Он дотошно шарит по
журналам физиков, ищет доказательства, что параллельные миры могут быть
, должны быть, надо искать их, надо ставить опыты, предлагает, какие именно.

И даже делает доклад об этом физикам, специалистам… Тут я Ц автор Ц пере
даю слово герою.

4. Я У МЕНЯ

Сырой январский вечер. Сыро в Москве зимой с тех пор, как счищают снег с мо
стовых. Плетусь домой шаркающей походкой, ноги волочу, загребаю подошвам
и лужи. Устал. Не от возраста, не только от возраста. Устал, потому что отвер
гнут и опровергнут. Столько времени добивался, чтобы поставили доклад, п
ерсональные приглашения рассылал заинтересованным Ц и физикам, и исто
рикам. Ну, выслушали. Физики сказали, что я напрасно придумываю: мир трехме
рен, потому что нетрехмерного быть не может. Сослались на ленинградского
профессора Гуревича (не писателя, другого Гуревича). Тот объяснил, что в ч
етырехмерном мире не будет ни атомов, ни квантов. Историки же сказали, что
параллельные миры искать незачем, потому что в прошлом и будущем все зак
ономерно. Прошлое таково, каким оно и должно быть. И незачем искать ответы
в космосе, все они даны в «Исторической энциклопедии».
Ах, не в свое дело полез! Валентина Иванова вспоминаю: он говаривал, что по
сле заседаний не может две недели сесть за стол. У меня нервы крепче: я сяд
у. Завтра же пойду в архив. Ждет меня переписка с послом в Потсдаме. И кажет
ся, там есть что-то о Вольтере, может быть, даже автограф Вольтера… неопуб
ликованный.
Пыхтя, плетусь по лестнице. Плетусь, потому что на первом этаже к проволоч
ной сетке прикреплена бумажка: «Лифтерша больна до 24 часов». Вот кто точно
знает свою судьбу: до полуночи будет больна, в четверть первого выздоров
еет. Наконец вскарабкался на мой шестой этаж. Ворочая ключом в скважине, с
лышу за дверью истошные вопли, всхлипы и мяуканье магнитофона. Стойкая у
нас молодежь, стальные нервы. Слышат только медные тарелки у самого уха. А
я уже начал завидовать Мариэтте Шагинян. Как хорошо: надо послушать, вста
вляешь аппарат, надо поработать, вынул аппарат, никто тебе не мешает.
Из оркестрового грохота выглядывает рыжий бородатый молодец лет восем
надцати, мой единственный.
Ц А ты куда ходил, отец? Ц спрашивает он строго. Ц Я же сказал, что принес
у хлеб… позже.
Реплика какая-то странная. Но от усталости я не замечаю странности, не вду
мываюсь. Ц Мать дома?
Ц Мать при тебе же ушла. Ц Он подозрительно вглядывается в меня. Но тут м
агнитофон начинает квакать и бормотать. И парень забывает обо мне, кидае
тся спасать музыку.
Я снимаю шубу… шубу снимаю Ц это имеет значение даже в сокращенном пове
ствовании. И вижу: одна шуба у меня в руке, другая на вешалке, на крючке. Но э
то неудивительно. Главное, что шуба в точности такая, как у меня: серовато-
синяя, воротник серого каракуля, пуговицы черные, верхняя болтается на н
иточке. Нарочно, что ли, отрывали для сходства?
Ц Сынище, кто у нас?
Не слышит, увлечен магнитофоном.
Прихожу в свою комнату, синей она называется в семье, потому что стены вык
рашены маслом, чистейший ультрамарин с белилами, сам я выбирал этот заду
мчивый цвет вечерней синевы. Прихожу и вижу… себя.
Встает мне навстречу грузный мешковатый дядя лет под шестьдесят, лобаст
ый, с мохнатыми черными бровями, левая торчком. Словно в зеркало гляжусь.

Ц Ну здравствуй, Я, Ц говорит он.
Ц Простите, кто вы?
Ц Дорогой мой, с каких это пор ты к себе обращаешься на вы? Я это ты. Я твое Я
из ближайшего параллельного мира. Разве не похож? Между прочим, наша жена
не сомневалась, что я это ты. Вот оставила нам с тобой список поручений на
вечер.
Ц Слушайте, дорогой товарищ, я устал и не склонен к шуткам. Вы прекрасно з
агримированы под меня… но я не понимаю, какой смысл в этом маскараде.
Ц Друг мой, дорогое Я, тебе же сказано, что я это ты из параллельного мира.
Ты же сам придумал параллельные миры и еще гордился этой выдумкой. Вот на
этажерке лежит у тебя розовая папка с гербом города Риги и готическими б
уквами. И там черным по белому в трех экземплярах напечатано: «…нижние сл
ои поплотнее, а верхние поразреженнее. В верхних время идет побыстрее, а в
нижних чуть медленнее. И за 15 миллиардов лет накопится разница, миры одина
ковые, но наверху уже завтрашний день, а внизу только вчерашний… А что я бу
ду делать завтра? Вот заглянуть бы и узнать».
Так напечатано. Твоими собственными руками на твоей собственной машинк
е.
Ц Ну это вы могли прочесть сидя здесь, Ц вырвалось у меня.
Он вздохнул.
Ц До чего же упрямо-недоверчивы мы Ц ученые. Даже собственные гипотезы
считаем выдумкой. Друг мой, я примчался спасать тебя от верной гибели, а ты
заставляешь меня тратить время, доказывая, что ты это я, а я это ты. Пойми же
, как ни странно, параллельные миры действительно существуют. Я сам узнал
это только сегодня, часа два назад по моим ощущениям, и тоже потребовал до
казательств. А ты поверишь мне, если я расскажу, в каком ящике что у тебя ле
жит и что подразумевается под надписью «Пл. пар.»? Поверишь, если я расскаж
у, о чем ты думал по дороге сюда? Ты клял себя за то, что впутался в дискуссию
с физиками. И вспомнил Валентина Иванова, который две недели не садится з
а стол после пустых заседаний. И утешал себя, что завтра пойдешь в архив, п
оищешь автограф Вольтера. Но в архив ты не пойдешь, потому что минут через
десять позвонит Еремеев и предложит тебе вместо него поехать в Махачкал
у на семинар. И тебе очень захочется проветриться. Но ты откажешься. Откуд
а я знаю это? Потому что все пережил. Потому что в вашем мире 24-е число, а в мо
ем уже 31-е.
Все-таки странно было смотреть на него, словно перед зеркалом стоишь. Мор
щины мои, брови мои, шрам на лбу тот же. Никогда не пробовал ораторствовать
, глядя в зеркало. Значит, такие у меня жесты, такая мимика. Пожалуй, он актив
нее держится. То ли он возбужден, то ли я устал больше? А может быть, он увере
ннее, знает, чего добивается, а я присматриваюсь настороженно.
И в самом деле, откуда он знает все это, о чем я думал по дороге?
Ц Ну, слушай меня, Я, не будем терять времени. Я, собственно, прибыл, чтобы с
пасать тебя. Часа два назад в моей комнате, такая же у меня комната, цвета в
ечерней синевы, вдруг появился этакий экран, трубка экранная. Из нее вышл
и двое в какой-то цветной пене: парень и девушка, очень хорошенькая девушк
а, кстати, вышли и сразу сказали: «Мы из параллельного мира, у нас 2004 год. В на
шем мире известно, что автор идеи параллельности, ваш двойник, трагическ
и погиб поздним вечером 31 января. Он мертв, его не воскресить, но вас-то мы с
пасти можем. Вечер только начинается, собирайтесь быстро, мы переправим
вас в будущее». И они торопили, торопили: «Собирайтесь, собирайтесь, мы не
знаем точно час и минуты смерти». У меня голова закружилась… но я сообраз
ил все-таки, что долг платежом красен. Меня предупредили, надо бы и моих пр
едшественников предупредить. Мне объяснили, как обращаться с этой белой
трубкой, и я переправился не в будущее, а в прошлое, к тебе. Итак, знай, срок т
воей жизни отмерен, 31-го парки обрывают нить, так что собирай манатки, и дви
нем в гостеприимное будущее.
Но я уселся в кресло глубже. При всем сходстве была и разница между нами. О
н-то сорвался из своего мира, был взволнован, деятелен, а я сидел в своем до
ме, предупрежденный загодя, за неделю.
Ц Сегодня только 24-е, Ц сказал я.
Ц Ну и что? Ты согласен умереть через неделю?
Ц Обсудим, Ц продолжал я. Ц Почему же это я умру через неделю? Лично я не
верю в рок. Вероятно, ты тоже?
Ц В рок я не верю, но верю в причинность. Человек утонул, потому что был пья
н; или же был трезв, но не умел плавать, или умел плавать и переоценил свои с
илы, самонадеянно полез в большую волну, а волну развел ветер, а ветер подн
ялся из-за низкого давления, потому что надвигался циклон, а циклон возни
к потому… Были причины. И сплелись в одно Ц в трагический конец.
Ц Согласен. И правда, одинаково думаем. Все определено, но не предопредел
ено.
Ц Ну хорошо, а тебе легче, если тебя погубит непредопределенная определ
енность?
Ц Я просто думаю, что предупреждение отменяет неизбежность. Мой двойни
к утонул, а я не полезу в воду. Наш двойник трагически погиб 31-го, а я не выйду
из дому…
Ц А может быть, обвалится потолок?
Ц Разве наш двойник погиб дома?
Ц Я не знаю. И те ребята не знали точно. Знали только дату Ц вечер 31-го.
Ц А может быть, твое бегство и воспринято в вашем мире как гибель?
Ц В третьем мире наш двойник погиб и похоронен. Не понимаю, почему ты упи
раешься вообще? Хочешь подчиниться судьбе?
Ц Сейчас я хочу поужинать и лечь. И я твердо помню, что впереди у меня неде
ля. Незачем горячку пороть.
Он посмотрел на меня с сочувственной иронией.
Ц Узнаю себя. Прежде всего надо прилечь.
И тут зазвонил телефон:
Ц Еремеев, Ц сказал Он-я, показывая пальцем на трубку.
И правда, звонил Еремеев. Уговаривал поехать в Махачкалу на семинар. Расс
ыпался в любезностях, уверял, что я незаменим, только ко мне можно обратит
ься. Билет у него в кармане, командировку мне вышлют вдогонку авиа…
Ц Скажи, что перезвонишь ему через четверть часа, Ц посоветовал Он-я. И д
обавил, когда я повесил трубку: Ц Вот решение. Я за тебя еду в Махачкалу. Го
стей там умеют встречать по кавказскому обычаю. Или ты хочешь поменяться
: сам поедешь, меня оставишь дома… с нашей женой.
Ц Поезжай, поезжай, остряк, Ц сказал я мрачно.
На том мы и порешили. Сообща сложили мои рубашки в его чемоданчик, такой же
, как у меня, серый в полосочку, с «молнией» вместо замочков. Денег подкину
л я ему на дорогу. Затем мы созвонились с Еремеевым и расстались, обнявшис
ь дружески… или братски, или по-родственному. Какие чувства испытываешь
к своему близнецу из чужого мира, о существовании которого узнал только
что? То ли кровный родич, то ли чужеземец.
Ц Вернусь 31-го днем, Ц сказал он на прощание. Ц Посмотрю, как ты увернешь
ся от костлявой. Может, и придумаем что сообща. Так или иначе будем знать, ч
то же нам угрожает.

5. СЛОВО ПЕРЕД КАЗНЬЮ

Он-я ушел. Я-я лежу и думаю.
Думаю, что осталось семь дней до какой-то страшной опасности… всего семь
дней жизни, возможно.
Думаю, что человек энергичный на моем месте бежал бы на край света сломя г
олову. Но я медлительный… и не знаю, от чего бежать, собственно говоря. Мож
ет быть, опасность сидит во мне, инфаркт мне угрожает или тромб. От себя не
убежишь.
Нечего метаться. Срок подойдет, проявим внимательность. Пока что отпущен
о семь дней на прощание.
Как прожить их?
Как вы прожили бы?
Семь суток ломали бы голову, вспоминая все возможные опасности, от всех н
а свете угроз старались бы спрятаться?
Хуже смерти представляется мне такая суетливая нервотрепка.
Кутили бы, веселились: пили, за женщинами ухаживали?
Но я пожилой человек с больным желудком, мне утомительно кутить, пить вре
дно, от обжорства у меня живот болит.
Лучше бы не знал ничего. Или лучше знать, как по-вашему?
Время от времени на страницы газет выплескивается старинная медицинск
ая проблема: говорить ли больному, если он болен неизлечимо? Неизлечимом
у не поможет, но последние месяцы отравит. Пусть надеется хотя бы.
«Смотря кому», Ц сказал бы я после долгого житейского опыта.
Я встречал людей, умиравших от ужаса смерти задолго до смерти, упавших ду
хом, панически кричавших «спасите меня, спасите!». И гнавших мысль о неизб
ежном, обманывавших самих себя. Встречал и других, готовившихся к смерти
деловито, занятых устройством жизни своих вдов и детей, расчетливо распр
еделяющих последние силы.
Мне бы хотелось, чтобы меня предупредили, так мне кажется сегодня. Так каз
алось в юности. Шестнадцать лет мне было, когда я написал для себя и о себе
рассказы «Идеальная жизнь» и «Идеальная смерть».
Жизненного идеала тех лет не помню. Кажется, там было много странствий, пр
иключений, внезапных поворотов судьбы. По-мальчишески жизнь хотелось пр
ожить авантюрную. А смерть идеальная описывалась так: врач честно предуп
реждает, что жить осталось недолго, неделю всего лишь. На что употребить п
оследние дни? Я Ц писатель (тогда я хотел быть писателем), и я решаю написа
ть последний рассказ, аккорд творчества, лебединую песнь. И успеваю. И с со
знанием исполненного долга закрываю глаза.
Ставши старше, я узнал постепенно, что в жизни так не бывает. Как правило, с
илы покидают человека постепенно, умственные силы также. Последние годы
и месяцы мы обречены влачить растительную жизнь, цепляться за мир коснею
щими пальцами, вкладывать все силы в пищеварение и дыхание, воздух втяги
вать хотя бы. Душно, больно, в голове муть, где там думать о лебединых песня
х? Если же смерть приходит в расцвете сил, она не имеет обыкновения предуп
реждать: выскакивает из-за угла на четырех колесах, пулей впивается в сер
дце, валится на голову куском штукатурки… или изнутри нападает: затыкает
аорту тромбом… и конец.
Вот такие правила у жизни: сильных увольняют без предупреждения, слабым
предупреждение не на пользу.
Знаю редкие исключения: Кибальчич и Галуа. Первый был приговорен к повеш
ению, второй вызван на дуэль. И оба потратили последние часы, чтобы завеща
ть человечеству лучшие из своих мыслей. Но ведь это исключения. Смертную
казнь я едва ли заработаю, дуэли вышли из моды.
И вот сейчас я оказался в таком удивительном положении: предстоит дуэль
с судьбой. Вывернусь или нет, неведомо. Даже не знаю, кто мой противник. И да
н срок Ц одна неделя.
Что же сообщу я человечеству за эту неделю? Готовой теории, как у Галуа, не
т. Были находки Ц они опубликованы. О параллельных мирах доклад сделан, о
н был написан предварительно. Добавить подтверждение, описать появлени
е двойника? Получаса хватит.
Завещание сочинять, семейство обеспечивать? И так по закону все достанет
ся жене и сыну.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36