Зайду не так легко было вывести из себя, но на этот раз Кассид явно напрашивался. Только она собралась как следует пропесочить капитана, как ее перебил Лайнус:
— У него продолжается ломка. Профессиональная ломка, которую проходят все пилоты боевых машин. И ему нужна новая доза.
Зайда ничем не показала своего недовольства высказанным диагнозом. Почти ничем. Чуть сузились глаза. Чуть сильнее, чем обычно напряглись скулы. Бикаэлка знала способности тавеллианца лучше, чем, к примеру, интендант-полковник Нэшен Грог.
— Он сам тебе сказал об этом? Или ты немного... подкорректировал его желания?
— Я знаю о твоей странной привязанности к этому парню, Зайда, — бесстрастно заверил ее Лайнус, едва обозначив улыбку уголками губ, — поэтому не стал бы трогать его без твоего ведома и согласия. Я просто чувствую, как в нем зреет эта необходимость. Ему нужна разрядка. Небольшая прогулка на планете парню действительно не повредит.
— Я же тебе говорил, — самодовольно осклабился Кассид, привычно терзая свои челюсти зубочисткой. — Я оказываю ему неоценимую услугу. Дядюшка Кассид плохого не пожелает, рэ-эррр. Мне нравится этот парень.
— Настолько, что решил записаться в его родственники? — съязвила Зайда. — Ладно, ваша взяла. Сомаха действительно не мальчик...
— Легкая прогулка, ничего более, — снова заверил ее Кассид, темно-синее лицо расползлось в ухмылке до ушей, привычно обнажив два ряда крепких насыщенно-желтых зубов. — Туда и обратно. Легкая и хорошо оплачиваемая. Надеюсь, еще никто не забыл, что все на этом корабле имеют долю с любых сделок, к которым я приложил свою бесценную руку? Да что бы вы без меня делали, компаньоны? А?
— Как бы не получилось, что твоя драгоценная рука снова пытается сделать из воздуха то, что сразу же превратится в дым, — опять язвительно усмехнулась Зайда. — Мы хорошо помним подобные случаи, не так ли, Кассид?

2

Сомаха Олиман
Подключившись к навигационным системам, я наблюдал за прибытием.
Тесный пассажирский салон грузового челнока не оборудован видеоэкранами, показания внешних обзорных камер предназначены для пилота, отрезанного от пассажиров индивидуальной кабиной. Поэтому текущая информация скачивалась сразу на виртуалку моего лоцмана, и картину прибытия я видел во всех подробностях.
Окутанный фиолетовой дымкой искажений антигравитационного колодца, челнок плавно гасил скорость падения. Мягкие призрачные руки защитных полей все плотнее обхватывали корпус корабля. До поверхности планеты оставалось всего несколько километров. Зона космопорта — серое пятно на белоснежном одеяле зимней равнины, вырастала на глазах. Массивы служебных и технических комплексов со сбросом высоты на глазах превращались в отдельные здания и пристройки и разбегались прочь от терминалов посадочного поля.
Я отстраненно улыбнулся, не испытывая особого беспокойства по поводу прибытия. Да, новый мир, новые реалии, новые знакомства. Но работа ждала привычная. Работа, связанная с боевыми роботами. С командой Кассида я уже около пяти лет, и скучать за это время не приходилось. Работа всегда была интересной. Во всяком случае, помогала не думать о прошлом.
Ровное, монотонное движение без тряски и раскачивания сопровождалось негромким гулом разгруженных до пятидесятипроцентной мощности двигателей челнока. Как и моя бывшая родина — Полтергейст, орбитальной станцией этот отсталый мирок не обладал, но на этом сходство заканчивалось. Мир монопланетного государства Двойного Донца, несмотря на свою религиозную отстраненность и удаленность от основной цивилизации, имел вполне развитый космопорт. «Святошам» не были чужды ни торговля, ни путешествия.
Я разглядел внизу девять терминалов на посадочном поле, выстроенных аккуратным квадратом. Один из них и помогал нам сейчас спускаться вниз. Каждый терминал представляет собой силовую установку и при включении создает Транспортный Колодец — пустотелую полупрозрачную трубу из антигравитационных полей. В стандартной конфигурации ТК обычно соединяют поверхность планеты с орбитальной космической станцией, которая служит для приема и разгрузки кораблей-внешников с гиперприводом. Такие корабли не приспособлены для самостоятельной посадки на поверхность планет, у них другая роль — межзвездных путешественников. Но в данном случае, за неимением станции, Транспортный Колодец обрывался прямо в космос. Единственная его задача — помогать атмосферникам, грузовым и пассажирским челнокам вроде того, на котором сейчас спускался я, благополучно приземлиться на планету или выйти на орбиту, чтобы воссоединиться с кораблем-маткой.
Даже с большой высоты было видно, что космопорт неплохо укреплен, а отъюстировав изображение оптической утилитой лоцмана, я получил и более детальную картину отдельных участков и устройств. Периметр космопорта представлял собой фортификационный вал из стали, железобетона и бронепластика, с равномерными интервалами ощетиненный стволами лазерных и артиллерийских орудий. Внутри территорию патрулировала двойка «Часовых» — шестидесятипятитонных кработов из старой, но отнюдь не устаревшей, отлично зарекомендовавшей себя линии «Форпост» от компании «Воинский Стиль». Кроме того, в приземистых горбатых башнях, кое-где выглядывавших между служебными постройками, я распознал ракетные комплексы повышенной обороноспособности, в состоянии ожидания полуутопленные в бетон — для защиты от поражения сверху. Боевая тревога заставит подняться эти башни выше окружающих построек, чтобы без помех прошить дальнобойными ракетами окружающее пространство и нашпиговать ими любого врага.
Привычные реалии для мира, охваченного войной. Космопорт всегда имеет важное стратегическое значение как для тех, кто обороняется, так и для тех, кто нападает. Сразу за периметром я заметил хаотичную россыпь построек, напоминавших игрушечные домики, словно вылепленные неумелой детской рукой. Из большинства тянулся вверх дымок. Палатки беженцев? Островки тепла, защищавшие сорванных с обжитых мест людей от холодного безжалостного дыхания зимы? Вполне возможно. Такую картину мне уже приходилось видеть. После вынужденного разрыва коммерческих контрактов с Полтергейстом Кассид активно практиковал торговлю боевыми роботами, а последний год занимался исключительно новыми машинами из серии «Право Первопроходца» от компании «РобоТех», приносившими ему ощутимую прибыль в тех мирах, где в подобной технике возникала острая необходимость — там, где шла война.
Неудивительно, что Двойное Донце оказалось в числе наших прямых клиентов.
Так, хватит глазеть, пора заняться делом — местные ретрансляторы уже оказались в зоне досягаемости приема моего лоцмана... Странное дело, но при попытке зарегистрироваться в качестве нового пользователя местная сеть запросила текущий пароль доступа. Что еще за ерунда такая? Ведь это замкнутый круг — не зная первичного пароля, я не смогу зарегистрироваться и войти в ресурсы местной сети, чтобы оформить пользовательский доступ. Да уж, обычно интерфейс информационных сетей других планет более дружествен к гостям из внешнего мира. А здесь, кроме пассивной трансляции каналов теленовостей, — больше никаких удобств. Зараза, я даже слегка расстроился. Без доступа к сети ощущаешь себя так, словно вырван из общего потока жизни. Информационные базы корабля Кассида я уже знал как облупленные, надеялся приобщиться к чему-нибудь новенькому здесь, на Двойном Донце. Возможно, после приземления удастся выяснить, в чем дело. Наверное, какая-то местная специфика.
По расчетам бортового компьютера челнока до посадки оставалось не больше двух минут. Пора. Я поднялся с кресла, оглядел себя, проверяя, все ли как надо. Зимы на Двойном Донце холодные, а мне предстояло работать с боевыми роботами. Учитывая оба обстоятельства, я сразу, еще на «Забулдыге» надел спецкомбез пилота, чтобы лишний раз не переодеваться потом. Костюм плотно облегал тело, но не стеснял движений, в нем все было продумано до мелочей. Масса металлопластиковых нашлепок на груди, руках, бедрах, коленях создавала причудливый дизайн, заставляя меня самого смахивать в этом облачении на кибера. В таком комбезе пилот хорошо защищен от перегрузок и физических травм, а кроме того, он спасает от температурных перепадов — во время боя в коконе боевого робота, отвечающего за жизнеобеспечение, бывает жарковато, когда перегревается система охлаждения от непрерывной пальбы. Напоследок проверил личное оружие, сидевшее на внешней стороне бедер в специальных гнездах — справа размещался игломет «Универсал-100м», слева вибронож «Коготь».
Итак, вроде все в порядке.
Посадочные лапы челнока мягко ткнулись в площадку приемного терминала, гул двигателей оборвался.
Я подхватил с соседнего кресла теплую куртку, надел поверх комбинезона, застегнул «молнию», затем натянул на голову капюшон. Лучше подсуетиться, чем потом трястись на холоде, — эту истину я усвоил еще в детстве, на Полтергейсте тоже бывали холодные зимы.
Затем тамбур поочередно распахнул двойные двери и выпустил меня наружу.
Прибыл.

* * *

Коготки мороза тут же впились в лицо, едва я сошел с трапа челнока на бетон терминала. Виртуальный термометр лоцмана показывал минус десять, хотя вечер только наступал и сумерки едва начали сгущаться среди построек космопорта.
Я огляделся, высматривая встречающих.
Недалеко от посадочного терминала застыла приземистая восьмиколесная громадина «Труженика-340». Знакомая техника. Грузовоз, стандартная машина для перевозки боевых роботов. Спереди двадцатиметровой платформы торчала крошечная по сравнению с общими Размерами кабина водителя, по бокам вдоль бортов в сложенном виде покоилось несколько манипуляторов. Не для моего ли «багажа» приготовили? Хотелось бы ошибиться. До места назначения я рассчитывал добраться своим ходом, на роботе. По пути вполне мог выпасть дополнительный шанс на примере «Следопыта» продемонстрировать возможности роботов нового поколения.
Возле «Труженика» стояли двое, один из них оживленно замахал мне рукой, едва я взглянул в его сторону. Ага. Вот и встречающие. Сейчас все и выясним, что к чему.
Если не всматриваться в лица, то с расстояния в два десятка метров — почти близнецы. Полное зимнее обмундирование — теплые белые куртки, штаны, шапки — хорошо скрадывало внешние физические отличия. Лоцман зафиксировал картинку, увеличил. Вот теперь на виртуалке стало отлично видно, что и физиономии, и фигуры абсолютно разные. Пока я подходил, тот, который повыше, что-то оживленно втолковывал второму. Правильные, тонкие, почти изящные черты лица, черные ниткой брови, на губах то и дело мелькает белозубая улыбка, растягивая аккуратные усики. Анекдоты травит, что ли, на таком холоде? Тогда почему не смеется второй?
Я включил режим «хроники», следуя своей старой привычке записывать информацию о новых знакомствах в память лоцмана, и двинулся навстречу. Белозубый говорун тут же переключил внимание со спутника на меня:
— Это ты Сомаха Лиман, эксперт по вооружениям?
— Олиман. Сомаха Олиман, — поправил я, останавливаясь рядом. — И эксперт не по вооружениям, а по программному обеспечению боевых роботов.
— А, почти то же самое. — Улыбчивый вояка беспечно отмахнулся, затем, спохватившись, крепко пожал поданную руку. — Я — Макс Хуллиган, твой сопровождающий на время контракта. Обрати внимание, Хуллиган — через два «л», это не прозвище, а фамилия.
— Прозвище у него Болтун, — ворчливо пояснил второй, приземистый полноватый тип. — Поэтому не обращай внимания на его треп, ему положено.
Макс Хуллиган не остался в долгу:
— А мой приятель — Грегори Верный, прошу любить и жаловать, хотя по первому впечатлению можно решить, что сам он никого не любит и не жалует. Но это, конечно, не так.
Рыхлая, полноватая физиономия Грегори Верного, усыпанная рыжими веснушками, демонстрировала явно привычное для него выражение уныния. Есть такие люди. Их пессимизм заразителен, а их уныния хватит на целую армию.
— Пошли в космопорт, — апатично предложил Грегори Верный, тоже подавая мне руку. С ним рукопожатие вышло каким-то вялым, безвольным, оставив мимолетный неприятный осадок — прямо не ладонь, а снулая рыбешка. Характерный штришок личности.
— Сперва нужно разгрузить челнок, я должен проконтролировать...
— Этим и без нас есть кому заняться, — успокоил меня Макс Хуллиган. — Вон, сзади тебя, уже топают. Сделают в лучшем виде.
Я оглянулся, уже и сам услышав мерное приглушенное лязганье — звук шагов, тяжелой дрожью просочившийся сквозь толстую подошву походных ботинок в стопы. От ближайшего ангара подходили два «прилипалы» — десятитонные роботы-грузчики, приземистые, всего четыре метра высотой, с широко расставленными руками-захватами. За прозрачным пластиком панелей виднелись фигурки водителей в форменных комбинезонах. Роботы деловито направлялись к откинутому пандусу, ведущему в трюм челнока, звеня по раскрашенному ледяной изморозью бетону металлическими башмаками-противовесами.
— Так что дуй за нами, эксперт, — дружелюбно предложил Макс Хуллиган, — в тепле и комфорте общаться куда приятнее. Гостиничного номера со всеми удобствами не обещаю, но более-менее приличный отдых организуем. А твоего «меха» с челнока ссадят техники.
Ага, понял я, двинувшись следом за провожатыми, все-таки дел на сегодня больше не предвидится. Знал бы. уговорил бы Кассида отправить меня на космодром утром. Ладно, пока познакомлюсь с местными достопримечательностями. Тоже полезное занятие.
Попутно мы протопали вдоль всего грузовоза. Диаметр колес «Труженика-340», смахивающих на дутые бублики из пористой резины, вдвое больше моего роста.
1 2 3 4 5 6 7 8 9