VadikV


68
Георгий Иосифович Гурев
ич: «Древо тем»


Георгий Иосифович Гуревич
Древо тем




«Древо тем. Книга замыслов»: Молодая гвардия; Москва; 1991
ISBN 5-235-01315-8

Аннотация

Жизнь стемительно убегает, вре
мени осталось совсем мало, а как много тем ещё неохвачено.
И вот Гуревич пишет эту повесть, предупреждая читателя, что здесь не буде
т законченых сюжетов, это только наброски к ним, темы будущих произведен
ий, и приглашает к сотрудничеству, совместному творчеству, надеясь на до
стойных продолжателей. Вот где можно развернуться во всю ширь своей фант
азии, включить воображение на полную катушку и подумать вместе с учителе
м над проблемами и их возможном разрешении. А их немало, собралось на цело
е древо, и они разбегаются во все стороны и выпускают побочные идеи и сюже
тные линии, и не хватит сил и времени у одного человека написать все это.
Если готов ты не просто читать, а вдумываться в написаное, если радостно т
ебе наполнять скелет идеи мясом подробностей Ц смело читай эту книгу, и
она не обманет тебя.

Георгий Гуревич
Древо тем

КНИГА ЗАМЫСЛОВ


Лучшие рубашки Ц ненадеван
ные,
Лучшие невесты Ц нецелованные,
Лучшие дороги Ц неисхоженные,
Лучшие стихи Ц еще не сложенные.

Лучшие из моих книг Ц ненаписанные. Не помню, чьи слова, не мои, но правиль
ные. Могу присоединиться, поставить свою подпись. Замысел обычно лучше и
сполнения, это естественно. О ненаписанном мечтаешь, думая только о выиг
рышном, а в готовой вещи все должно быть пригнано Ц глава к главе, реплика
к реплике. В замысле нет невыразительной соединительной ткани, только к
ости и мускулы, только плоть, только суть. И иначе скажу: замысел это фасад.
Но, к великому сожалению архитекторов, одни только фасады не строятся; в д
оме должны быть еще лестницы, комнаты, полы и потолки, передние, кухни и да
же туалеты, желательно несовмещенные. Вот и пристраиваешь к нарядному фа
саду замысла необходимые переходы, грубо оштукатуренные иногда.
А как же фасады без комнат?
Но, между прочим, архитекторы не стесняются, публикуют проекты невыстрое
нных зданий. Среди них есть классика, например баженовский проект перест
ройки Кремля. Очень интересное решение… хорошо, что не осуществили. Снес
ли бы неповторимый Кремль, сделали бы некое подобие Петербурга. Но не о то
м речь. Оказывается, в других видах искусства охотно демонстрируют замыс
лы. Архитекторы выпускают альбомы проектов, у художников Ц этюды, эскиз
ы, наброски, драматурги пишут либретто…
Альбом литературных проектов! Возможно такое?
Почему тянет меня публиковать замыслы? Во-первых, возраст подстегивает
Ц не молоденький, за семьдесят перевалило. Силы убывают, впереди считан
ые годы. Сколько? Не будем загадывать. А книги у нас издаются неторопливо
Ц от первой строчки до переплета проходит лет семь. Значит, что же я успею
? Один роман, от силы Ц два, если повезет.
И тут начинается трагедия выбора. «Ди Вааль ист ди Кваль», Ц говорят немц
ы, что означает: «Выбор Ц это мучение». И огорчение, добавил бы я. И отречен
ие. Выбрал одно Ц все остальное Ц уже не твое. Каждый знает это с детства.
Добрые взрослые тети подводят тебя к вазе с пирожными: «Выбирай, деточка,
любое!» Но что значит «выбирай!». Если я возьму эклер, следовательно, я отк
ажусь от корзиночки, от заварной картошки, от песочного, миндального, бис
квитного, от слоеного наполеона, кремовой трубочки, безе. Отречение, спло
шное отречение. А откусишь, уже поздно передумывать.
Так и у взрослых. Выбор жены Ц отказ от всех прочих девушек. Выбор местожи
тельства Ц отказ от всех остальных квартир, городов и сел. Выбор професс
ии Ц отречение от других профессий. Если я стану врачом, значит, никогда н
е буду географом, геологом, геодезистом, генералом, артистом, юристом, маш
инистом… Правда, я могу стать еще писателем и написать про всех: про врача
, геолога, географа… артиста, юриста и машиниста.
Но и здесь меня подстерегают страдания выбора.
А про кого? И на какую тему?
250 тем накопилось у меня в черной папочке. Какой же посвятить свои годы, как
отречься от прочих 249?
Нет, конечно, не все стоящие. Иные устарели, иные использованы другими авт
орами. Не вижу я одной-единственной, все затмевающей. А если мне в голову п
ридет еще что-нибудь получше? Ведь мысли-то наслаиваются на мысли. Придум
ывается. Откликается на новшества.
Видимо, нельзя увесистым романом откликаться на движение. Отложить на се
мь лет? Какая-то другая форма нужна, пооперативнее. Как появился замысел,
так сразу же и…
И что сразу?
Написать и опубликовать!
И замыслилась у меня «Книга замыслов».
Вот сколько доводов в ее пользу. Первый: ненаписанная книга лучше написа
нной. В ней еще недостатков нет. Второй: архитекторы публикуют проекты, ху
дожники выставляют этюды, драматурги пишут либретто, чем хуже литератор
ы? Третий: выбор Ц мучение, огорчение и отречение. Не обещаю 250, но хоть деся
токЦ другой получат слово. Четвертый довод: идеи стареют, не срабатываю
т вовремя, не овладевают массами, не становятся силой. В лучшем случае без
меня высказываются, да и не всегда у нас.
Еще один довод есть: пятый, личный, для меня индивидуальный. Мне нравится в
ыстраивать замыслы. По душе такая работа.
Один из знакомых писателей говорил мне, что он терпеть не может составля
ть планы. Для него это тяжкая и нудная работа. Он торопится, расставив глав
ы, приступить к выписыванию деталей. Вот перед глазами главная комната в
деревенском доме, так называемая зала, томный дух от протопленной печи, к
осые трещины в бурых брусьях стены, короткое платье Аленки в синий горош
ек, исцарапанные коленки, косички, как кисточки для бритья. И он, мой добры
й знакомый, гордится этими кисточками, считает их удачной находкой. А для
меня косички эти Ц проходная деталь. Мне важно понять (и объяснить читат
елю), почему эта Аленка любит Ваню, а замуж выходит за Васю, как это в ней ужи
ваются великодушие и притворство, как это она в один и тот же день бывает б
ескорыстна и скупа, слепа и прозорлива, благородна и подла. И я одену ее ка
к попало, может быть, предоставлю вам самим выбирать мануфактуру, но прой
ду сорок километров по комнате от угла до угла и обратно, размышляя о псих
ологии Аленки, продумывая ее биографию, связывая ниточками «почему?» и «
потому». Я даже напишу, прежде чем сесть за первую главу, трактат об аленка
х, их происхождении, развитии и роли в экологии, и трактат этот, так бывало
у меня не раз, окажется интереснее всего романа об Аленке.
Возможно, имеет смысл в литературе спаривать рисовальщиков и толковаль
щиков. В кино так и делают, там не гнушаются разделением труда. Но мы пока ч
то универсалы. Друг мой скрепя сердце корпит над перечнем глав, а я скрепя
сердце одеваю аленок, испытывая глубочайшее равнодушие к их тряпичным и
нтересам. Неумело одеваю, наверное, не по моде.
Так, может быть, в том и состоит решение, чтобы вовремя остановиться, вылож
ить свое умение, а неумение замолчать.
Именно так советовал мне Борис Горбатов на заре моей литературной юност
и.
Вот я и хочу поручить вам недосказанное. Довообразите!
И наконец, самый главный довод Ц не мой личный, ваш Ц читательский.
Мы с вами живем в эпоху высоких темпов и наводнения, потопа информации, вп
рочем, водянистой, как и должно быть при потопе. В XIX веке принято было читат
ь романы вслух, глава за главой, долгими зимними вечерами у камина или у ка
мелька, вчитываться, смаковать детали, обсуждать поведение героев, даже
гадать об их судьбе в ожидании завтрашнего чтения. Мы же читаем урывками,
в метро, в очередях. Газеты привыкли просматривать, ловя смысл по заголов
кам. Мы привыкли ловить суть. Так, в самом деле, дорогие читатели, неужели в
ы не можете сами придумать платье для героини. Давайте работать вместе. П
одсобите автору, довообразите!
Как раз вчера, то есть это для меня пишущего «вчера», для вас, держащих кни
гу в руках, Ц лет семь тому назад… итак, семь лет назад вчера я рассказыва
л товарищу тему моей новой печатающейся в журнале повести. И он включилс
я сразу: «А я бы на месте героя…» Задело, значит.
Вот я и пробую вас задеть, дать схему для размышлений. Дан герой, вот его пр
облема. А вы бы на его месте?..
Попробуем?
Начинаю.

ЕСЛИАДА

И снова мучения выбора.
Перелистываю черную папочку с замыслами. И этот привлекает, и этот, и этот
. И в том изъян, и в том, и в том. Ну хорошо, договорился я с ними, с замыслами, не
буду превращать их в романы, повести и рассказы, не успею, не сумею. Просто
изложу.
Да, но с которого же начинать?
Спорят они между собой, толкаются, лезут без очереди. Свежие хвалят свою с
вежесть, давнишние Ц стаж.
Эх, не буду сортировать, пойду по порядку записи. Какая за номером первым?
Четвертое измерение? Пусть так и будет.

1. ЧЕТВЕРТОЕ ИЗМЕРЕНИЕ

Откуда пришла эта тема? Вероятно, из фантастики же. Сам я знакомлю читател
ей с миром через фантастику и знакомился с миром через фантастику. А в ту п
ору, когда я был юным читателем, авторы частенько посещали четвертое изм
ерение. Уэллс использовал его не раз. Через четвертое измерение переслал
зрение своего героя в антиподы. Едет человек по Лондону, а перед глазами д
но Тихого океана. Или же едут-едут герои по шоссе, пересекли невидимую чер
ту, и Ц трах Ц они в идеально совершенном мире («Люди как боги»).
На меня же, 12-летнего потребителя фантастики, больше всего впечатления пр
оизвел рассказ В. Орловского. Был такой автор, ныне почти забытый совреме
нник Беляева, бесследно исчезнувший со страниц в 1930 году, в эпоху первой ан
нигиляции фантастики. В отличие. от Беляева Орловский был мрачноват, к ус
пехам науки относился без доверия, полагал, что ученые склонны выпускать
джинна из бутылки, еще в 20-х годах написал роман об атомном взрыве Ц «Бунт
атомов». И рассказ Орловского о четвертом измерении тоже повествует о д
жиннах. Помню иллюстрацию: идут по лаборатории наискось полупрозрачные
остроголовые монахи, непонятные, угрожающие, равнодушные; мечутся в ужас
е испуганные ученые.
В юношеские годы написал я повесть о четвертом измерении, боюсь, под силь
ным влиянием Орловского. Была и у меня орловская грозная таинственность
, была и присущая мне лично (в юности) надрывная сентиментальность. Была и
еще одна черта, которую я сохранил доныне: жажда подлинности в чудесах, ан
типатия к условности. Уже тогда я был реалистом в фантастике. Пусть загад
очное, пусть таинственное, пусть грозное измерение, но изучим его камеро
й Вильсона, сделаем спектральный анализ, измерим, рассчитаем, предложим
и проверим логичные гипотезы. В результате одна молодая филологиня, проч
тя это сочинение, долго уговаривала нашего общего друга убедить меня не
тратить время на литературу. Но я проявил упрямство, свойственное начина
ющим авторам… и маститым тоже. И до старости сохранил в списке тем четвер
тое измерение. И писать о нем буду только всерьез.
Итак, что это за штуковина Ц четвертое измерение?
Изобрели его математики с помощью простой логики и не очень сложной алге
бры.
Линия имеет одно измерение Ц длину. Простейший пример Ц отрезок прямой
с длиной, равной а .
У фигур два измерения Ц длина и ширина. Простейшая фигура Ц квадрат. Он о
граничен четырьмя прямыми с длиной а , а площадь его Ц а^2
.
У тел Ц три измерения: длина, ширина и высота. Простейшее тело Ц куб. Его о
граничивают 12 ребер с длиной а , шесть квадратов площадью
а^2 , а объем его равен а^3 .
Теперь предположим, что где-то, неведомо где, мы имеем дело с четырехмерны
ми гиперпредметами. Вообразить их себе нельзя, наш трехмерный мозг не сп
особен на такие подвиги, но логика без запинки рапортует, что объем гипер
куба равен а^4 , что он ограничен восемью кубами, у него 24 плоские
грани и 32 ребра. Можно подсчитать, что объем четырехмерной гиперпирамиды
равен а^3h/4 (продолжая ряд: треугольник Ц а^2h/3 , пирами
да а^2h/3 ). Объем же пятимерной Ц а^4h/5 , а шестимерной Ц
а^5h/6 , а девятнадцатимерной… подсчитайте сами.
Точнейшие формулы для невообразимого неизвестно чего!
Но существует ли это невообразимое?
Если бы существовало, тут открылись бы замечательные, поистине фантасти
ческие сюжетные возможности. Четвертое измерение, как разрыв-трава: для
него не существует ни стен, ни замков, ни запоров. Понять это можно по анал
огии. Скажем: рельсы одномерны. Если на одном пути встретились два поезда,
продолжать путешествие невозможно. Паровозы не способны перескакивать
друг через друга. Но машинисты и пассажиры могут сойти с рельсов на поле,
то есть во второе измерение, поменяться местами и ехать в нужном направл
ении.
Поверхность воды двухмерна, и лодка плывет по ней в двух измерениях. Если
река перегорожена плотом от берега до берега, для лодки пути нет. Но челов
ек может перешагнуть через плот или нырнуть, то есть перейти в третье изм
ерение и продолжать движение куда нравится.
Так вот, из четвертого измерения можно нырнуть в любую запертую комнату,
в любой запертый стол и запертый сейф (сюжеты с таинственными пропажами,
кражами, исчезновениями и появлениями, побегами, похищениями, внезапным
и перемещениями на край света). Для четвертого измерения открыты все пог
реба, все пещеры, все подземные пласты, хоть прямо из жил выковыривай само
родки. Открыты все недра до центра Земли и до центра Солнца, до самого ядра
, где давление 20 миллионов атмосфер и невесть что творится с атомными ядра
ми (сюжеты с кладами, находками археологическими и геологическими и с ис
следованиями космографическими). Кроме того, может быть, это и есть наива
жнейшее: в четвертое измерение открыты внутренности человека, можно заг
лянуть в мозг и в желудок, украсть сердце, даже кожи не оцарапав, починить
сердечные клапаны, заклеить язвы желудка, убрать опухоль из мозга, пулю и
з живота (сюжеты с чудесными исцелениями и необъяснимыми преступлениям
и).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36