И бомбы взрываются. И гибнут города, где они хранятся. «Пуст
ь миллион жертв, но во имя спасения человечества», Ц рассуждают заговор
щики. В общем, им удается устрашить Пентагон. Но в финальной главе главный
герой выносит на руках одну из пожертвованного миллиона Ц маленькую де
вочку, обожженную очередным пожаром. Стоило ли? Можно ли такое было взять
на свою совесть?
Не возьмут на свою совесть тысячи жертв Женя и три ее друга.
Как же обезоружить не убивая? Надо бы, чтобы бомбы не взрывались.
Я не знаю, как сделать, чтобы не взрывались бомбы, снаряды и патроны. Но над
о полагать, за три-четыре века ученые до этого додумаются. Допустим, непро
биваемое защитное поле заодно гасит горение и детонацию. Бойки бьют по к
апсюлю, а порох только шипит. Патроны лениво вываливаются из дула, снаряд
ы застревают в стволе.
Но ведь войны начались еще до пороха. Всего сто лет назад солдатам долбил
и: «Пуля дура, а штык молодец».
Ах, ружья не стреляют? В атаку, ребята! Штыком коли, прикладом бей!
Не применить ли корродирующий газ какой-нибудь? Пусть железо тает, рассы
пается ржавыми комочками.
Дубинками станут лупить, за горло хватать.
Главная беда: ведь в 1914 году ревнители войны сидели-то не в окопах. Они из т
ыла убеждали солдат сражаться бескорыстно Ц за царя или за демократию,
за свободу или за веру Ц православную, католическую, магометанскую…
Веру, может быть, использовать?
Спроектировать на облака стереопортрет Ц этакого бородача с нимбом ил
и в чалме Ц запустить магнитную ленту, пусть гремит над всеми фронтами:

Ц Люди, одумайтесь, куда вы стреляете? Здесь же люди!
Пусть падут ниц, подавленные, пристыженные!
Пожалуй, солдаты падут, потому что им домой охота. Но падут ли императоры и
банкиры? Они-то от пуль далеко, небесные голоса их не испугают и не очень п
онравятся. Император прикажет генералам, генералы призовут офицеров, ве
лят разъяснить, что голос с неба не глас божий, а штучки вражеской пропага
нды. Конечно, и церковь поддержит императора. Для церкви безмолвный бог у
добнее. А говорящий это же бедствие, безработица для толкователей воли б
ожьей. Если бог Дает указания самолично, к чему же его служители?
Иллюзия! Лживый бог! Козни дьявола!
И впрямь ведь козни. Не дьявола, но пришельцев.
К тому же изъян в их замысле. Хорошо, если все солдаты послушаются голоса.
А если некоторые не поверят. И поднимутся все же в атаку со штыками напере
вес? Тогда надо поддержать божественный авторитет, покарать ослушников,
испепелить их, что ли?
Но пришельцы, мои герои, категорически не хотят испепелять никого.
Долго придется им размышлять. Я сам долго раздумывал за них, в конце концо
в остановился на девятой казни из «Книги Исхода».
Конечно, «Книги Исхода» вы не знаете, имеете право на это. Но, возможно, чит
али Томаса Манна «Иосиф и его братья», это уже полагается культурному че
ловеку. Так вот, размножившиеся потомки Иосифа и братьев, если верить Биб
лии, стали рабами в земле египетской, и Ягве, их национальный бог, наконец
раскачался им помочь. Хотя позже его называли всемогущим, но, очевидно, да
же вообразить себе всемогущество авторы мифов не сумели. Вместо того что
бы взять всех своих приверженцев в охапку и мгновенно перенести их в Зем
лю Обетованную (чего бы проще?) с чадами, домочадцами, женами, волами и осла
ми, Ягве долго и упорно запугивал фараона. Сначала он поручил своему прор
оку превращать жезлы в змей. Но, оказывается, жрецы фараона и сами умели де
лать такой фокус. Тогда Ягве стал творить всякие напасти: насылать жаб, мо
скитов, чесотку, чуму… всего десять бедствий. Фараон, однако, упрямился, по
скольку жабы, москиты и чесотка мучили не его, а подданных; подданными же о
н привык жертвовать в интересах трона.
Уступил лишь тогда, когда разозлившийся бог перебил всех первенцев: стар
ших ослят, старших верблюжат, старших щенят, старших детей… и наследника
престола тоже.
А почему, кстати, справедливый бог перебил всех первенцев у подданных? Ве
дь они же не отвечали за упрямство фараона.
Нет, конечно, я не посоветую милым моим героям заниматься детоубийством.
Я предложу им остановиться на предпоследней, девятой казни Ц на тьме ег
ипетской.
Не знаю, каким способом Ягве окутывал тьмой долину Нила. Возможно, имеетс
я в виду затмение… но затмения продолжаются минуты три, а не трое суток. Вп
рочем, легенду могли и приукрасить в назидание потомству.
Тьма Ц это внушительно. Пусть мои герои, используя свое защитное поле, по
ставят заслон против их солнца. Утро приходит, не светает; вечер приходит,
нет звезд. Черно, как в погребе. Попробуй повоюй.
Думал я и о том, чтобы поставить защитное поле вдоль линии фронта. Но это т
ехнически сложнее. Планета вращается, линия фронта извилистая и без жерт
в не обойдешься: кого-то непроницаемый заслон придавит, кого-то разрежет
, какие-то части окажутся на чужой стороне, их окружат, уничтожат. Нет уж, уд
обнее манипулировать в космической пустоте. Ставь заслон над всей плане
той!
Да будет тьма!
Основательная, непроглядная, густейшая!
На всей планете ночь Ц сутки, вторые, третьи…
Воевать практически невозможно. На уровне 1914 года с освещением было бедно
вато. И даже если бы генералы заупрямились, продолжали артиллерийские об
стрелы вслепую, не обязательно же ограничиться трехдневной тьмой. Можно
растянуть ночь на неделю, на недели. А там и похолодает, снежинки завьются
, посевы начнут вымерзать, застынут реки, моря оденутся ледяной коркой.
Долго ли планета продержится на собственном тепле? Это подсчитать можно
. Мы на Земле знаем Ц укороченный осенний день за три месяца превращает л
ето в зиму. А там не укороченный Ц нулевой.
Пусть будет тьма!

5. СЮЖЕТНАЯ ТАБЛИЦА

Мой недруг, ставший другом (редкостное превращение, чаще бывает наоборот
), написал некогда в пародии, что я сочиняю романы в таблицах. По-видимому,
так оно и есть. Вот и сейчас, ничего не поделаешь, сама собой складывается
таблица: четыре героя, шесть предложений (листовки, пряники, голос с неба,
взрывающееся оружие, нестреляющее оружие, тьма). Герои на одной оси, по дру
гой Ц предложения, итого 24 клетки в таблице, в клетках роль каждого, кто вн
ес идею, кто возражал, кто выполнял. Конечно, не все предложения осуществл
ялись, некоторые браковались на корню.
Представляю себе, что Селим все время рвался действовать. Особенно пришл
ась ему по душе операция «Пряники». Ради нее надо было спуститься на план
ету, добыть образчики ценных вещей: деньги, цветные камни, меха, расписную
посуду (незаметность, ловкость, риск!). Затем, наготовив копии, раскидывать
их по окопам. Все активные действия, и результат виден сразу. Вообще делат
ь подарки приятно, вы не согласны со мной?
Представляю, что добрый Дима будет мало вносить предложений, но сразу же
думать о выполнении. Ему понравится, безусловно, операция «Голос с неба».
Она технически занимательна: создать экран, спроектировать на него изоб
ражение, мало-мальски отвечающее верованиям воюющих, голос сделать внят
ный и убедительный.
Что же касается Устина, видимо, ему, как знатоку истории, придется быть ске
птиком. И Женя будет сердиться на него, потому что легче всего сказать «ни
чего не выйдет». Станет сердиться, потому что предлагать будет в основно
м она (Селим склонен активно действовать, Дима Ц готовить оборудование),
ее идеи будет развенчивать Устин. Но опасения его, основанные на знании у
роков прошлого, увы, оправдаются, Женя не сможет не признать правоту скеп
тика. Ну, естественно, и операцию «Тьма» предложит Устин, припомнит читан
ное в «Мифах народов мира».
Как обычно, в замысле и в повествовании пропорции противоположные. Сказа
нное здесь на одной предыдущей страничке в окончательном тексте займет
почти всю площадь. Там будут долгие споры: «она сказала, он сказал, она усм
ехнулась, он нахмурился…» Там слова и описания, здесь Ц объяснения и обс
тоятельнейшие: почему именно он нахмурился, когда она усмехнулась, почем
у она сказала именно так, а не иначе, почему не наоборот. Здесь решение, а та
м действия. Сколько увлекательных страниц, сколько глав целых займут опа
сные приключения Селима при добыче ювелирных изделий того мира, его усер
дные попытки завалить окопы жемчугами и алмазами… и старания Дмитрия по
нять восклицания солдат и горькое разочарование: «Не подействовало, дер
утся!»

6. И ПРОДОЛЖЕНИЕ НЕ СЛЕДУЕТ!

«Да будет тьма!»
Такой ударной фразой собирался я закончить рассказ.
Тьма, страх, холод, смятение, сражаться невозможно, обе стороны капитулир
уют, отзываются войска. Мир!
Чего и добивались герои.
Однако среди читателей всегда есть неуемные. Сначала они торопятся узна
ть, чем кончилось, а потом вздыхают, почему так быстро перевернута послед
няя страничка. «А дальше что? Ц вопрошают они. Ц Автор не написал продол
жения?»
Неуемные читательницы спрашивают, была ли свадьба… если не свадьба, то о
бъяснение в любви хотя бы? И кого выбрала Женя, кого она полюбила? Девочки,
но зачем же торопиться? Жене самой только восемнадцать, друзьям ее по вос
емнадцати, не рано ли им жениться? Личинки еще не оформились в имаго, расти
им и расти. К тому же так хорошо они взаимодействовали: Женя требовала, Ус
тин обдумывал, Дима обеспечивал, Селим рвался действовать. Право же, жалк
о разрубать эту слаженную четверку, двоим дарить счастье, двух выгонять
за дверь, разочарованных, обиженных.
Если уж вам так хочется выбирать, выбирайте сами по своему вкусу. В этом за
мысле для меня женитьба не самое главное. Главное Ц смертоубийство прек
ратить. И потому: Да будет тьма!
Ц А дальше что? Ц настаивают неуемные.
И в самом деле, нельзя не согласиться, сам я не раз писал, что самое богатое
месторождение тем в эпилоге. Напрашивается продолжение и здесь.
Обе стороны капитулировали. На каких условиях?
Просто прекратили стрельбу!
Прекратили? Сразу ли? Добром ли? Свергать не пришлось ли?
Правителей воюющих стран надо еще придумать, каждого в отдельности.
Легче всего вообразить их по аналогии с Землей. Выше условились: ситуаци
я на той чужой планете примерно такая, как у нас в 1914 году. Вот и попробуем пр
едставить, как поведут себя, оказавшись во тьме кромешной, воинственный
Вильгельм, усы пиками, дряхлый Франц-Иосиф австрийский, наш Николай II, анг
лийский парламент с невыразительным пятым Георгом, королем, который цар
ствует, но не правит, и Французская республика с шумными, громогласными и
мимолетными кабинетами министров.
Допустим, престарелый Франц-Иосиф склонился бы сразу, Вильгельм долго х
орохорился бы, Николай молился бы и постился, царица захотела бы советов
аться с Распутиным, а парламентарии спорили бы и друг друга обвиняли бы в
измене и предательстве…
Любопытный складывается вариант. Не было такого в истории, а описать бы з
анятно. Что было бы, если бы пришельцы устроили тьму в августе четырнадца
того, еще до мазурских болот и «чуда на Марне»?
Но вернемся на чужую планету.
Сдались, стрельбу прекратили. Тамошние англичане выжидательно молчат н
а своем острове, надеются еще перехитрить небесных пришельцев, а тамошн
ий Вильгельм, дисциплинированный германец, запрашивает инструкцию, на к
аких условиях заключать мир. При этом торгуется, все твердит, что Германи
я была ущемлена, ужас, как обижена и демобилизацию оттягивает, уверяет, чт
о транспорт не справляется, притом же надо устроить бедных солдатиков, р
азместить их в казармах с удобствами.
Какие там казармы? Домой! Домой!
А солдаты в шинелях серых, в мундирах голубых, болотно-зеленых и ржавых, и
матери их, отцы, невесты и жены взывают, воздевая руки к небу:
Ц Новые боги! Подайте нам глас, как нам жить теперь?
Новые же боги, вчерашние школьники, сами не знают, какие давать указания. И
м известно, что есть на Земле двадцать Ц ихнего века астродипломатия Ц
специальная наука об отношениях с другими цивилизациями, но в школах она
не проходится, только упоминается. Конечно, хорошо бы обратиться к специ
алистам, но для возвращения нужны две недели, еще две недели для прибытия
опытных знатоков, даже для получения совета от них. Не передерутся ли за э
ти две плюс две недели оставленные без присмотра армии? Ночь им устроить
месячную? Заморозишь.
Как им жить теперь? Какие дать указания?
Ц Сами они должны решать, Ц говорит Дмитрий, самый добросердечный и в д
обро верящий. Ц Всем народом.
Устин, живой справочник по истории, напоминает:
Ц У них тут не народ решает, а правители: император, царь, президент, парла
менты из числа богатых. На Земле мир объявила революция. Но еще отбиватьс
я не один год пришлось, прежде чем мирные решения принимать.
Ц Объявим: «Передайте власть революционерам!» Ц предлагает решительн
ый Селим.
Ц Революции не навязывают. Революция должна созреть в душах сначала.
Ц А война их ничему не научила?
Дмитрию все хочется решить по-доброму, по-хорошему:
Ц Ребята, была же какая-то причина у войны. Земли не поделили, земли им не
хватает, значит. Мы же, не мы лично, Ц земная техника может все это уладить
. Понаделаем им новые острова, архипелаги, в их большом океане место есть д
ля целого материка. Можем даже планету сделать искусственную неподалек
у. Давайте научим их строить планеты.
Ц Да им не территория нужна, нужен хлеб и нефть, пища, энергия. Дадим им наш
энергоблок, научим копировать обеды и ужины.
Опять Устин возражает:
Ц Ребята, это не разрешается. Высокая техника вредна, даже опасна без выс
окой культуры. Ведь у здешних в голове одно: труд Ц труд ради сытости. От с
ытости, добытой без труда, бездельничать начнут, томиться, дурость показ
ывать. В голове-то у них нет ничего, голову еще наполнить надо, культуру пр
ививать всем поголовно.
Ц Вот и объявим:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36