— Гарион, дорогой, — сказала Полгара из своего кресла у окна. — Ты все сказал в письме. У лейтенанта впереди долгий путь, а ты его задерживаешь.— Ты, пожалуй, права, тетушка Пол, — признал Гарион. Он снова повернулся к Бледику. — Вам понадобятся деньги или что-нибудь еще? — спросил он.— Нет, ваше величество.— Тогда пора в путь.— Я выезжаю немедленно, ваше величество. — Лейтенант отсалютовал и вышел.Гарион принялся ходить взад-вперед, утаптывая дорогой маллорейский ковер, а Полгара, одетая в простое голубое дорожное платье, продолжала чинить тунику Эрранда, и иголка в ее руке ловко укладывала стежок за стежком.— Как ты можешь быть так спокойна? — спросил у нее Гарион.— Вовсе нет, мой дорогой, — ответила она. — Поэтому я и села за шитье.— Что их задерживает? — ворчал он.— Нанять корабль не так просто, Гарион. Это не то что купить буханку хлеба.— Кому понадобилось нападать на Бренда? — негодующе спросил Гарион.Он не переставал задавать себе этот вопрос в течение недели, прошедшей с тех пор, как они покинули Долину Алдура. Большой грустный сенешаль был предан Гариону и Ривскому трону. Насколько знал Гарион, личных врагов у Бренда не было.— Это — первое, что мы должны выяснить, вернувшись в Риву, — сказала Полгара. — А сейчас, будь добр, постарайся успокоиться. Оттого, что ты ходишь туда-сюда, ничего не проясняется, наоборот, ты только сбиваешь меня с толку.Белгарат, Дарник и Эрранд вернулись уже под вечер и привели с собой высокого седого риванца; его одежда пахла соленой водой и смолой, выдавая в нем моряка.— Это капитан Яндра, — представил его Белгарат. — Он согласился перевезти нас на Остров.— Спасибо, капитан, — сказал Гарион.— Рад служить вам, ваше величество, — ответил Яндра с неловким поклоном.— Вы недавно прибыли из Ривы? — спросила его Полгара.— Вчера вечером, госпожа.— Знаете ли вы что-нибудь о том, что там случилось?— В гавани немного узнаешь, госпожа. Люди из цитадели весьма скрытны, не обижайтесь, ваше величество. По городу ходят самые разные слухи, хотя многие из них явно нелепы. Все, что я могу сказать наверняка, — сенешаль был атакован и убит группой черекцев.— Черекцев?! — воскликнул Гарион.— В этом все сходятся, ваше величество. Некоторые говорят, что все нападавшие были убиты. Другие говорят, что кто-то выжил. Я не уверен, но, по-моему, похоронили шестерых.— Хорошо! — проворчал Белгарат.— Нет, если принять во внимание, что их могло быть всего шестеро, папа, — сказала ему Полгара. — Нам нужны ответы, а не трупы.— M-м, извините меня, ваше величество, — сказал Яндра немного смущенно. — Может, мне не следует этого говорить, но, согласно некоторым городским слухам, эти черекцы приехали по какому-то официальному делу из Вал-Алорна и посланы были королем Анхегом.— Анхегом? Не может быть!— Так говорят, ваше величество. Я сам не особо в это верю, но, наверное, вам бы не хотелось, чтобы этот слух начал широко расходиться. Сенешаля очень любили во всей Риве, и многие уже сейчас принялись чистить свои мечи, если вы понимаете, о чем я.— Думаю, надо как можно скорее ехать домой, — сказал Гарион. — Сколько времени потребует дорога в Риву?Капитан подумал.— Мой корабль не так быстр, как военный корабль черекцев, — произнес он, словно оправдываясь. — Примерно три дня, если погода не изменится. Мы могли бы выйти с утренним приливом.— Так тому и быть, — решил Гарион.Стояло позднее лето, и погода над Морем Ветров была ясной и солнечной. Корабль Яндры уверенно вспахивал искрящиеся под солнцем волны, кренясь под свежим ветром. Большую часть пути Гарион провел, мрачно шагая взад-вперед по палубе. Когда на третий день пути из Камаара низко над горизонтом появился скрытый в дымке силуэт Острова Ветров, Гарионом овладело отчаянное нетерпение. У него накопилось так много вопросов, на которые надо было найти ответ, так много незавершенных дел, что даже час, необходимый, чтобы достичь гавани, казался непростительно потерянным.В полдень корабль Яндры обогнул мыс у входа в гавань и направился к каменным причалам у подножия города.— Я пойду вперед, — сказал Гарион своим спутникам. — Догоняйте скорее. — И, пока матросы еще швартовали корабль, он выпрыгнул на покрытые соленой коркой камни набережной и почти бегом поспешил в цитадель.У массивных дверей главного входа в цитадель его ждала Сенедра, одетая в траурное черное платье. Ее лицо было бледным, в глазах стояли слезы.— Ох, Гарион! — вскрикнула она, когда он подошел к ней, обняла его и заплакала, прижавшись к его груди.— Когда это случилось, Сенедра? — спросил он, обнимая ее. — Хеттар не слишком подробно рассказывал.— Это произошло недели три назад, — всхлипнула она. — Бедный Бренд! Бедный Бренд, добрая душа!— Ты не знаешь, где можно найти Кейла?— Он работает за столом Бренда, — ответила она. — Боюсь, что с тех пор, как это случилось, он вряд ли спал достаточно хоть одну ночь.— Скоро придут тетушка Пол и все остальные. А я пойду поговорю с Кейлом. Ты встретишь их?— Конечно, дорогой, — ответила она, вытирая глаза тыльной стороной ладони.— Поговорим потом, — сказал Гарион. — Сначала я должен выяснить, что случилось.— Гарион, — мрачно сказала она, — это были черекцы.— Да, я слышал, — ответил он, — и поэтому мне надо выяснить все как можно скорее.В коридорах цитадели было странно тихо. Пока Гарион быстрым шагом шел к тем комнатам в западном крыле, где располагались канцелярии и административные службы, откуда Бренд управлял каждодневными делами королевства, слуги и служащие, встречавшиеся на пути, почтительно кланялись королю и уступали дорогу.Кейл был одет в черное, а лицо его посерело от усталости и глубокого горя. Пачки бумаг, в строгом порядке разложенные на широком рабочем столе Бренда, однако, свидетельствовали, что несмотря ни на что Кейл исполнял не только свои обязанности, но и обязанности отца. Когда Гарион вошел, Кейл поднял взор и стал вставать из-за стола.— Оставь, — сказал Гарион, — у нас слишком много дел, чтобы соблюдать формальности. — Он взглянул на своего усталого друга. — Мне очень жаль, Кейл, — печально сказал он. — Не могу даже сказать, как мне жаль.— Благодарю вас, ваше величество.Гарион опустился в кресло, стоявшее по другую сторону стола Кейла, и многодневная тревога и напряжение обернулись бесконечной усталостью, которая накрыла его, словно волна.— Я так и не знаю никаких подробностей, — сказал он. — Ты можешь рассказать мне, что случилось? Кейл кивнул и откинулся в кресле.— Это произошло около месяца назад, — начал он, — вскоре после того, как ты отправился в Драснию. Прибыла торговая миссия от короля Анхега. Все их верительные грамоты, казалось, были в полном порядке, но они как-то туманно высказывались по поводу цели своего визита. Мы с надлежащей любезностью приняли их, а они большую часть времени проводили в отведенных им апартаментах. Потом однажды поздно ночью мой отец, обсудив какие-то дела с королевой Сенедрой, возвращался к себе и встретил их в коридоре, ведущем в королевские апартаменты. Он спросил их, может ли он чем-либо помочь им, а они напали на него без всякого предупреждения. — Кейл замолчал, и Гарион увидел, как крепко стиснул он зубы. Потом Кейл глубоко вздохнул и закрыл рукой усталые глаза. — Ваше величество, отец не был даже вооружен. Он как мог защищал себя и даже успел позвать на помощь, прежде чем они сбили его с ног. Мы с братьями прибежали к нему на выручку и с нами еще несколько стражников, охранявших цитадель; мы пытались взять хоть кого-нибудь в плен, но они совершенно отказывались сдаваться. — Он нахмурился. — Эти люди словно намеренно бросались своими жизнями. У нас не оставалось выбора — нам пришлось их убить.— Всех? — спросил Гарион; у него неприятно засосало под ложечкой.— Кроме одного, — ответил Кейл. — Мой брат Брин ударил его обухом топора по голове. С тех пор этот человек лежит без сознания.— Со мной тетушка Пол, — сказал Гарион. — Если кто и может привести его в чувство, так только она. — Его лицо помрачнело. — А когда он очнется, ему придется поговорить со мной.— И мне нужны кое-какие ответы, — произнес Кейл. Он помолчал, его лицо было озабоченным. — Белгарион, у них было письмо от короля Анхега. Вот почему мы впустили их в цитадель.— Я понимаю, это вполне разумное объяснение.— Это письмо у меня. На нем королевская печать и подпись.— Я созвал Алорийский Совет, — сказал ему Гарион. — Как только Анхег приедет, он объяснит нам все.— Если приедет, — мрачно прибавил Кейл. Дверь тихо отворилась, вошли Сенедра и все остальные.— Так, — скрипучим голосом сказал Белгарат. — Посмотрим, удастся ли нам узнать, в чем дело. Кто-нибудь из них выжил?— Только один, почтеннейший, — ответил Кейл, — но он без сознания.— Где он? — спросила Полгара.— Мы положили его в комнате в северной башне, госпожа. Врачи лечат его раны, но не в силах привести его в сознание.— Я иду туда, — сказала она.Эрранд пересек комнату, подошел к Кейлу и без слов сочувственно положил ему руку на плечо. Кейл снова стиснул зубы; внезапно из его глаз хлынули слезы.— У них было письмо от Анхега, дедушка, — сказал Гарион старику. — Поэтому они смогли попасть в цитадель.— Это письмо у тебя? — спросил Белгарат Кейла.— Да, почтеннейший. Оно здесь. — Кейл принялся листать кипу документов.— Пожалуй, начать лучше всего с него, — сказал старик. — От этого зависит судьба всего Алорийского альянса, так что нам надо прежде всего прояснить это.Полгара закончила осмотр единственного оставшегося в живых убийцы только поздно вечером. Когда она вошла в королевские апартаменты, где до сих пор шло обсуждение происшедшего, лицо ее было мрачно.— Мне очень жаль, но я ничего не могу с ним поделать, — сообщила она. — У него проломлен череп. Он едва жив. Если я попытаюсь привести его в сознание, он тут же умрет.— Мне многое нужно узнать у него, тетушка Пол, — сказал Гарион. — Как ты думаешь, когда он может очнуться?Она покачала головой.— Сомневаюсь, что он вообще может очнуться. А даже если и придет в себя, вряд ли сможет сказать что-нибудь внятно. Только кожа на затылке сейчас не дает его мозгам рассыпаться во все стороны.Гарион беспомощно посмотрел на нее.— Разве ты не можешь…— Нет, Гарион. В голове у него ничего не осталось.Через два дня король Хо-Хэг, Верховный предводитель алгарийских кланов, прибыл вместе с королевой Силар и Адарой — высокой темноволосой кузиной Гариона.— Очень печальный повод, — тихо сказал Хо-Хэг Гариону, когда они на причале пожимали друг другу руки.— В последнее время, кажется, мы только на похороны и собираемся все вместе, — согласился Гарион. — Где Хеттар?— Думаю, в Вал-Алорне, — ответил Хо-Хэг, — скорее всего он приедет вместе с Анхегом.— Об этом нам и надо поговорить, — сказал Гарион.Хо-Хэг вопросительно поднял бровь.— Люди, убившие Бренда, были черекцами, — тихо объяснил ривский король. — Они предъявили письмо от Анхега.— Анхег не может иметь никакого отношения к этому, — заявил Хо-Хэг. — Он любил Бренда как брата. За этим должен стоять кто-то еще.— Я уверен, что ты прав, но люди в Риве теперь никому не доверяют. Уже пошли разговоры о войне. Лицо Хо-Хэга помрачнело.— Поэтому нам надо как можно скорее все выяснить, — добавил Гарион. — Надо искоренить эти идеи, пока еще с ними можно справиться.На следующий день король Сендарии Фулрах прибыл в гавань; вместе с ним прибыли однорукий генерал Брендиг, старый, но все еще полный сил граф Зилайн и, ко всеобщему удивлению, сама королева Лейла, дама, чья боязнь морских путешествий стала почти легендарной. В тот же день королева Поренн, все еще носившая траур по мужу, сошла на берег с борта черного драснийского судна, привезшего ее из Боктора вместе с сыном, юным королем Хевой, и тощим маркграфом Хендоном, известным всем как Дротик.— О, мой дорогой Гарион, — сказала Поренн, обнимая его у сходней. — Не могу выразить свою печаль.— Мы потеряли одного из лучших наших друзей, — ответил он и повернулся к Хеве. — Ваше величество, — обратился он к мальчику с официальным поклоном.— Ваше величество, — ответил Хева и тоже поклонился.— Мы слышали, что убийство окружено какой-то тайной, — сказала Поренн. — Здесь Хендон, а он хорошо умеет разгадывать тайны.— Маркграф, — приветствовал Гарион начальника драснийской разведки.— Ваше величество, — ответил Дротик.Он обернулся и протянул руку молодой девушке с волосами цвета меда и мягкими карими глазами, спускавшейся по сходням.— Вы помните мою племянницу, не так ли?— Графиня Лизелль, — приветствовал ее Гарион.— Ваше величество, — ответила девушка, делая реверанс. Очаровательные ямочки на щеках придавали ее лицу задорный вид. — Дядя заставил меня быть его секретарем. Он притворяется, что стал плохо видеть, но мне кажется, это всего лишь уловка для того, чтобы я все время была у него на глазах. Старшие родственники склонны проявлять излишнюю опеку над молодыми, а как вы думаете?Гарион улыбнулся.— Никто не знает, где Шелк? — спросил он.— Он в Реоне, — ответил Дротик. — Пытается разузнать побольше о Медвежьем культе. Мы посылали за ним, но иногда бывает трудно его найти. Тем не менее, думаю, он скоро появится.— Анхег уже приехал? — спросила королева Поренн.Гарион покачал головой:— Здесь Хо-Хэг и Фулрах, а от Анхега пока никаких известий.— Мы слышали, что некоторые люди подозревают его, — сказала маленькая светловолосая королева. — Гарион, это не может быть правдой.— Я уверен, он нам все объяснит, как только приедет.— Кто-нибудь из убийц остался в живых? — спросил Дротик.— Один, — ответил ему Гарион. — Но боюсь, многого мы от него не добьемся. Один из сыновей Бренда проломил ему голову. Кажется, он больше уже не очнется.— Жаль, — коротко пробормотал Дротик, — но человек вовсе не обязательно должен говорить, чтобы сообщить какие-нибудь сведения.— Надеюсь, ты прав, — с жаром ответил Гарион.Ни за ужином, ни после, вечером, о происшедшем не говорили. Обсуждение этого вопроса без Анхега могло только укрепить сомнения и подозрения, придать всей встрече то опасное направление, которое все хотели избежать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52