– Сэр, – прошептала Ивлин, наклонившись к шотландцу. – М-м-м… Ангус? – Она не знала, как к нему обращаться. – Сэр, ответьте мне, пожалуйста.
Он застонал, и сердце Ивлин вновь начало биться.
– Ох, слава Богу, – шептала она, а потом вдруг неожиданно громко обратилась к вождю клана: – Я сбегаю за помощью, Эндрю Бьюкенен стоит прямо за дверью.
– Нет, – прошептал Ангус и не дал Ивлин уйти, положив свои тонкие пальцы ей на предплечье. – Прошу тебя, не надо поднимать тревогу. Просто помоги мне… выпрямиться… пожалуйста.
Ивлин продолжала считать, что Ангусу необходима помощь, но она все же послушалась его и помогла ему подняться. Несмотря на кажущуюся плотность, Ивлин для себя отметила, что на самом деле Ангус весил чуть больше Бонни.
Не сразу, но в конце концов он смог усесться как следует. Он вспотел, был бледным, особенно губы; его голова все еще беспомощно падала ему на грудь. Дыхание было прерывистым.
– Они уложат меня в постель быстрее, чем успеет мигнуть лягушка, – прошептал старый шотландец, глядя потускневшими глазами на пол перед собой. – Думают, что мне пойдет на пользу, если они будут обращаться со мной как с инвалидом, но мне-то лучше знать, что это не так, – еле дыша, закончил он и поднял взгляд на Ив, стоявшую перед ним во весь рост. – Сядь рядом, дитя. – Он махнул в сторону своего кресла. – Мне больно высоко поднимать голову.
Ивлин неохотно села, на всякий случай наметив самый короткий путь к двери. Она заметила, что овечка продолжает метаться, и крикнула ей:
– Бонни, ко мне!
Она подбежала и положила свою маленькую головку ей на колени. Усатик испуганно выскочил из кармана, упал на пол и кинулся в зазор между стеной и мощеным полом. Роберт устроился на шерстяной подстилке возле очага и выглядел очень довольным, хотя Ивлин не помнила, в какой момент она выпустила его из рук.
– Прости, что напугал тебя, Ив, – произнес Ангус. Теперь его голос звучал увереннее, но говорил он по-прежнему с придыханием. – Мое сердце… оно довольно слабое. Похоже, уже хочет остановиться. А услышав… это имя…
– Простите меня. – Ивлин наклонилась к нему. – Я немного знаю о вражде, которая существует между вашими кланами. Конечно, для вас это был удар.
Ангус усмехнулся.
– Да, ты права, хотя мне следовало быть готовым ко всему. – Ангус потер тыльной стороной ладони левую сторону груди. – Коналл Маккерик, – задумчиво произнес он, а потом посмотрел на Ив: – Он сын Дэра, не так ли?
Ивлин кивнула.
– Но ты не шотландка. Полагаю, ты пришла из Англии вместе с Минервой. – Старик пристально посмотрел на Ивлин. – Может быть, ты расскажешь мне обо всем, что с тобой случилось, дитя мое?
И Ивлин послушалась. Она начала свой рассказ с холодной как лед, кошмарной ночи, когда умерла Минерва. Поведала о том, как встретилась с Элинор и нашла хижину Ронана. Рассказала о появлении Коналл и о лжи, к которой ей пришлось прибегнуть. А потом о замужестве, ссоре, о том, как Коналл сообщил ей о проклятии и как она, в свою очередь, выложила ему всю правду о своем происхождении. Ангус слушал ее историю в полной тишине, только кивая в некоторых местах или удивленно поднимая брови. Ивлин, пока говорила, почти все время плакала. Стыд и сожаление слышались в ее голосе. Она полностью раскрылась перед этим невероятно старым шотландцем, незнакомцем, который был ее единственной надеждой.
– В результате он отказался от нас – от меня и ребенка, – закончила она, чувствуя себя совершенно измученной. – Своей ложью я разрушила веру Коналла в то, что он покончил с проклятием и принес мир своему клану. – Ивлин посмотрела на Ангуса, стараясь сохранять остатки гордости. – Теперь у меня правда нет дома. Я не знаю, позволите ли вы мне остаться в вашем городе, пока не родится ребенок. Как только определюсь, я покину вас. Может быть, это случится уже следующей весной. Я умоляю вас, сэр. Пожалуйста, ради моего ребенка.
Ангус нахмурился и ответил:
– Я не хочу, чтобы ты у меня что-то просила, Ив. В этом нет нужды. Я и так перед тобой в долгу за то, что ты заботилась о Минерве. Благодаря тебе в конце своего пути она не была одинокой, а я знаю, что она этого очень боялась. Я не расплачусь с тобой, даже если ты останешься у нас навсегда и тут вырастут твои дети и дети твоих детей.
Он наклонился и протянул ей руку. Ивлин вложила в нее свою ладонь.
– Твое появление было предсказано самой Минервой, в тот самый день, когда она ушла из города много-много лет назад и отправилась вместе с моей единственной дочерью в Англию. – Голос старика дрогнул от нахлынувших эмоций. – Твое появление для меня загадка. Я не понимаю, почему ребенок единственного сына Дэра Маккерика должен родиться на нашей земле и каким образом это принесет нам мир. Но я должен верить. Я возненавидел Маккериков с тех пор, как они отняли у меня самое дорогое. Нуда ладно, пусть Господь смилостивится надо мной, я должен верить.
Ангус сжал пальцы Ивлин.
– Ты останешься тут. И будешь жить, пока тебе здесь будет хорошо.
– Спасибо, – прошептала Ивлин. Она моргнула, и слезы, удерживаемые ресницами, покатились по ее лицу. – Я тоже не знаю, какой мир я принесу вам, но я благодарю вас.
Ангус кивнул, еще раз сжал ее пальцы и отпустил ладонь.
Но кое-что из сказанного старым шотландцем не давало ей покоя. Ивлин была уверена, что это не имело никакого значения. Но она извлекла урок из столкновения правды и лжи и чувствовала, что должна поправить Ангуса, уточнить.
– Но у Дэра Маккерика два сына, – заметила она. Ангус покачал головой:
– Я бы знал, если бы его жена родила во второй раз.
– Нет, тут вы правы, – поторопилась объяснить Ивлин. – Она рожала один раз, но сразу двух. Мальчиков-двойняшек.
– Это невозможно, – ласково, но настойчиво заявил Ангус. – У нее один сын, ты ошибаешься.
– Нет. Я встречалась с братом Коналла. Его зовут Дункан.
– Это невозможно. – Ангус покачал головой. – Лана Маккерик родила одного сына. Я точно знаю это, дитя мое.
– Я бы не стала лгать вам, сэр. Но откуда вы это знаете?
– Потому что Минерва помогала ей при родах, Ив, – пояснил Ангус. – Когда Дэр Маккерик напал на нас из засады, он не знал, что моя сестра спряталась в его собственном доме и помогла его единственному сыну сделать первый вздох.
Ивлин была потрясена. Она не могла скрыть своего удивления. На лице Ангуса Бьюкенена тоже застыло выражение полнейшей растерянности.
– Но, – заикаясь, проговорила Ивлин, – почему они…
И не успела задать свой вопрос. За дверью послышался шум, и через мгновение внутри появилась группа мужчин из клана Бьюкененов, сопровождавшая трех пленников – двух мужчин и одну женщину.
Эндрю Бьюкенен толкнул вперед одного мужчину. Тот упал на грязный пол, и шотландец плюнул на него.
– Они рыскали к северу от города. – Эндрю посмотрел на Ивлин. – Искали нашу спасительницу. – В его голосе слышались собственнические нотки.
Лежащий на полу мужчина поднял голову. Это был Коналл.
Глава 21
Еще никогда она не казалась ему такой красавицей. Грязная, явно безумно уставшая, но здоровая, довольная и в полной безопасности. Ив… Боже, как он скучал по ней. Как он ее любил. Слава Богу, что она добралась до города. Он так гордился ею.
Но Ив смотрела на него так, будто видела его в первый раз. Страх ледяным дыханием коснулся его, и Коналл задрожал.
– Зачем ты пошел за мной сюда? – тихо спросила она. Коренастый плотный Бьюкенен, который притащил Коналла сюда, пнул его сапогом в плечо. Коналл опять упал в грязь. Позади него раздался крик Ланы, протестующей против такого обращения.
– Говори, незнакомец. Кто ты и с какой целью пересек границу земель, принадлежащих клану Бьюкененов? – потребовал от него ответа этот гоблин.
Дункан разразился злобными ругательствами. Коналл медленно поднялся на руках, затем осторожно выпрямился и встал на ноги, не желая, чтобы на него опять набросились. Ив не спускала с него настороженного и сочувственного взгляда.
– Меня знают, – начал он, – как главу клана Маккериков. Я пришел за своей женой.
После этого заявления люди, стоящие позади Коналла, злобно заревели. Но он не отвел взгляда от Ив даже тогда, когда наглый Бьюкенен вытащил меч и опять схватил его за плечо.
Ив опустила взгляд. И только тогда слева от нее Коналл заметил старика, медленно встающего со стула.
– Прекратите, – скомандовал он голосом, который выдавал его преклонный возраст. Толпа смолкла. – Эндрю, отпусти их и выйди.
– Но, господин, – запротестовал задиристый шотландец, – они же Маккерики!
– Выйди, – сказал он, а потом посмотрел на остальных. – И вы все тоже. Я не боюсь этого щенка и его родни. – Когда руки, держащие Коналла, так и не отпустили его, старик пророкотал: – Слушайте меня!
Шотландец рывком выпустил его. Затем поклонился Ивлин, и Коналл ощутил тошнотворный приступ ярости, когда услышал его почтительное «госпожа».
Позади него завозился Дункан.
– Лучше бы тебе скорей отпустить меня, если хочешь себе добра, вонючая поросячья задница! – крикнул он.
Через мгновение в зале воцарилась гнетущая тишина. Старик заглянул через плечо Коналла.
– Лана Маккерик, – произнес он.
– Ангус, – ответила женщина. – Вот уж не думала, что увижу тебя опять. Прости за вторжение. – Она встала рядом с Коналлом и внимательно посмотрела на сидящую женщину. – Это она? Это… Ив?
Ивлин подняла голову и посмотрела на Лану.
– Да, я Ивлин.
– Что привело вас сюда, Маккерики? – спросил Ангус. – Я думаю, вам не надо объяснять, что вы тут нежеланные гости. Отвечайте и убирайтесь, а то я прикажу связать вас и кинуть на дно озера.
И тут вперед вышел Коналл.
– Как я уже сказал, я пришел за женой, – объяснил он. – А еще чтобы попросить у тебя прощения, Ангус Бьюкенен. Я прошу тебя снять с нас проклятие, которое наложила на наш клан твоя сестра.
Ангус фыркнул и произнес:
– Если верить Ив, она больше тебе не жена. Ведь ты отказался от нее. Теперь она стала частью клана Бьюкененов и находится под нашей защитой. – Старик смотрел на Коналла с явным презрением. – В конце концов, разве не этого ты хотел, Маккерик? Чтобы Ив была Бьюкенен? Теперь твое желание исполнилось. Я не прощаю тебя. Уходи.
Коналл стиснул зубы. Он увидел, что Ив покраснела и отвернулась.
– Да, в самом начале я действительно хотел этого, но теперь это не имеет для меня никакого значения.
Ив вскочила, отчего Бонни испуганно спряталась за ее кресло.
– Тогда почему ты оставил меня? – крикнула она. – Ты отрекся от нас, – она положила руки на выпирающий живот, – отрекся от невинного младенца, который не заслуживает такой участи! Ты оставил нас умирать в лесу, потому что мы больше тебе не нужны.
– Нет-нет, Ив, – возразил Коналл и шагнул к ней. – Я знаю, ты так подумала, но клянусь тебе, я оставил тебя совсем по другой причине.
– Ты лжешь! – топнув ногой, воскликнула Ив. – Ты обманом овладел мной, сделал мне ребенка, а когда обнаружил, что это не спасет тебя от проклятия, ты бросил нас, как мусор.
– О каком проклятии идет речь? – спросил Ангус. – Ты просишь у меня пощады, Маккерик, но я ничего не знаю ни о каком проклятии, хотя твой отец и заслужил его.
Лана умоляющим жестом протянула вперед руку:
– Ангус, Ив, на самом деле проклятие существует. Пожалуйста, выслушайте меня.
Ив холодно посмотрела на нее.
– Вы ничего не знаете об этом, и что бы вы ни говорили, лично для меня не будет иметь никакого значения. – Она глянула на Коналла, потом на Дункана, а затем опять пронзила Лану холодным взглядом. – Ангус Бьюкенен сказал мне, что вы родили только одного сына и что Минерва присутствовала при этом. Так кто же из них ваш сын? Вы можете сказать нам правду? Или жить во лжи – семейная черта всех Маккериков?
Лана побелела. Если бы любой другой человек обратился так к женщине, которую он считал своей матерью, Коналл бы впал в ярость.
Но это была Ив. И вопрос, который она задала, тоже мучил его. Он тоже хотел получить на него ответ, поэтому позволил презрительным словам Ив повиснуть в зале, подобно грязному белью.
Дункан выступил вперед.
– Да, мама, – произнес он. – Ты поклялась, что расскажешь нам правду, но, похоже, Бьюкенен знает о нашей жизни больше, чем следует. – Дункан посмотрел на старика. – Ты хочешь услышать объяснение, Ангус Бьюкенен?
Старый шотландец опять сел.
– На самом деле я требую его. Ив, садись, пожалуйста. – Он указал на кресло позади нее. – Ведь ты совсем не отдохнула.
Коналл хотел броситься к ней. Встать на колени и целовать ее руки. Или просто сидеть рядом и упиваться близостью. Но она взглядом запретила ему это сделать, поэтому Коналлу ничего не оставалось, кроме как встать рядом с Дунканом, оставив Лану стоять в одиночестве посередине зала.
– Проклятие действительно было – и оно существует до сих пор, – начала она свой рассказ. – Его наложила Минерва Бьюкенен. Но случилось это не в тот день, когда умер Ронан и твоя жена. – Лана сочувственно посмотрела в сторону Ангуса. – И она прокляла наш клан не из-за Дэра, – она сглотнула, – а из-за меня. Проклятие предназначалось мне.
– Мама! – воскликнул Дункан! – Какого черта?..
Лана жестом заставила его замолчать и продолжила:
– Минерва и Ронан жили в хижине почти целый год – с той самой поры, как Ронан поссорился с Дэром. – Она опять глянула на Ангуса. – Я думаю, что ты с сестрой тоже поссорился?
Ангус с сожалением кивнул.
– Я потребовал, чтобы она прекратила себя так вести. Она уже была взрослой женщиной, но так и не вышла замуж, отвергая каждого, кто хотел назвать ее своей женой. Старая дева, целительница, наделенная мудростью, к услугам которой прибегал весь наш клан. И вела себя как сумасшедшая, причем с братом мужчины, которого она с таким презрением отвергла.
Лана на мгновение поджала губы, а потом заметила:
– Да, Минерве уже было за тридцать, когда я познакомилась с ней. И правда слишком поздно, чтобы предаваться девичьим мечтам о свадьбе.
Она перевела дух и продолжила:
– В ту ночь, когда Ронан должен был встретиться с тобой, Ангус, он привел Минерву ко мне, причем против ее воли. Он знал, что Дэра не было и что его брат в последнюю очередь будет искать Минерву в своем собственном доме.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35