Ты вообще слегка бесчувствен. К тому же тебе не хватает навыков общения с людьми. В итоге ты приобрел репутацию хитрого, загадочного и довольно высокомерного человека.
— Разве это проблема?
— Да. Особенно, когда ты используешь свой метод в семейных делах. — Не глядя на него, Энни отложила сыр и взяла в руки помидор. — Например, возьмем эту небольшую сцену с Вэлери.
— Ты что, собираешься бросить в меня помидором?
Энни уставилась на него.
— Она плакала, Оливер.
— Она придет в себя.
— Вот как? — Энни положила помидор обратно на разделочную доску. — Послушай, я знаю, что это не мое дело…
— И правда, не твое.
— …но я думаю, что ты очень плохо обошелся с Вэлери.
— Правда? — Оливер облокотился на холодильник. У него был очень заинтересованный вид.
— Правда. — Энни принялась нарезать помидор. — Я так понимаю, тебе не нравится ее новый приятель.
— Я с ним незнаком.
Энни в удивлении отложила нож.
— Ты шутишь? Ты обрушился на нее, как горная лавина, за то, что она встречается с человеком, которого ты даже не знаешь?
Оливер изучал вино в своем бокале.
— Я знаю, кто он, и этого достаточно.
— Ну и кто же он? Экс-шулер? Помешанный? Какой-то негодяй?
— Он сын Пола Шора.
Энни задумалась, услышав это имя.
— Я не знаю Шоров. Я в этих кругах никогда не вращалась. Но, конечно, я и о них слышала. Пол Шор владеет крупнейшей компанией по сделкам с недвижимостью со штаб-квартирой у нас в Сиэтле. Строит огромные небоскребы и торговые площадки. Такого рода вещи.
— Помимо всего прочего.
— Моя подруга, дизайнер, оформляет дом Шоров к очередному бенефису искусств, который ежегодно проводят он и его жена. Шоры очень активны на поприще искусства. У них фонд или что-то в этом роде.
— Да.
— Ну и что же плохого в Поле Шоре? Почему ты считаешь, что его сын недостаточно хорош для Вэлери?
Оливер сделал глоток вина и задумчиво посмаковал его.
— Полагаю, что поскольку ты теперь член нашей семьи, то имеешь право знать о некоторых событиях прошлых лет.
Энни поощряюще улыбнулась и снова принялась за помидоры. То, что Оливер сейчас сказал, не вполне соответствовало действительности, по крайней мере в отношении нее. Но, во всяком случае, он наконец начал открываться. Это было хорошим знаком.
— Это не длинная история. Вскоре после того, как мой отец бросил нас, я обнаружил, что у него были огромные долги перед несколькими старыми друзьями. В том числе перед Полом Шором.
— И что произошло?
— Я пошел к Шору и попросил его ради старой дружбы с моей семьей предоставить мне отсрочку выплаты долга.
Энни замерла.
— Он ответил отказом?
— Он ответил отказом. Он не пожелал дать мне никакой свободы маневра. Более того, он потребовал, чтобы ему вернули деньги немедленно. А это означало продажу единственного имущества, которое у меня оставалось, то есть нашего дома. И то я смог бы покрыть лишь часть долга.
— Это было очень скверно со стороны мистера Шора, — согласилась Энни. — Он должен был бы понять, что твоя семья уже находилась в ужасном напряжении. Раз он являлся старым другом, ему следовало бы помочь тебе.
— Я не буду надоедать тебе скучными деталями о том, как я пережил последующие два года и снова встал на ноги в финансовом отношении. Скажем просто, я это сделал, но Пол Шор не дал мне ни цента, не говоря уже об оказании какой-либо помощи.
— Понимаю. Ты так и не простил ему то, что он повернулся спиной к твоей семье после исчезновения отца.
— Такие вещи не прощают, Энни.
— Да уж. — Она высыпала в миску нарезанные помидоры. — Теперь я понимаю, почему ты не испытываешь особого восторга в отношении Пола Шора.
Оливер отреагировал на ее замечание наклоном головы. В его глазах читалось тихое удовлетворение.
— Я надеялся, что ты поймешь.
— Я также понимаю, почему это несколько осложняет ситуацию.
Взгляд Оливера стал осторожным.
— Почему?
— Ну, естественно, ты не расположен внутренне к тому, чтобы сын Пола Шора тебе понравился.
— Нет.
— Полагаю, что тебе хотелось бы, чтобы Вэлери нашла себе другого приятеля.
— Она найдет другого приятеля, — отчеканил Оливер.
— Может быть. А может быть, и нет. — Энни подняла нож и внимательно посмотрела на него. — А пока тебе придется поступить великодушно и умно.
Оливер медленно моргнул, как кот, который решил, что пришло время перестать дразнить свою жертву.
— То есть?
— Прими как должное тот факт, что твоя сестра встречается с человеком, который не имеет абсолютно никакого отношения к тому, что произошло когда-то между тобой и Полом Шором. Дай шанс Карсону Шору. Ради Вэлери.
Оливер не шелохнулся. Он продолжал стоять, прислонившись плечом к холодильнику, и смотрел на Энни, как будто она была каким-то диковинным видом папоротника.
— Я накрою на стол, — наконец произнес он. Оливер выпрямился, отошел от холодильника и начал рыться в шкафах и ящиках.
От отчаяния у Энни едва не вырвалось ругательство.
— Возможно, он очень хороший человек, Оливер. Вэлери явно такого мнения о нем.
— Мы будем ужинать здесь, за кухонным столом? — мягко спросил Оливер. — Нет никакого смысла использовать гостиную. У нас нет Болта, чтобы потом там убрать.
Энни стремительно пересекла кухню и преградила ему дорогу.
— Ты игнорируешь этот вопрос, Оливер.
— Никакого вопроса нет. — Он отступил на шаг и принялся расставлять серебряные приборы и салфетки на черном столе из металла и стекла. — Возможно, только некоторое недопонимание.
— Ну конечно, я знала это. — Чувство триумфа заполнило Энни. — Вот в чем вся проблема. Недопонимание. Я была уверена, что ты не лишен здравого смысла.
— Спасибо.
— Ты можешь просто объяснить Вэлери, что сначала из-за этой старой истории ты не мог даже допустить, чтобы она встречалась с Карсоном. Но теперь ты все обдумал и понял, что сыновья не должны платить за грехи своих отцов или как там звучит эта поговорка.
— Я заявлю своей сестре, — спокойно сказал Оливер, — что если она выйдет замуж за Карсона Шора, то это будет актом предательства по отношению к семье. Мы ее больше не примем. Более того, она уйдет к нему, не получив ни цента. Я прекращу ей доступ к деньгам семьи.
— Что? — Энни в ужасе уставилась на него. — Ты не можешь так поступить, Оливер.
— Конечно же, могу.
— А что, если она все равно выйдет за него замуж?
— Не волнуйся. Этого не произойдет.
— Почему ты так уверен? — удивилась Энни.
— Это имеет отношение ко мне, — ответил Оливер, — и тебя не касается.
Энни вглядывалась в его лицо, пытаясь найти хоть малейший признак теплоты. Она не обнаружила ничего дающего надежду на то, что Оливер не такой непоколебимый, каким пытается казаться.
— Это просто смешно. Не могу поверить, что ты так хладнокровно относишься к этому.
— Полагаю, что, пока мы говорим о Шорах, можно было бы обсудить кое-что еще.
— Не уверена, что я захочу это сделать, — пробормотала Энни.
— Я понимаю, для тебя наш брак не вполне настоящий. Но в глазах всех остальных ты моя жена. Согласна?
— Согласна. — Энни привыкала быть осторожной, когда Оливер говорил этим особенным, ровным голосом.
— Все знают, что моя жена никогда не совершила бы определенных поступков.
— Откуда все могут это знать, если у тебя никогда не было жены? — Энни осталась очень довольна своим выпадом.
— Давай будем считать, что моя репутация меня опережает, — спокойно ответил Оливер. — В любом случае я пытаюсь дать тебе понять, что моя жена никогда не будет общаться ни с одним из членов семьи Пола Шора.
— Я ни с кем из их семьи не общаюсь. Я даже ни с одним членом их семьи лично не знакома.
— Пусть это так и остается, Энни. Пока будет длиться наш брак, ты миссис Оливер Рейн. Я ожидаю, что ты хорошо сыграешь свою роль.
Она уставилась на него.
— А это еще что значит?
— Это значит, — очень тихо произнес он, — что в первую очередь ты должна соблюдать лояльность по отношению ко мне.
— Это невероятно. — Энни с грохотом водрузила одну из профессионально тяжелых сковородок Болта на плиту. — Это самая возмутительная вещь, какую я когда-либо слышала. Ничего удивительного, что Вэлери была расстроена. Ты, наверное, разговаривал с ней так же, как и со мной. Знаешь, если ты рассчитываешь, что будешь отдавать мне приказания подобным образом, тебя ждет большой сюрприз, Оливер Рейн.
— Как только ты захочешь получить развод, — нейтральным тоном сказал Оливер, — ты сразу будешь свободна.
Энни застыла в шоке от угрозы. Затем, взяв себя, в руки, она повернулась к нему лицом.
— Ты довольно старомодным образом заслужил свою репутацию, не так ли? Ты приложил много усилий.
Он поставил на стол последнюю тарелку и взглянул на нее.
— Энни, чем с тобой спорить, я лучше поем тако.
Энни мрачно улыбнулась.
— Потому что ты не умеешь должным образом спорить. Ты проста отдаешь приказания и подкрепляешь их угрозами. Мне кажется, тебе стоит немного поучиться быть мужем, Оливер Рейн. Ты должен научиться общаться.
— Правда? — Он снова взял свой бокал с вином. — И кто собирается меня учить?
— Я, — опрометчиво ответила Энни.
— Вот это будет интересно, — усмехнулся Оливер.
Глава 7
Когда на следующее утро Энни отправилась на работу, от ее напускной храбрости почти не осталось и следа. Это была длинная ночь. Энни провела ее, лежа без сна в элегантной золотисто-серой спальне, думая о своем положении.
Она сказала Оливеру, что у него есть серьезная проблема, но, по правде, ее собственная проблема была гораздо серьезнее. Она пыталась совершить кардинальную ошибку: изменить Оливера.
«Большую ошибку», — сказала себе Энни, открывая парадную дверь магазинчика «Безумные мечты». Житейская мудрость гласит: любая женщина, которая, выйдя замуж, считает, что сможет переделать своего мужа, просто дура. Здравый смысл подсказывал Энни, что с ее стороны было бы еще более глупо думать о том, как перекроить Оливера Рейна, поскольку их брак всего лишь номинальный и вряд ли продлится очень долго.
Она вышла за него замуж, чтобы сохранить «Линкрофт». Раз он решил управлять собственной жизнью и жизнью родственников железным кулаком в бархатной перчатке, это не ее проблема.
Включив свет, Энни ухмыльнулась, представив зрительно этот образ. Вчерашняя сцена с Вэлери вполне ему соответствовала: Оливер снял с руки перчатку.
Энни вспомнила, что Дэниэл предупреждал ее, как опасен Рейн. А ведь Дэниэл старался найти лучшее в людях, и это отмечал сам Оливер.
Вскоре после десяти в магазин ворвалась Элла Прессвуд, растрепанная и небрежно одетая. Это был ее имидж. Элла достигла совершенства в создании образа богемного хаоса. Каждый день она изобретала что-то новое: цвет волос, комбинации в одежде, аксессуары, предпочитая носить тонны тяжелых висячих украшений. Ceгодня ее волосы имели яркий оттенок фуксии и были прилизаны чем-то влажным и липким. На Элле были горчичного цвета футболка и деловой пиджак, явно предназначенный для крупного мужчины. Вокруг шеи обмотаны нитки фальшивых драгоценных камней.
— Доброе утро, Энни. Извини, что опоздала. Ехала на автобусе черт знает откуда. Пассажиры — сплошные придурки. Слушай, я вообще не ожидала увидеть тебя сегодня.
Энни смахнула метелкой из перьев пыль с лакированного слона.
— Мне казалось, я объясняла тебе, что мы с Оливером откладываем медовый месяц до возвращения Дэниэла.
— Да, знаю. Но вы женаты всего несколько дней. — Элла с любопытством посмотрела на нее. — Обычно люди берут несколько выходных.
— Какой смысл? Я все равно провела бы эти выходные в одиночестве. Оливер сегодня утром отправился прямо в офис моего брата. Важно, сказал он, чтобы все его там увидели.
— Разумно. Я знаю, как ты последнее время волнуешься по поводу бизнеса своего брата. — Элла копалась за прилавком. — Слушай, как это случилось, что я даже не подозревала по поводу тебя и Оливера. Рейна? Ты обычно не такая скрытная, Энни.
— Да, но Оливер хотел, чтобы все оставалось в тайне.
— Плохо, что из-за состояния дел вам пришлось поторопиться со свадьбой. Вы не смогли подготовить достаточно большого события. Ни свадебного платья, ни чайного сервиза, традиционного подарка жениха, ничего.
«Это точно, что ничего», — уныло подумала Энни. Даже старомодной первой брачной ночи. Но, как сказал Оливер, право выбора было за ней. Если она захочет лечь с ним в постель, он готов.
— Оливер все равно был бы против большого мероприятия, — сказала Энни, — Он очень замкнутый.
— Замкнутый, говоришь? — Элла разглядывала свои прилизанные волосы в необычном зеркале, висевшем на стене. На зеркале было нарисовано красками распахнутое окно какой-то комнаты. — Не обижайся, но он выглядит немного странным.
— В твоих устах эти слова звучат довольно забавно. Оливер по крайней мере не красит волосы в розовый цвет.
— Согласна, хотя нужно признать, что не много мужчин его типа носят такие длинные волосы, — в раздумье сказала Элла. — Но дело, конечно, не в волосах. Оливер — мрачный, загадочный, понимаешь меня? Я бы никогда не подумала, что тебе может понравиться такой мужчина.
Энни нахмурилась.
— А какой мужчина, по-твоему, мог бы мне понравиться?
Элла пожала плечами.
— Кто-нибудь типа Куигли, который работает по соседству с нами. Или этот виолончелист, с кем ты некоторое время встречалась. Ой, я вспомнила. — Она отвернулась от зеркала. — Вчера он прислал тебе посылку. Наверное, узнал о твоей свадьбе. Энни просияла.
— Посылка от Мелвина Финча? Где же она?
— За прилавком.
Поспешив за длинный прилавок, Энни обнаружила там небольшой пакет. Она разорвала обертку и нашла внутри записку:
«Энни от Мелвина. Поздравляю со свадьбой. Надеюсь, ты нашла парня, которого представляла в своих безумных мечтах. Ты заслуживаешь самого лучшего».
— Как мило. — Энни была тронута. — Это компакт-диск с записью музыки, исполняемой симфоническим оркестром Среднего Запада. В составе этого оркестра он сейчас выступает.
Элла скорчила гримасу.
— Представляю.
— Ну ладно, Элла. Мелвин очень милый человек.
— Очередная из твоих раненых пташек, как их называет Джоанна. Ты его нашла, подлечила и, когда он стал в порядке, отпустила.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40