Вот я и решил тебя предупредить».«Ага, значит, когда Уилф будет меня подначивать, надо сделать вид, будто я до смерти перепугался, — покачав головой, засмеялся Бен. — Ладно, предупредим Джона, а теперь слушай, что я нашел…» Глава 28 Мисс Уинн находилась в сильном волнении. На это были причины. Во-первых, приглашение на ужин к Драммондам, которых она не видела с тех самых пор, как скончался капитан Уинн. Во-вторых, и это было, наверно, самое главное, Бен намекнул ей о какой-то важной находке. Но не желая раньше времени что-либо объяснять, юноша свистнул Лабрадора, и они ушли к Джону, предупредить старого моряка о том, что готовится нынче ночью. И глядя на эту парочку — юношу с моря и его черного пса, — миссис Уинн порадовалась, что пустила их к себе. Чутье подсказывало ей, что именно они изменят жизнь в Чапелвейле.До самого вечера старая леди перерывала шкаф, решая, что бы понаряднее надеть.Она как раз закалывала последние шпильки в прическу, когда к калитке подкатил на своей двуколке Уилл. С ним были Алекс и Эми. Нед мигом выскочил познакомиться с Делией и сразу решил, что они будут друзьями, больше он от лошади не отходил. Тут подоспел и бодро шагающий Джон; на шее у него красовался новый красный платок, борода была расчесана. Он помог миссис Уинн сесть в двуколку, и они тронулись в путь.Эйлин и мать Уилла постарались, и ужин — ростбиф с картошкой и всякими подливками, а на десерт свежая клубника со сливками — удался на славу. Пока леди потягивали вино из бузины, присланное матерью Эми и Алекса, Уилл и Джон убрали со стола. Маленький Уиллум заснул на диване, а Бен угощал своих молодых друзей лимонадом. Джон и Уилл вернулись из кухни, каждый со стаканом пива в руке.После ужина Уилл вытащил из-за спины чашу и водрузил ее на каминную полку. В чаше, наполненной водой, стояло шесть белых роз. Миссис Уинн замерла от восхищения.— О, какая красота! Это ваша фамильная реликвия, Сара?— Нет, это ваша фамильная реликвия, Уинни! — улыбнулась мать Уилла.Они с Эйлин начали наперебой рассказывать миссис Уинн, как нашли чашу, а тем временем Уилл показал остальным, что он нашел еще.— Сегодня день сюрпризов не только для миссис Уинн. Поглядите-ка, что я обнаружил, когда выливал из кастрюли воск. — И он показал дощечку длиной в восемь дюймов 1 дюйм — 2, 5 см.

и шириной в дюйм. Благодаря свечному салу темная дощечка отлично сохранилась.Бен перевернул ее и провел по дереву ногтем большого пальца.— Здесь вырезана какая-то надпись, только какая, разобрать трудно.Алекс вынул из кармана огрызок карандаша.— Дайте-ка я попробую.К нему придвинули лампу, и он стал водить грифелем по углублениям в дереве.Эми вглядывалась в проявляющиеся буквы.— Похоже на букву «с», повторенную восемь раз, а в конце грубыми штрихами нарисованы какие-то животные на прямых ногах. Вроде, две собаки, так мне кажется.Лабрадор презрительно фыркнул и тронул лапой руку Бена: «Ничего себе собаки! Если бы я так выглядел, я бы утопился! Послушай, сдается мне, это лошади. Скажи ей, будь другом, давай, вступись за собак!»Бен последовал его совету, и Джон с Уиллом готовы были с ним согласиться.На другом конце стола миссис Уинн любовно поглаживала чашу.— Как я всем вам благодарна! Вот уж находка так находка! Правда — не хочу показаться неблагодарной, — я бы предпочла, чтобы это была не столь прекрасная вещь, а что-то более практичное, ну, вроде документов на владение Чапелвейлом. Вот что мне крайне важно.Обычно безмятежное лицо Уилла потемнело.— Да, этот негодяй Смизерс мне пока ничего не предложил за ферму, но я ему не позволю на наш двор и ногой ступить! Только если здесь поставят завод да начнут добывать известняк, хочешь не хочешь, а придется уезжать: молочную ферму нельзя содержать в порядке, если рядом день и ночь рокочут машины и гремят взрывы. Да, моей ферме тогда конец. Где тут справедливость, хочу я вас спросить?— Мы-то с тобой согласны, дорогой, — Эйлин подняла с дивана прикорнувшего малыша. — Но на их стороне и закон, и важные друзья в Лондоне, да и денег у них куры не клюют. А у нас только добрые намерения да надежда на время, но и его с каждым днем становится все меньше.— Но ведь мы уже близки к разгадке, — прервал ее голубоглазый Бен. — Кто знает, может, следующей нашей находкой будут документы на землю. А уж тогда — с этой бесценной чашей и документами в руках нам никто не страшен.Почесывая бороду, Джон всматривался в дощечку.— Но где и что искать? Попробуй разгадать эту надпись — не слова, не стихи и даже не загадка. А может, это намек на какое-то место, эти восемь букв «с» и эта, гм… лошадь… Что это может быть?— Не поможет ли карта здешних мест? — подала голос мать Уилла.— А у вас она есть? — с надеждой встрепенулся Бен. Не говоря ни слова, Сара Драммонд пошла в свою спальню и вернулась с картиной в рамке. На детском карандашном рисунке был изображен холм и стоящая на нем церковь Святого Петра; набросок был аккуратно раскрашен цветными мелками. Уилл вспыхнул до корней волос.— Уж не надумала ли ты, матушка, показывать людям мою старую мазню? Я же рисовал это еще в школе, мне тогда и десяти не исполнилось.Сара покачала головой и прочла вслух надпись, сделанную в верхней части листа: «Мастер Уильям Драммонд. 9 лет. Класс 3-а».— Для девятилетнего мальчонки очень даже недурно, Уилл, — рассмеялся Бен, рассматривая рисунок.Мать Уилла сдвинула приклеенный сзади картон.— Да, это Уилл мне в подарок нарисовал, и я всю жизнь храню его рисунок. Но показать-то я хотела другое. Вот, глядите! — и Сара извлекла из-под детского рисунка Уилла пожелтевшую от времени бумагу.— Это старинная карта Чапелвейла и его окрестностей, — она разгладила две складки, верхний и нижний края карты были загнуты, и продолжила: — Не знаю, кто ее сюда положил, откуда она взялась, только помню, еще маленькой девочкой любила ее разглядывать. Посмотрите — карта больше рамки, в которую вставлена. Тому, кто ее вставлял в рамку, пришлось загнуть ее сверху и снизу. Это карта очень старинная. Если не считать железнодорожной станции да еще двух-трех домов, здесь у нас почти все, как было прежде. Чапелвейл совсем не меняется, верно? А вы, юная леди, сможете прочесть строчки, которые попали в складки? Мои глаза на это уже не годятся.Эми поднесла карту к свету лампы и, запинаясь, прочла: «Э. Д. У. Anno Domini… 1661» — это на верхнем загнутом кусочке. А на нижнем — две строчки: О Боже! Яви Свою милость и власть,И кладу Уиннов не дай пропасть! — Бен, голубчик, — голос старого плотника дрожал от волнения. — Это же те самые стихи, что на листочках, которые я склеил! Посмотрите, они у меня с собой!Он вынул из заднего кармана склеенную бумагу и с торжеством прочел: О Боже! Яви Свою милость и власть,И кладу Уиннов не дай пропасть! Слово в слово! То же самое! Можете меня утопить!Бен не выдержал и расхохотался, видя, как ликует его друг.— Ну-ну, подождите тонуть! Давайте все вместе рассмотрим надпись как следует. Почерк вроде тот же самый. Э. Д. У. Ну, конечно, Эдмунд де Уинн!— Послушайте, Джон, ваша бумага такая тонкая, совсем как папиросная. Не попробовать ли наложить ее на карту, вдруг буквы совпадут? — резонно предложил Алекс.Джон передал свой листок Эми.— Попробуй ты, Эми, у меня руки дрожат от волнения.Девушка откинула с лица черные кудри и расстелила карту на столе. Потом очень осторожно наложила на нее тонкий листок Джона, тихонько разглаживая его, пока две строчки не оказались точно друг на друге.— Каждая точка, каждый завиток совпадают. Это почерк Эдмунда де Уинна. И наверху и внизу все тютелька в тютельку совпало.Совместив края карты с краями листка Джона, Алекс прижал их большими пальцами.— Я буду их придерживать, а карандаш у кого-нибудь найдется?Джон, как заправский плотник, всегда носил за ухом остро отточенный карандаш, он достал его и подмигнул Алексу.— Ага, юнга! Вижу, что ты задумал. Надо проткнуть карандашом эти четыре дырочки на моем листке. Ну, держи покрепче!Пока Джон старательно наносил карандашом сквозь дырочки в листе пометки на карту, Бен прислушивался к мыслям Лабрадора: «Погляди на Уинни! Вся замерла в ожидании. Видно, поверила, что можно надеяться на удачу!» — «Не только она, — заверил его Бен. — Посмотри на Уилла и его матушку. Да на всех нас посмотри! Знаешь, друг, хорошо, что Ангел указал нам сюда путь! А Смизерс и его лондонская шайка еще не подозревают, что больше им здешних жителей обдуривать не придется».Уилл снял листок Джона с карты. Когда все столпились вокруг стола, он постучал пальцем по первой, узнанной им метке.— Смотрите, — это наша ферма и колодец! Вот мы и разгадали часть загадки, верно? Интересно, что дальше? Давайте, молодежь, думайте! Мне это начинает нравиться.— Мне тоже! — улыбаясь, захлопала в ладоши его мать. — Вот уж никогда не думала, что буду отыскивать клад!Алекс постукивал по ладони деревянной дощечкой и не сводил с карты глаз.— Итак, мы разгадали загадку с первым святым — это Лука. Давайте надпишем над фермой, где стоит точка, имя Лука.— Верно, парень! — восхитился Джон. — Значит, нам надо подумать об остальных — Матфей, Марк и Иоанн. Наверно, их надо расположить от Луки по часовой стрелке, вроде так сердце подсказывает.У матери Уилла хитро блеснули глаза, и, схватив карандаш, она послюнила кончик.— «Матфей и Марк, Лука и Иоанн! Благословите всех, кто ко сну призван». Значит, по часовой стрелке, говорите? Выходит так, — и она легонько надписала над остальными тремя точками на карте:
Все снова задумались. Уилл долго стоял молча, сложив руки на груди, и вдруг его голос нарушил тишину.— Если действительно по часовой стрелке, значит, теперь мы должны заняться Святым Иоанном. Только сдается мне, что на этой точке теперь находится железнодорожная станция.Жена Уилла нагнулась над точкой, где было написано «Святой Иоанн».— Когда я училась в школе, мистер Брейтуэйт рассказывал, что там, где сейчас железнодорожная станция, раньше была кузница и конюшни.И тут Бена осенило, что означает надпись на деревянной дощечке. Он взял ее из рук Алекса.— Ну ясно! Две лошади и повторяющаяся буква «с» — «сссс». Готов спорить, эта буква «с» означает подкову.— Замечательно! — стиснула руку юноши миссис Уинн. — Надо же, какой ты сообразительный. Завидую! Но мне вот какая страшная мысль пришла в голову: что если станцию выстроили прямо на месте конюшен? Что тогда делать?Эйлин нахмурилась:— Остается надеяться, что это не так. Не надо паниковать раньше времени. Думаю, мистер Брейтуэйт что-нибудь об этом знает.— Вы правы, — вздохнула старая леди. — Нам остается одно — набраться терпения и ждать. Спасибо, Эйлин и Сара, за чудесный ужин. Ой, смотрите, как поздно, пора нам домой.Миссис Уинн завернула чашу в чистую салфетку и решила передать ее адвокату, мистеру Маккею, чтобы он хранил сокровище в сейфе. Все забрались в двуколку, и Уилл отправился развозить гостей по домам.У Бена между тем уже был продуман план встречи с Уилфом Смизерсом. Было всего десять вечера, когда он проводил миссис Уинн в ее комнату. Она поблагодарила его:— Замечательный вечер, Бен, будем надеяться, что утро нас порадует хорошими вестями. Не засиживайся допоздна и запри дверь, когда будешь ложиться. О боже, как я устала! Глава 29 Бен сидел за кухонным столом, Лабрадор расположился у его ног. Каждый думал о своем. Гораций, прикрыв хвостом передние лапы, наблюдал, как бьются в оконное стекло неугомонные мошки, напрасно рассчитывая пробраться к лампе. Прошло уже десять минут с тех пор, как часы в холле пробили половину двенадцатого.Бен моргнул и потер глаза: «Пошли, Нед, пора», — он снял с гвоздя ключ и тихонько отпер заднюю дверь.Гораций, мурлыкая, последовал за ними в сад. Черный Лабрадор пригрозил ему: «Не вздумай увязаться за нами!»«Мур-р! — отозвался кот. — Раций идет ловить бабочек».Большой мотылек, до этого бившийся о стекло, влетел в кухню и начал кружить под лампой. Нед заманивал кота обратно в кухню, приговаривая: «Вон, гляди, какой жирный мотылек, пожирней, чем бабочки. Ступай, излови его. Спорим, не сумеешь!»Гораций презрительно выгнул хвост: «Мяу! Раций ловит бабочек, а уж мотылька-то поймать ему раз плюнуть. Гляди! — он бросился в кухню, вскочил на стол и начал размахивать лапой, стараясь зацепить мотылька. — Мррр… сейчас… сейчас схвачу эту мошкарюгу!»Лабрадор кивнул: «Вот это дело, Гораций. Изловишь мошкарюгу, будет тебе ужин. Ну, пока. Хм, „мошкарюгу“, что это я мелю? Скоро стану таким же дурачком, как этот кот».Бен запер заднюю дверь и с любопытством посмотрел на друга: «О чем это ты толкуешь?»«О мошкарюге, — с раскаянием взглянул на него Нед, — тебе, приятель, не понять. Пошли, небось наши друзья уже заждались».У чайной лавки Эванса среди ночных теней затаились Уилф Смизерс и его свита.Регина вынула карманные часы, подаренные ей на день рождения.— Почти без десяти двенадцать. Сейчас явится.Худой, нервно переминающийся с ноги на ногу, мальчик по имени Арчи грыз ноготь.— Наверно, не придет, может, и нам лучше по домам? Мои мать с отцом и не знают, что я ушел.Уилф потянул его за ухо, да так, что Арчи пришлось встать на цыпочки.— Трус несчастный, вот ты кто! Вали домой, да поскорее! Но больше к нам не подходи.— Проваливай, проваливай, слюнтяй, — скорчил рожу Томмо. — Да кому ты нужен, жалкий червяк! Катись!Но Уилф выпустил Арчи и набросился на толстяка.— А тебя кто просил вмешиваться, жирнюга? Небось еще больше трясешься, чем он.— А по-моему, больше всех трясется сам Уилф, не меньше, чем бедный Арчи, правда, Томмо? — прозвучал новый голос.Уилф чуть не подскочил, когда из темноты появился его недавний обидчик. Однако предводитель шайки быстро взял себя в руки и рявкнул:— Как ты здесь очутился?Из переулка на всякий случай подтянулись черный Лабрадор, Алекс и Эми. Бен улыбнулся.— Так же, как и ты. Как рука? Еще болит? В ответ Уилф презрительно улыбнулся.— Забудь о моей руке! Ты смошенничал, когда мы дрались, и я тебе это докажу. Но теперь тебе не выкрутиться. Спорю, что ты жалкий трус и тебе слабо принять вызов!— С чего вдруг я должен принимать твой вызов?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32