Ты же мне поможешь? - подумала я. Правда же? Вдруг закружилась голова, и в глазах стало темнеть. А почему бы мне, собственно, не прилечь здесь? Это же так естественно. Я повалилась вперед и легла, умостив раненую руку на ступеньке перед Святой Девой.
И тотчас на меня хлынул свет.
В этом свете нельзя было плакать. Только смеяться и петь. Какие там грехи, какое там зло? Это просто не имело значения. Никакого. Все мое зло - все наше зло - было настолько микроскопическим в сравнении с этим, и настолько неважным, а важно было лишь одно - то, что он, этот Свет, существует.
Я еще помню, как чей-то голос произнес - не знаю, вслух или нет.
"На руках будут носить вас, и на коленях ласкать"*. *(Исайя, 66-12)
И еще пораженная этой фразой, пораженная в самое сердце, я вздрогнула от щелчка, вздрогнула и вскочила сразу, и от резкого движения заныла рука. Но ничего опасного не было - через боковую дверь вошел старый францисканец в своем коричневом хабите и стал гасить горящие свечи. Он покосился на меня, но ничего не сказал.
Я посмотрела в последний раз на Деву. Она все так же сияла и улыбалась. На ступеньке под ней осталась от меня капелька крови - запачкала все-таки. Ну ладно, вытрут. Я озабоченно осмотрела промокшую повязку. Я плохо затянула, левой-то рукой. Еще надо будет что-то наврать об этом родителям Игоря.
К счастью, Ирма Викторовна сразу узнала меня. Игоря дома не было. Его отец, Петр Андреевич, с солидным брюшком и в клетчатой рубашке, долго и обстоятельно выспрашивал у меня о подробностях аварии, случившейся - вот несчастье! - с моей "Ауди" прямо на въезде в Верль. Я сидела на кухне, а запасливая Ирма Викторовна уже вытащила домашнюю аптечку, упаковала в нее привезенные мной фестал и нош-пу ("Вот спасибо-то, а то я и не знаю, что тут покупать, а как желчный прихватит…"), достала бинт и делала мне вполне приличную перевязку, только иногда приходилось делать ей разные указания. Я так и не придумала, каким образом можно так повредить руку при аварии, но к счастью, родители Игоря не судмедэксперты (и вообще не медики) и подробностей никаких не уточняли. Подавляя естественное желание заорать от боли, я требовала бинтовать потуже, и может быть, слегка даже перестаралась, но очень уж важно остановить все-таки кровотечение.
Петр Андреевич, узнав все вымышленные подробности столкновения машин (я постаралась прикинуться блондинкой и не вдавалась в технические детали), крякнул, пожелал спокойной ночи и ушел в спальню - ему завтра вставать рано. Ирма Викторовна уже выставила передо мной остатки ужина - разогретые маленькие тефтели, картофельное пюре. Чай! Горячий и сладкий, в больших количествах. Я наслаждалась покоем и втихаря осматривала кухню. Ирма Викторовна, как и большинство русских немок, была очень хозяйственной, и пребывание в Германии ее хозяйственности пошло только на пользу. Кухня сияла. Явно собранная из старых, подержанных шкафчиков, она казалась новенькой, керамическая встроенная плита блестела, словно ее никогда не юзали, вдоль стены были кокетливо развешаны вязаные прихватки, а на кафель наклеены декоративные плитки с гусями.
— А как Игорь? - спросила я осторожно, - как у него дела?
— Игорь - да неплохо, - с гордостью сказала Ирма Викторовна, - работает инженером в немецкой фирме. Ездит много по командировкам…
Я кивнула. Сама Ирма Викторовна, в прошлом заведующая детским садом, как и моя мама, пробавлялась уборкой у богатых немцев. А куда еще податься, когда тебе за пятьдесят? Зато сын - гордость семьи! - "в немецкой фирме работает". Опять мне тоскливо стало. Я положила три ложки сахару - не люблю так много, но мне полезно сейчас. Размешала. Совсем еще недавно ведь о другом думали. Работа, образование - все это казалось таким естественным и нормальным, а как же еще может быть иначе? Гордились чем-то особенным. Занятым высоким постом. Правительственной наградой. А здесь обычная работа обычным инженером - что-то крутое и для простых людей недосягаемое.
Я в глазах Ирмы Викторовны таких высот не достигла, видимо, потому что работаю, якобы, всего лишь в русской фирме. Просто езжу сюда в командировки. Тоже неплохо, конечно.
— Совсем-то сюда переселяться не хочешь, Катя?
— Да нет, зачем мне, - буркнула я.
— Игорек вот должен приехать вообще-то. Сегодня ждали, но наверное, все-таки завтра будет.
Ирма Викторовна по-видимому, начала относиться ко мне получше. Несмотря на русские крови. Ну да. Игорь до сих пор не женился, а он у них единственный, а внуков все-таки хочется. Надо бы перевести разговор на что-то другое.
— Чай у вас вкусный… Это с чем?
— А это такая специальная добавка, - радостно включилась Ирма Викторовна, - фирмы "Дарвей", не слышала?
— Не-ет.
Мгновенно на столе передо мной оказался целый ряд баночек и коробочек, и счастливая обладательница всего этого начала рассказ. Вот это биодобавка, стимулирующая желчеотделение, ей лично очень помогает, при ее-то холецистите. А это витамины. А это другие витамины… А это от ожирения. А это от бессонницы… и стоит-то такая баночка всего лишь 20 евро. Батарея, выстроенная на столе, по моим прикидкам обошлась Ирме Викторовне не менее, чем в две сотни.
— Вот это для блеска волос, кстати, может, попробуешь? Я тебе даже бесплатно дам образцы…
— А давайте я куплю! У меня деньги есть. Давайте-давайте!
Я стала счастливой обладательницей витаминов для блеска и красоты волос. Самое то, конечно, что мне сейчас необходимо. Ирма Викторовна воодушевилась и подробно рассказывала, как какая-то ее знакомая, которую врачи приговорили уже к смерти, принимала витамины фирмы "Дарвей" и совершенно поправилась. И о чудодейственных свойствах всех этих витаминов.
— А еще, - таинственно блестя глазами, сообщила мать Игоря, - в этой фирме можно работать и зарабатывать! Я уже работаю! И каждый может! Если хочешь, то и ты тоже!
Тут надо было спросить "а как"? И я, конечно, не разочаровала Ирму Викторовну и спросила. Мне ведь еще надо было остаться у них ночевать. С одной стороны, это как бы естественно - моя машина якобы разбита, и не уходить же мне неизвестно куда на ночь глядя. Но с другой - неизвестно, насколько родители Игоря прониклись европейскими нормами, и так ли уж для них теперь естественно оставить ночевать малознакомого человека.
Ирма Викторовна притащила огромную ярко-синюю папку с картинками. Объяснила, что я прямо сейчас могу вступить в их фирму и стать "международным консультантом", да, мне даже корочки дадут. Сунула рекламный проспект - "С нашей помощью вы полностью измените свою жизнь".
— Ты уже сейчас можешь начать зарабатывать, а через год, если будешь стараться, у тебя пойдет зарплата…
Из тактических соображений я не спросила Ирму Викторовну, сколько именно она зарабатывает сейчас. Судя по всему, весь ее доход от продажи биодобавок тратился на приобретение нового товара. Зато проспект меня заинтересовал. С картинок смотрели характерно улыбающиеся дамы и юноши в деловых костюмах, и я вдруг вспомнила, где видела такие картинки. В инструкциях по контрстратегии. Это же чисто дарайский проект! Это они создали в Медиане образ преуспевающего торговца-миллионера, а земные рекламщики подхватили. Фирмы эти, основанные на директ-маркетинге, растут как на дрожжах. Продают хозяйственные средства, корм для животных, биодобавки, косметику. Через год-другой, конечно, Ирма Викторовна разочаруется в проекте, но до тех пор, возможно, успеет завербовать туда еще нескольких человек, и главное - сама все это время будет думать о "личном успехе", богатстве и чудодейственных свойствах биодобавок. Не отвлекаясь на разные пустяки вроде философии, религии, политики, государственного устройства и даже любви к ближнему.
Я хмыкнула. Ну что ж… поддержим дарайскую инициативу. Раз такие дела. Я согласилась вступить в "консультанты", и радостная Ирма Викторовна тут же выписала мне сертификат, и я даже подписала его левой рукой, как смогла.
— Кстати, Ирма Викторовна, а нельзя ли у вас переночевать сегодня?
— Конечно, конечно, куда же ты пойдешь на ночь глядя? - Ирма Викторовна вскочила, потому что в прихожей зачирикал звонок. Встала и я, остро жалея, что оружия у меня больше никакого нет. Хотя - не убивать же сына прямо на глазах матери? Интересно, смогла бы я так или нет?
А сможет ли он? Я еще надеялась, что может быть, это соседка зашла за солью. Но увы - на пороге стоял Игорь собственной персоной. Давненько я его не встречала. Мрачный, но по-прежнему довольно привлекательный - высокий и белокурый. Что-то ведь я находила в нем…
Я встала в проходе. Игорь сразу увидел меня. Мне было интересно - ждет или не ждет? Реакция непонятная - но скорее все-таки, он меня ожидал здесь увидеть. Не так уж поразился. Значит, они меня пасут? Но тогда почему не убили раньше, когда я еще так глупо заходила в церковь, шлялась по Верлю? Казалось бы, чего проще, выстрел с глушителем из снайперской винтовки…
— Игореша, а это Катя, надеюсь, ты ее помнишь? Она попала в аварию. Ехала как раз к нам, передала кое-что…
— По дороге заехала, - уточнила я, глядя в лицо Игорю. Тот вяло кивнул.
— Привет.
— Не возражаешь, я тут заночую? - сказала я с долей ехидства. Он пожал плечами.
— Да, конечно.
Ирма Викторовна постелила мне в комнате Игоря. Я помолилась на ночь, хотя чаще всего манкирую этим делом. Но сегодня мне искренне хотелось помолиться. Раздеваться, конечно, я не стала. Повалилась в кровать как есть, жалея, что куртку пришлось оставить в гардеробе. Кажется, кровотечение остановилось, и слава Богу. Рука слегка ныла, хотя я выпросила у Ирмы Викторовны еще и пенталгин. Все же, хотя бы для самоуспокоения - что-то выпила от боли. В ящике Игорева стола я обнаружила финку, не очень острую, с декоративной рукояткой - ну хоть что-то. Теперь я сжимала эту финку в левой руке. Наверное, зря, в рукопашном бою я все равно слаба, а оружие отберут и мне же под ребра воткнут. Но приятно ощущать в руке хоть что-то.
Темнота и тишина, приглушенные голоса за дверью действовали обманчиво успокаивающе. Дико захотелось спать. Я дошла уже до того градуса усталости, когда никакое возбуждение, никакая опасность не могут расшевелить - тебе уже просто на все плевать. Просто лечь и спать… но спать нельзя… нельзя… нет, я не буду спать, я лучше постараюсь прикинуть, что делать завтра. Надо будет уйти рано утром, и…
Я проснулась от движения в комнате. Резко села на кровати. Игорь предостерегающе поднял руку.
— Спокойно!
Он сел рядом со мной на стул.
— Ну что? - спросила я, - убивать будешь? Что родители-то скажут? Труп в постели, кровища…
— Ну для трупа есть Медиана, - небрежно ответил дарайский агент.
— А кровь оттирать замучаешься. Да и тихо убить не получится.
— Умеешь ты выкручиваться, - вздохнул Игорь, - ладно, не дергайся. Не буду убивать.
Он вдруг положил руку мне на плечо. Властно так положил, по-хозяйски. Я чуть отодвинулась.
— Игорь, скажи… на меня охота? Почему? Ты занимаешься этим?
— Все тебе скажи. Может тебе еще ключи от квартиры, - пробормотал он, - где деньги лежат. Эх, Катя! Ну зачем ты связалась с ними?
— Тебе разве не сказали, что я дейтра? Я по рождению дейтра. Так же, как и ты, наполовину.
— Ну и что? При чем здесь кровь? Мы же в одной стране росли, видели одно и то же… почему ж так теперь?
— Именно, - сказала я, - вот и меня удивляет. Росли в одной стране. А видели совершенно разные вещи. И верили в разное. И стали по разные стороны.
И все же, если честно, сейчас я не чувствовала, что я дейтра, а он - дараец, что мы враги. То, что нас объединяет - сильнее. Мы выросли в одной стране. В одном городе. Мы оба говорим сейчас на русском. Мы были… да мы же были любовниками. И я даже сейчас, сквозь вонючий от пота пуловер, ощущаю тепло его тела. Может быть, все это иллюзия. Игорь оказался совсем рядом со мной.
— Катька, ну зачем ты так, - с горечью сказал он. Нож выпал из моей руки, Игорь этого не заметил - или сделал вид, что не заметил. Поднес к губам мою руку и стал целовать. И делал он это умело. Просто бред, но от прикосновения его губ к ладони меня пробило, тело даже чуть задрожало от желания. Нашла же я время… и место… Рука Игоря проникла под мой пуловер. Коснулась груди.
— Не надо, - сказала я беспомощно. Господи, ну почему я такая дура? Ведь абсолютная, безнадежная дура. Ведь это враг! И стоит ему вот так коснуться меня, как я… Игорь начал стаскивать с меня пуловер.
— Не надо…
— Не бойся, - прошептал он. Еще секунда - и опрокинул меня на кровать. Бред, какой бред то, что я делаю! Почему я не оттолкнула его? Да ведь мне этого хочется, конечно же, хочется. И пусть я точно знаю, что нельзя, что это очень опасно, но… Губы Игоря впились в мои. Я замерла под теплым весом его тела, уходя в поцелуй. И даже глаза закрыла. И потом словно резкий звонок заставил меня открыть глаза, и взглядом поймать дуло ТИМКа, движущееся к моему виску, и мгновенно отреагировать - левой рукой ударить Игоря в ухо, и тут же, без перехода - в глаз. Игорь слабо вскрикнул - не ожидал такой подлости, и я мгновенно сбросила его в себя, заломила ему руку за спину - пистолет с глухим стуком упал на ковер. В следующую секунду я поняла, что сейчас он опомнится - и вряд ли мне удастся справиться с ним в рукопашной. И тогда я перешла в Медиану.
Здесь было на удивление спокойно и пусто. Кто-то там маячил, но довольно далеко отсюда. Шлинга нет, и это жаль, конечно. Но ничего. В Медиане я неизмеримо сильнее любого дорша. Я уставилась на Игоря, который копошился, пытаясь выбраться из зеленоватых стеблей. Оказывается, почти бессознательно я сразу же применила против него старенький образ - кто-то из наших его создал еще в квенсене. Нервущиеся лианы, путающие врага по рукам и ногам.
Я наклонилась над Игорем, бьющимся в путах. Сейчас он, видимо, выберется. И что тогда - дуэль? Но мне же ничего не стоит убить его здесь. Может, потом и меня убьют - здесь тоже вокруг полно доршей. Однако сейчас - несколько минут - он полностью в моей власти. Сволочь. Это ж надо так использовать меня. Поцелуй жарким оскорблением еще горел на губах. Так тебе и надо, сука похотливая… Поверила гаду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50