для стационарных объектов? — Я иронично задрал правую бровь. Тут же спохватился и изобразил иронию левой — левой получалось гораздо лучше. Выразительнее.
— Ну, признаюсь, я немного перегнул, — не стал отрицать весельчак Макс. — «Вурдалак» — отличная машина. Шестьдесят пять тонн, я бы и сам такой при случае порулить не отказался. Только не забывай: он единственный стоящий жебол для нападения в своем звене. А «Часовые» хороши только на дальних дистанциях.
— Как ты сказал? Жебол? А это что значит?
— Ай, да не обращай внимания, так местные прозвали наших бронированных «малышей», вот я и подхватил выраженьице. Сам знаешь, официальная аббревиатура звучит весьма неизящно — ИБээР, а без нее длинновато — индивидуальный боевой робот, заскучаешь, пока договоришь, поэтому на Двойном Донце «мехов» называют проще, по-местному.
— Железные болваны, — буркнул Булочка, просыпаясь и поднимая на меня усталый взгляд. — Жебол — сокращение от «железных болванов». Народный юмор.
— Сдается мне, твои земляки не очень-то любят наемников, — дипломатично сказал я Грегори.
— В целом да, обожания не заметно, — хмуро подтвердил Булочка. — Макс правильно сказал — наша вера, наш образ жизни — против какого бы то ни было насилия... это я такой... урод моральный. От своих откололся...
Улыбка на моем лице против воли поблекла, стерлась. Сам того не желая, я, видимо, коснулся очень и очень болезненной темы для Грегори Верного. А его ответ, в свою очередь, задел ноющую струнку в моей душе. Для своих однопланетников я тоже отщепенец. Впрочем, сейчас меня это уже не трогало, как раньше. Привык. Оброс броней одинокого космического волка, привыкшего к самостоятельной навигации в бурных житейских водах.
— Брось, Грегори, ни в чем ты не виноват, — поморщился Макс. Первый раз за сегодняшний вечер я видел, как этот весельчак испытывал что-то вроде настоящей досады. Видимо, Булочка уже не первый раз высказывал подобные мысли. — И потом, из твоих сопланетников тебя никто не осуждает. Большинство редко бывает право, основная масса обывателей, как правило, недалека и дальше своего носа не видит, но здесь большинство на твоей стороне. Редкий случай. Поэтому прекрати себя жалеть. Это не слишком красиво смотрится со стороны.
Булочка ничего не ответил. Лишь насупился еще больше.
Я тоже мог бы высказать некоторые соображения но поводу убеждений соплеменников Грегори Верного. Ни для кого не секрет, что главным средством предотвращения войн для пацифистов является осуждение агрессии как таковой. Но это только слова. Общественное мнение может возыметь действие лишь в том случае, если и «вторгшаяся» сторона способна воспринимать «моральные ценности» обороняющихся. С «миротворцами» такое не сработает. Пацифизм для них — бессмысленный набор букв. Точнее, очень выгодное обстоятельство в имеющемся раскладе. За эту планету они порвут глотки всем, кто встанет у них на пути, особенно тем, кто вооружен лишь словами. А потому Грегори, освоивший для защиты своих соплеменников пилотирование ИБээРа, совершил достойный поступок, даже если он делал это вопреки своим и их бестолковым Убеждениям.
Я мог бы ему это сказать. Но не стал. Проглотил колкий ответ, вертевшийся на языке. Незачем подливать масла в огонь. К тому же, судя по словам Макса, Грегори не стал среди своих каким-то изгоем, его выбор они восприняли с пониманием. Это очень важно. В свое время почти в такой же ситуации мне такого понимания не досталось. Я для своих так и остался отщепенцем, Грегори — нет. Поэтому мое мнение, озвученное в данной ситуации, будет выглядеть лишь жалкой попыткой выгородить себя. Хотя бы в собственных глазах. А я давно дал себе слово не жалеть о сделанном. Никогда. Я был прав тогда, в той маленькой войне на Полтергейсте. Я был прав, и точка.
Черт возьми, как много там осталось...

* * *

— Сидите, сидите. — Новый гость, переступивший порог «забегаловки» — долговязый тип с властными замашками, резким движением руки пресек попытку Болтуна вскочить. Глядя на Макса, тут же оставившего потуги приветствовать вошедшего по уставу, я тоже успокоился, но немного развернул стул — сидеть к начальству спиной неприлично, да и рассматривать его не так удобно. Грегори Верный на своем месте и вовсе не шевельнулся, на его лице лишь отразилось настороженное недоумение.
В визитере я узнал интендант-полковника Грога, именно он торговался насчет роботов с Кассидом Кассионийцем. Белый полушубок распахнут на груди, демонстрируя черную форменную одежду, бритый череп скрывает меховая шапка, мохнатые брови влажно блестят от растаявшего инея. Полковник явно прибыл прямо с мороза и успел втянуть за собой холодный ветерок из неотапливаемого коридора, пока автоматика закрывала за ним дверь.
Макс Хуллиган почтительно заулыбался:
— Утром вы отправляетесь с нами, полковник?
— Нет, здесь еще остались дела, требующие моего присутствия, — хрипловато пояснил Грог, останавливаясь в двух шагах от порога и, несомненно, собираясь этим ограничиться. — Я зашел проверить, как обстоят дела у нашего гостя и нет ли у него каких-либо жалоб или пожеланий.
Глубоко утопленные под выпуклыми надбровными дугами глазки полковника изучающе вперились мне в лицо. Желваки на острых скулах ходили под тонкой коричневой кожей в такт словам, словно части металлического скелета робота, обтянутого искусственной плотью. Уже сам облик этого долговязого чуда к жалобам и пожеланиям не слишком располагал. Почему-то сразу возникло стойкое и совершенно дурацкое ощущение, что полковник способен укусить. За какое-нибудь еще нужное мне для дальнейшей жизни место. В случае неверной жалобы или пожелания.
— Нет, — пожал я плечами с видом бывалого путешественника, которого мелкие неудобства, даже если они есть, не волнуют. — Все отлично.
— Ты действительно сможешь наладить «первопроходцев» так, чтобы для управления хватило лишь нейрошлема?
Вопрос меня не удивил. Я уже не первый раз сталкиваюсь с подобным недоверием в своей работе. И для этого недоверия есть все основания. Лично я до сих пор не встречал «специалистов», подобных мне. И даже не слышал о таких.
— Конечно, — уверенно подтвердил я. — Иначе что мне здесь делать?
— Хорошо. Завтра посмотрим, действительно ли это так.
— Полковник, мою квалификацию можно проверить прямо сейчас. «Следопыт», которого я привез, уже настроен на работу в соответствии с вашими требованиями.
— Вот как? Я приятно удивлен. Отлично. Тогда снимай свой лоцман и пошли, сам и покажешь...
— Мой лоцман из весьма дорогих, полковник, модель «Плеяда-Х», вы готовы заплатить за его утерю?
— Утерю? — Лицо Нэшена Грога выразило хмурое недоумение, словно скопированное с лица Булочки. Потом до него, кажется, дошло. А ведь самому последнему неучу известно, что любой, пусть даже самый дорогой нанокомп формирует нейросвязи с мозгом носителя лишь один раз, при первой настройке. Снял лоцман — превратил его в пассивное хранилище информации. Какого черта полковник вообще мне это предложил?
— Кажется, вы заключили с нами контракт, эксперт...
— В контракте не оговорено, что я должен выбрасывать свои личные вещи по первому требованию работодателя, — довольно-таки непочтительно отрезал я, разозленный подобной небрежностью, граничащей со снобизмом. — К тому же все необходимое программное обеспечение для работы, ради которой я сюда прибыл, находится в лоцмане. Если вам так нужна чистота демонстрации, возьмите вашего собственного пилота — Грегори Верного например. У него лоцмана нет. Думаю, со «Следопытом» он справится прекрасно.
Надо отдать Грогу должное, он не стал изливать на меня свое недовольство. Перевел взгляд на Булочку, словно перенацелил готовые выдать залп оружейные дула, и властно приказал:
— Грегори, подъем. За мной.
И вышел из комнаты, не собираясь тратить слова попусту. Похватав верхнюю одежду, мы бросились его догонять. А куда деваться?

* * *

— «Гуман»-разведчик?! Что за чушь? — Лицо Грегори Верного недоуменно вытянулось, когда он увидел «Следопыта», с помощью грузовых роботов освобожденного от скорлупок транспортного кокона на подготовленной площадке недалеко от здания космопорта.
Сердце любого ИБээРа — субатомный энергоисточник, будучи раз заведенным на заводе-изготовителе, уже не останавливается до самой его смерти. Во время транспортировки «мех» спит в дежурном режиме, практически не излучая фона. Зная необходимые коды доступа, достаточно подключиться к его системе автопилота по лоцману и можно без проблем заставить его самостоятельно водрузиться на ноги.
Что я и сделал, а теперь наблюдал за результатом.
Зачехлившись в теплую куртку по самое горло и поглубже запихав руки в карманы, я все равно поеживался на пятнадцатиградусном морозце, всеми правдами и неправдами пробиравшемся под одежду и по кусочку отгрызавшем внутреннее тепло.
Бронированный механический «человечек» весом в тридцать пять тонн и ростом в восемь метров, «дите» компании «РобоТех», последний раз качнулся и замер пол лучами мощных прожекторов, выхватывающих его угловатый силуэт из царившей вокруг ночной тьмы. А тьма стояла знатная. Шаг влево, шаг вправо из освещенной зоны, и пропадаешь из виду, словно муравей, угодивший в смолу.
Облик «Следопыта» для усиления психологического эффекта максимально приближен к гуманоидному, верхняя часть корпуса изготовлена в виде «головы» — выпуклого полукруглого вздутия из усиленной брони, утопленного между угловатых плеч. Только вместо мозгов в «голове» размещались сверхчувствительные сенсоры нового поколения. В частности, я выделил бы особо только два. Детектор масс «Сито» позволял обнаруживать выключенных или затаившихся в «спящем» режиме роботов противника, а электронный контур «Паутина» подавлял действие вражеских систем раннего обнаружения с намного большей эффективностью, чем старая система «Зыбь».
Эта же робо-башка являлась люком отстрела при катапультировании КоЖи — кокона жизнеобеспечения пилота. В который я до сих пор так и не попал.
Впрочем, я отвлекся. Удивление Булочки следует пояснить.
Самые быстрые роботы в силу специфической конструкции шасси всегда получаются из кработов, поэтому при создании разведчиков легкого класса принято придерживаться именно этой, «крабообразной» схемы сочленения корпуса и ходовых опор. Кому как не разведчику жизненно необходимы хорошая скорость и маневренность, верно? Согласен, популярности у «Шершня», которого пилотировал Грегори Верный, хватало в избытке. Еще бы — почти единственный и неповторимый робот в своем классе легких ИБээРов, уникум. По скорости и высоте прыжка ему и сейчас нет равных... Но в линии «Право Первопроходца», чтобы выдержать эксклюзивный стиль, конструкторы хорошенько поработали над подвижностью узлов «Следопыта» и в результате получили если и не такого быстрого, то все-таки очень шустрого тумана легкого класса. Для опытного воина такой робот выглядел белой вороной, и недоверие, которое возникало к эффективности подобного конструкторского решения, было вполне естественным.
Но! Незнание Булочки, в свою очередь, весьма удивило меня. Обычно пилоты внимательно следят за всеми новинками в робототехнике, имеющими к их профессии непосредственное отношение, а создание новых линеек, понятное дело, вызывает повышенный интерес. Худший враг, встреченный в бою, — незнакомый. Неужто на его информированности так сказывается отсутствие лоцмана? Но в сеть можно входить и без лоцмана. Лень? А его товарищи по команде? Неужели не было никаких разговоров про новую линию — «Право Первопроходца», о которой на всех перекрестках межпланетного сетевого форума «Железная Пята» стоит неумолчный треп? Болтун, к, примеру, рассматривал «Следопыта» с живым интересом, но удивленным ничуть не выглядел. Значит, или уже успел изучить спецификацию на привезенного мной «малыша», или сумел достать ее еще до моего появления — в сети. Действительно, чушь какая-то.
1 2 3 4 5 6 7 8 9