Сара скорее всего хотела сказать: «Не наделайте глупостей», но, боюсь, что мы уже перешагнули через этот порог.
Я поцеловал их обоих и открыл дверь. Мэригей тоже поцеловала детей; Билла она обнимала на секунду дольше.
– Скоро увидимся.
– Желаю удачи, – торопливо проговорил Билл. Сара кивнула, прикусив нижнюю губу. Я закрыл дверь флотера за Мэригей, и машина тронулась.
– Ну, – бездумно произнес я, – вот и все. – Мэригей кивнула, мы поднялись по обледеневшим ступенькам и вошли в двустворчатую дверь.
В кабинете шерифа не было; мы обнаружили его в приемной.
– Вы рановато приехали, – заметил он, взглянув на часы.
– Нас подбросил Билл, – объяснила Мэригей. – Ему нужно было в школу. Он кивнул.
– Чай в кабинете.
Мэригей отправилась туда, а я прошел по коридору, как будто в туалет, главным образом для того, чтобы проверить камеры. Обе были открыты и запирались снаружи на простой механический замок. Обсуждая план действий, мы решили забрать оттуда клавиатуру прежде, чем мы посадим пленника под замок. Я не смог заставить ее работать, но, возможно, я просто не знал нужного кода.
Спустя несколько минут я присоединился к Мэригей, которая уже налила чай. Она взглядом указала на пустую вешалку позади стола шерифа. Вероятно, он держал пистолет под курткой, как и в ту ночь, когда пришел, чтобы арестовать нас.
Мы услышали, как дверь открылась и шериф поздоровался с Максом. Я прошел в приемную и увидел, что они обменялись рукопожатием. Макс знал о кобуре с пистолетом.
Мой поступок был довольно очевидным, и, оглядываясь назад, я предполагаю, что если бы шериф был начеку, то ничего не вышло бы. Я деланно споткнулся о ковер, выронил чашку с чаем и воскликнул:
– Вот дерьмо!
Как только шериф повернулся ко мне, Макс вывернул ему руку за спину и взял шею в замок. Шериф попытался ударить ногой назад, но Макс был готов к этому и легко сблокировал удар. Тем временем я подскочил к шерифу и выхватил пистолет.
– Не задуши его, Макс! – Макс ослабил захват левой руки ровно настолько, чтобы позволить своему пленнику дышать, но, нажав правой рукой, заставил его опуститься на колени.
Шериф дважды натужно кашлянул.
– Что это значит?
– Попытайтесь понять, – ответил Макс. – Воспользуйтесь вашим коллективным сознанием.
Из кабинета вышла Мэригей с большим мотком клейкой ленты в руках.
– В камеру! Уильям… Возьми его на прицел. Я небрежно держал пистолет, направив его в пол. Можно было уходить. Я взмахнул оружием.
– Держи его покрепче, Макс. Шериф не сопротивлялся.
– У вас будут настоящие неприятности. Независимо от того, какой цели вы добиваетесь.
– А у вас они уже начались, – ответил я. – Настоящие неприятности. Но к тому времени, когда мы вернемся, это уже не будет иметь ровно никакого значения.
Макс завел пленника в ближайшую камеру и заставил опуститься на стул.
– Что? Вы думаете, что можете… Вы собираетесь захватить космический корабль?
– А эти ребята быстро соображают, – проворчал Макс.
Мэригей быстро обматывала шерифа вместе со стулом клейкой лентой.
– Мы не хотим причинить вам никакого вреда, шериф, – сказал я. – Ни вам, ни кому-либо в Центрусе. Мы только продолжаем осуществлять нашу идею – ту самую, которую вы одобрили.
К нему, похоже, возвращалось самообладание.
– Но ведь одобрение было предварительным. Мы тогда еще не получили мнения Целого Дерева.
– Вы поступаете так, как считаете нужным, – отрезала Мэригей. – И мы не обязаны подчиняться приказам с Земли.
– С Земли от тельциан, – уточнил Макс.
– Но это же непрактично, – заметил шериф. В его голосе уже отчетливо угадывалось раздражение. – Вас всего трое…
– Семнадцать, – поправил я.
– Пусть даже семнадцать. Вы не сможете украсть космический корабль и управлять им.
– У нас есть план. А пока что посидите и подождите нас.
В камеру вошло еще несколько человек. Они остановились в дверях.
– Похоже, помощь вам не требуется, – констатировала Джинн.
– Осмотрите участок: нет ли тут еще какого-нибудь оружия, – распорядился Макс.
– Больше нет, – сказал шериф, кивнув мне. – Только пистолет. На крайний случай.
– Вроде такого, – заметил Макс. Он поднял руку, и я протянул ему пистолет. Он направил дуло на экран над клавиатурой и выстрелил. В маленькой комнате звук показался оглушительным. Я заранее прикрыл глаза рукой и потому не видел самого выстрела, но результат претендовал на драматический эффект. Дыра в столе оказалась больше, чем уничтоженный экран.
– Что это было, черт возьми? – воскликнул кто-то.
– Испытание. – Макс вернул мне оружие. – Действует.
– Но не хотите же вы украсть космический корабль с одним старым пистолетом!
– На самом деле нам нужно украсть всего лишь челнок, – ответила Мэригей. – Космический корабль будет делать то, что я ему прикажу.
– И у нас будет не только этот пистолет, – добавил Макс.
В двери показалась Кэт. Они с Мэригей кивнули друг дружке.
– Мы нашли кое-что для разгона толпы. Газовые гранаты и липучку.
– Вполне возможно, что в Центрусе именно это используют против нас, – сказал я. – Так что мы можем и сами запастись этими вещами.
– Маска была бы полезней, – заметил шериф.
– Какая маска?
– Противогаз. Он находится в верхнем правом ящике моего стола. – Он пожал плечами. – Вполне может пригодиться.
– Именно его мы не смогли открыть, – ответила Кэт. – Отпечатки пальцев? Он кивнул.
– Там лежат еще и боеприпасы. – Он пошевелил большим пальцем. – Вы можете принести стол сюда или освободить меня.
– Это ловушка, – насупился Макс. – Он, наверно, хочет подать сигнал.
– Поступайте как знаете, – отозвался Человек.
– Но почему вы вдруг стали помогать нам? – спросила Мэригей.
– Во-первых, я на вашей стороне; я знаю вас с самого детства и понимаю, что все это для вас значит. – Он перевел взгляд на Макса. – А во-вторых, у вас есть оружие. И по крайней мере один из вас умеет им пользоваться.
Макс извлек большой карманный нож, со щелчком выкинул лезвие.
– Я мог бы отрезать ваш палец. – Он аккуратно разрезал ленту и освободил шерифа. – А теперь идите, только медленно.
В ящике оказались патроны, противогаз, а также наручники. Мы надели их на шерифа.
– Флотер прибыл, – сообщил По от двери.
– А водитель? – поинтересовалась Мэригей. По ответил, что его нет; там включено автоматическое управление. – Вы поедете с нами, – сказала она пленнику. – Как заложник.
– Если вы оставите меня запертым в камере, то я никак не смогу помешать вам, – ответил он. – Я предпочел бы такой вариант.
Макс схватил его за руку.
– А мы предпочли бы взять вас с собой.
– Подожди, – остановил его я. – Вы думаете, что они убьют нас?
– Да, как только увидят, что вы вооружены. И то, что я буду с вами, ничего не изменит.
– Вот еще одна причина, по которой мы вас так любим, – заметила Мэригей. – За то, что вы так заботитесь друг о друге.
– Но ведь не только Человек будет принимать это решение, – ответил он, – и не только в Центрусе. Тельцианам будет совершенно непонятно, какое значение может иметь жизнь одного из них.
– Вы позволяете тельцианам управлять своими полицейскими делами?
– Нет, но поскольку дело касается космического корабля, оно перестает быть чисто полицейским. Все вопросы, касающиеся космоса, не решаются без участия тельциан.
– Тем больше оснований взять заложника, – сказал Макс.
– Вы хоть слышите сами себя? – язвительно заметил шериф. – Кто из нас теперь не ценит жизнь?
– Только вашу, – возразил Макс и подтолкнул его к двери.
– Подожди, – вновь вмешался я. – Они же не станут вмешивать в дело тельциан, пока не поймут, что нам нужно?
– Только люди и Человек, – подтвердил шериф. – Но для того, чтоб понять, что происходит, и вступить в контакт с тельцианами, потребуется немного времени.
– Да. – Я указал на дверь. – Уведи его отсюда и запри в камеру. Нам нужно посоветоваться. Макс вернулся через минуту.
– Похоже, наступило время играть по-крупному, – сказал я. – Флотер пойдет по главной улице в космопорт. Я могу выскочить возле музея, а вы все отправитесь дальше. Вместе с шерифом вас будет как раз нужные семнадцать человек, на тот случай, если кто-нибудь решит пересчитать вас по дороге. Это даст нам небольшой запас времени. А потом вы сможете отключить флотер прежде, чем он доедет до места.
– Но тогда у тебя не будет под рукой аккумуляторов флотера. – Мы намеревались воспользоваться ими в том случае, если боекостюм окажется разряженным.
– Почему же, будут, – воскликнул Макс. – Где-нибудь за километр от космопорта мы переведем флотер на ручное управление и опустим на землю. После того, как мы высадим Уильяма, пройдет пять-семь минут. Дадим ему еще минуту-другую, чтобы ввязаться в историю. А затем развернем флотер и возвратимся к нему.
– С полицией на хвосте, – добавила Мэригей.
– Может быть, да, а может быть, и нет, – возразил я. – У вас на всякий случай будет оружие. Но у них нет такой полиции, как на Земле. – А может быть, и на Земле ее теперь тоже нет. – Невооруженные регулировщики уличного движения.
– Ты не хочешь взять оружие? – удивился Макс.
– Нет. Посуди сам: слезоточивый газ – это настоящая удача. Я пущу газ, войду внутрь в противогазе и с фомкой, и уже через считанные минуты окажусь в костюме. Черт возьми, да я встречу вас на дороге к космодрому.
Мэригей кивнула.
– Это может сработать. А если и нет, то, по крайней мере, тебе не придется убивать смотрителей.
Я смог уложить газовые гранаты и противогаз в портфель шерифа. Труднее было замаскировать фомку, но я догадался засунуть ее в штаны на бедро и зацепил крюк за ремень. Под пальто ничего не было видно.
Мы все заняли места во флотере, и он двинулся вперед, поднявшись примерно на сотню метров. Снегопад усилился, так что даже земли почти не было видно. Мы надеялись, что в Центрусе такая же погода. Это затруднит действия для них, но не для нас. Лишь бы ветер не усилился. Снегопад не был помехой для челнока, но он не смог бы взлететь при сильном встречном ветре.
Это был неприятный час. Шериф не был единственным заложником; на самом деле судьбы всех нас зависели от результата целого ряда непредсказуемых событий. И никто не хотел говорить об этом сейчас, когда шериф находился рядом и слышал все разговоры.
Когда флотер снизился до уровня земли, приблизившись к границам города, мною овладело странное спокойствие. Конечно, впереди были какие-то опасности, но это был просто диетический супчик по сравнению с тем, что я помнил со времен войны.
Я не хотел думать о том, сколько лет назад это со мной происходило, надеялся, что смотрители музея окажутся тихими городскими мальчиками и девочками – книжными детьми, незнакомыми с насилием. А может быть, это будут старики. Но в любом случае своим появлением я обеспечу их историей, которую они будут рассказывать детям и внукам. «Я был там, когда сумасшедшие ветераны угнали космический корабль». А возможно, она окажется другой: «В тот день к нам ворвался этот сумасшедший парень со слезоточивым газом. Я застрелил его». Но никто из нас не мог припомнить, чтобы смотрители музея были вооружены. Хотя не исключено, что они держали оружие где-нибудь не на виду. Возможно, мне следует волноваться еще и из-за чего-нибудь непредвиденного.
Мэригей положила палец на кнопку сброса программы, но нажимать ее не понадобилось. Флотер остановился перед светофором на перекрестке перед библиотекой. Я быстро чмокнул Мэригей в щеку и выскочил за дверь.
Снежинки опускались все так же медленно и вертикально – хорошо для челнока и, пожалуй, для меня, так как снегопад несколько задержит подмогу, которая наверняка кинется в музей по сигналу тревоги. Я пробирался через медлительные уличные потоки, и встречные учтиво уступали мне дорогу; возможно, из-за моей хромоты: фомка сползла со своего места и теперь упиралась мне в подколенную ямку.
Мне пришло в голову, что музей мог оказаться закрытым, и это было бы хорошо. Я мог бы ворваться туда и, хотя несомненно сработает сигнализация, мне придется в этом случае иметь дело только с полицией, а не со множеством зевак.
Нет, такая удача меня не ожидала. Когда я подошел к музею, оттуда кто-то выходил, пятясь задом и держа в руках большой накрытый поднос, вероятно, с завтраком.
Я придержал тяжелую деревянную дверь, вошел внутрь и увидел, что не ошибся: смотритель – женщина-Человек двадцати с небольшим лет – жевала кусок пирога, а на тарелке перед ней лежали еще несколько кусков. Она что-то сказала мне на их языке; я не понял, так как рот у нее был набит. Думаю, что она пожелала мне доброго утра и предложила оставить здесь мое пальто и портфель.
У нее, как и у всех них, был широкий подбородок – хорошая цель для удара. Если она захочет заглянуть в портфель, останется только дать ей апперкот. Я надеялся, что смогу одним ударом оглушить ее на минуту, после чего ей потребуется еще минута, чтобы собраться с мыслями.
Но этого не потребовалось. Проглотив то, что было у нее во рту, она спросила, что у меня в сумке. Я ответил по-английски, медленно произнося слова:
– Я и сам не знаю. Я приехал из Пакстона, и меня попросили передать портфель Человеку, руководящему экспозицией оружия.
– О, он не Человек; он один из вас. Джекоб Келлман, он пришел две-три минуты назад. Вы можете отнести это прямо к нему; комната А-4. – В маленьком здании было только два этажа по четыре комнаты на каждом.
Дверь с номером А-4 была закрыта. Я открыл ее; внутри никого не оказалось. Никакого замка. Я осторожно прикрыл ее, извлек из штанов фомку и пробежал мимо всех менее впечатляющих примеров бесчеловечности рода людского прямо к стеклянной витрине с боевым костюмом. Два взмаха фомки, и переднее стекло разлетелось вдребезги.
Я отбежал к двери и оказался там в тот самый момент, когда она открылась. Келлман оказался седобородым мужчиной, по меньшей мере такого же возраста, как и я. Никакого оружия я у него не заметил. Меня хорошо натаскивали на различные приемы рукопашного боя, но я просто сильно толкнул его, и он упал, растянувшись, в коридоре.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32