Я его задаю, хотя и не вижу особой пользы.
Ц Вон то, Ц произносит девица, протягивая руку, Ц то... Бог мой! Посмотри-
ка! Ведь не скелет же...
Ц Что не скелет?
Ц А ты не видишь? У него там свет.

* * *

Дом, в котором проживал Костенко, стоит совсем рядом с гостиницей, из кото
рой я выхожу. Я не думаю, что смогу проникнуть туда, но все же могу попробов
ать. Говоря себе, что я не смогу туда проникнуть, я предположил, что в этом н
ебольшом районе, где процветает самая старинная профессия в мире, больши
нство дверей не открывается автоматически по звонку из комнаты консьер
жки, быть может потому, что хозяева и консьержки, подозрительные и жлобов
атые, не желают, чтобы в их коридорах прятались проститутки, преследуемы
е легавыми. Мне везет. Дом Костенко не входит в эту категорию жилищ, негост
еприимных и жестоких к несчастным женщинам. Я нажимаю на медную кнопку и
вхожу внутрь. Проходя мимо комнаты консьержки, я бормочу какое-то имя и по
днимаюсь по лестнице. Лифта нет. Это разнообразило жизнь русского после
его работы. Поднимаясь по ступенькам, я думаю о том, кого я найду там, навер
ху. Наверняка, не полицейских. Там, наверху, полицейских действительно не
т. Человек, который водил слабым лучом света по комнате смазчика лифтов, д
ействовал, видимо, втихаря. Полицейские не осторожничают и мало беспокоя
тся о том, чтобы сохранять тишину.
Я добираюсь до самого верха. Ориентируюсь. Освещение работает только до
четвертого этажа. Я чиркаю спичкой и волчьим шагом скольжу по коридору, р
азглядывая визитные карточки, пришпиленные на дверях. Вот пожелтевший л
исток бумаги, на котором черным выделяется имя проживавшего там человек
а: Иван Костенко.
Я замираю и прислушиваюсь. Ни звука. Посмотрим...
Из комнаты в гостинице я заметил свет, да или нет? А моя подружка тоже ошиб
лась? Невозможно, чтобы она перепутала, когда показывала мне окно. А извес
тный скелет, она связывает его со своей профессией. Хватит напрягать моз
ги. Поскольку я уже здесь, не стоит уходить с пустыми руками. Я ощупываю дв
ерь в поисках ручки. Естественно, ничего нет. Ладно. Ну что ж, придется пуст
ить в ход отмычку. Я... "Тихо, Нестор! Ты ничего не слышишь? За дверью кто-то ес
ть, старина. Ты не слышишь? Да. А что? Словно металлический звон. Как будто... "
Я сейчас увижу, что это такое. Я вытаскиваю отмычку и ковыряюсь в замке. За
мок поддается. Может быть, не так легко, как Софи Демар, но поддается. Я тихо
нько отворяю дверь. В комнате темно. Естественно. Я сжимаю в руке мою пушку
. А сейчас, осторожно. Я вспоминаю о том, что со мной произошло совсем недав
но на улице Пайен, в 15-м парижском районе. Я вошел в такую же темную комнату,
а за дверью кто-то был, и только я успел переступить порог Ц бум! Ц получи
л по кумполу. Нет, больше не надо. Я резко толкаю дверь и захлопываю её удар
ом ноги. Дверь защелкивается, я делаю шаг вперед... спотыкаюсь о какую-то че
ртову скамейку и растягиваюсь во весь рост на полу под перестук раскачив
ающихся костей. И поскольку от судьбы не уйдешь, получаю причитающийся м
не удар по голове.

* * *

Это легкий удар, оглушивший меня всего лишь на несколько секунд. Я встрях
иваюсь, затем прислушиваюсь, затаив дыхание. Скелет по инерции продолжае
т потихоньку шевелить голыми костями в медленном танце смерти. Ночной ве
терок шевелит занавеску на окне, её кольца поскрипывают на металлическо
м карнизе. Это Ц тот звук, который натолкнул меня на мысль, что в комнате к
то-то есть. Приходится признать очевидность: если в этой комнате и был кто
-нибудь, сейчас уже никого нет. А что касается того, что свалилось мне на го
лову, я устанавливаю предмет при свете спички Ц это военная каска. Она ви
села на стене, от сотрясения свалилась и не промазала. Это Ц новый способ
Бурма. Я его задействовал впервые. Элен предсказала, что знаменитый дете
ктив схлопочет по черепу, но, поскольку не нашлось никого, кто бы выполнил
эту работу, он позаботился об этом сам, чтобы не дать соврать хорошеньком
у язычку своей секретарши. Отлично. Все это очень прекрасно, но будем серь
езнее. Надо заняться чем-то полезным. Например, зажжем свет. Здесь не хват
ает самого элементарного комфорта. Ни газа, ни электричества. Я обнаружи
ваю свечу. Зажигаю. Эх, черт побери! Этому казаку, наверное, было очень весе
ло один на один со своим скелетом при таком зловещем колеблющемся свете.
Я разглядываю скелет. Тот самый, одноногий, о котором шла речь. Так, нравит
ся это или нет Марку Ковету, у него всего одна нога. И это точно женский ске
лет. Тазовые кости у женщины шире, чем у мужчины. Я шарю по ящикам и нахожу в
одном из них складной метр. Приступаю к обмеру скелета. Вчера пополудни, п
осле телефонного разговора с редактором "Крепюскюль", я поинтересовался
, как выглядел генерал Горопов. Этот скелет на добрых десять сантиметров
выше генерала. По этой причине, а также потому, что он принадлежал женщине
, его нельзя приписать генералу. И я даже не могу понять, огорчает это меня
или нет.
Я ставлю на ноги табурет, о который я споткнулся, сажусь и закуриваю трубк
у, глядя на скелет. Он все еще покачивается, словно хочет меня соблазнить.
Ну и кокетка! Я думаю о свете, который мы с девицей видели из окна гостиниц
ы. Здесь кто-то был. Кто-то, кто отвалил, прежде чем я пришел. Что же делал тут
этот кто-то? Что хотел? Что искал? Что? Что? Что? Это же бросается в глаза. Гов
орят, что добрая кость придает блюду особый вкус.

XIV

На следующий день в прессе нет ни слова об Иване Костенко. Это нормально. Х
роника дня стареет быстрее, чем актеры-совладельцы "Комеди-Франсэз". Одна
новость вытесняет другую. Вчера это был сверкающий фейерверк в честь бы
вшего белогвардейца, только о нем и говорили. А сегодня герой дня Ц совсе
м зеленый дрянной ревнивец, который изрешетил из пистолета предмет свое
й любви, а затем застрелился сам. По крайней мере, таким образом можно быть
уверенным, что у него не будет потомства.
Итак, ни слова о Костенко как раз тогда, когда мне хотелось бы побольше узн
ать о нем. Меня не очень вдохновляет перспектива идти вытряхивать какие-
нибудь сведения из Марка Ковета, но все же это менее опасно, чем обращатьс
я к полицейским.
Поэтому я звоню своему приятелю, назначаю ему свидание и направляюсь в р
едакцию "Крепю".

* * *

Журналист-универсал глядит на меня своими водянистыми глазами Ц единс
твенный орган в его теле, где еще осталась вода.
Ц Ну что, старина Бурма? Вы разнюхали жареное? Я отвечаю ему:
Ц Во всяком случае нечто таинственное.
Ц Скажите мне, вы что, влезли в это дело не очень удачно?
Ц Честно говоря, я натолкнулся на целый ряд странных событий. Возможно, ч
то я их связываю произвольно одно с другим. Это все. Будьте добры, не пытай
те меня больше. Если будет сенсационный газетный материал, я вас не забуд
у. Вы сказали мне, что сделали снимок этого скелета. Можно посмотреть фото
графию?
Ц Вот она.
Он вынимает из ящика фотографию. Она могла бы быть получше, но я не член ху
дожественного жюри. На ней у скелета две ноги. Может быть, не полностью, но
во всяком случае, у него на ноге больше костей, чем я видел этой ночью (в мои
намерения, конечно, не входит рассказать Марку о моей маленькой экспедиц
ии на улицу Жубер). Я возвращаю ему фотографию.
Ц Никакой ошибки. Это Ц не скелет об одной ноге. Тогда как тот, который пр
одали на аукционе, был одноногим, а скелет, принадлежащий Костенко, был ку
плен на аукционе.
Ц Да. И что это означает?
Ц Я вам отвечу так же, как вчера по телефону. Я ничего не знаю. Если только
это не означает, что они на аукционе распродали целый залежавшийся фонд
какого-нибудь кладбища.
Марк Ковет закуривает сигарету:
Ц Это стало бы известно. Вон сколько шуму подняли вокруг этой одноногой.

Ц Потому что это курьез. Целый скелет, вероятно, более банален, более обы
чен.
Он кивает головой и улыбается:
Ц Нет. Скелеты целые и нецелые по улицам не бегают.
Ц Предположим. Костенко его в самом деле купил на аукционе?
Ц У него нашли бумагу, подтверждающую это.
Я пожимаю плечами:
Ц Оставим эти кости. Они практически ничего не дают. А кроме этого, никак
их новостей? Я вижу, что газеты Ц как ваша, так и другие, Ц безмолвствуют н
а этот счет. Это приказ или больше нечего сказать?
Ц Больше нечего сказать. Конечно, можно было бы продолжать тянуть резин
у Ц это азы нашей профессии, но у нас не хватает места. Во всяком случае, от
полиции не получено никаких запретов. Это не то дело, которое их волнует. О
ни не предполагают, что это самоубийство будет иметь какие-нибудь сенса
ционные последствия. У вас, естественно, другое мнение?
Ц Я вам повторяю: мне об этом ничего не известно, я продвигаюсь ощупью. Кс
тати, по поводу тянуть резину: то, что вы писали вчера о "решающем свидетел
ьстве" Костенко после исчезновения генерала Горопова, Ц это журналистс
кий фокус или это обосновано? Читая вас, я не могу удержаться от мысли, что,
несмотря на "решающее свидетельство", это дело так и не было распутано.
Ц Здесь не обошлось без блефа, Ц признается Ковет. Он прикуривает новую
сигарету от окурка предыдущей: Ц Я написал это, не проверив моих источни
ков информации, и не счел нужным опровергнуть в сегодняшнем номере. Это н
е имеет значения, и я еще раз говорю вам: у нас не хватает места. Но я осведом
ился у полицейских. Настолько, насколько они еще об этом помнят, в 1939 году п
роизошло следующее: Костенко хотел дать показания...
Ц На том основании, что он был близок к пропавшему?
Ц Да.
Ц Но в этом положении он был не один?
Ц Где там! Именно поэтому и не хватило времени, чтобы его выслушать.
Ц Ах, так его не заслушали?
Ц В тот раз нет. До него было много эмигрантов, он стоял в очереди.
Ц В соответствии со своим рангом?
Почти. Полицейские уже стали уставать. Им надоели русские белые со своим
и сплетнями за те шесть или семь месяцев, которые длилось следствие, кром
е того, именно в этот момент они шли по другому следу, довольно серьезному
, который вел к грузовому судну "Мария Ульянова", бросившему якорь в Гавре.

Ц И который дальше уже не пошел, насколько я при поминаю.
Ковет кивает головой:
Ц Вы правильно припоминаете.
Ц Итак, следствие длилось уже более шести месяцев, когда Костенко тольк
о объявился? Не скажешь, что он спешил со своим свидетельством, а?
Ц То есть... а разве я вам не сказал?.. Он уже давал показания вначале, как и в
се близкие Ц более или менее близкие Ц генерала, ничего позитивного, и н
е было основания ожидать, что во второй раз он даст больше, чем в предыдущи
й. Он хотел прийти еще раз, без сомнения, потому что успел между тем набрат
ь еще сплетен и не хотел отставать от других.
Ц Сплетен?
Ц Парней из Сюрте
Французская служба госбезопасности. Ц Примеч. переводчика.
от них уже тошнило. А ведь они-то привыкли, не так ли? Союз русских бы
л только фасадом. Все эти доблестные осколки империи со своими разноглас
иями, борьбой фракций, кланов, не забудьте также о заговорах, которые они з
амышляли и которые вынуждали их не слишком распространяться о некоторы
х сторонах их деятельности, скорее тормозили, чем помогали работе правос
удия. Короче говоря, второе слушание Костенко не состоялось, а затем нача
лась та самая «странная война» и всё, что последовало за ней. Появились др
угие заботы и предметы для разговоров.
Ц Итак, Иван Костенко в деле Горопова не был более серьезным свидетелем,
чем другие?
Ц Вот именно. По-видимому, это разочаровывает вас... гм... А что вы ищете, Бур
ма?
Ц Ничего.
Он хмурит брови:
Ц Гм... а я полагал... С вашей манией воображать Бог знает что, стоящее за фак
тами, может быть, вы хотите связать смерть, тогда это уже не будет самоубий
ство... связать смерть Костенко с исчезновением генерала Горопова? Конеч
но, это привлекательная версия, но...
Ц А вы, журналисты, разве этого не сделали?
Ц О, мы! Вы же знаете все, что мы смогли написать, я в "Крепю", а мои собратья в
других газетах вчера о Горопове...
Он сделал широкий жест рукой:
Ц Вы же отлично знаете эту кухню! Нет, право! Это дело мне кажется уж очень
старым. Оно умерло и похоронено, и если мы его выкопали на один день, то тол
ько потому, что представилась возможность повторить без особых затрат с
тарую сенсацию.
Ц Так я и думал. В самом деле, я знаю вашу кухню. Он давит свой окурок в пепе
льнице и встряхивает головой:
Ц И потом, немножко здравого смысла. Воображение Ц это прекрасно, но все
-таки... Если бы Костенко знал что-то о деле Горопова, что могло навлечь на н
его неприятности, он уже давно их имел бы, вы об этом не думаете? С 1939-го года!

Ц В ваших словах, безусловно, есть здравый смысл. А если уж говорить о здр
авом смысле, то у Костенко в последнее время его уже немного оставалось...

Ц Настоящий псих, Ц утверждает Ковет, Ц тип, у которого мозги в паутине
, но зато никакого скелета не заперто в кладовке, как говорят англичане. На
деюсь, вы знаете, что они подразумевают под этим выражением: какая-нибудь
семейная или иная тайна. Нет, не было никакого скелета, кроме того, который
украшал его комнату... О-о! Черт!
Ц Что такое?
Его водянистые глаза широко раскрылись:
Ц А тот скелет, часом, не был скелетом Горопова?
Я заражаюсь смехом:
Ц У кого-то еще есть всякие мании, на которые, как предполагалось, я держу
монополию? Нет, старина, уверяю вас, что этот скелет не принадлежит генера
лу.
Ц А! Жаль, потому что... Ну да ладно. У меня создалось впечатление, что нас не
сколько заносит. Во всяком случае, если говорить обо мне, то это несомненн
о. Может быть, потому что меня мучит жажда.
Ц Ну что ж... Я встаю со стула:
Ц Пойдем опрокинем по рюмочке водки.
Марк Ковет встает, щелкает каблуками, выпячивает грудь и говорит, раскат
ывая "р":
Ц За Бога, за рр-родину, за цар-ря!
Ц Ничево, Ц отвечаю я ему по-русски.
И, подобно казакам из Дикой дивизии, мы напрр-ав-ляемся в бар-р.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18