– совсем уж свирепо рявкнул Джейк.– Жук, жук! – поспешно заверил его Ральф. – Жук Берти. Она поехала в Корнуолл. Обещала вернуться не раньше, чем через две недели, может быть – через три.Джейка будто чем тяжелым садануло под ложечку, он едва не застонал. Корнуолл! Хуже не придумаешь! Зная ее привычки, можно не сомневаться, что она снова заберется в поместье Пенгаррон, будет рассиживать над этим чертовым обрывом или в лесу, когда там на много миль вокруг не встретишь ни единой души.Джейк сбросил кота Ральфу на руки и с удовлетворением увидел, как тот вцепился в него когтями. Да, Снежок не особо жалует своего временного кормильца.– Такой же монстр, как и я, только белый, – пробормотал себе под нос Джейк, спускаясь в лифте.Думать, что делать дальше, необходимости не было. Он и так знал. Надо мчаться в Пенгаррон!Когда Джейк наконец выехал, был уже полдень, и, только оказавшись довольно далеко от Лондона, он вспомнил, что пропустил время ланча. Надо перекусить, времени это займет немного, поскольку дороги почти пустынны. Увидев первый же знак станции обслуживания водителей, Джейк свернул, решив взять чего-нибудь попить и перехватить сандвич или что там еще. Особо он там, в придорожной закусочной, не задержался, поскольку тревога за безопасность Кэтрин гнала и гнала его вперед.Возвращаясь на автостоянку, он увидел человека, который распрямлялся после того, как, склонившись, что-то рассматривал в его машине. У Джейка сразу же возникли подозрения, но человек, когда стало очевидно, что он замечен, ничуть не смутился.– Не перестаю восхищаться «ягуаром», – с открытой улыбкой сказал он подошедшему Джейку. – Машина просто великолепная.– Что и говорить, – буркнул Джейк.– Да, вы весьма сдержанны в оценках, – добродушно усмехнулся незнакомец. – А я вот даже не представляю, кто может сидеть за рулем такой игрушки.Нет, так нельзя, подумал Джейк, надо расслабиться. В таком напряжении в каждом будешь видеть злодея и преступника. Но он так далеко сейчас и от Лондона, и от Корнуолла, остановился здесь чисто случайно… Ну, подошел парень к его машине, так что из этого следует? Да ничего. Просто общительный человек, любитель поболтать с первым встречным и поперечным.– Попытайтесь представить за рулем этой игрушки, – слегка улыбнувшись, ответил он, – хотя бы себя. Почему бы и нет?– Ну, я вижу, вы скорее сюда подходите, – сказал он, оглядывая дорогую одежду владельца «ягуара». – Сядь я за руль этой штучки, и за мной сразу же погонятся полицейские.Трелони улыбнулся и сел в машину. Хоть этот человек и не представлял себя за рулем хорошего авто, но выглядел он весьма прилично. Скорее всего, судя по выправке, бывший военный, может быть, даже бывший десантник. Достаточно крепкой комплекции, малость грубоватый, но вполне, вполне респектабельный. Да и с какой стати он всюду видит происки Ренфрея? Тот хоть и негодяй, но имеет друзей в высших кругах, можно сказать, человек света. Станет ли он из-за какого-то еще не написанного романа наводнять страну своими криминальными агентами? Правда, поджоги отнюдь не подтверждают столь оптимистического взгляда. Но здесь, вдали от Лондона, вряд ли…Проехав несколько миль, Джейк резко затормозил возле перекрестка, собираясь съехать с автотрассы на одну из дорог Девона – этот маршрут, позволявший срезать несколько миль, он знал с юных лет. Машина неожиданно затормозила не так быстро, как рассчитывал ее водитель, – скорее всего, он поплатился за то, что снизил, против своих правил, внимание к дороге. И врезался в ограждение дороги. Звезды, посыпавшиеся из глаз, когда его голова дернулась вперед и пришла в тесное соприкосновение с ветровым стеклом, почти ослепили Джейка.
Кэтрин суетилась вокруг Клэр, помогая ей собрать все необходимое для недельного пребывания в больнице. Тетушка была так решительно настроена, так деятельна и полна такого энтузиазма, что Кэтрин не успевала поворачиваться. Но суматоха дотянулась все-таки до последней минуты и прекратилась лишь с появлением миссис Пенгелли, лихо подкатившей на своем маленьком красном автомобиле к самым дверям коттеджа, чтобы отвезти Клэр в больницу.– Теперь, Кэтрин, слушай, – усаживаясь в машину, отдавала Клэр последние распоряжения. – Не вздумай навещать меня. Можешь ездить на моем авто, но не дальше деревни. Не давай слишком большую нагрузку своей ноге. Она еще у тебя не совсем здорова, сегодня ты опять сильнее хромаешь… Да, вот еще что! Ешь регулярно и основательно, не глотай куски на ходу и всухомятку! – выкрикнула она, когда миссис Пенгелли уже начала бойко набирать скорость.Кэтрин помахала им вслед рукой и улыбнулась. Джин Пенгелли водила машину, как заправский лихач. Ее тетя была замечательная женщина, и ее друзья, естественно, тоже. Что касается ноги, то она действительно чувствовала, что вчерашняя пробежка не прошла безнаказанно. Нога болела.Кэтрин вернулась в коттедж и задвинула дверную щеколду. Сейчас, при солнечном свете, все ее вчерашние страхи казались немного забавными, но это не мешало ей помнить о соблюдении необходимой осторожности.А ногой сегодня придется заняться – поделать упражнения и помассировать ее с маслом. Ничего приятного в подобных процедурах нет, но без них не обойтись. Она должна делать книгу, а сидя на месте ее не сделаешь, так что ноге придется еще поработать, поскольку, хочет она или нет, надо опять отправляться в лес. Иначе какой смысл торчать здесь? Лучше уж сразу вернуться в Лондон и подумать о том, куда еще можно поехать в поисках леса.Кэтрин внимательно осмотрела ногу. Нет, ей не хочется выискивать другой лес. Что ни говори, а частные владения Джейка стали ей почти родными, и хотя она покинула их вчера в таком ужасе, но все же не представляла, как без них обойтись. Выглянув в окно, за которым приветливо светило солнце, она приободрилась. Если сейчас же не вернуться в этот милый сердцу, очаровательный лес, то, значит, уже никогда не вернуться, ибо страх будет только возрастать, а насчет страха она знала все; слишком уж глубоко погружалась в него всего несколько месяцев назад.А здесь-то чего бояться? Ничего страшного не случилось, одно воображение, и сейчас она готова присягнуть, что никому и ничему не позволит вновь себя запугать, никому и ничему не позволит запретить ей делать то, что она хочет. Чего она так испугалась? Каких-то химер, которых не существует нигде, кроме как в ее воображении.Подбадривая себя подобным образом, Кэтрин методично собирала свое снаряжение, стараясь не смотреть в сторону нижнего ящика комода, забитого старыми газетами. Проблема создания третьего «Жука Берти» достаточно значительна, чтобы полностью отдаться ее решению. А трудности Джейка – это трудности Джейка, и они не должны мешать ей исполнять в этой жизни свое собственное предназначение. Настало время откинуть чувствительность и заняться наконец делом.Она вышла из коттеджа, заперла двери и решительно направилась в путь. На этот раз она пойдет не к обрыву, а к роще, но вот к дому поместья Пенгаррон больше ни при каких обстоятельствах приближаться не будет. А что она была в роще, никто и не узнает. Девушка будто не помнила, что Джейк без особого труда обнаружил ее там. Старалась она не думать и о том, что сегодня, случись что, нога не позволит ей бежать слишком быстро.Кэтрин нутром чувствовала, что в роще никого, кроме нее, нет. Иногда она останавливалась и прислушивалась, но ни единого подозрительного звука не услышала. Беззаботно пели птицы, весело журчал ручей, да деревья, как это им свойственно, при малейшем дуновении ветерка загадочно шелестели листвой, особенно на вершине кроны. Словом, все вокруг дышало покоем, чутье подсказывало, что никакой опасности нет, а она доверяла своему чутью. И если вчера здесь действительно кто-то был, кто-то опасный, то сейчас он бесследно исчез. Выбрав удобное местечко, Кэтрин уселась и принялась за работу, и очень скоро мысль о возможной опасности совершенно покинула ее сознание. Под ее умелыми пальцами возникали все новые зарисовки, а в воображении уже созидался незамысловатый рассказ о приключениях жука Берти.Солнце уже клонилось к горизонту, а Кэтрин работала так увлеченно, что потеряла счет времени, и это счастливое состояние появилось у нее впервые с тех пор, как она вернулась в Корнуолл. Наконец она отложила карандаш и увидела, что скоро начнет темнеть. Ей еще предстоит приготовить себе что то на ужин, подумала она, и эта мысль обрадовала ее. Впервые со времени катастрофы она по-настоящему проголодалась.День склонялся к вечеру, его сияние уже потеряло свою силу. Кэтрин осмотрелась вокруг и начала собирать свои вещи, готовясь вернуться домой. Но как только упаковала корзину, со стороны старого дома послышался какой-то шум. Эхо отозвалось на эти неопределенные звуки, и она четко осознала, что никакое это не воображение, что это ей не показалось, а кто-то там в самом деле есть.Несмотря на твердое решение, принятое раньше, ее первой мыслью было бежать. Но в звуках, долетевших со стороны дома, не чувствовалось ни чего опасного, а потому она встала и осторожно пошла к опушке, примыкающей к саду. Ничего и никого. Дом выглядел так же, как и вчера, – пустой, заброшенный и несчастный.Кэтрин прикусила губу, пытаясь понять, что ей подсказывает чутье насчет дальнейших действий. Она приехала сюда с намерением выяснить все, что можно, о Джейке, но, зайдя столь далеко, до сих пор ничуть в этом не продвинулась. Выбор был очень прост. Она может уйти, предоставив дом его собственной судьбе, и смириться наконец с тем, что Джейк Трелони навсегда ушел из ее жизни. Или должна доискаться правды, учитывая, конечно, опасность сего мероприятия.По правде говоря, ей совсем не хотелось, чтобы Джейк навсегда ушел из ее жизни. Когда Кэтрин думала о нем, когда видела его, ее чувства обретали восхитительную остроту, переходя от страха к восторгу и наоборот, и она даже не всегда способна была отличить одно от другого. Она не знала, что испытывает к Джейку. Но одно было бесспорно – своим существованием он наложил такой четкий отпечаток на ее сознание, что забыть его было уже невозможно, как и смириться с мыслью, что она никогда его больше не увидит.Теперь она редко думала о Коллине, а когда все же вспоминала о нем, то каждый раз удивлялась тому, какой была идиоткой, позволяя этому человеку диктовать ей все, что ему вздумается. У нее была слабость, которую она вполне признавала за собой, – непонятное чувство вины перед людьми. Вот и Коллина ей хотелось как-то защитить, по-матерински покровительствуя ему, потому что она прекрасно знала, что он не способен совладать с жизнью в одиночку. А Коллин, между тем, научился пользоваться этой ее слабостью.Джейка, напротив, совсем не требовалось защищать. Он мужественный, сильный и сам способен защитить стены своей крепости, а если и испытывает трудности, то его темные глаза полностью скрывают проявление каких-либо чувств.Если она сейчас не соберется с духом, то никогда ничего не узнает ни о нем, ни о том, что случилось в этом красивом, но давно заброшенном доме. И чувство потери будет преследовать ее. Знание правды, наоборот, поддержит, иначе она всегда будет ловить себя на мыслях о всепобеждающей красоте Джиллиан Трелони.Кэтрин вынула из корзины блокнот, взяла подходящий карандаш, а потом, распрямив плечи, вошла в сад. Если кто-нибудь увидит ее, она скажет, что хотела сделать зарисовки дома. Ну, а прикажут ей уйти – она уйдет, конечно, но не прежде, чем постарается вовлечь того, кто к ней приблизится, в некое подобие разговора, чтобы выяснить, кто это и что он сам здесь делает. В счет не шли те, что могли прийти сюда из деревни, ибо если ей и удастся разговориться с кем-нибудь из них, они вряд ли смогут сообщить ей что-либо новое. Все новое и интересное, если бы оно было, тетушка уже давно сообщила бы ей.Звуки, которые донеслись до Кэтрин прежде, не повторялись, и когда она приблизилась к дому, то не увидела ни малейшего признака присутствия кого бы то ни было, как было и вчера. Ничто, казалось, не переменилось с тех пор. Но когда она поднялась по лестнице и вышла на террасу, то на секунду замерла в изумлении: высокая стеклянная дверь, ведущая в дом, была открыта.Кэтрин пришлось немного постоять, чтобы успокоиться. На этот раз она решила не спасаться бегством, чтобы укрыться среди деревьев. У того, кто открыл дверь, есть ключи, а это несколько обнадеживает. Она попросит разрешение зарисовать дом, а затем попытается заговорить с тем, кто здесь находится. Об опасности лучше не думать, нельзя выглядеть встревоженной и напуганной.С заранее заготовленной улыбкой она поднялась по лестнице и пошла по террасе. Шаги отдавались гулко, так что их нельзя было не услышать, но никто, однако, не появился и не спросил у нее, что она здесь делает. Стараясь сохранять спокойный и даже приветливый вид, она приблизилась к открытым дверям. Да, такой возможности может никогда больше не представиться.Постучав, она ждала с минуту, но стало очевидно, что, если кто-то и находится в доме, он не слышал ни ее шагов, ни стука. И тогда она вошла в дверь. Хотя ступать она старалась твердо, сердце ее колотилось, и она продолжала обдумывать, что скажет тому, кто обвинит ее во вторжении в дом. Например: ох, простите, я думала, Джейк дома… Звучит убедительно и вполне объясняет ее проникновение в чужое владение. Она решила заранее подкрепить эту версию окликом.– Джейк! Вы здесь? – Вопрос свой, правда, Кэтрин задала не слишком громко, потому что теперь, когда она проникла в дом, ее нервы были еще больше напряжены.В доме было мрачно, так же мрачно, как вчера, когда она заглянула в окно. В открытых дверях напротив входа виднелась широкая темная лестница, и она вновь подумала, что подобной возможности ей больше никогда не представится, да и храбрости еще на один такой визит не хватит.Лучи низкого, предвечернего солнца проникали в дом, но лишь для того, казалось, чтобы, упав на отдельные предметы, еще больше подчеркнуть сумрачность и пустоту помещения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45