Мои фотографии вместе с приметами были разосланы по всей стране.— Чудненько. Какие еще новости?— Кажется, было еще одно покушение на жизнь Мартреля.— Кажется?— Грейди поставил еще одну группу наблюдения за больницей. Один из агентов, разбирая письма в комнате для почты, фиксировал все обратные адреса с писем, присланных Мартрелю, и наткнулся на подозрительный конверт. Агент запросто мог пропустить этот конверт, но вовремя вспомнил о трюке, который использовал Килм Россер, чтобы отравить свидетеля в Мадриде. Отравлена бумага, и когда открываешь конверт, то царапаешь пальцы острым краем... Он отдал конверт Эрни.— Я проверю, когда увижусь с Эрни.— Смотри, это важно. Если они и на этот раз промахнутся, то начнут спешить. Их ничем не проймешь и никак не остановишь.Он повесил трубку, а я стоял и обдумывал услышанное. Соня взглянула на мое лицо:— Что, дело плохо, да?— Думаю, опять хотели его убрать.Она с шумом втянула в себя воздух:— Он не может там оставаться!— Никто не знает об этой попытке, кроме нас, и поэтому пока не собираются усиливать его охрану.— Пожалуйста, попытайся забрать Мартреля оттуда!— Единственный способ — похитить его.— Любой способ, Тайгер, только сделай это!— Будет лучше, если мне удастся убедить его сотрудничать с нами.— Он послушает меня.Мы отъехали от дома примерно на милю и дозвонились Мартрелю, причем Соня быстро говорила по-русски, и если те, кто следил за нами, забыли обзавестись переводчиком, мы их провели. Когда Соня повесила трубку и я отвел ее в машину, глаза у нее сияли.— Он все сделает, все, что нужно.— Будет говорить с нашими людьми?Она энергично кивнула:— Но только если я буду рядом. Сказал, что когда будет держать мою руку в своей, то станет говорить с кем угодно. Хочет, чтобы я была с ним.— Ну ладно, тогда можешь вступать в игру. Твой выход!Я оставил ее в гараже, объяснив устройство замка и отключив на всякий случай телефон: вдруг ей захочется еще разок позвонить Мартрелю. Я не хотел рисковать. Увидев сияющие после разговора с Мартрелем глаза Сони, понял, что ее чувства гораздо сильнее, чем ей хочется показать.Прикоснулся губами к ее щеке, подмигнул и закрыл дверь.Очутившись в лаборатории Эрни, я по его озабоченному виду и воспаленным глазам понял, что он не ложился всю ночь.— Моя жена думает, что у меня тут обычная инженерская должность и больше ничего, а мне иногда хочется завыть, и потом, ведь они меня переигрывают, черти! — Он пальцем подтолкнул ко мне по полированному столу фото: — Это Спаад. Нашли в архивах немецкой разведки. Увеличено с формата два на два до формата десять на десять. Передача по телефото четкости не добавила. Накинь двадцать лет и вообрази, какие произошли изменения, — увидишь, на что он теперь похож.— Ты ретушировал снимки?— Вот эти два. — Он вручил мне еще две фотографии. — На одном больше ретуши, на другом меньше. Выбирай.— Уже выбрал.Я взял фото с большей ретушью, отчего подбородок казался тяжелее. Это лицо я видел уже дважды. Один раз на заднем сиденье в такси, другой — лежа на траве у дома. У него в руках плевался огнем пистолет, там, в саду...— Определенно?Я кивнул:— Лучше уведомить Грейди. Он захочет, чтобы фото попало в правительственную картотеку. И к тому же сумеет использовать общественное мнение и расположить его в свою пользу. — Я толкнул снимок обратно к нему: — Что насчет письма, присланного Мартрелю?— Все ясно. Толковая уловка. Удивляет, почему ей редко пользуются. Четыре режущих края, ты можешь пораниться либо открывая конверт, либо взявшись за письмо. Употреблен яд двойной концентрации по формуле Монже. Смерть наступает секунд через тридцать, значит, помочь нельзя ничем. Очень немногие знают об экспериментах Монже, так что ясно, на каком уровне ведутся дела.— Я возьму пистолет.— Ты всегда так делал, это слишком просто. — Эрни достал еще три маленьких фото. — Я сделал еще несколько экземпляров, можешь раздать кому найдешь нужным для возможной идентификации.— Спасибо, — поблагодарил я и сунул снимки в карман.— Тебе известна его история?Я кивнул.— Спаад получает только самые ответственные задания и сдохнет ради своего дела, добиваясь удачи. В этом вы с ним похожи, как братья. Он имеет доступ почти ко всему в работе коммунистической разведки.— Ты проверил ООНА-3?— Конечно. Если мы нащупаем их связи, то сможем выйти на агентуру. Все агенты обладают исключительно высокой квалификацией и прочно укоренились в Штатах. Их не так-то легко переориентировать. Это нанесло бы советским службам серьезный урон.— Мартрель в курсе всех секретов агентуры.— Заблуждаешься, — ответил Эрни, — там никому не говорят всего до конца. Все держится в тайне. Он сам знает не больше, чем его рядовой агент. Агенты действуют маленькими, не зависящими друг от друга группами, под непосредственным руководством Центра. Черт, зачем повторять то, что ты знаешь?— Давай дальше, Эрни.— Мартрель мог знать проекты, но не всё, что в них входило. Обладай мы такой информацией, могли бы предотвращать всякую операцию прежде, чем они ее начинали. Но лучше хоть какая-то нить, чем никакой. В общем, ему есть о чем потолковать с Мартином Грейди.— Могу помочь развязать ему язык.— Кровавые подробности меня не волнуют, я не садист.— Все гораздо проще, чем ты думаешь.Он закрыл ладонью усталые глаза:— Что-нибудь еще нужно?— Нет.— У тебя моя ручка с баллоном?Я похлопал себя по карману:— Не расстаюсь.— Смотри за колпачком. Он может отвинтиться, тогда ты взлетишь на небеса.Мои пальцы автоматически потянулись к колпачку. Убедившись, что не превратился в ходячую бомбу, я отодвинул стул назад. В углу комнаты у Эрни была пишущая машинка, я напечатал свой отчет Центру и вручил его Эрни.— Передай от меня, ладно?— Само собой. — Он сложил отчет и сунул в ящик стола.Я снял телефонную трубку и позвонил Уолли Гиббонсу.— Твои приятели из таможни уже тут?Голос его звучал не слишком приветливо, когда он ответил:— Да, приятель, и не только они, а также мой издатель вместе со своими адвокатами. Все очень интересовались моей деятельностью и всем тем, что связано с тобой.— Сколько их там?— Как раз перекинуться в картишки. Один из таможенников привел мальчика из службы безопасности — ты ведь под домашним арестом. И еще один милый мальчик из ЦРУ сидит внизу в машине.— Альберт Каттер?— Уже надоел, все время крутится вокруг твоей девушки. Мне это не нравится.— Не бери в голову, Уолли. Это хороший способ прикрыться для тебя.— А я вообще не хочу больше играть. Эти таможенники...— Они что-нибудь нашли на «Мейтленде»? — перебил его я.— Ничего. Это их и взбесило, они не любят ложной тревоги. Они обшарили весь корабль, задержали отплытие, владельцы обратились в Вашингтон, и теперь за все отдуваюсь я. Раньше у них таких проколов не было.Он помолчал, а заговорив, сбавил тон, и я понял, что он снова жаждет новостей.— Ладно, Тайгер, я, как видишь, увяз по уши, и довольно об этом.Я рассказал ему об отравленном письме, присланном Мартрелю, и добавил:— Ты пока придержи это дело, а когда все определится, получишь немалый куш. Я даже дам тебе это чертово письмо.— Ты скрываешь улики, — напомнил он.— Нет, поскольку никто об этом не проведал.— Тогда зачем было говорить мне? Зачем? Ведь я таким образом делаюсь виновным.— Зато тебе известно, чем козырнуть, когда ты отправишься упрашивать, чтобы тебя снова взяли на работу. Я еще не видел издателя, который бы не гонялся за сенсациями, а ежели простой бродвейский репортер, ведущий скромную колонку, принесет в клювике нечто подобное, он немедленно возвысится.— Ладно, я тебя уже просил не делать мне одолжений.Уолли бросил трубку, буркнув еще что-то невнятное. Как видно, возможность любоваться Рондиной не сделала его счастливее.— Ты, я вижу, попал в хороший переплет, — сказал Эрни.Я не ответил. Стоял, держа руку на телефонной трубке, и пытался связать концы с концами. Наконец я повернулся к Эрни и заявил:— Я собираюсь умыкнуть Мартреля из больницы.— Каким образом?— Пока еще не знаю, но это необходимо.— Удачи тебе. Если тебе понадобится что-то особое, дай мне час на подготовку.— Конечно, приятель. Держи свободной линию на Лондон и следи, не придет ли что-нибудь насчет Валчека. Меня это очень занимает.— Понял. Поддерживай связь. Ты где будешь?— В городе. Я позвоню.— Я буду тут, — сказал он. — Кстати, если понадобится помощь в больнице, у нас там есть два парня, подключенных к этому делу. Высокий рыжий в почтовой комнате — наш человек, а второй обслуживает грузовичок для перевозки продуктов. Полуторатонка голубого цвета с надписью «В.Р. Санитейшн компани», это один из филиалов, которым владеет Грейди.— Хорошо. Я буду это иметь в виду. * * * Я встретился с Чарли Корбинетом за ленчем в маленьком ресторанчике. Я сидел в конце зала и наблюдал, как он взял себе стаканчик выпивки в баре — явно хотел приглядеться и убедиться, что за мной нет слежки, прежде чем подсесть ко мне. Подошел официант, принял заказ и удалился; тогда я сказал:— Спасибо за помощь.— Решил, что ты в ней нуждаешься. Я главным образом хотел отрубить хвост, который пришил тебе Рэндольф. Понимал, что ты их засек, но не хотел давать им ни одного шанса. Кто был в такси?— Парочка киллеров, полковник. Они тоже не хотели давать мне шансов. Что Рэндольф говорил по этому поводу?Чарли пожал плечами, его обветренное лицо оставалось невозмутимым.— Он ничего не мог поделать, но, само собой, бесился ужасно. Увидев такси, я сразу понял, что к чему, и убрал его с дороги. Ты просто счастливчик, Тайгер.— Тебе стоило бы участвовать в этой операции. Такси было украдено?— За два часа до этого. Таксист зашел перекусить, они угнали машину с того места, где он ее припарковал. Отловить в Нью-Йорке угнанное такси непросто, так что они ни о чем не беспокоились. Они хотели блокировать тебя и взять Рондину, но ты держался о'кей.Я порылся в кармане и достал фото, которое мне дал Эрни.— Это парень, который сидел в такси на заднем сиденье. Фото переснято и отретушировано с оригинала, обнаруженного в архиве наци. Крутой тип. Его зовут Спаад Хело.Откинувшись в кресле, он долго смотрел на меня, потом сказал:— Это упростит отношения с Рэндольфом. Служба безопасности ищет его долгие годы. Ты это знаешь?— Угу.— Его раньше не опознавали визуально.— Те времена прошли.— Как тебе удалось?— Секрет фирмы. Пока остановимся на этом, полковник. Что случилось после того, как вы прижали такси?— Оба смылись, это было нетрудно. Там рядом вход в метро, они в него нырнули. На платформе полно народу, поезда идут один за другим по расписанию, я не мог их застукать. Коп едва не задержал меня за попытку вызвать аварию. Ушло немало времени, чтобы утихомирить его.— Следите за Спаадом. Он в городе. Это он убил того таможенника, которого приписывают мне.— Это не таможенник.— Что?!— Я видел рапорт. Тело не опознано.Мне пришла в голову мысль, от которой стало пусто под сердцем.— Ты мог бы прислать мне снимок тела этого парня? Достаточно даже головы с близкого расстояния.— Само собой. Куда послать?— В «Стэнтон-бар» на Бродвее, пусть оставят у Рона.— Думаешь что-то раскопать насчет него?— Возможно. Хочу кое-кому его показать. Если что-то откроется, сообщу тебе. Сделай одолжение, поддержи меня. Нужна верная рука и меткое оружие. Если кто-то из наших людей выйдет из строя, обращусь к тебе.Глаза его были полузакрыты, пока он слушал меня, и я знал, что он вернулся сквозь время и пространство в прошлое, на годы и годы назад, и он видит во мне то же, что я в нем. Наконец он кивнул, наклонился и похлопал меня по руке:— Ты достаточно взрослый, чтобы принимать советы?— Слушаю.— Оставь Мартина Грейди. Выйди из дела. Хорошо, что у тебя была работа, которую надо делать, и были для этого силы. Хорошо, что ты был один и полон ненависти, но ты изменился, Тайгер. У тебя есть женщина, ты теперь не один.— Но работу по-прежнему надо делать.— Пусть ее делают другие. Те, кто одинок и умеет ненавидеть, как ненавидел ты. Они молоды, сильны и обладают всеми способностями, какими обладали мы с тобой. Они достаточно тренированны, опытны и удачливы, они могут заменить нас без особых хлопот.— Невозможно бросить старые привычки, полковник.— Если ты их не бросишь, они бросят тебя. Рано или поздно ты станешь думать о Рондине, в то время как тебе надо будет думать совсем о другом, и ты погибнешь. Или погибнет кто-то еще. Я знал такие случаи, знал и ты. Уйди, пока не поздно. Для таких, как ты, всегда найдется место в гражданском мире.— Не для таких, как я, полковник. Места мне не найдется. Я навсегда останусь в списке "А", за мной всегда будут следить, нравится мне это или нет. Я не смогу перейти ни в одно из ваших агентств из-за таких людей, как Рэндольф. Они не забудут моего прошлого и постараются меня уничтожить. Чтобы оставаться в живых, я должен действовать. Как и ты, друг. Это нечто, чего я не в силах вытравить. В голове у меня имена, места и лица людей, которых я когда-то встречу и распознаю в них врагов, подлежащих уничтожению.Он не сводил с меня глаз, полных сожаления:— Ты же собирался уйти до того, как все это началось.— Так я говорил.— Но в душе ты так не считал?— О'кей, я не намерен дурачить тебя или себя. Я написал бы заявление и ушел вместе с Рондиной. Некоторое время мы были бы счастливы, но потом я бы ощутил этот зов, или меня позвали бы, или нашлось бы что-то в еще не закрытом деле — и все рухнуло бы.— Она этого не примет, ты ведь понимаешь.— Тогда все будет кончено. Она или примет меня таким, какой я есть, или уйдет. Старый солдат слишком долго служил.— Мне жаль тебя, Тайгер.Я невольно улыбнулся ему:— Мне самому случалось себя жалеть. Но так для меня лучше. Теперь я это ясно понял. — Я ткнул его указательным пальцем, точь-в-точь как это обычно делал он. — Ты, видишь ли, не самый лучший советчик.— Я, по крайней мере, одинок.— Ты играешь словами, старина. Ищешь оправдания для себя. Ты очень хотел бы стать на десять лет моложе и быть таким же крепким, как тогда. Ты просто не можешь остаться без дела. В следующий раз, когда тебе придется разрядить в кого-то пистолет, ты и не вспомнишь речь, которую только что произнес.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21