Кролл пожал плечами.
– Некоторые традиции забывать не стоит.
– Ну и что вы с ним сделаете? Язык отрежете, как тому парню на видео?
Кролл помолчал, вглядываясь в Бена, словно оценивая искренность его слов, и снова холодно улыбнулся.
– Наказание определяется преступлением. Тот, кто не способен держать язык за зубами, лишается языка. В данном случае у нас другие планы. И они осуществятся через два дня, когда вы похитите Арагона и доставите в назначенное место, где будут ждать мои люди.
Кролл ткнул в клавиатуру, и фотография политика сменилась снимком дома.
Бен вгляделся в необычное здание: ультрамодерновый дизайн из стали и стекла вырастал из склона холма. Голубое небо, зеленая трава, холмы до самого горизонта – очень умиротворяющая картинка.
Прикованный наручниками к стулу, окровавленный Бен, потерявший самого дорогого человека, мечтал оказаться в этом спокойном месте. Или в любом другом – лишь бы подальше отсюда.
Кролл нажимал на клавиши, и снимки на экране быстро сменяли друг друга: дом с разных точек зрения, вид спереди, вид сверху, озера и холмы вокруг, архитектурные чертежи и планы. Бен запоминал увиденное.
– Дом расположен в Бельгии, в часе езды от Брюсселя, – продолжал Кролл. – Час назад мне сообщили, что с завтрашнего дня Арагон остается в доме один: жена с детьми уезжает на три дня на свадьбу в Америку. Арагон собирался поехать с ними, но, загруженный работой, передумал. Это прекрасная возможность для человека с вашими навыками – ив вашей ситуации. Вот единственная причина, по которой я сохранил вам жизнь. Пока сохранил.
Экран погас. Кролл откинулся на спинку кресла.
– Если вы успешно справитесь с заданием, то мы вернем девочку отцу, а вы получите свободу. Можете продолжить карьеру наемного убийцы во имя спасения тех, кому нужна помощь, – или как вы там оправдываете свое занятие. – Кролл замолчал, сцепил тонкие пальцы и положил на них подбородок. – Если вы откажетесь или попытаетесь вести двойную игру, то сначала увидите, как умрет девочка, а потом и сами умрете. Надеюсь, я понятно выразился. Второго шанса я не даю.
Бен молчал.
– Майор Хоуп, я прекрасно знаю, что вы собой представляете, – продолжал Кролл. – Я сознаю, что если мы вас отпустим, то вы наверняка попытаетесь свести с нами счеты. Однако не забывайте: мы можем в любой момент добраться до девочки и ее отца. Кроме того, мы в силах очень быстро положить конец вашему частному бизнесу. Если вы вздумаете играть против нас, то мгновенно окажетесь в Турции. Один мой знакомый очень хотел бы заполучить того, кто убил пятерых его сотрудников.
– Я не убийца, – тихо ответил Бен. – Я спасаю людей.
– Неужели? То есть вы считаете, что убить пятерых ради спасения одного ребенка – это справедливо?
– Двух детей, – поправил Бен. – Двух ни в чем не повинных детей. А члены шайки педофилов были виновны и не собирались прекращать то, чем занимались.
– Какое у вас благородное призвание, майор! Возможно, вы не в курсе, что эти люди служили в полиции? Согласен, полицейские из них были скверные, тем не менее властям не по вкусу, когда самозваные борцы за справедливость убивают их сотрудников.
– Я знал, что они полицейские. Это усугубляло их вину.
Кролл пренебрежительно отмахнулся.
– Возможно. Но сейчас мы обсуждаем не моральные нормы, а вашу судьбу. Сидеть за решеткой в Турции не сахар. Суда не будет, да и амнистии тоже. Лет тридцать вы проведете в весьма неприятных условиях и на свободу выйдете очень старым и больным человеком. Подумайте об этом, майор, прежде чем принять решение. Ваша жизнь принадлежит нам, вы всецело под нашим контролем. Выбора у вас нет – разве что малодушная смерть здесь и сейчас, если откажетесь с нами сотрудничать.
– Похоже, вы все предусмотрели заранее.
Кролл улыбнулся.
– Научились за двести лет.
Бен расслабил напряженные мышцы.
– Почему именно я? – устало спросил он.
Струйка крови стекла на губы.
– По очень простой причине. У Арагона много телохранителей. Мы уже пытались до него добраться, и он стал подозрительным. Его хорошо охраняют. Нам нужен кто-то, доказавший, что может пробраться в охраняемое место незаметно и так же незаметно исчезнуть оттуда. Во-вторых, вы не связаны с нами. Если вас поймают или убьют, в газетах напишут, что какой-то одиночка, неонацист, попытался убить великого человека. – Он улыбнулся. – Разумеется, мне не стоит вам напоминать, что если вас поймают, то рот лучше держать на замке. В противном случае ребенок умрет, а вы получите билет в Турцию – в один конец.
– Мне следует пойти с ним, – сказал Гласс, наблюдая за Беном из-за спины Кролла. – Чтобы не выкинул чего-нибудь.
Старик улыбнулся и покачал головой.
– Думаю, мы можем не переживать: спаситель потерянных деток хулиганить не станет. Он знает, что случится с нашей маленькой гостьей в этом случае.
Довольный собой, Кролл откинулся на спинку кресла. Этой возможности он давно ждал, план был безупречен: Арагон мертв, Хоуп обезврежен и поставлен на службу, Кински вынужден сидеть тихо – и все одним ударом.
Бен опустил голову, напряженно размышляя, нет ли лазейки.
Лазейки не было.
ГЛАВА 48
Вечером того же дня
Вилла фон Адлера
Кролл приготовил для нее новые наряды и украшения. Ив надевала платье с низким вырезом, когда из динамиков послышался тихий голос, приказавший подняться наверх, но не в комнату с зеркалом, а туда, где Ив не бывала почти год, – в спальню Кролла.
Поднимаясь по лестнице, девушка гадала, что он на сей раз задумал. После самой первой встречи секс не был частью их отношений – во всяком случае, секс в обычном понимании этого слова. Мысль о физическом контакте с Кроллом вызвала у Ив отвращение.
По широкому коридору она подошла к двойным дверям. Из комнаты доносился голос – Кролл разговаривал по телефону. Ив прислушалась.
– Должны присутствовать все члены комитета, как обычно. Если все пойдет по плану, а я уверен, что так оно и будет, то дело можно завершить во время моей рождественской вечеринки. – Пауза. – Да, я буду держать вас в курсе. – Снова пауза. – Хорошо. Увидимся через два дня.
Наступило молчание. Немного подождав, Ив постучала в дверь. Одетый в шелковый халат Кролл сидел, выпрямившись, в кресле с подголовником возле горящего камина. В огромной спальне стояла кровать с балдахином, рядом с ней – столик, и на нем бутылка шампанского в ведерке со льдом.
– Шампанского выпьешь? – улыбнулся Кролл.
– Что празднуем?
Ив приняла из его рук хрустальный бокал и отпила немного.
– Появилась возможность избавиться от одной маленькой проблемки, которая долгое время не давала мне покоя. Не стану мучить тебя подробностями, дорогая. – Старик подошел к ней сзади и положил ей на плечи холодные костлявые руки; она закрыла глаза. – Какая ты напряженная, – тихо сказал он.
От его прикосновений Ив затошнило. Она поставила бокал и отодвинулась.
– За что ты меня ненавидишь? – спросил он.
– Ничего подобного, Вернер.
– Я тебе отвратителен. Не думай, что я этого не вижу. От меня ничего невозможно скрыть. – Он пристально посмотрел на нее. – В последнее время ты изменилась. Стала какая-то другая.
Девушка отвела взгляд.
– Не замечала никаких изменений.
Кролл задумался, потирая подбородок и, как всегда, по-птичьи склонив голову набок.
– Кое-что мне непонятно. Ты оставалась наедине с Хоупом очень долго, гораздо дольше обычного. Интересно, почему?
Ив ответила, тщательно подбирая слова:
– С ним пришлось вести себя осторожно. Он гораздо опаснее, чем другие.
– Он очень опасен, – согласился Кролл. – Тем не менее ты не очень-то спешила отделаться от него. Вы оставались наедине почти три часа. За это время многое может случиться.
– Мне нужно было выбрать подходящий момент.
– Чем же вы занимались?
– Разговаривали.
– Разговаривали… И о чем же?
– Так, обо всем понемногу. О жизни, о музыке. Он поспал немного… Зачем ты спрашиваешь? Я доставила его тебе на блюдечке. Сделала то, что ты от меня хотел. Вот и все.
Кролл вопросительно поднял бровь.
– Он спал в твоей спальне?
– На диване! – отрезала Ив. – Думаешь, я с ним трахалась?
– Мне приходила в голову такая мысль. Я понимаю, что у тебя есть потребности. Я видел, как ты смотрела на его фотографию. Он молод и довольно привлекателен.
– Ты хочешь сказать, был молод и привлекателен?
Кролл холодно улыбнулся.
– Да нет, если ты решила, что он мертв, то ошиблась. Он слишком полезен для меня, чтобы его убивать.
– Мне-то какая разница, жив он или мертв. Мне просто не понравились твои вопросы.
Ив умело скрыла волнение и отвернулась.
«Бен Хоуп жив!» – думала она.
Кролл деликатно сделал небольшой глоток шампанского, наблюдая за девушкой.
– Вопросы я буду задавать, какие захочу. Не забывайся!
«Не забывайся!» Эти слова больно ударили Ив. Она резко обернулась.
– Ревнуешь? Думаешь, что я почувствовала к нему что-то, и тебе это не нравится.
Он перестал улыбаться.
– Огрызаешься?
– Тебе это не нравится, потому что в глубине души ты знаешь: ты всего лишь испуганный слабый старикашка, который не способен…
Выпучив глаза, Кролл с размаху ударил ее по лицу.
– Мне потребуется один-единственный телефонный звонок, – предупредил он дрожащим голосом. – Один звонок, и я сотру тебя с лица земли.
– Официально меня уже нет, – ответила она. – Так что можешь довести дело до конца.
– Так просто ты не уйдешь. Я превращу твою жизнь в ад.
– Я уже в аду.
Повернувшись к Ив спиной, он отошел в другой конец комнаты и горько рассмеялся.
– Зря я помешал засадить тебя за решетку шесть лет назад.
Ив постоянно сожалела о том же самом. Все эти шесть лет она была его рабыней.
Двадцатилетнюю Еву Шульц в Гамбурге не держало ничего, кроме пьянчужки матери и отца, осыпающего дочь побоями. Тогда у нее были настоящие документы. Она села на попутку и каким-то образом умудрилась проехать через всю страну. Ева быстро научилась зарабатывать деньги на своей привлекательности. Постепенно она стала мастером в том, на что соглашаются не многие девушки. Ее популярность росла, у нее появились особые клиенты – многие из них были богаты и приезжали на лимузинах в сопровождении телохранителей.
Кролл был ее клиентом лишь однажды. Никакого секса не получилось. С тех пор он предпочитал только смотреть и при этом едва ослаблял узел галстука.
Русский был совсем другой. Неряшливый толстячок обожал грязные штучки, а при виде Евы у него текли слюнки, как у мастиффа при виде куска мяса. Это ничего, с этим она умела справляться. Толстяк нанял ее на всю ночь. За дверью тихо ждали два охранника с автоматами «узи». Телохранителям было не привыкать к доносящимся из комнаты звукам.
Утром охранники исчезли. Ева Шульц проснулась, чувствуя непривычную разбитость, и решила, что все дело в водке, которую принес с собой толстяк. Ей и в голову не пришло, что в водку подсыпали наркотик. Только когда босая нога прилипла к полу, Ева почувствовала неладное. Посмотрев вниз, она увидела залитый кровью пол: русского зарезали. Его распухшее тело лежало в ногах кровати. Позже на нем обнаружили шестьдесят семь колотых ран.
Ошеломленная Ева, пошатываясь, выходила из комнаты, когда туда ворвались мужчины. Одного она узнала – это был Вернер Кролл. Он предъявил ей какие-то документы, стал говорить что-то о контрразведке, но Ева ничего толком не поняла: слишком испугалась, да и от действия наркотика еще не отошла. Ее посадили в машину и отвезли в комнату без окон. Девушке объяснили ситуацию, сказали, как ей повезло, что полицейские не добрались до нее первыми.
Они проявили сочувствие: да, конечно, она невиновна. Но кто же поверит шлюхе? На ноже ее отпечатки, все выглядит очень скверно. Клиент был очень важным человеком, и суд выдаст ей на полную катушку – она проведет в тюрьме остаток жизни.
Кроме того, у Кравченко были связи. Еве не объяснили, какие именно; достаточно знать, что ее и в тюрьме достанут. Однако при некотором условии ей помогут все уладить.
Жизнь внезапно перевернулась вверх дном, и до смерти перепуганная девушка не смогла отказаться от предложения Кролла. Она обеими руками ухватилась за протянутую ей соломинку, согласившись на все.
Ева не попала ни в тюрьму, ни под суд. Ее отвезли на какую-то закрытую базу, выделили жилье – непритязательную, но удобную квартирку. Она смирилась с заточением, с охранниками возле дверей, с полным отсутствием связи с внешним миром. Шли месяцы. Ева не спрашивала, как развивались события, да ее это и не волновало. Она в безопасности, а остальное не важно. Раз в неделю приходил Кролл, проверяя, все ли в порядке и как о ней заботятся. Он ничего не говорил о происшествии с Кравченко. Ева думала, что Кролл захочет секса, но этого не случилось.
По официальной версии, Ева Шульц погибла вместе с русским. На самом деле Ева превратилась в Ив – в несуществующую Ив, в призрак. Она никогда не спрашивала, кто на самом деле убил русского или чье тело использовали вместо ее собственного и как его добыли. Она хотела забыть случившееся и начать жизнь заново.
Конечно же, за это пришлось платить.
Через шесть месяцев, после пластической операции, изменившей ее лицо, она переехала с военной базы на большую виллу и оказалась в полном распоряжении Кролла. У нее были наряды и драгоценности. Кролл научил Ив разговаривать, вести себя и одеваться, как настоящая леди. Ив поразилась собственным актерским способностям.
Она задыхалась под властью старика. Чем больше Ив узнавала о том, кто он такой на самом деле и чем занимается, тем глубже он затягивал ее в свой мир. Информация. Манипуляции. Власть. Ив была приманкой, которую охотно заглатывали тщательно выбранные жертвы.
Однажды Кролл привел Ив к себе в кабинет, открыл сейф и велел заглянуть внутрь. В пластиковом пакете лежал нож, которым убили Кравченко, – все еще покрытый засохшей кровью и с отпечатками Ив на рукоятке. Кролл ничего не сказал, просто дал ей посмотреть на нож.
Теперь к списку преступлений добавилось множество новых, и в некоторых из них Ив была замешана напрямую.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37