В заключение церемонии Белгарион, король Ривский и Повелитель Запада, поднялся с места и обратился с краткой речью к присутствующим высокопоставленным особам. Он приветствовал вступление Хевы в весьма избранное объединение правящих монархов, высказал одобрение по поводу его мудрого выбора королевы матери на роль регентши, довел до сведения всех и каждого, что полностью поддерживает королеву Поренн и что любой, кто выкажет ей малейшее неуважение, безусловно, об этом пожалеет. И так как, делая это заявление, он опирался на Ривский меч, все присутствующие в Тронном зале восприняли его речь очень серьезно.Через несколько дней все гости разъехались.Когда Полгара, Дарник, Эрранд и Белгарат, сопровождаемые королем Хо-Хэгом и королевой Силар, выехали на юг, на равнины Алгарии уже пришла весна.— Печальное путешествие, — произнес Хо-Хэг, обращаясь к Белгарату, ехавшему с ним рядом верхом на лошади. — Мне будет не хватать Родара.— Нам всем будет его не хватать, — ответил Белгарат. Он поглядел вперед, туда, где, подгоняемое алгарийскими пастухами по направлению к Сендарийским горам, на большую ярмарку в Мургосе медленно двигалось стадо скота. — Удивительно, что Хеттар согласился поехать с Гарионом в Риву в это время года. Ведь это он обычно ведет стада на ярмарку.— Это Адара его уговорила, — сказала старику королева Силар. — Они с Сенедрой не успели поговорить обо всех секретах и упросили Хеттара погостить в Риве, а Хеттар своей жене почти ни в чем не отказывает.Полгара улыбнулась.— Бедный Хеттар, — сказала она. — Если уж и Адара и Сенедра вдвоем взялись его обрабатывать, то у него не оставалось ни малейшего шанса. Это две очень целеустремленные юные дамы.— Перемена обстановки пойдет ему на пользу, — заметил Хо-Хэг. — Летом он всегда становится беспокойным, а теперь, когда все мурги отступили на юг, он даже не может развлечься охотой за их лазутчиками.Когда они добрались до южной Алгарии, Хо-Хэг и Силар попрощались и повернули к востоку по направлению к крепости. Дальнейший путь к Долине они проделали без особых приключений. Белгарат на несколько дней задержался в усадьбе, а потом стал готовиться к возвращению в свою башню. Уже под конец ему пришло в голову взять с собой Эрранда.— Его руки могут здесь пригодиться. У нас тут все немножко запущено, отец, — сказала ему Полгара. — Мне нужно засеять огород, и у Дарника тоже масса работы после прошедшей зимы.— Тогда, может, пусть лучше мальчик не путается здесь у вас под ногами?Она долго и пристально глядела на него и наконец уступила.— Если ты так хочешь, отец, — сказала она.— Я знал, что ты со мной согласишься, Пол, — ответил тот.— Только не задерживай его на все лето.— Конечно нет. Я хочу немного поболтать с близнецами и взглянуть, вернулся ли Белдин. Где-нибудь через месяц я вернусь. И его с собой привезу.Итак, Эрранд и Белгарат снова отправились вдвоем в самое сердце Долины и снова поселились у старика в башне. Белдин еще не вернулся из Маллореи, но Белгарату многое нужно было обсудить с Белтирой и Белкирой, поэтому Эрранд и его гнедой жеребец были по большей части предоставлены самим себе.Как-то раз ярким летним утром они отправились к западному краю Долины, чтобы исследовать подножие гор, обозначавших границу с Улголандом. Проехав несколько миль мимо круглых, поросших деревьями холмов, они остановились в неглубоком широком овраге, где, перекатываясь через поросшие мхом зеленые камни, журчал бурный ручей. Высокие смолистые сосны приятно затеняли его от жаркого утреннего солнца.Эрранд спешился, и вдруг из кустов на берегу ручья вышла волчица, остановилась и внимательно посмотрела на мальчика с конем. Волчица была окружена необычным голубым нимбом, мягким сиянием, которое, казалось, исходило от ее густого меха.Обычно лошадь, даже когда она только чует запах волка, охватывает безумная паника, но гнедой встретил взгляд волчицы спокойно, даже не шелохнувшись.Мальчик понял, кто эта волчица, но удивился, встретив ее здесь.— Доброе утро, — вежливо обратился он к ней. — Какой чудесный день, не правда ли?Волчица засветилась таким же мерцанием, как и Белдин, когда он принимал образ ястреба. Как только мерцание рассеялось, на месте животного оказалась женщина с огненно-рыжими волосами, золотистыми глазами и легкой улыбкой на губах. Хотя на ней было простое коричневое платье, как на обычной крестьянке, она носила его с таким царственным достоинством, которому могла позавидовать любая королева, увешанная драгоценностями.— Ты всегда так церемонно приветствуешь волков? — спросила она.— Я не часто общаюсь с волками, — ответил он, — но я сразу же понял, кто ты.— Да, я знала, что ты поймешь. А он знает, где ты?— Белгарат? Нет, наверное. Он разговаривает с Белтирой и Белкирой, так что мы с конем отправились посмотреть новые места.— Тебе бы лучше не слишком далеко забираться в Улгские горы, — посоветовала она. — В этих местах встречаются разные дикие существа.Он кивнул.— Буду иметь это в виду.— Ты сделаешь для меня кое-что? — прямо спросила она.— Если смогу.— Поговори с моей дочерью.— Конечно.— Скажи Полгаре, что в мир пришло большое зло и большая опасность.— Зандрамас? — спросил Эрранд.— Зандрамас — только часть этого, но корень всего зла — Сардион. Его нужно уничтожить. Скажи моему мужу и дочери, чтобы они предупредили об этом Белгариона. Его миссия еще не закончена.— Я им скажу, — пообещал Эрранд. — Но разве ты сама не можешь поговорить с Полгарой?Рыжеволосая женщина опустила глаза.— Нет, — печально ответила она. — Я причиню ей слишком много боли, если явлюсь ей.— Почему же?— Это напомнит ей о тех годах, когда она была маленькой девочкой, выросшей без присмотра матери. И всякий раз, когда она меня видит, все это вновь оживает.— Значит, ты никогда ей не рассказывала? О той жертве, которую тебе пришлось принести?Она испытующе поглядела на него.— Откуда тебе известно то, о чем не знают даже мой муж и Полгара?— Я точно не могу сказать, — ответил он. — Но мне это известно, так же, как и то, что ты не умерла.— А Полгаре ты об этом расскажешь?— Нет, если ты этого не хочешь.Она вздохнула.— Может, когда-нибудь, но не сейчас. Я думаю, будет лучше, если она и ее отец останутся в неведении. Мне еще предстоит выполнить мою миссию, и пускай лучше меня ничто от этого не отвлекает.— Как ты пожелаешь, — вежливо ответил Эрранд.— Мы еще с тобой встретимся, — сказала она. — Предупреди их о Сардионе. Скажи им, чтобы не забывали о нем, увлекшись поисками Зандрамас. Все зло исходит от Сардиона. И в следующий раз, когда встретишь Цирадис, будь поосторожнее. Она тебе зла не желает, но у нее своя задача, и она сделает все, чтобы ее выполнить.— Я буду осторожен, Поледра, — пообещал он.— Ах, — произнесла она, будто вдруг что-то вспомнив, — тебя вон там еще кое-кто поджидает. — Она протянула руку в сторону длинной и узкой каменистой гряды, нависающей над Долиной. — Он еще не видит тебя, но он ждет. — Тут она улыбнулась и, снова засияв голубым светом, приняла образ волчицы, которая, не оглядываясь, убежала прочь.Эрранд, сгорая от любопытства, снова взобрался на спину коня, выбрался из лощины и поскакал на юг по направлению к каменной гряде, оставив справа высокие холмы, поднимавшиеся к сверкающим белым горным вершинам земли улгов. Затем, оглядевшись вокруг в поисках подъема, он краешком глаза уловил отблеск солнца, которое на мгновение сверкнуло, отразившись от чего-то блестящего в центре небольшого уступа на полпути вверх по каменистой тропке. Он без колебаний поскакал туда.На человеке, который сидел в густых зарослях кустарника, была надета своеобразная кольчуга, составленная из множества металлических чешуек. Он был невысок, но широк в плечах, а на глаза ему свешивался кусок полупрозрачной ткани, служившей защитой от яркого солнечного света.— Это ты, Эрранд? — хриплым голосом спросил человек с прикрытым лицом.— Да, — ответил Эрранд. — Давно мы с тобой не виделись, Релг.— Мне надо с тобой поговорить, — хрипло произнес улг. — Только спрячемся куда-нибудь от света.— Конечно. — Эрранд соскользнул с коня и последовал за улгом в пещеру, уходящую в глубину склона.Релг слегка наклонился под нависающей над входом скалой и вошел внутрь.— Я так и подумал, что это ты, — сказал он Эрранду, вошедшему вслед за ним в прохладный полумрак пещеры, — но при ярком свете не мог тебя как следует разглядеть. — Он убрал с лица занавес и вгляделся в мальчика. — Ты вырос.Эрранд улыбнулся.— Да уже несколько лет прошло. Как Таиба?— Она подарила мне сына, — произнес Релг, как будто сам удивляясь этому. — Очень особенного сына.— Рад это слышать.— Когда я был молод и переполнен сознанием своей собственной святости, со мной говорил Ул. Он сказал мне, что ребенок, которому суждено стать новым Горимом, появится среди улгов через меня. В гордыне своей я решил, что мне нужно найти и обнаружить этого ребенка. Откуда я знал, что все гораздо проще. Он говорил о моем сыне. Мой сын отмечен им — мой сын! — В голосе улга слышалась благоговейная гордость.— Пути Ула не похожи на пути человеческие.— Как это верно.— И ты счастлив?— Моя жизнь опять стала полной, — просто ответил Релг. — Но теперь у меня новая миссия. Наш старый Горим послал меня разыскать Белгарата. Он должен срочно поехать со мной в Пролгу.— Он не очень далеко отсюда, — сказал Эрранд. Он поглядел на Релга и заметил, что даже в полутемной пещере глаза улга были крепко сощурены, почти закрыты, чтобы в них не проник свет. — У меня есть конь, — сказал он. — Если хочешь, могу съездить за ним и через несколько часов доставить его сюда. Тогда тебе не придется выходить на свет.Релг с благодарностью взглянул на него и кивнул.— Скажи ему, чтобы он непременно приехал. Гориму нужно с ним поговорить.— Скажу, — пообещал Эрранд и, повернувшись, вышел из пещеры.— Что ему нужно? — раздраженно спросил Белгарат, когда Эрранд сообщил ему, что его хочет видеть Релг.— Он хочет, чтобы ты поехал с ним в Пролгу, — ответил Эрранд. — Тебя желает видеть Горим, старый Горим.— Старый Горим? А что, есть новый?Эрранд кивнул.— Сын Релга, — ответил он.Белгарат на мгновение уставился на Эрранда, а потом вдруг расхохотался.— Что здесь смешного?— Видимо, у Ула есть чувство юмора, — фыркнул старик. — Никогда бы не подумал.— Я что-то тебя не понимаю.— Это долгая история, — смеясь, произнес Белгарат. — Ну что ж, раз Горим желает меня видеть, поехали.— Мне тоже ехать с тобой?— Полгара с меня спустит живьем шкуру, если я тебя одного здесь оставлю. Так что поехали.Эрранд показал старику дорогу через Долину к каменистой гряде у подножия гор. Скоро они подъехали к пещере, где ждал Релг. Несколько минут ушло на то, чтобы объяснить жеребцу, что он должен один вернуться в башню Белгарата. Эрранд с ним немного побеседовал, и умное животное в конце концов поняло, чего от него хотят.Несколько дней им пришлось пробираться по темным лабиринтам Пролгу. На протяжении всего пути Эрранду казалось, что они тыркаются, как слепые, но Релг, от глаз которого при дневном свете не было никакого толку, в кромешной тьме подземных переходов чувствовал себя как дома и безошибочно угадывал направление. И вот наконец они вышли к блестевшему под сводами просторной пещеры неглубокому прозрачному, как стекло, озеру, посреди которого возвышался остров, где их ждал старый Горим.— Ад хо, Белгарат, — крикнул отшельник в белой робе, когда они подошли к берегу подземного озера. — Гройа Ул.— Горим, — с почтительным поклоном отвечал Белгарат. — Ад хо, гройа Ул. — По мраморному переходу они вышли на остров. Белгарат и старый улг тепло обняли друг друга за плечи. — Давненько мы не виделись, — сказал волшебник. — Как ты здесь, в своей берлоге?— Чувствую себя помолодевшим, — улыбнулся Горим. — Теперь, когда Релг нашел моего преемника, я наконец вижу, что моя миссия скоро завершится.— Нашел? — удивился Белгарат.— Это в конце концов одно и то же. — Горим с любовью посмотрел на Релга. — У нас бывали разногласия, правда, сынок? — сказал он. — Но, как выяснилось, все мы шли к одному и тому же результату.— Но мне потребовалось больше времени, чтобы это понять, Горим, — с сожалением произнес Релг. — Я упрямее многих других. Иногда я удивляюсь, как еще Ул не потерял со мной терпения. Прошу меня простить, но мне нужно к жене и сыну. Я их уж много дней не видел. — И он, повернувшись, быстро зашагал прочь.Белгарат усмехнулся.— Он поразительно изменился.— Женитьба часто преображает мужчин, а у нашего Релга жена — просто чудо, — согласился Горим.— Ты уверен, что их ребенок — избранный? Горим кивнул:— Ул это подтвердил. Нашлись такие, кто против этого возражал, поскольку Таиба — марагийка, а не дочь улгов, но Ул заставил их замолчать.— Не сомневаюсь в этом. Ул своим голосом кого угодно усмирит. Ты хотел меня видеть?Лицо Горима сразу посерьезнело. Он указал в сторону домика в форме пирамиды.— Давай зайдем. Нам нужно обсудить одно неотложное дело.Эрранд вошел в дом вслед за стариками. Комната была тускло освещена свисающим с потолка на цепочке мерцающим хрустальным шаром, посередине стоял стол с низкими каменными скамьями. Они сели за стол, и старый Горим торжественно посмотрел на Белгарата.— Мы не похожи на людей, что живут наверху при свете солнца, друг мой, — сказал он. — Для них шумит ветер в деревьях, бурлят потоки, птицы пением наполняют воздух. А мы здесь, в наших пещерах, слышим лишь звуки самой земли.Белгарат кивнул.— Земля и скалы говорят с улгами на своем особенном языке, — продолжал Горим. — Звук может дойти до нас, пройдя полмира. И вот один такой звук несколько лет отдавался эхом по скалам, с каждым месяцем становясь все громче и отчетливее.— Может быть, это разлом? — предположил Белгарат. — Может, где-то смещается каменная кора материка?— Не думаю, друг мой, — покачал головой Горим. — Звук, который мы слышим, — это не движение всей беспокойной земли. Это звук, вызванный пробуждением одного-единственного камня.— Я, наверное, тебя не совсем правильно понял, — нахмурился Белгарат.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52