– А что такое, Иван Палыч? – отозвался парень, сойдя с места и заглянув в коридор.
– А то такое, шашлык тебе в печенку, что ты в нее кардамона переложил! Да еще, антрекот тебя разрази, на огне передержал! Клиент, понятное дело, последними словами ругается! Вот как вычту из твоей зарплаты, так узнаешь, лангет тебя побери! Только и умеешь, что стенку подпирать!
– Ну, Иван Палыч, – заныл парень, еще дальше отойдя от двери, – вы же мне сами велели кардамона побольше…
– Побольше – это не значит больше, чем рыбы! Последний раз терплю такое безобразие, а потом сделаю из тебя ризотто по-милански…
Проход был свободен. Света пригнулась и стремглав юркнула в открытую дверь. Оказавшись в коридоре, она прижалась к стене и скользнула за большой металлический шкаф. Тут она переждала, пока закончилась разгрузка пива и служебную дверь заперли изнутри на засов. Наконец в коридоре никого не осталось. Тогда девочка пробралась в приоткрытую дверь кухни и снова оказалась в тропической атмосфере пищеблока, где царствовал Иван Павлович в высоком крахмальном колпаке, который он носил с таким достоинством, как будто это была королевская корона.
На кухне было по-прежнему жарко и шумно, здесь пахло экзотическими блюдами и южными пряностями. Паук Кузя в своей коробочке завозился – видимо, он почувствовал запахи своей исторической родины.
– Сейчас, Кузенька, – прошептала Света, – ты у меня отлично поохотишься! Тут такие замечательные тараканы водятся – сама бы съела! Только минутку подожди, сейчас мы с тобой чудненько развлечемся…
Пригибаясь, прячась за плитами и разделочными столами, она добралась до огромного холодильного шкафа, за которым в прошлое посещение «Окопа» спрятала Лолины тряпки и при этом обнаружила целую колонию тараканов. Холодильник, естественно, был на прежнем месте, но ни плаща, ни парика, ни прочих вещей за ним уже не было.
«Тараканы, что ли, все это съели?» – подумала Света. Она наклонилась и увидела такую же, как прошлый раз, толпу суетящихся насекомых. Тараканы занимались своими делами и не обращали на нее внимания.
– Ну, Кузенька, – прошептала она, открывая коробочку, – наведи среди них порядок, а то они тут совсем распустились!
Паук переступил всеми своими лапами, как застоявшийся конь, и стремительно бросился на тараканов, как волк бросается на овечье стадо. При этом Свете даже показалось, что он издал самый настоящий боевой клич. Тараканы на мгновение застыли и тут же бросились врассыпную, как рыночные торговки при появлении грозного рэкетира.
Света с удовольствием понаблюдала бы еще немного за охотой своего восьминогого любимца, но у нее было здесь собственное неотложное дело. Нужно было как можно скорее, пока ее никто не заметил, забрать из морозилки спрятанный там конверт.
Девочка выпрямилась, воровато огляделась по сторонам, открыла дверцу морозилки и заглянула внутрь. Замороженные омары, как и прежде, недовольно уставились на нее круглыми выпученными глазами. Их огромные клешни выглядели очень грозно. Света уже разглядела в глубине, в клешне одного из пучеглазых чудовищ, спрятанный конверт, и протянула было за ним руку, как вдруг у нее за спиной раздался грозный окрик:
– Эт-то кто тут у нас хозяйничает?
Света поспешно захлопнула дверцу морозилки и испуганно обернулась. Перед ней стоял, уперев руки в бока, грозный Иван Павлович, шеф-повар и абсолютный самодержец ресторанной кухни. Он сурово смотрел на девочку, выпучив глаза, как омар, и Свете даже показалось, что он тянет к ней не руки, а огромные страшные клешни.
– Вот кто у нас, оказывается, подворовывает! – гремел голос повара. – А мы-то думали, что крысы на кухне завелись! Разборчивая, однако, крыса, не что-нибудь – лобстеров ей подавай!
– Дяденька, – как можно жалостнее проговорила Света, – не знаю я никаких таких лобстеров, не ругайтесь на меня, я у вас ничего не взяла! – И она показала ему свои пустые руки.
– Не взяла, потому что не успела! – громыхал повар. – А что ж ты, интересно, в холодильнике делала и как вообще сюда пробралась?
– Я за Кузей, – прохныкала девочка и принялась размазывать по лицу воображаемые слезы. – Кузя сюда забежал, и я за ним… Я же не могу Кузю одного оставить, Кузя без меня пропадет…
– Какой еще Кузя? – рявкнул Иван Павлович.
Света только этого и ждала. Она ловко опустилась на четвереньки, юркнула за холодильник и вытащила своего паука. Кузя был страшно недоволен: он только вошел во вкус настоящей охоты. Света выпрямилась и протянула к самому лицу шеф-повара черное шевелящееся мохнатое создание.
Иван Павлович, как и многие люди, не выносил пауков, а таких больших и мохнатых в особенности. Собственно, он таких пауков никогда в жизни не встречал, поэтому Кузя произвел на него просто ужасное впечатление.
Огромный и важный шеф-повар взвизгнул неожиданно высоким голосом и отпрыгнул в сторону, как перепуганный заяц. При этом он налетел на одного из своих подчиненных, который нес мимо него огромную квашню с тестом. Квашня перевернулась, повар и его помощник свалились на пол, перемазались тестом и долго не могли подняться на ноги. С Ивана Павловича свалился его великолепный колпак, символ его единоличной кухонной власти, и глазам окружающих представилась лысая как колено голова шеф-повара, покрытая розовой лоснящейся кожей. Все его многочисленные подданные замерли, в восторге наблюдая за падением своего властителя. Они с трудом удерживали смех и делали вид, что заняты собственными делами, но в действительности не сводили глаз с неожиданного зрелища. В углу кухни раздалось отчетливое хрюканье: это один из недавно взятых на работу учеников не смог сдержаться и рассмеялся, закрыв рот фартуком.
– Кто смеется? – заревел шеф-повар, в очередной раз попытавшись подняться на ноги. Он снова поскользнулся на луже теста и свалился, громко выругавшись. Приподнявшись на локте, снял с лысины густой ошметок теста, окинул кухню злобным взглядом и повторил:
– Кто смеется, люля-кебаб вам всем в селезенку? На фарш пущу мерзавца! В сухарях зажарю!
Теперь хрюканье раздавалось уже из разных углов огромной кухни. Подданные Ивана Павловича явно взбунтовались.
Света не видела всех замечательных последствий своего антиобщественного поступка.
Как только шеф-повар, испугавшись паука, отскочил от нее, девочка юркнула в просвет между холодильником и разделочным столом, пригнулась и стремглав понеслась к выходу из кухни. Услышав за спиной взрыв хохота, она не стала оборачиваться, а только прибавила шагу, в долю секунды миновала короткий полутемный коридор и заглянула за его поворот. Возле приоткрытой служебной двери ресторана опять скучал прежний мордатый парень в засаленной поварской куртке. Разгружали очередную машину с товаром, и теперь поваренок, видимо, дожидался, когда ее водитель оформит документы и получит деньги. Света пожалела парня, который пропустил замечательное зрелище падения, в буквальном и переносном смысле, величественного шеф-повара. Но ей нужно было проскочить мимо него, чтобы окончательно вырваться на свободу. Оглядевшись, она подобрала на полу пустую алюминиевую банку из-под пива и бросила ее с таким расчетом, чтобы отвлечь скучающего привратника. Банка дребезжа покатилась по полу, парень повернулся на неожиданный звук, и шустрая девочка проскочила мимо него. Минуту спустя она уже шла по улице, разговаривая со своим пауком:
– Ну, Кузя, ты должен быть доволен, у тебя сегодня получилась отличная охота! Мне меньше повезло: не удалось конверт забрать…
Шедший навстречу ей мужчина удивленно вытаращил глаза: наверное, он не мог понять, с кем разговаривает эта странная девочка. Света показала ему язык и прибавила шагу.
Неожиданно рядом с ней притормозила большая черная машина. Дверца распахнулась, из машины выскочил худой мужчина с длинными, черными как смоль волосами, обхватил Свету поперек туловища и втащил ее в салон. Света пыталась вырваться, остервенело лягалась и даже укусила похитителя за руку, но он был гораздо сильнее, и очень быстро подавил ее сопротивление. На голову Свете надели мешок из плотной черной ткани, на запястьях защелкнули наручники. Машина резко сорвалась с места и набрала скорость. Рядом с девочкой раздался неприятный скрипучий мужской голос:
– Ты уверена, что это она?
– На все сто, – отозвался женский голос, вкрадчивый и как бы мурлыкающий, – я ее тогда отлично разглядела.
– Да она же совсем пацанка!
– Да, но очень ловкая. В прошлый раз она от меня чудом увернулась…
– Скажи лучше, что ты просто дала маху! – мужчина был явно недоволен. – Теряешь квалификацию! Мало того что девчонку упустила, так еще и конверт куда-то пропал!
– Наверняка конверт у нее, – промурлыкала женщина, – а я из нее все что хочешь вытрясу, ты ведь меня знаешь! Вот посмотришь, как я с ней поработаю, тогда и скажешь, потеряла я квалификацию или нет!
Машина ехала всего минут десять, но Свете из-за неудобного положения, а еще больше – из-за его унизительности эти десять минут показались вечностью. Наконец машина остановилась, что-то загудело – видимо, заработал мотор, открывающий ворота, после этого машина проехала еще немного и наконец окончательно остановилась. Дверца распахнулась, и чьи-то грубые руки вытащили Свету наружу. На голове у нее по-прежнему был мешок, поэтому девочка не устояла на ногах, споткнулась и упала на колени. Под ней был холодный и жесткий цементный пол, и при падении она больно ушиблась. Та же грубая рука дернула ее, не столько помогая подняться, сколько причиняя лишнюю боль.
– Не спотыкайся! – рявкнул резкий, скрипучий мужской голос. – Иди вперед! – И рука подтолкнула ее в спину.
– Тогда мешок сними! – ответила Света. – Как я могу идти?
– Когда надо будет – снимут! – отозвался тот же голос, и спину обожгло резким ударом. Света невольно шагнула вперед, ее проволокли еще несколько шагов и втолкнули в какое-то тесное помещение. Раздался звук закрывающихся дверей, и Света поняла, что находится в лифте. Кабина поехала вниз, остановилась, двери снова открылись, девочку подтолкнули в спину. Она прошла еще несколько шагов, за ее спиной щелкнул замок, и наконец с ее головы сняли мешок.
Света находилась в большом подвале, ярко освещенном люминесцентными лампами. Вдоль одной стены подвала тянулись трубы и провода, остальные были пустыми, грубо оштукатуренными. Посреди помещения стояло металлическое кресло, несколько стульев и хромированный медицинский столик на колесах. Рядом со Светой стояли тот самый худой длинноволосый мужчина, который втащил ее в машину, и еще один – мрачный, коренастый, с выбритым наголо черепом. Около столика на колесиках стояла женщина, в которой Света без труда узнала «официантку» из ресторана «Окоп» – ту самую, которая застрелила лысого мужика и едва не убила саму Свету. На этот раз киллерша была не в экзотической униформе, а в самом обычном черном джинсовом костюме. Взгляд у нее был не предвещающим ничего хорошего.
Длинноволосый мужчина схватил Свету за плечо и подтолкнул к железному креслу. Девочка попыталась сопротивляться, но со скованными руками это не очень-то получалось. Тем не менее длинноволосый снова больно ударил ее за попытку сопротивления и толчком усадил в кресло. Затем он одним движением снял с нее наручники и пристегнул руки к подлокотникам кресла.
Точнее, он только собрался пристегнуть их, потому что Света воспользовалась удобным моментом и как следует пнула его между ног. Мужчина взвыл от боли, отскочил в сторону и запрыгал на одной ноге, ругаясь последними словами. Света вскочила и, оглушительно вопя, бросилась к двери, через которую ее привели в подвал. Однако на пути у нее непостижимым образом оказалась киллерша. Она схватила девочку за запястье, сильно рванула на себя. Светину руку пронзила резкая боль, девочка попыталась вывернуться, но боль стала непереносимой, кроме того, киллерша ударила ее ребром ладони по плечу, и правая рука повисла как плеть. Женщина как следует встряхнула Свету, подтащила ее к креслу и в считанные секунды пристегнула к нему за руки и за ноги. Затем киллерша выпрямилась и проговорила, обращаясь к Свете:
– Имей в виду, детка, что никто не собирается с тобой играть и делать скидки на твой юный возраст. Ты влезла в серьезные игры, так что привыкай к серьезным отношениям!
Затем женщина повернулась к длинноволосому, который все еще постанывал в сторонке:
– И ты, Вороной, пойми, что с ней нельзя обращаться как с ребенком! Она достаточно опасна… Сейчас ты еще легко отделался…
– Ничего себе легко! – отозвался мужчина. – Тебе бы так!
– Она тебя могла и убить! – оборвала его киллерша. – Так что в следующий раз будь внимательнее!
Неожиданно в подвале раздался резкий скрипучий смех. Света повернула голову, насколько это позволяли державшие ее ремни, и увидела, что второй мужчина, коренастый и бритоголовый, смеется и медленно хлопает в ладоши.
Отсмеявшись, он проговорил:
– Браво, красавица! Это называется мастер-класс! Ты показала Вороному, как должен вести себя настоящий мужчина!
– Что тебе здесь – театр? – огрызнулась киллерша и вернулась к хромированному столику. – Хватит веселиться, приступаем к делу!
Света перевела взгляд на этот столик и невольно вздрогнула. На нем были аккуратно разложены щипцы и скальпели, крючки и пилки и десятки других инструментов, о назначении которых Света могла только догадываться, но от этих догадок она едва не грохнулась в обморок. Помогло только то, что падать ей было некуда – она была крепко пристегнута к проклятому креслу.
– Ну, с чего начнем? – задумчиво проговорила киллерша, перебирая разложенные на столе инструменты. – Может быть, с этого? – и она взяла в руку огромные щипцы с острыми загнутыми концами.
– Не надо! – взвизгнула Света, вжавшись спиной в кресло.
Лолу подвело то, что она очень любила поспать. Обычно Леня будил ее, когда у него лопалось терпение, либо же Пу И начинал тявкать и сдергивать с хозяйки одеяло.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59