— Три!!! — И он пулей вылетел из-под рухнувшей перекладины.
— Ура!
— Ура!
— Мы снова все вместе!
Друзья обнялись. Теперь предстояло привести Краклин в чувство, а потом решить, как им выбраться.
Пончик выудил из кармана флягу с остатками красного вина и приложил к губам белки. Облизнувшись, Краклин пришла в себя.
— Ммм, как вкусно… — пробормотала она. — Где я? Что случилось?
Постепенно она все вспомнила, а потом недоуменно уставилась на Пончика:
— Эй, ты что там делаешь?
Пончик действительно был занят чем-то странным. Он до отказа набивал карманы, роясь в обломках.
— Это же дра-гоцен-но-сти! — гордо сказал он. — Они нужны для бо-гат-ства! Разве вы не знали?
— Хурр, кто тебе наговоррил этих глупостей? Зачем тебе какое-то богатство, когда отсюда неизвестно, как выбирраться?
— Зато мы разгадали загадку! — улыбнулась Краклин. — Именно об этом и говорилось в надписи на стене:
«Вниз спустись и обернись,
Да налево повернись,
Каждый шаг умножь на десять
И увидишь птицу смерти.
Там, за стенкою, лежит
То, что мне принадлежит».
Мы нашли то, что принадлежало Правителю Котира Вердогу. Это сокровища!
— Все это здорово, но Перекоп прав, — отозвался Шэд. — Богатство не поможет нам выйти отсюда. Надо решить, что делать дальше.
Но Краклин и Пончик собрали и положили на плащ все сокровища, которые попали в их поле зрения, завязав его узлом. Они не хотели бросать то, что досталось с таким трудом. Потом Пижма предложила:
— Давайте продолжим наш путь вниз по этому коридору. В конце концов, больше идти нам все равно некуда — дорога назад отрезана завалом. А так мы, может быть, найдем другой выход.
Шэд поднял светильник повыше, Пончик с Краклин подхватили плащ с сокровищами, и все во главе с Перекопом осторожно двинулись вперед.
Прошел не один час, время потеряло значение. Они все шли и шли, светильник горел уже совсем тускло, вокруг было темно и сыро. Вдруг пол явно стал уходить вниз — коридор спускался под землю, но при этом еще и сужался. Пол стал скользким. Почти упираясь головами в потолок, они продвигались вперед. Было душно, и очень хотелось пить.
— Надо ненадолго присесть, — сказал наконец Перекоп. — Привал!
Они опустились, облокотившись спинами о холодные стены. Даже не верилось, что где-то наверху светит солнце и продолжает жить своей жизнью аббатство Рэдволл.
ГЛАВА 45
Майор Ловкач Леволап стоял у пролома в южной стене рядом с капитаном Молния. Они встречали отряды выдр и водноежей, которые приближались к аббатству, чтобы воссоединиться с силами рэдволльцев.
— Сто десять — сто двадцать, не больше, — подсчитал их майор. — Да, не густо…
Лейтенант Морион и Валери Валериана, составлявшие список воинов для предстоящей битвы, склонились над бумагой.
— Доложите об общем количестве, ребята, — обратился к ним Ловкач Леволап.
— Нас не так чтобы много, майор, — сказал Морион, вытирая с пальца чернила, — но все настроены решительно. Пятьдесят рэдволльцев, тридцать белок, собравшихся со всего Леса Цветущих Мхов (кстати, все они прекрасно владеют луком и пращой). Также отряд командора из сорока выдр — жаль, что их всего сорок, это очень опытные воины, они хорошо знают свое дело.
Майор одернул зеленый бархатный мундир, весь в заплатках после того, что ему пришлось пережить.
— Ну что ж, лейтенант, постараемся выиграть бой теми силами, что у нас есть, и не роптать на судьбу. Землероек и ежей посчитали?
— Так точно, господин. Всего сто шестьдесят три. Добавьте к этому наш Отряд в составе двенадцати зайцев из расчета, что Мидж, Таммо и Гром Стальная Челюсть вернутся целыми и невредимыми.
Майор быстро подсчитал в уме общее количество:
— Итак, нас почти триста. Да… Ну что ж, Валери, а как мы вооружены?
У Валери результаты были чуть лучше:
— По высшему разряду, господин! У каждого зверя есть именное оружие, которым он владеет в совершенстве. Кроме того, в колокольне имеется склад оружия: мечи, сабли, кинжалы и дротики всех мастей. Звонарь Дингдон сказал, что они в нашем полном распоряжении.
Молния вытащила рапиру и, сбив яблоко с соседней ветки, потерла его о рукав.
— Хм, если б я знала, что нас будет триста, я велела бы Миджу передать Дамугу, что нас будет двести. Всегда хорошо иметь сотню про запас. Я-то думала, что мы наберем хотя бы четыреста… Ладно, сделанного не воротишь. — И она протянула яблоко майору. Тот с хрустом откусил большой кусок. В этот момент к ним подбежала Фиалка. Она немного задыхалась от быстрого бега.
— Пропали настоятельница и еще несколько наших друзей. Что делать?! Все заняты, никто не занимается поисками. Сделайте же что-нибудь, майор! Прикажите найти их!
Видя, что она сильно взволнована, Ловкач Леволап постарался ответить как можно мягче:
— Видите ли, я очень хотел бы помочь вам разыскать ваших друзей. Но я не могу. Мы идем на войну. На настоящую войну. Мы уже выступаем. Ни одного воина я не могу оставить в аббатстве — силы и так не равны. Так что не обижайтесь на нас, моя дорогая, и постарайтесь что-нибудь предпринять сами.
Подбородок Фиалки дрогнул.
— Ну что ж, майор, сами, так сами. Справимся! Она развернулась и решительно пошла прочь. Молния грустно улыбнулась.
— Вот кого надо бы на поле боя. Она точно не оставит камня на камне!
Повара Гуосима — Партизанского Союза землероек постарались на славу, и на столах дымился роскошный прощальный обед. Шесть котлов овощного рагу, октябрьский эль, круглые головки белого сыра и мягкий хлеб. Все уплетали за обе щеки.
Майор Ловкач Леволап совещался с командирами:
— Что ж, решено: не сдаемся ни при каких условиях. Сражаемся до последнего.
После обеда вышли на лужайку для построения. Матушка Хлопотунья стояла здесь же на солнышке, покачивая коляску с Руссано и тремя совятами. Вокруг них толпились малыши, с любопытством поглядывая на построение.
— Итак, для тех, кто меня еще не знает, я представлюсь: майор Ловкач Леволап! — громко крикнул майор. — Я прибыл из Саламандастрона с Дозорным Отрядом и взял на себя ответственность за предстоящий бой. Я — главнокомандующий, хотя приказы большинство из вас будут получать от своих непосредственных командиров. На нас надвигается тысячная армия Бродяг. Аббатство у них на пути. Для того чтобы защитить мирных зверей, мы решили принять сражение вне стен аббатства. Место сражения уже выбрано. Хочу, чтобы все вы осознавали, на что идете: Бродяг намного больше, чем нас, но это не значит, что у нас нет шансов. Ни одного сантиметра мы не уступим без боя! Я клянусь, что с саблей наголо буду биться до последнего дыхания и не отступлю ни на шаг!
Все воодушевленно закричали:
— Ура! Смерть врагам! Мы не сдадимся! Майор поднял лапу, призывая к молчанию:
— Благодарю вас, друзья. И все же я призываю вас: подумайте еще раз, взвесьте все. Война есть война, и с этим ничего не поделаешь: да, не все вернутся домой. Так что если у вас есть семьи, есть малыши, о которых, кроме вас, некому позаботиться, откажитесь от боя и ступайте домой.
Вперед выступила старая выдра:
— Прошу прошения, майор, можно я скажу? Вот у меня дома малыши, так я ведь ради них и иду в бой. Все мы идем сражаться не только за аббатство, но и за будущее наших детей. Мы хотим оградить весь мир от злого и беспощадного вражьего племени, так, ребята?
— Так! Так! Молодец! — подхватили все.
Потом вперед выступила Матушка Хлопотунья и протянула майору сверток:
— Примите это от мирных рэдволльцев, майор. Мы сами соткали его. Это — боевое знамя.
Командор и Арвин, стоявшие по обеим сторонам майора, взяли сверток и развернули. Это была широкая зеленая скатерть, и на ней красными нитками была вышита большая буква «Р» — символ Рэдволла.
Внутри оказался еще один маленький сверточек.
— Это, конечно, не бархат, — смущенно проговорила Матушка Хлопотунья, — но все же, может быть, он вам пригодится…
Полковник развернул на лапах новенький мундир. Потом наклонился и тепло обнял старую белку:
— Спасибо вам, это замечательный подарок. В нем и пойду. — Он тут же сбросил старый китель, на который налетели малыши, борясь за право поносить его, и примерил новый. — В самый раз!
Командор нацепил знамя на высокую пику и поднял над головой. Оно хлопнуло на ветру зеленым крылом, словно осеняя собравшихся, и радостно повернулось буквой «Р» в направлении поля боя.
— Ура! Да здравствует Рэдволл! — разнеслось по всей округе.
Руббадуб выбил марш, и армия двинулась в путь. Рэдволльцы долго стояли у ворот, маша им вслед платками, косынками и панамками.
— Надеюсь, они вернутся, — грустно вздохнула Фиалка Полевка.
— Хурр, очень жаль, что вернутся не все… Такие храбрецы! Такие храбрецы… — прожурчала в ответ Хранительница запасов Порция.
ГЛАВА 46
Чесун и Чихун стояли над Миджем с Таммо, наставив на пленников копья. День клонился к вечеру, а шансов на спасение не прибавлялось. Крысы следили за каждым их движением.
Костер стал понемногу гаснуть. Из-под толстого слоя грима Мидж подмигнул Таммо: это был знак действовать. Таммо скосил глаза в ту сторону, где снаружи караулили Прохвост с дружками, и стал незаметно сдвигаться левее, так, чтобы снаружи его не было видно. Мидж резко встал, но копье тут же уперлось ему в грудь.
— Сидеть! Ты что, вздумал прогуляться, ничтожество?! — взвизгнул Чихун.
Мидж невозмутимо кивнул на догорающий костер:
— Надо бы, это… дровишек. Замерзнем ведь, а, браток?
— Я сказал «сидеть»! — Чихун, нахмурившись, посмотрел на костер. — Ладно, я сам схожу. Чесун, остаешься за старшего. Глаз с них не спускай!
Как только Чихун вышел, Мидж обратился к его медлительному приятелю:
— Эй, ты-то нас не боишься? Чесун криво улыбнулся:
— Да я что… Я, это… не-е, не боюсь.
Мидж подошел к нему, дружески посмеиваясь.
— Ну вот и славно. Что мы можем против такого вооруженного громилы, как ты? Посмотри только на свои мускулы! Да ты просто силач!
Чесун повернул голову, оглядывая себя со всех сторон. Мидж не зевал — он тут же нанес ему сильный удар камнем по голове.
— Вот так-то, отдохни, браток… Таммо, быстрее!
Таммо мгновенно забросал землей костер, и в палатке стало совсем темно. Мидж тем временем снял плащ с оглушенного Чесуна. Послышались шаги, Чихун вошел в палатку:
— У-у-у, что-то здесь ничего не видно. Ау-ууфф! Мидж накинул ему на голову плащ Чесуна, а Таммо дважды ударил по голове древком копья. Они быстро оттащили обоих Бродяг подальше от входа в палатку и осторожно выглянули убедиться, что Прохвост с дружками ничего не заметили. Те сидели у костра, разведенного поодаль. Приближаться они боялись, помня приказ Дамуга.
Мидж взял один плащ себе, другой протянул Таммо.
— Скидывай лохмотья, Тамм. Пора выбираться, скорее!
Зайцы быстро переоделись и скользнули за палатку.
— Бежим спасать Пепла! — прошептал Мидж.
Они пробрались через лагерь к реке. Цербер и другие караульные спали у потухшего костра. Ступая как можно тише, друзья подошли к клетке с белкой.
— Это Мидж и Таммо, — прошептал Мидж. — Веди себя как можно тише.
Они подняли засов, Таммо быстро перерезал кинжалом веревки, связывавшие Пепла. Подхватив его под онемевшие лапы, зайцы быстрым шагом направились прочь. Мидж шептал Пеплу на ухо:
— Если нас остановят, предоставь объясняться мне. Я скажу, что мы Бродяги и ведем тебя по приказу Дамуга к нему на допрос. Не переживай и ни о чем не беспокойся. Мы выберемся.
У Чесуна было два свойства: невообразимая заторможенность и удивительная способность быстро приходить в себя после побоев. Очухавшись, он выполз из палатки и сел, тряся ушибленной головой. К нему тут же подскочил Прохвост:
— Ты чего? Как ваши пленники — в порядке?
— Не знаю… Вдруг стало так темно… — промямлил Чесун.
Прохвост метнулся к костру и, схватив горящую ветку, ринулся в палатку. Он ткнул ею Чихуна прямо в ухо несколько раз, пока тот не пришел в себя, взвыв от боли:
— У-у-у! В чем дело-то?!
— Это я должен спросить, в чем дело! Где ваши пленники?! Где пророки?! Они вас надули и сбежали! Вот, посмотри, — их нет здесь, нет! Ты понял? Да, ну и задаст вам Дамуг… На вашем месте я бежал бы, куда глаза глядят, ребята. Оставьте пленников мне. Я догоню их. А вы исчезните поскорее, вот вам мой совет, и не поднимайте тревоги. Ну!
Чесун подставил Чихуну плечо:
— Это… пойдем… Ну их, Бродяг… Надо ноги делать… Ты Дамуга знаешь…
— Да, он из нас дух выбьет, не побрезгует. Впервые ты, пожалуй, прав. Пойдем.
Опираясь друг на друга и спотыкаясь, крысы поспешили прочь. А Прохвост отправился в погоню.
Беглецы пробирались вверх по склону через сонный лагерь. Все шло хорошо, даже слишком хорошо, и Таммо начал волноваться. Пепел обернулся и вдруг разглядел в темноте Прохвоста с дружками. Мгновенно оценив ситуацию, он бросился на землю, потянув зайцев за собой. Они оказались лежащими у костра рядом с группой похрапывающих Бродяг. Пепел потянул плащ Миджа, укрывая всех троих с головой.
— Лежите тихо, не двигайтесь, — прошептал он. Беглецы затаили дыхание. Враги прошли совсем рядом, Таммо даже расслышал, как Прохвост сказал:
— Идем вниз, к реке! Что-то подсказывает мне, что они направились к клетке с белкой.
Мидж смотрел им вслед, осторожно высунувшись из-под плаща. Когда те ушли, казалось достаточно далеко, троица осторожно поднялась и, стараясь не споткнуться о вытянутые лапы спящих, двинулась в противоположном направлении, вверх по склону. Вдруг послышался резкий крик:
— Ау-у-у!!!
Один горностай, переворачиваясь во сне, угодил лапой в костер. Прохвост обернулся и тут же увидел беглецов, освещенных пламенем. Мидж понял, что их засекли.
— Бежим! — крикнул он друзьям и первым подал пример.
Таммо и окрепший Пепел бросились за ним следом. Но белка еще не могла бежать слишком быстро, так что Миджу и Таммо волей-неволей приходилось его дожидаться.
Все же они бежали, бежали вперед, перевалили за холм, враги дышали им в затылок — тогда Мидж обернулся и что есть сил метнул копье. Двое преследователей упали, это дало немного времени, они вырвались вперед. Таммо крикнул:
— Гром! Гром Стальная Челюсть!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31