Мужчина откашлялся с преувеличенным старанием.– Э... мисс... я прочистил трубу.– Сесил, не будь ханжой. – Айрис отставила в сторону коробку с яйцами. – Краснеть нет никакой необходимости. Моя внучка не упадет в обморок, узнав, что ее бабушка заимела поклонника. Тори, это Сесил Экстон, из-за которого я до десяти утра еще не одета.– Айрис, – щеки у него вспыхнули пламенем. – Рад познакомиться с вами, Тори. Ваша бабушка так ждала вас.– Как поживаете? – спросила Тори, не найдя ничего более подходящего. Она протянула руку, уже понимая, что заставило бабушку хихикать за дверью спальни, словно увидела сцену воочию.Она быстро прогнала видение и посмотрела на Экстона так же смущенно, как он взирал на нее.– Вы... вы слесарь, мистер Экстон?– Да, он как-то пришел починить водонагреватель, – вставила Айрис, – и с тех пор все время согревает меня.– Айрис, – Сесил опустил голову, вздернул могучие, как две горные вершины, плечи, но не смог скрыть улыбку. – Я, пожалуй, поеду, надеюсь, вы останетесь довольны своим пребыванием здесь, Тори.– Не вздумай улизнуть без прощального поцелуя. Айрис решительно подошла к Сесилу, обхватила его лицо ладонями, притянула и крепко поцеловала прямо в губы.– Вот видишь, молнии не сверкают, гром не гремит и девочка не падает в обморок.Она снова поцеловала его и легонько потрепала по щеке.– Иди, красавчик, удачного тебе дня.– Наверное, попозже увидимся.– Да уж, постарайся. Мы ведь это уже решили, Сесил. А теперь катись, мне надо поговорить с Тори.– Уже ухожу. – И, нерешительно улыбаясь, он повернулся к Тори:– С этой женщиной спорить – себе дороже, голова заболит.Он снял выцветшую синюю кепку с крючка на стене, нахлобучил ее и поспешил прочь.– Правда, замечательный парень? – спросила Айрис и без всякого перехода добавила:– У меня есть очень хороший бекон.Айрис положила бекон в старую черную сковородку с высокими бортиками. – Я очень в тебе разочаруюсь, Тори, если тебя шокирует мысль о том, что твоя бабушка живет сексуальной жизнью.– Да нет, я ничуть не шокирована, но, по правде говоря, мне как-то не по себе. При мысли о том, что я едва не стала свидетельницей…– Да, ты раненько приехала, дорогуша. Я сейчас поджарю яичницу, и мы с тобой устроим себе хороший поздний завтрак.– Да уж, у тебя, наверное, разыгрался аппетит. Айрис мигнула, а потом, откинув голову, расхохоталась.– Да, ты права, моя девочка. Хорошо сказала, а то я беспокоюсь, моя конфетка, когда ты не улыбаешься.– А с какой стати мне улыбаться? Ведь это ты ведешь сексуальную жизнь, а не я.Айрис забавно склонила голову набок.– А кто в этом виноват?– Ты. Ты первая познакомилась с Сесилом. Тори достала два стакана и налила чаю. «Много ли на свете женщин, – подумала она, – у которых бабушка состоит в пылкой связи со слесарем?» Она не знала, гордиться ей этим обстоятельством или смеяться.– Он, кажется, очень приятный человек.– Да, он такой. Но, что еще важнее, – он хороший человек.Айрис потыкала вилкой бекон и решила сразу взять быка за рога:– Тори, он живет здесь.– Живет? Ты живешь с ним?– Он хочет жениться, но я не уверена, что хочу того же. Так что я провожу эксперимент.– Не знаю, что и сказать тебе. А ты маме об этом говорила?– Нет и не собираюсь. Могу обойтись без поучений о том, что живу в грехе… Твоя мама самая большая заноза в моей заднице… И почему дочь моя стала такой трусливой женщиной – никак не могу понять.– Чтобы выжить, – тихо ответила Тори, но бабушка презрительно фыркнула.– Она бы прекрасно выжила, если б бросила этого сукина сына, за которого вышла замуж двадцать пять лет назад, времени было достаточно. Ну, это ее собственный выбор, Тори. Если бы у нее была хоть капля мужества и здравого смысла, она бы вышла замуж за другого. Ты же вот сумела выбрать.– Я?! Не знаю, из чего и кого я могла выбирать. Не знаю, что хорошо, а что плохо. И вот я здесь. Совершила круг и явилась туда, где все начиналось. Знаю лишь, что у меня есть долг. Вот и все, что я знаю, и ничего не могу изменить.– А ты хочешь этого?– Не знаю, что тебе на это ответить.– Ты сильная женщина, Тори, и в конце концов своего добьешься.– Ты всегда так говорила, бабушка. – Тори встала, подошла к Айрис и обняла за талию, прижавшись щекой к ее щеке. – Ты единственный человек в моей жизни, на кого я всегда могла опереться. Если бы не ты, я сюда бы не приехала.– Да нет, приехала бы. – Айрис похлопала внучку по руке и проворно подхватила бекон со сковороды. – Ты сильнее всех нас, вместе взятых. И вот это, если хочешь знать, больше всего злило твоего отца. Он хотел сломать тебя, но в результате только закалил твою волю, разве не так? Невежественный он сукин сын.Она вздохнула и шлепнула яичницу на тарелки.– Какие разные у меня дети. Джей Ар окончил колледж и сумел воспользоваться своим образованием. А Сара получила Ханнибала Бодена. Значит, так было суждено. Вот почему мы с моей внучкой сидим сейчас за столом и рискуем получить инфаркт от жирной пищи. Если бы я что-то сделала в прошлом иначе, то ничего этого не было бы. И тебя тоже.– Я вернулась, ба, зная, что иначе не могу. Тори положила тосты на мелкую тарелку и подала на стол.– Меня беспокоит, что придется чересчур углубиться в прошлое. Я уже не знаю здешних людей. Боюсь, что сама изменюсь здесь до неузнаваемости.– Ты здесь не приживешься как следует, Тори, пока не исполнишь, что задумала. Пока не сядешь – не поедешь. Ты стремилась обратно в Прогресс с того самого дня, как его покинула.– Знаю.И Тори почувствовала облегчение при мысли, что кто-то еще, кроме нее самой, понимает сложность ее положения. Слегка улыбнувшись, она подцепила ломтик бекона.– Ну, расскажи мне подробнее о своем слесаре.– Он милашка. – Айрис с аппетитом налегла на завтрак. – Похож на большого медведя, правда? Жена его умерла лет пять назад. Я немного ее знала. Он теперь почти оставил дела. Заправляют бизнесом двое его сыновей. У него шестеро внуков.– Шесть?– Да, правда. И, между прочим, один из них врач. Красивый мужчина. И я подумала…– Прекрати. – Тори намазала на тост джем. – Мне это неинтересно.– Как знать? Ты же не видела парня.– Меня парни не интересуют.– Тори, у тебя не было отношений с мужчинами…– После Джека, – закончила Тори. – Это верно, и я не собираюсь больше ни с кем связываться. Одного раза достаточно.Во рту у нее появился горький привкус, и она взяла чашку с чаем.– Не всем женщинам суждено найти свою половину, ба. Я счастлива и в одиночестве.Айрис насмешливо вскинула брови, а Тори в ответ пожала плечами.– Ладно, скажем так: я собираюсь стать счастливой и ни от кого не зависеть. И чтобы этого достичь, буду работать от зари до зари. Глава 3 Как давно, думала Тори, она не сидела на крыльце, глядя, как в небе загораются звезды, и слушая стрекотание сверчков. Как давно она вот так в расслаблении душевном не сидела, ничего не делая. И еще поняла, что следующий раз наступит тоже очень не скоро. Завтра она проедет последние мили до Прогресса. А там постарается вновь соединить разорванные нити жизни и наконец похоронить мертвую подругу детства.Однако сейчас главное – мягкий ветерок и спокойные думы.Она подняла глаза, услышав скрип двери, и улыбнулась Сесилу. «Да, бабушка права, – решила Тори. – Он очень похож на старого громадного медведя. И в данный момент медведя очень нервничающего».– Айрис выгнала меня из кухни. В руке у него была бутылка с пивом, и он неловко переминался с ноги на ногу в огромных башмаках.– Говорит, чтобы я пошел и посидел немного, составил бы вам компанию.– Она хочет, чтобы мы подружились, – улыбнулась Тори. – Я рада компании.– Мне как-то неудобно. – Он опустился на ступеньку и искоса поглядел на Тори. – Знаю, что вы думаете: старый пень вроде меня ухаживает за такой женщиной, как Айрис.– Ваша семья этого не одобряет?– Ну теперь с ними все в порядке на этот счет. Айрис моих сыновей очаровала, такая она сногсшибательная. Один сын, Джерри, кипятился немного, но она вразумила его. Дело в том…Он замолчал и смущенно откашлялся. Тори сложила руки на коленях и подавила улыбку, когда он начал заранее заготовленную речь.– Вы для нее очень много значите. Тори. Наверное, больше всех на свете. Айрис вами гордится, волнуется за вас и все время вами хвастается. Я знаю, что между ней и вашей мамой прошла трещина. И она вас еще больше поэтому любит.– Взаимно.– Я знаю. Заметил за обедом. Но дело в том, – и он сделал большой глоток, – я, черт побери, ее люблю. Он выпалил это одним духом и покраснел.– Вам, наверно, смешно слышать это от человека, которому перевалило за шестьдесят пять, но…– Почему же смешно? – Тори не любила фамильярности, но похлопала его по колену: Сесилу требовалось одобрение. – Какое значение имеет возраст? Бабушке вы нравитесь, и это самое главное.Сесил облегченно вздохнул.– Никогда не думал, что снова переживу такое чувство. Я был сорок шесть лет женат на замечательной женщине. Когда я ее потерял, то решил, что эта часть моей жизни закончилась навсегда. А потом я встретил Айрис, и, господи Иисусе, с ней я чувствую себя так, будто мне опять двадцать.– А вы заставили ее глаза блестеть, будто звезды. Он еще сильнее покраснел и смущенно улыбнулся.– Да? Руки у меня хорошие.Тори, не сдержавшись, фыркнула, и Сесил испуганно вытаращил глаза.– Я хочу сказать, что в доме могу пригодиться. Починить и наладить что надо.– Я поняла, что вы имеете в виду, – кивнула Тори. «Да, бабушка права, – решила она. – Этот Сесил настоящий симпатяга».– Сесил, вы просите у меня благословения? Он шумно выдохнул:– Я хотел бы жениться на Айрис, а она и слышать не хочет. Упрямая, как мул, но я тоже не слабак. Просто знайте, что мои намерения…– Честные и благородные, – закончила Тори, глубоко тронутая его словами. – Я голосую за вас.– Правда? – Сесил откинулся назад, и крыльцо застонало под его тяжестью. – Это большое облегчение для меня, Тори. Слава господу всемогущему, что с этим покончено. – Он мотнул головой и опять глотнул пива. – У меня язык едва не отсох во рту.– Да нет, вы прекрасно справились, Сесил. Вы должны сделать ее счастливой.– Я и собираюсь.Снова вздохнув с облегчением, Сесил обвел взглядом задний двор.– Хорошая ночь.– Да, очень хорошая.
В доме бабушки Тори спала глубоко и спокойно, без сновидений.
– Хорошо бы ты еще осталась на денек-другой.– Мне надо приниматься за дело. Айрис кивнула, стараясь сдерживать чувства, глядя, как Тори несет саквояж к машине.– Когда немного устроишься, позвони.– Ну, конечно, позвоню.– И сразу же поезжай к Джей Ару, чтобы они с Бутс помогли тебе в чем надо.– Я навещу его, тетушку Бутс и Уэйда, – пообещала Тори.Она расцеловала бабушку в обе щеки.– И перестань обо мне беспокоиться.– Да я уже начала по тебе скучать. Дай мне руки. – Тори заколебалась, но Айрис крепко их сжала и так пристально поглядела на внучку, что лицо ее словно расплылось в тумане. Айрис не обладала даром ясновидения, как Тори, она могла различать только цвета и формы. Серый цвет – беспокойства, мерцающий розовый – возбуждения, тусклый синий – печали. И сквозь эту пелену Темно-красный – цвет любви.– Все будет в порядке, – и Айрис в последний раз сжала ее руки. – А если я тебе понадоблюсь, то я здесь.– Я всегда это знала, ба.Тори села в машину и глубоко вздохнула.– Не говори им, где я.Айрис кивнула, зная, что внучка говорит о родителях.– Не скажу, не беспокойся.– Я люблю тебя.И Тори отвела взгляд и уже смотрела только вперед.
По сторонам дороги разворачивались и убегали вдаль нежно зеленеющие поля. Земля никогда не имела над ней той власти, что испытывают некоторые люди. Тори любила посадить какой-нибудь цветок в саду, но страстного желания чувствовать землю под своими руками, ухаживать за посевами и любовно собирать урожай – этого она не ведала. Больше всего ей нравилось видеть, как все растет.Аккуратно возделанные и ухоженные поля уступали место дубравам, где деревья были увиты мхами, зарослям сумаха, лентам темноводных рек, которые нельзя приручить насовсем. От земли шел густой запах. Удобрения и болотная топь. Они в большей степени запах Юга, чем аромат магнолий. Ведь она, между прочим, в самом сердце Юга. Ухоженные парки и аккуратные лужайки – его парадная сторона, на самом деле он живет трудом и потом и своими таинственными реками.Тори ехала проселочными дорогами: ей хотелось побыть в одиночестве, но с каждой милей она все более ощущала себя связанной с окружающим миром.На западной окраине Прогресса вдоль дороги потянулись дома с опрятными дворами, где зелень поддерживалась подземными оросителями. На подъездных аллеях стояли автомобили последних марок, а тротуары были широкие и гладкие. Наверное, размышляла Тори, дома принадлежат молодым парам с двойным доходом, которые хотят иметь красивый и удобный дом в пригороде, чтобы здесь завести настоящую семью. Вот эти люди должны стать ее покупателями. Умелой рекламой и красочными витринами она завлечет их в свой магазин.Интересно, живет ли в этих домах кто-нибудь из тех, кого она знала в детстве? Помнят ли они, что тогда ей было известно нечто, чего не полагалось знать?«Память коротка», – напомнила себе Тори. И даже если некоторые что-то и помнят, она все равно найдет способ использовать эти воспоминания во благо своему делу.При приближении к центру города она сразу же увидела шпиль церкви. Бесчисленные часы она провела, сидя на жесткой скамье и отчаянно вникая в смысл проповеди, потому что перед ужином отец обязательно устроит ей допрос, и, если ответы будут плохие, не замедлит жестокое наказание.Восемь лет она не переступала порог церкви.«Не думай о прошлом, – приказала себе Тори, – думай о настоящем». Однако настоящее сейчас очень напоминало прошлое: так мало что изменилось за эти годы на окраине Прогресса.Она повернула на Оук-стрит, сплошь застроенную особняками, большими и красивыми, окруженными старыми раскидистыми деревьями. За несколько лет до ее отъезда из Прогресса в этот район переехал дядя. «На деньги своей жены», – с ядовитой горечью подчеркивал отец.Тори не разрешали приходить сюда в гости, и она почувствовала укол вины, проезжая мимо красивого, сверкающего чистыми окнами дома из белого кирпича, окруженного цветущим кустарником.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45